Authentic is the new black
Продолжая тему, которая была затронута в очерке об однотипных сувенирах, хочется поговорить о буме аутентичного - относительно новом явлении.
Некоторое время назад, листая (виртуально) The Village, я наткнулась взглядом на заголовок следующего содержания: "Топ-10 секретных мест Петербурга". [Следует оговориться, что речь идет о местах потребления - кафе, ресторанах, барах, магазинах.] Просто попробуйте помыслить этот апогей абсурда, этот оксюморон! Если подумать, тут целых три логически невозможных момента, почти как три невозможности лумановской коммуникации: место перестает быть секретным, как только его обнаруживают; место перестает быть секретным, как только его сравнивают с другими и помещают в определенный рейтинг; место перестает быть секретным, как только тысячи читателей вилладжа прочитают о нем в журнале, в конце концов.
Однако люди читают такие статьи, и посещают такие места, и что еще более удивительно - продолжают считать их секретными. Почему?
Этому есть несколько объяснений.
Во-первых, во времена перенасыщенного продуктами рынка, гегемонии массмаркета и простоянной стимуляции общества к потреблению, особую ценность приобретает индивидуальность. Причем не столько индивидуальность личности, сколько индивидуальность вещей, через которые эта личность себя выражает. Футболка из Zara не сделает тебя особенным, если такие футболки издаются миллионным тиражом (и если ты сам как личность ничего собой не представляешь). Отсюда возникает бум авторских украшений, хэнд-мейда, индивидуального изготовления под заказ вещей в одном экземпляре. То же касается и мест - старбакс уже не так интересен, как безымянная забегаловка в чайна-тауне. Да и просто смотреть кино в кинотеатре и слушать pink floyd уже не модно - надо смотреть исключительно какой-нибудь вьетнамский артхауз первой половины 90-х и слушать аргентинский электронный ньювейв. В общем, чем сложнее, тем лучше - отсюда и погоня за аутентичным, "настоящим", не-массовым, секретным.
Во-вторых, несмотря на всеобщий тренд на аутентичность, общество все еще нуждается в универсальных инструментах оценивания - как определить, хорошо это или плохо, если нельзя расположить "это" на шкале от -10 до 10, где -10 "плохо", а 10 - "хорошо"? Вот и получается, что даже "секретные" места попадают в различные топ-10. С одной стороны, они остаются "аутентичными" и "секретными" по сравнению с гигантами рынка навроде Зары и того же Старбакс, но с другой стороны, это мнимая секретность и мнимая аутентичность, конечно же.
Я бы сказала, что такие места можно назвать ложными аутентичными местами из-за специфики их формирования. Есть два самых распространенных сценария возникновения таких мест, попробуем их описать.
Сценарий первый: где-то на отшибе существует небольшая вьетнамская забегаловка, про которую знают три с половиной человека - постоянные посетители, за счет которых она и существует. Новые люди заходят сюда очень редко, до тех пор, пока однажды хипстер Иннокентий не забежал сюда переждать грозу. Иннокентий, будучи в состоянии эйфории от вьетнамского супа Фо-Бо, пишет об этом во всех социальных сетях, выкладывает фотографии в Инстаграме, еще и геотэги прикрепляет. На следующий день в забегаловку приходит десять хипстеров и два блогера, которые записывают видео-обзор вьетнамских забегаловок в Петербурге. Через месяц у входа стоит километровая очередь из самой разношерстной публики - женщина с коляской, которая прочитала на форумах о полезных свойствах супа для кормящих матерей, компания подростков из Тамблера, пара вечно худеющих девушек, которым рассказали о супе в спортзале, и конечно же, хипстеры, которые прочли статью "топ-10 секретных мест Петербурга" на Вилладже. Все забыли о модной ранее китайской кухне, теперь хит сезона - Вьетнам. Видя, что поток посетителей не уменьшается, а с каждым днем растет, хозяева заведения сначала делают ремонт и вывеску, а затем начинают потихоньку экономить на продуктах. В результате "истинная" ценность и аутентичность места теряется, зато популярность и прибыль растут.
Сценарий второй: видя бешеную популярность вьетнамской забегаловки, бизнесмен Василий Петрович озадаченно чешет затылок и думает "не поймешь эту молодежь, но заработать можно попробовать". Он открывает сеть кафе "Бамбук", специализирующуюся на том самом супе Фо-Бо, вкладывает очень много средств в рекламу и оформление, платит ведущим СМИ, чтобы его заведения попали во все рейтинги и подборки. Василий Петрович никогда не пробовал суп и даже не был во Вьетнаме, а поваров пригласил из Таджикистана, но на волне популярности вьетнамской кухни в Санкт-Петербурге никого это не смущает, и постоянный поток посетителей ему обеспечен.
Но однажды во время грозы хипстер Иннокентий открывает для себя гонконгские вафли....
И все повторяется по кругу.
Некоторое время назад, листая (виртуально) The Village, я наткнулась взглядом на заголовок следующего содержания: "Топ-10 секретных мест Петербурга". [Следует оговориться, что речь идет о местах потребления - кафе, ресторанах, барах, магазинах.] Просто попробуйте помыслить этот апогей абсурда, этот оксюморон! Если подумать, тут целых три логически невозможных момента, почти как три невозможности лумановской коммуникации: место перестает быть секретным, как только его обнаруживают; место перестает быть секретным, как только его сравнивают с другими и помещают в определенный рейтинг; место перестает быть секретным, как только тысячи читателей вилладжа прочитают о нем в журнале, в конце концов.
Однако люди читают такие статьи, и посещают такие места, и что еще более удивительно - продолжают считать их секретными. Почему?
Этому есть несколько объяснений.
Во-первых, во времена перенасыщенного продуктами рынка, гегемонии массмаркета и простоянной стимуляции общества к потреблению, особую ценность приобретает индивидуальность. Причем не столько индивидуальность личности, сколько индивидуальность вещей, через которые эта личность себя выражает. Футболка из Zara не сделает тебя особенным, если такие футболки издаются миллионным тиражом (и если ты сам как личность ничего собой не представляешь). Отсюда возникает бум авторских украшений, хэнд-мейда, индивидуального изготовления под заказ вещей в одном экземпляре. То же касается и мест - старбакс уже не так интересен, как безымянная забегаловка в чайна-тауне. Да и просто смотреть кино в кинотеатре и слушать pink floyd уже не модно - надо смотреть исключительно какой-нибудь вьетнамский артхауз первой половины 90-х и слушать аргентинский электронный ньювейв. В общем, чем сложнее, тем лучше - отсюда и погоня за аутентичным, "настоящим", не-массовым, секретным.
Во-вторых, несмотря на всеобщий тренд на аутентичность, общество все еще нуждается в универсальных инструментах оценивания - как определить, хорошо это или плохо, если нельзя расположить "это" на шкале от -10 до 10, где -10 "плохо", а 10 - "хорошо"? Вот и получается, что даже "секретные" места попадают в различные топ-10. С одной стороны, они остаются "аутентичными" и "секретными" по сравнению с гигантами рынка навроде Зары и того же Старбакс, но с другой стороны, это мнимая секретность и мнимая аутентичность, конечно же.
Я бы сказала, что такие места можно назвать ложными аутентичными местами из-за специфики их формирования. Есть два самых распространенных сценария возникновения таких мест, попробуем их описать.
Сценарий первый: где-то на отшибе существует небольшая вьетнамская забегаловка, про которую знают три с половиной человека - постоянные посетители, за счет которых она и существует. Новые люди заходят сюда очень редко, до тех пор, пока однажды хипстер Иннокентий не забежал сюда переждать грозу. Иннокентий, будучи в состоянии эйфории от вьетнамского супа Фо-Бо, пишет об этом во всех социальных сетях, выкладывает фотографии в Инстаграме, еще и геотэги прикрепляет. На следующий день в забегаловку приходит десять хипстеров и два блогера, которые записывают видео-обзор вьетнамских забегаловок в Петербурге. Через месяц у входа стоит километровая очередь из самой разношерстной публики - женщина с коляской, которая прочитала на форумах о полезных свойствах супа для кормящих матерей, компания подростков из Тамблера, пара вечно худеющих девушек, которым рассказали о супе в спортзале, и конечно же, хипстеры, которые прочли статью "топ-10 секретных мест Петербурга" на Вилладже. Все забыли о модной ранее китайской кухне, теперь хит сезона - Вьетнам. Видя, что поток посетителей не уменьшается, а с каждым днем растет, хозяева заведения сначала делают ремонт и вывеску, а затем начинают потихоньку экономить на продуктах. В результате "истинная" ценность и аутентичность места теряется, зато популярность и прибыль растут.
Сценарий второй: видя бешеную популярность вьетнамской забегаловки, бизнесмен Василий Петрович озадаченно чешет затылок и думает "не поймешь эту молодежь, но заработать можно попробовать". Он открывает сеть кафе "Бамбук", специализирующуюся на том самом супе Фо-Бо, вкладывает очень много средств в рекламу и оформление, платит ведущим СМИ, чтобы его заведения попали во все рейтинги и подборки. Василий Петрович никогда не пробовал суп и даже не был во Вьетнаме, а поваров пригласил из Таджикистана, но на волне популярности вьетнамской кухни в Санкт-Петербурге никого это не смущает, и постоянный поток посетителей ему обеспечен.
Но однажды во время грозы хипстер Иннокентий открывает для себя гонконгские вафли....
И все повторяется по кругу.