О крайней плоти замолвлю слово...
Давным давно, еще когда мы не были женаты, Вадик говорил что если у него будет сын - он его не будет обрезать. Т.к. до сына на тот момент было "далеко как до луны" - я не оспаривала этот подход, решив, что "будет день и будет пища". Но пришел таки тот день, когда мы узнали что у нас будет сын. И решение надо принимать.
Чем было ближе к дате, тем сильнее сомнения мучили нас. Вадик беспокоился как необрезанному ребенку будет в обрезанной среде. Я же, терзалась тем, что после прочтения громадного количества информации на тему, единственное "за" которое подавало слабый голос в моем разуме было: "... но ведь мы же евреи". Глас ЖЖ говорил что необрезанным детям совсем не плохо в Израиле, а разум понимал: евреями - мы были, есть и будем. Самое сильное влияние на мое решение оказала фраза yana_zanigrad: "Мне кажется, что совершать этот обряд нужно только в полной уверенности, что это необходимо." Такой уверенности у меня нет. Пока. Это поставило точку в моем и нашем решении не обрезать ребенка. Это было одним из самых тяжелых решений принятых мною. Может через месяц я изменю его, но пока такой тенденции нет.
На самом деле, гораздо легче делать "как все", как принято. Не задаваясь вопросами "почему и зачем". Решения тянущее в сторону "не быть" и "не делать как все", влекут за собой последствия и забирают больше энергии чем дефолтный вариант. Я еще не уверена на 100% что эти затраты энергии в конце концов окупаются.
В бой вышла семья. Бабушка с дедушкой прервали со мной дипломатические отношения почти на месяц. Мама избегает моего мужа, решив, что это он в нашей семье рассадник зла. Все разговоры сводятся к нескольким миллиметрам плоти. Нашему ребенку предрекают жизнь необрезанного изгоя и несчастного человека. Дедушка мне звонил два раза за три недели. Бабушка так и не смогла со мной разговаривать, но она активно участвовала на фоне.
Я: "Это наш ребенок и его обрезание это наше личное дело."
Глас бабушки на фоне: "Как это их личное дело?! Это общая семейная дело! Семейная боль!"
Пытаюсь сменить тему: "Мы назвали ребенка Давид Гай. Давид - в честь Вадика дедушки. Гай - в честь тети Гали."
Глас бабушки на фоне (не думайте что она меня за это поблагодарила): "Чего вдруг Гали? Надо было Яаков! Коби!"
Я: "Я так сочла нужным назвать своего ребенка. Думала, что ВАМ будет приятно! А у дяди Яши есть четверо внуков, в его честь обязательно будет кого назвать!"
Фон зашкаливает. Поговорили называется.
Мой папа скромно выразил свое мнение, что надо обрезать. Не настаивая и не давя. Вадика папа вообще считает что это не его дело. Они не могут давить, они сами раздавленные.
Вадика мама хоть нас повеселила:
- "А если это в нем разовьет ранний онанизм? Там будет что-то лишнее и он это будет все время дергать?!"
- "Давайте узнаем у Вадика, или это в нем развило ранний онанизм. Он все же прожил с этим лишним 16 лет."
Говорить с Вадиком об онанизме мама отказалась.
На этом железные доводы за обрезание не иссякли:
"У него он такой длинненький! Так и просится что бы его обрезали!"
Позвонила моя мама, сообщила что не может видеть моего мужа, из за того "какую медвежью услугу он сыграл своему ребенку". Попыталась объяснить, что мой муж тут "при чем на 50%, а то и меньше", и что с таким же успехом она может прерывать и со мной дипломатические отношения. Но где там... Моя мама уверена что это все антисемитские промыслы Вадика, а я как верная Пенелопа слепо следую за ним. Мама как всегда не слышит ничего из того что я ей говорю. Как буд-то мой глас уходит в БЕЗДНУ. (Интересно, у них с бабушкой - одна бездна на двоих?)
- "Твои розовые очки когда-то должны упасть!" - злорадно обещает моя собственная мама. Однажды, я в ужасе, после очередного "диалога" с мамой, спросила у Вадика или я тоже такой стану... "Ты не доживешь!" - многозначительно пообещал муж.
С другой стороны, Вадика мама свято верует, что все решения принимаются мною, а он тащится за моей юбкой. Иными словами, наша семья состоит из сплошных деспотов! И как мы так живем?! :-)
Чем было ближе к дате, тем сильнее сомнения мучили нас. Вадик беспокоился как необрезанному ребенку будет в обрезанной среде. Я же, терзалась тем, что после прочтения громадного количества информации на тему, единственное "за" которое подавало слабый голос в моем разуме было: "... но ведь мы же евреи". Глас ЖЖ говорил что необрезанным детям совсем не плохо в Израиле, а разум понимал: евреями - мы были, есть и будем. Самое сильное влияние на мое решение оказала фраза yana_zanigrad: "Мне кажется, что совершать этот обряд нужно только в полной уверенности, что это необходимо." Такой уверенности у меня нет. Пока. Это поставило точку в моем и нашем решении не обрезать ребенка. Это было одним из самых тяжелых решений принятых мною. Может через месяц я изменю его, но пока такой тенденции нет.
На самом деле, гораздо легче делать "как все", как принято. Не задаваясь вопросами "почему и зачем". Решения тянущее в сторону "не быть" и "не делать как все", влекут за собой последствия и забирают больше энергии чем дефолтный вариант. Я еще не уверена на 100% что эти затраты энергии в конце концов окупаются.
В бой вышла семья. Бабушка с дедушкой прервали со мной дипломатические отношения почти на месяц. Мама избегает моего мужа, решив, что это он в нашей семье рассадник зла. Все разговоры сводятся к нескольким миллиметрам плоти. Нашему ребенку предрекают жизнь необрезанного изгоя и несчастного человека. Дедушка мне звонил два раза за три недели. Бабушка так и не смогла со мной разговаривать, но она активно участвовала на фоне.
Я: "Это наш ребенок и его обрезание это наше личное дело."
Глас бабушки на фоне: "Как это их личное дело?! Это общая семейная дело! Семейная боль!"
Пытаюсь сменить тему: "Мы назвали ребенка Давид Гай. Давид - в честь Вадика дедушки. Гай - в честь тети Гали."
Глас бабушки на фоне (не думайте что она меня за это поблагодарила): "Чего вдруг Гали? Надо было Яаков! Коби!"
Я: "Я так сочла нужным назвать своего ребенка. Думала, что ВАМ будет приятно! А у дяди Яши есть четверо внуков, в его честь обязательно будет кого назвать!"
Фон зашкаливает. Поговорили называется.
Мой папа скромно выразил свое мнение, что надо обрезать. Не настаивая и не давя. Вадика папа вообще считает что это не его дело. Они не могут давить, они сами раздавленные.
Вадика мама хоть нас повеселила:
- "А если это в нем разовьет ранний онанизм? Там будет что-то лишнее и он это будет все время дергать?!"
- "Давайте узнаем у Вадика, или это в нем развило ранний онанизм. Он все же прожил с этим лишним 16 лет."
Говорить с Вадиком об онанизме мама отказалась.
На этом железные доводы за обрезание не иссякли:
"У него он такой длинненький! Так и просится что бы его обрезали!"
Позвонила моя мама, сообщила что не может видеть моего мужа, из за того "какую медвежью услугу он сыграл своему ребенку". Попыталась объяснить, что мой муж тут "при чем на 50%, а то и меньше", и что с таким же успехом она может прерывать и со мной дипломатические отношения. Но где там... Моя мама уверена что это все антисемитские промыслы Вадика, а я как верная Пенелопа слепо следую за ним. Мама как всегда не слышит ничего из того что я ей говорю. Как буд-то мой глас уходит в БЕЗДНУ. (Интересно, у них с бабушкой - одна бездна на двоих?)
- "Твои розовые очки когда-то должны упасть!" - злорадно обещает моя собственная мама. Однажды, я в ужасе, после очередного "диалога" с мамой, спросила у Вадика или я тоже такой стану... "Ты не доживешь!" - многозначительно пообещал муж.
С другой стороны, Вадика мама свято верует, что все решения принимаются мною, а он тащится за моей юбкой. Иными словами, наша семья состоит из сплошных деспотов! И как мы так живем?! :-)