"Пентименто. Взрослые сказки": Шопен
Шопен
«Откуда эта музыка?» - долговязая девочка стояла в замешательстве в сумрачном дворе-колодце, которые были так распространены в её городе. Здесь часто лил дождь, редко светило солнце, и никогда без повода не играла музыка. До этого дня.
Чистая переливчатая музыка как будто бы звучала отовсюду. Она отражалась от близко стоящих стен и, смешиваясь с моросящим дождиком, падала прямо на кудряшки маленькой Аси. Девочка была уже взрослой и в свои 10 лет прекрасно знала: несмотря на то, что звуки было совершенно неземные, извлекал их кто-то живой, находящийся за одной из этих много-много-многочисленных потрёпанных форточек. Ася стояла неподвижно и, медленно вращая головой, торчащими кудряшками, словно улитка, пыталась нащупать, откуда исходили звуки.
За одним из окошек третьего этажа кто-то закопошился. Окно с неприятным звуком открылось, и оттуда высунулся сухощавый мужичок. Он прикурил, смачно затянулся и застыл в окне, задумчиво глядя в противоположную обшарпанную стену. Девчушка бросила не него несколько осторожных взглядов. Мужик ей не очень понравился, но сейчас было не до церемоний - в этом дворе, может, еще сто тысяч лет никто не выглянет из окна, и тогда она вообще ничего не узнает.
- Здравствуйте, - робко произнесла она.
- Да, малышка? - приветливо ответил мужик. - Ты ищешь кого?
Девочка отрицательно потрясла головой с кудряшками. Потом задумалась и энергично закивала.
- Кто у вас так играет? - осмелев от щербатой полуулыбки мужика, звонко спросила она.
Мужик стряхнул пепел, затянулся.
- Шопен, - произнес он.
Слово было очень странным. Не похожим ни на имя, ни на фамилию. Её, например, звали Ася, а фамилия у неё была - Ноздрёва. Всех, кого она знала, звали примерно так же. Валя Коконин, Зоя Шамова, Толя Покосов.
- Вы его знаете? - спросила Ася.
- Кто ж его не знает, - удивился мужик.
- Я, - просто сказала девочка. - А кто это?
- Любитель музыки. Живёт на крыше, как Карлсон, - ухмыльнулся тот и показал куда-то вверх и вправо. Ася повернула туда голову. Внезапно музыка оборвалась, несколько секунд продолжая звенеть эхом. Девочка тревожно повернулась к торчащему из окна мужику.
- Антракт, - усмехнулся он, стряхнул последний пепел, плюнул на огонёк сигареты, затушил её пальцами и скрылся за натужно скрипнувшим закрывающимся окном. В звонкой тишине, казалось, было слышно, как капельки дождя пробираются в глубину асиных кудряшек. Она нахмурилась и решительно направилась к подъезду.
Дверь нужной квартиры была обшарпанной и очень легко открылась. На пороге, застёгивая пиджак, стоял старик. Увидев кудрявую девочку, он застыл.
- Вы Шопен? - в лоб спросила Ася. - Здравствуйте.
Старик кивнул, помедлив.
- Скажите, а вы будете сегодня ещё играть? - вновь спросила девочка.
Старик отрицательно покачал головой.
- А когда? Мне очень понравилось. Можно я приду завтра, если вы, конечно, будете играть, - затараторила Ася. - У меня сейчас каникулы, и все разъехались. Потому я гуляю и гуляю, но поздно мне нельзя.
Старик молча смотрел, никак не реагируя. Ася переступила с ноги на ногу и добавила:
- Я могу, если вам неудобно, из двора послушать. Вы просто скажите когда, хорошо? Мне просто кажется, вы играете… счастье.
Этой странной формулировкой она была удивлена не меньше, чем стоящий напротив старый человек. Он прочистил горло.
- Завтра около полудня, - сказал он таким голосом, которым пользуются примерно раз в десять-двадцать лет. - Не нужно во дворе.
Ася широко улыбнулась, кивнула и, крикнув «спасибо», скатилась вниз по лестнице. Дождь почти прекратился, и она живо добежала до дому. Про Шопена она никому не рассказала, понимая, что за ней тогда обязательно кто-нибудь увяжется. А это было, во-первых, невежливо по отношению к старику, а во-вторых, ей было по-детски жалко делиться этим с кем-то ещё. Пусть тот, другой, ищет своё чудо, а Асино - не трогает. Спала она с улыбкой на лице и с нетерпением ждала назначенной встречи.
- Эй! - она пришла немного раньше, простояла несколько минут под дверью в ожидании полудня и ровно в 12 настойчиво постучалась. Ей никто не ответил. Наконец, она решилась дёрнуть ручку двери, и та легко поддалась.
- Эй! - повторила она. В квартирке было совершенно пусто. Она осмотрелась. На столе были раскиданы какие-то пожелтевшие бумажки, стояла чашка с недопитым чаем. В углу - пианино, рядом стул, скромная кушетка. Вчерашнего Шопена не было. Ася умастилась в продавленном кресле и стала ждать. Прошел час, два, три, и она не заметила, как забылась крепким детским сном. Ей снилось, что она едет на велосипеде в красивом платье. А вокруг звучит музыка. Нежная, щемящая, проникающая в самую душу, без всяких слов поющая про счастье…
Старик, тихо зашедший в дверь, поспешно накрыл скукожившуюся малышку своим пиджаком. Ася поёжилась и правой рукой потерла мятую щёку. Старик сидел напротив и думал, что тот высокий красивый мост, с которого он вчера хотел навсегда взлететь вниз, пусть постоит себе ещё. Год, два, а может - и больше. По крайней мере, до тех пор, пока старый Шопен сможет играть счастье для маленькой кудрявой девочки.
«Откуда эта музыка?» - долговязая девочка стояла в замешательстве в сумрачном дворе-колодце, которые были так распространены в её городе. Здесь часто лил дождь, редко светило солнце, и никогда без повода не играла музыка. До этого дня.
Чистая переливчатая музыка как будто бы звучала отовсюду. Она отражалась от близко стоящих стен и, смешиваясь с моросящим дождиком, падала прямо на кудряшки маленькой Аси. Девочка была уже взрослой и в свои 10 лет прекрасно знала: несмотря на то, что звуки было совершенно неземные, извлекал их кто-то живой, находящийся за одной из этих много-много-многочисленных потрёпанных форточек. Ася стояла неподвижно и, медленно вращая головой, торчащими кудряшками, словно улитка, пыталась нащупать, откуда исходили звуки.
За одним из окошек третьего этажа кто-то закопошился. Окно с неприятным звуком открылось, и оттуда высунулся сухощавый мужичок. Он прикурил, смачно затянулся и застыл в окне, задумчиво глядя в противоположную обшарпанную стену. Девчушка бросила не него несколько осторожных взглядов. Мужик ей не очень понравился, но сейчас было не до церемоний - в этом дворе, может, еще сто тысяч лет никто не выглянет из окна, и тогда она вообще ничего не узнает.
- Здравствуйте, - робко произнесла она.
- Да, малышка? - приветливо ответил мужик. - Ты ищешь кого?
Девочка отрицательно потрясла головой с кудряшками. Потом задумалась и энергично закивала.
- Кто у вас так играет? - осмелев от щербатой полуулыбки мужика, звонко спросила она.
Мужик стряхнул пепел, затянулся.
- Шопен, - произнес он.
Слово было очень странным. Не похожим ни на имя, ни на фамилию. Её, например, звали Ася, а фамилия у неё была - Ноздрёва. Всех, кого она знала, звали примерно так же. Валя Коконин, Зоя Шамова, Толя Покосов.
- Вы его знаете? - спросила Ася.
- Кто ж его не знает, - удивился мужик.
- Я, - просто сказала девочка. - А кто это?
- Любитель музыки. Живёт на крыше, как Карлсон, - ухмыльнулся тот и показал куда-то вверх и вправо. Ася повернула туда голову. Внезапно музыка оборвалась, несколько секунд продолжая звенеть эхом. Девочка тревожно повернулась к торчащему из окна мужику.
- Антракт, - усмехнулся он, стряхнул последний пепел, плюнул на огонёк сигареты, затушил её пальцами и скрылся за натужно скрипнувшим закрывающимся окном. В звонкой тишине, казалось, было слышно, как капельки дождя пробираются в глубину асиных кудряшек. Она нахмурилась и решительно направилась к подъезду.
Дверь нужной квартиры была обшарпанной и очень легко открылась. На пороге, застёгивая пиджак, стоял старик. Увидев кудрявую девочку, он застыл.
- Вы Шопен? - в лоб спросила Ася. - Здравствуйте.
Старик кивнул, помедлив.
- Скажите, а вы будете сегодня ещё играть? - вновь спросила девочка.
Старик отрицательно покачал головой.
- А когда? Мне очень понравилось. Можно я приду завтра, если вы, конечно, будете играть, - затараторила Ася. - У меня сейчас каникулы, и все разъехались. Потому я гуляю и гуляю, но поздно мне нельзя.
Старик молча смотрел, никак не реагируя. Ася переступила с ноги на ногу и добавила:
- Я могу, если вам неудобно, из двора послушать. Вы просто скажите когда, хорошо? Мне просто кажется, вы играете… счастье.
Этой странной формулировкой она была удивлена не меньше, чем стоящий напротив старый человек. Он прочистил горло.
- Завтра около полудня, - сказал он таким голосом, которым пользуются примерно раз в десять-двадцать лет. - Не нужно во дворе.
Ася широко улыбнулась, кивнула и, крикнув «спасибо», скатилась вниз по лестнице. Дождь почти прекратился, и она живо добежала до дому. Про Шопена она никому не рассказала, понимая, что за ней тогда обязательно кто-нибудь увяжется. А это было, во-первых, невежливо по отношению к старику, а во-вторых, ей было по-детски жалко делиться этим с кем-то ещё. Пусть тот, другой, ищет своё чудо, а Асино - не трогает. Спала она с улыбкой на лице и с нетерпением ждала назначенной встречи.
- Эй! - она пришла немного раньше, простояла несколько минут под дверью в ожидании полудня и ровно в 12 настойчиво постучалась. Ей никто не ответил. Наконец, она решилась дёрнуть ручку двери, и та легко поддалась.
- Эй! - повторила она. В квартирке было совершенно пусто. Она осмотрелась. На столе были раскиданы какие-то пожелтевшие бумажки, стояла чашка с недопитым чаем. В углу - пианино, рядом стул, скромная кушетка. Вчерашнего Шопена не было. Ася умастилась в продавленном кресле и стала ждать. Прошел час, два, три, и она не заметила, как забылась крепким детским сном. Ей снилось, что она едет на велосипеде в красивом платье. А вокруг звучит музыка. Нежная, щемящая, проникающая в самую душу, без всяких слов поющая про счастье…
Старик, тихо зашедший в дверь, поспешно накрыл скукожившуюся малышку своим пиджаком. Ася поёжилась и правой рукой потерла мятую щёку. Старик сидел напротив и думал, что тот высокий красивый мост, с которого он вчера хотел навсегда взлететь вниз, пусть постоит себе ещё. Год, два, а может - и больше. По крайней мере, до тех пор, пока старый Шопен сможет играть счастье для маленькой кудрявой девочки.