Чьи, чьи Вселенная и ДНК, говорите?! / Невозвращение национального достояния
Ещё из истории науки, а также Билет в один конец || Письма невозвращенца || СССР - тюрьма народов...
Жизнь до Большого взрыва
Как автор концепции Большого взрыва русский физик Гамов сбежал от диалектического материализма / Сделано русскими
Фактический автор концепции Большого взрыва, пионер изучения эволюции звезд, Георгий Гамов был едва ли не последним талантливым любителем в науке. Помимо своих родных областей - ядерной физики и астрофизики, он делал открытия и в других научных дисциплинах. ©Ещё сделано русскими
Георгий Гамов, 1961 год
Например, Гамов первым сформулировал проблему генетического кода и был одним из величайших популяризаторов науки.
Многие из его книг, написанные полвека назад, не только продолжают издаваться, но и по-прежнему адекватны современным научным познаниям о мире.
В чем разница между человеком и животным?
Георгий Гамов был полиглотом - в отличие от Зворыкина или Сикорского, ему не приходилось тратить годы на то, чтобы хоть как-то научиться разговаривать на языке страны, в которую ему потом пришлось перебраться. Еще в школе Гамов отлично говорил по-немецки, читал по-французски, а в юности выучил английский, на котором впоследствии, уже в зрелом возрасте, писал научные труды. В Одессе, где родился будущий физик, его отец и мать преподавали в гимназии, и это дало мальчику хороший старт.
В раннем детстве Гамов решил проверить церковную догму - рассматривал под микроскопом красное вино и хлеб, которые использовались в обряде причастия - ожидал, что вино и хлеб превратятся в живые клетки, в кровь и плоть Спасителя. «Это был эксперимент, который сделал меня ученым», - рассказывал он в дальнейшем. В семь лет зачитывался Жюлем Верном и мечтал о полете на Луну. Одноклассник по одесскому реальному училищу вспоминал: «Гамов хорошо владел математикой, физикой, тригонометрией. Уже был знаком с высшей математикой. Помню случай - он взял лист бумаги, нарисовал на нем Землю и Луну, привел формулу расчета полета на Луну. Надо преодолеть земное притяжение, считал он, после чего сопротивления движущемуся кораблю уже не будет, и затем уже будет действовать лунное притяжение. Все это было на большой перемене или во время "окна" в занятиях».
Юность ученого пришлась на период после революции, сначала учился в Новороссийском университете в Одессе, затем - в Ленинградском. Учебу в последнем совмещал с преподаванием точных наук в Артиллерийской школе, и благодаря этому в 20 лет Гамову уже присвоили звание полковника. Когда военное ведомство США планировало допустить ученого к своим оборонным проектам, чиновники Пентагона были поражены, узнав, что Георгий Гамов был военнослужащим Красной армии, по правилам, таких лиц запрещалось допускать к секретной документации.
Уже в годы учебы у Гамова начались споры с преподавателями по идеологическим вопросам, которые в дальнейшем приведут к его отъезду за рубеж. На экзамене по диалектическому материализму, в котором Георгий не видел никакого смысла, его спросили, в чем отличие между людьми и животными. «Вспоминая свое прежнее религиозное образование, я уж было совсем готов был ответить, что люди имеют душу, в то время как животные ее не имеют. Но такой ответ наверняка гарантировал бы мне "неуд". Поэтому я сдержался и сказал: "Никакого", - писал Гамов. - "Неправильно, - сказал экзаменатор, - люди используют орудия, а животные этого не делают"». Эрудированный студент без труда вспомнил, что мартышки кидаются во врагов кокосовыми орехами, а гориллы подбирают себе дубины.
Споры с преподавателями едва не поставили крест на карьере будущего ученого. Однако нужно отдать должное преподавателям, заметив одаренного ученика, они отправили его стажироваться в Гёттингенский университет, который в то время был крупнейшим центром ядерной физики. Лекции в нем читали Альберт Эйнштейн, Макс Планк, Мария Кюри, Норберт Винер, Нильс Бор. Ядерная физика тогда была относительно новым полем науки, и крупные открытия в ней совершались едва ли не ежегодно. В 1920 году Макс Планк получил Нобелевскую премию за разработку квантовой теории, а Нильс Бор в 1922 - за создание теории строения атомного ядра.
Слава настигла Гамова в 1928 году в связи с открытием туннельного эффекта - способности альфа-частиц преодолевать потенциальный барьер, удерживающий их внутри атомных ядер, при том что его энергия ниже высоты барьера. Доклад на знаменитом теоретическом семинаре Макса Борна сразу вывел 24-летнего ученого в первый ряд физиков того времени. В те годы открытие Гамова могло иметь лишь теоретическое значение, но через 30 лет появились первые приборы, применяющие открытый им эффект - туннельные диоды, транзисторы, датчики, сканирующие туннельные микроскопы и т.п.
Гамов пытался заинтересовать своими идеями патриарха атомной физики Резерфорда, но тот не проявил к ним большого интереса. Лишь письмо другого великого физика, Нильса Бора, у которого Гамов стажировался после Гёттингена, побудило Резерфорда начать строительство ускорителя протонов, где можно было задействовать открытый русским ученым эффект.
Первый невозвращенец
После стажировки в Гёттингене, Копенгагене и Кембридже Гамов триумфально возвратился в Советский Союз. Газеты писали о нем как о национальном достоянии: «Сын рабочего класса (человек от станка) объяснил самый маленький механизм в мире - ядро атома. Советский парень показал Западу, что русская земля может рождать "собственных платонов и быстрых разумом невтонов"». В «Правде» было опубликовано стихотворение Демьяна Бедного:
«СССР зовут страной убийц и хамов.
Недаром. Вот пример: советский парень Гамов
(Чего хотите вы от этаких людей?!)
Уже до атома добрался, лиходей!»
Гамов убедил руководство ленинградского Физико-технического института в необходимости создания собственного протонного электростатического ускорителя. Через три года Гамов был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, став самым молодым среди ученых, имевших тогда это звание. Гамов и Лев Ландау выдвинули идею создания в СССР Института теоретической физики, который открыли намного позже, в 1964 году, и назвали именем только одного Ландау. Это произошло отнюдь не случайно, к тому времени Гамов давно уже трудился не на советскую, а на американскую науку.
К эмиграции Гамова привела растущая закрытость советской науки. В 30-е годы СССР сократило сотрудничество с другими странами в исследовательских областях. Гамов, доцент ЛГУ и старший научный сотрудник Физико-технического института, часто получал приглашения от крупнейших физиков принять участие в международных конференциях, однако советское правительство не одобряло заграничных поездок физиков. Гамова не пустили читать доклад «Квантовая механика ядерных структур» на первом Международном конгрессе по ядерной физике в Риме. По просьбе русского ученого доклад зачитал его друг, физик Поль Дельбрюк. Ситуация оставляла все меньше возможностей заниматься наукой - в физике насаждались бредовые марксистско-ленинистские догмы вроде «электрон так же неисчерпаем, как и атом». Декретом Коммунистической академии матричная механика Гейзенберга объявлялась антиматериалистической, и физикам-теоретикам приказывали использовать исключительно волновую механику Шрёдингера. Работать в этих узких идеологических рамках, вне контекста мировой науки, становилось невозможно. Гамов задумался об эмиграции, однако физиков за границу выпускали все неохотнее.
___Сотрудники лаборатории У. Г. Брэгга. В центре сидит У. Г. Брэгг, стоят: первый слева - А. А. Лебедев, последний справа - Г. А. Гамов, 1931. Источник: архив академика А. А. Лебедева
В 1933 году Гамову наконец представился случай покинуть страну, его включили в состав советской делегации на Сольвеевском конгрессе в Брюсселе, помогло ходатайство известного французского физика-коммуниста Поля Ланжевена. Правительство согласилось на выезд ученого на конгресс, но не дало разрешения на выезд его жены, опасаясь, что ученый может не вернуться. Тогда физик поставил вопрос ребром, что без жены не поедет. Гамов ждал ареста за подобную дерзость, но вскоре чиновники согласились благодаря личному участию главы правительства Вячеслава Молотова. «Моя жена, будучи физиком, помогает мне в качестве научного секретаря, хранит статьи, заметки», - рассказал Гамов Молотову и сумел его убедить.
Гамов отнюдь не собирался рвать с СССР, всего лишь добивался статуса советского ученого с правом работы за рубежом (такое разрешение было у Петра Капицы). После окончания работы конгресса физик принял приглашение Марии Кюри поработать в Радиевом институте в Париже. По приглашению Резерфорда и Нильса Бора Гамов несколько месяцев проработал в копенгагенском Институте теоретической физики и Кембриджском университете, по просьбе коллег из США прочел курс лекций в Мичиганском университете. Во всех этих странах ученый посещал советские посольства, ходатайствуя о получении желанного статуса. Однако советское правительство не собиралось идти на такие уступки.
___На лекции по ядерной физике Георгия Гамова. Фото: Harvey Georges / ТАСС
Возникла щекотливая ситуация - Нильс Бор и Поль Ланжевен, узнавшие, что приглашенный им русский физик находится за границей вопреки разрешению советского правительства, стали требовать, чтобы тот не компрометировал их в глазах научной общественности и вернулся в СССР. Убедила их Мария Кюри, благоволившая к Гамову. Правда, в Париже физик не задержался, и в 1934 году перебрался в американский Университет Джорджа Вашингтона, где ему предложили интересные перспективы. Понимая, что в СССР ученый не вернется, советское правительство добилось исключения ученого из состава Академии наук СССР.
Из жизни звезд
В научной карьере Гамова 40-е годы стали наиболее значимым периодом. Плодотворным оказалось сотрудничество с другим крупным ученым - Эдвардом Теллером, с которым Гамов был знаком еще по Копенгагену. Вдвоем они сумели применить изучение ядерных процессов к эволюции звезд. Отталкиваясь от гипотезы о том, что источником энергии, выделяемой звездами, служит ядерная реакция, ученые построили первую модель их жизненного цикла. Гамов и Теллер создали и гипотетическую модель строения красных гигантов, предположив наличие у них устойчивого ядра и оболочки, в которой протекают термоядерные реакции.
Исследуя ядерные реакции, которые имеют место при расширении горячего вещества и путем захвата нейтронов приводят к образованию все более тяжелых химических элементов, Гамов в сотрудничестве с другими астрофизиками сумел построить концепцию рождения Вселенной, не только предсказав (в 1948 году) существование реликтового излучения, но и дав первую оценку его температуры. Существование реликтового излучения было подтверждено существенно позже, только в 1965 году, до этого времени концепция рождения Вселенной оставалась совершенной игрой ума, в которую было невозможно проверить.
После открытия Френсисом Криком и Джеймсом Уотсоном в 1954 году структуры молекулы ДНК, Гамов, по его собственным словам, «сделал довольно экстравагантное отклонение в биологию» - опубликовал работу о структуре молекулы ДНК, первым предположив существование триплетного кода из четырех символов, на котором построен обмен информацией внутри клеток. Совершить это открытие ему, далекому от биологии, помогла обычная математическая логика. «Простая идея, которая пришла мне в голову, состояла в том, что можно "получить 20 из 4" подсчетом числа всех возможных триплетов, образующихся из четырех различных сущностей», - писал Гамов.
Занятия наукой Георгий Гамов удачно сочетал с ее популяризацией, которую считал важной задачей. Ему принадлежит обширная библиотека произведений научно-популярного жанра, которые до сих пор издаются на десятках языков: трилогия о мистере Томпкинсе - скромном банковском сотруднике, заинтересовавшемся наукой, трилогия, посвященная рождению Солнца, Земли и Вселенной, «Занимательная математика» и многие другие. В 1956 году за эти книги Гамову присудили премию Калинги - высшую награду, присуждаемую ЮНЕСКО за достижения в области популяризации науки.
Вклад Гамова в науку высоко оценили современники и потомки - в наши дни мемориальная доска с именем «Джорджа Гэммоу» украшает стену университета Джорджа Вашингтона в столице США. Его именем американские астронавты назвали большой кратер на обратной стороне Луны. В России же Гамов известен куда меньше, до перестройки его имя в России было под запретом. Лишь в 1990 году Георгию Гамову посмертно вернули звание члена-корреспондента Академии наук СССР.
Илья Носырев
«Русская планета», 14 мая 2015
Из комментариев
Анатолий Григорьев: - Автор не упоминает о первой попытке Г. Гамова покинуть пределы СССР. Отдыхая в Крыму, он посадил в лодку свою жену, положил запас продуктов и вечером отплыл в Турцию. Но граница была "на замке" и вскоре путешественники были задержаны сторожевым катером. Объяснения о том, что они поехали покупать продукты, но заблудились в темноте были приняты, поскольку ни кому в голову не пришло, что таким образом можно пытаться переплыть Чёрное море.
Жизнь до Большого взрыва
Как автор концепции Большого взрыва русский физик Гамов сбежал от диалектического материализма / Сделано русскими
Фактический автор концепции Большого взрыва, пионер изучения эволюции звезд, Георгий Гамов был едва ли не последним талантливым любителем в науке. Помимо своих родных областей - ядерной физики и астрофизики, он делал открытия и в других научных дисциплинах. ©Ещё сделано русскими
Георгий Гамов, 1961 год
Например, Гамов первым сформулировал проблему генетического кода и был одним из величайших популяризаторов науки.
Многие из его книг, написанные полвека назад, не только продолжают издаваться, но и по-прежнему адекватны современным научным познаниям о мире.
В чем разница между человеком и животным?
Георгий Гамов был полиглотом - в отличие от Зворыкина или Сикорского, ему не приходилось тратить годы на то, чтобы хоть как-то научиться разговаривать на языке страны, в которую ему потом пришлось перебраться. Еще в школе Гамов отлично говорил по-немецки, читал по-французски, а в юности выучил английский, на котором впоследствии, уже в зрелом возрасте, писал научные труды. В Одессе, где родился будущий физик, его отец и мать преподавали в гимназии, и это дало мальчику хороший старт.
В раннем детстве Гамов решил проверить церковную догму - рассматривал под микроскопом красное вино и хлеб, которые использовались в обряде причастия - ожидал, что вино и хлеб превратятся в живые клетки, в кровь и плоть Спасителя. «Это был эксперимент, который сделал меня ученым», - рассказывал он в дальнейшем. В семь лет зачитывался Жюлем Верном и мечтал о полете на Луну. Одноклассник по одесскому реальному училищу вспоминал: «Гамов хорошо владел математикой, физикой, тригонометрией. Уже был знаком с высшей математикой. Помню случай - он взял лист бумаги, нарисовал на нем Землю и Луну, привел формулу расчета полета на Луну. Надо преодолеть земное притяжение, считал он, после чего сопротивления движущемуся кораблю уже не будет, и затем уже будет действовать лунное притяжение. Все это было на большой перемене или во время "окна" в занятиях».
Юность ученого пришлась на период после революции, сначала учился в Новороссийском университете в Одессе, затем - в Ленинградском. Учебу в последнем совмещал с преподаванием точных наук в Артиллерийской школе, и благодаря этому в 20 лет Гамову уже присвоили звание полковника. Когда военное ведомство США планировало допустить ученого к своим оборонным проектам, чиновники Пентагона были поражены, узнав, что Георгий Гамов был военнослужащим Красной армии, по правилам, таких лиц запрещалось допускать к секретной документации.
Уже в годы учебы у Гамова начались споры с преподавателями по идеологическим вопросам, которые в дальнейшем приведут к его отъезду за рубеж. На экзамене по диалектическому материализму, в котором Георгий не видел никакого смысла, его спросили, в чем отличие между людьми и животными. «Вспоминая свое прежнее религиозное образование, я уж было совсем готов был ответить, что люди имеют душу, в то время как животные ее не имеют. Но такой ответ наверняка гарантировал бы мне "неуд". Поэтому я сдержался и сказал: "Никакого", - писал Гамов. - "Неправильно, - сказал экзаменатор, - люди используют орудия, а животные этого не делают"». Эрудированный студент без труда вспомнил, что мартышки кидаются во врагов кокосовыми орехами, а гориллы подбирают себе дубины.
Споры с преподавателями едва не поставили крест на карьере будущего ученого. Однако нужно отдать должное преподавателям, заметив одаренного ученика, они отправили его стажироваться в Гёттингенский университет, который в то время был крупнейшим центром ядерной физики. Лекции в нем читали Альберт Эйнштейн, Макс Планк, Мария Кюри, Норберт Винер, Нильс Бор. Ядерная физика тогда была относительно новым полем науки, и крупные открытия в ней совершались едва ли не ежегодно. В 1920 году Макс Планк получил Нобелевскую премию за разработку квантовой теории, а Нильс Бор в 1922 - за создание теории строения атомного ядра.
Слава настигла Гамова в 1928 году в связи с открытием туннельного эффекта - способности альфа-частиц преодолевать потенциальный барьер, удерживающий их внутри атомных ядер, при том что его энергия ниже высоты барьера. Доклад на знаменитом теоретическом семинаре Макса Борна сразу вывел 24-летнего ученого в первый ряд физиков того времени. В те годы открытие Гамова могло иметь лишь теоретическое значение, но через 30 лет появились первые приборы, применяющие открытый им эффект - туннельные диоды, транзисторы, датчики, сканирующие туннельные микроскопы и т.п.
Гамов пытался заинтересовать своими идеями патриарха атомной физики Резерфорда, но тот не проявил к ним большого интереса. Лишь письмо другого великого физика, Нильса Бора, у которого Гамов стажировался после Гёттингена, побудило Резерфорда начать строительство ускорителя протонов, где можно было задействовать открытый русским ученым эффект.
Первый невозвращенец
После стажировки в Гёттингене, Копенгагене и Кембридже Гамов триумфально возвратился в Советский Союз. Газеты писали о нем как о национальном достоянии: «Сын рабочего класса (человек от станка) объяснил самый маленький механизм в мире - ядро атома. Советский парень показал Западу, что русская земля может рождать "собственных платонов и быстрых разумом невтонов"». В «Правде» было опубликовано стихотворение Демьяна Бедного:
«СССР зовут страной убийц и хамов.
Недаром. Вот пример: советский парень Гамов
(Чего хотите вы от этаких людей?!)
Уже до атома добрался, лиходей!»
Гамов убедил руководство ленинградского Физико-технического института в необходимости создания собственного протонного электростатического ускорителя. Через три года Гамов был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, став самым молодым среди ученых, имевших тогда это звание. Гамов и Лев Ландау выдвинули идею создания в СССР Института теоретической физики, который открыли намного позже, в 1964 году, и назвали именем только одного Ландау. Это произошло отнюдь не случайно, к тому времени Гамов давно уже трудился не на советскую, а на американскую науку.
К эмиграции Гамова привела растущая закрытость советской науки. В 30-е годы СССР сократило сотрудничество с другими странами в исследовательских областях. Гамов, доцент ЛГУ и старший научный сотрудник Физико-технического института, часто получал приглашения от крупнейших физиков принять участие в международных конференциях, однако советское правительство не одобряло заграничных поездок физиков. Гамова не пустили читать доклад «Квантовая механика ядерных структур» на первом Международном конгрессе по ядерной физике в Риме. По просьбе русского ученого доклад зачитал его друг, физик Поль Дельбрюк. Ситуация оставляла все меньше возможностей заниматься наукой - в физике насаждались бредовые марксистско-ленинистские догмы вроде «электрон так же неисчерпаем, как и атом». Декретом Коммунистической академии матричная механика Гейзенберга объявлялась антиматериалистической, и физикам-теоретикам приказывали использовать исключительно волновую механику Шрёдингера. Работать в этих узких идеологических рамках, вне контекста мировой науки, становилось невозможно. Гамов задумался об эмиграции, однако физиков за границу выпускали все неохотнее.
___Сотрудники лаборатории У. Г. Брэгга. В центре сидит У. Г. Брэгг, стоят: первый слева - А. А. Лебедев, последний справа - Г. А. Гамов, 1931. Источник: архив академика А. А. Лебедева
В 1933 году Гамову наконец представился случай покинуть страну, его включили в состав советской делегации на Сольвеевском конгрессе в Брюсселе, помогло ходатайство известного французского физика-коммуниста Поля Ланжевена. Правительство согласилось на выезд ученого на конгресс, но не дало разрешения на выезд его жены, опасаясь, что ученый может не вернуться. Тогда физик поставил вопрос ребром, что без жены не поедет. Гамов ждал ареста за подобную дерзость, но вскоре чиновники согласились благодаря личному участию главы правительства Вячеслава Молотова. «Моя жена, будучи физиком, помогает мне в качестве научного секретаря, хранит статьи, заметки», - рассказал Гамов Молотову и сумел его убедить.
Гамов отнюдь не собирался рвать с СССР, всего лишь добивался статуса советского ученого с правом работы за рубежом (такое разрешение было у Петра Капицы). После окончания работы конгресса физик принял приглашение Марии Кюри поработать в Радиевом институте в Париже. По приглашению Резерфорда и Нильса Бора Гамов несколько месяцев проработал в копенгагенском Институте теоретической физики и Кембриджском университете, по просьбе коллег из США прочел курс лекций в Мичиганском университете. Во всех этих странах ученый посещал советские посольства, ходатайствуя о получении желанного статуса. Однако советское правительство не собиралось идти на такие уступки.
___На лекции по ядерной физике Георгия Гамова. Фото: Harvey Georges / ТАСС
Возникла щекотливая ситуация - Нильс Бор и Поль Ланжевен, узнавшие, что приглашенный им русский физик находится за границей вопреки разрешению советского правительства, стали требовать, чтобы тот не компрометировал их в глазах научной общественности и вернулся в СССР. Убедила их Мария Кюри, благоволившая к Гамову. Правда, в Париже физик не задержался, и в 1934 году перебрался в американский Университет Джорджа Вашингтона, где ему предложили интересные перспективы. Понимая, что в СССР ученый не вернется, советское правительство добилось исключения ученого из состава Академии наук СССР.
Из жизни звезд
В научной карьере Гамова 40-е годы стали наиболее значимым периодом. Плодотворным оказалось сотрудничество с другим крупным ученым - Эдвардом Теллером, с которым Гамов был знаком еще по Копенгагену. Вдвоем они сумели применить изучение ядерных процессов к эволюции звезд. Отталкиваясь от гипотезы о том, что источником энергии, выделяемой звездами, служит ядерная реакция, ученые построили первую модель их жизненного цикла. Гамов и Теллер создали и гипотетическую модель строения красных гигантов, предположив наличие у них устойчивого ядра и оболочки, в которой протекают термоядерные реакции.
Исследуя ядерные реакции, которые имеют место при расширении горячего вещества и путем захвата нейтронов приводят к образованию все более тяжелых химических элементов, Гамов в сотрудничестве с другими астрофизиками сумел построить концепцию рождения Вселенной, не только предсказав (в 1948 году) существование реликтового излучения, но и дав первую оценку его температуры. Существование реликтового излучения было подтверждено существенно позже, только в 1965 году, до этого времени концепция рождения Вселенной оставалась совершенной игрой ума, в которую было невозможно проверить.
После открытия Френсисом Криком и Джеймсом Уотсоном в 1954 году структуры молекулы ДНК, Гамов, по его собственным словам, «сделал довольно экстравагантное отклонение в биологию» - опубликовал работу о структуре молекулы ДНК, первым предположив существование триплетного кода из четырех символов, на котором построен обмен информацией внутри клеток. Совершить это открытие ему, далекому от биологии, помогла обычная математическая логика. «Простая идея, которая пришла мне в голову, состояла в том, что можно "получить 20 из 4" подсчетом числа всех возможных триплетов, образующихся из четырех различных сущностей», - писал Гамов.
Занятия наукой Георгий Гамов удачно сочетал с ее популяризацией, которую считал важной задачей. Ему принадлежит обширная библиотека произведений научно-популярного жанра, которые до сих пор издаются на десятках языков: трилогия о мистере Томпкинсе - скромном банковском сотруднике, заинтересовавшемся наукой, трилогия, посвященная рождению Солнца, Земли и Вселенной, «Занимательная математика» и многие другие. В 1956 году за эти книги Гамову присудили премию Калинги - высшую награду, присуждаемую ЮНЕСКО за достижения в области популяризации науки.
Вклад Гамова в науку высоко оценили современники и потомки - в наши дни мемориальная доска с именем «Джорджа Гэммоу» украшает стену университета Джорджа Вашингтона в столице США. Его именем американские астронавты назвали большой кратер на обратной стороне Луны. В России же Гамов известен куда меньше, до перестройки его имя в России было под запретом. Лишь в 1990 году Георгию Гамову посмертно вернули звание члена-корреспондента Академии наук СССР.
Илья Носырев
«Русская планета», 14 мая 2015
Из комментариев
Анатолий Григорьев: - Автор не упоминает о первой попытке Г. Гамова покинуть пределы СССР. Отдыхая в Крыму, он посадил в лодку свою жену, положил запас продуктов и вечером отплыл в Турцию. Но граница была "на замке" и вскоре путешественники были задержаны сторожевым катером. Объяснения о том, что они поехали покупать продукты, но заблудились в темноте были приняты, поскольку ни кому в голову не пришло, что таким образом можно пытаться переплыть Чёрное море.