По-моему, здесь Шуберт не Мандельштамов, а "антологический" (как и упомянутые далее: "В мигрень Шопена, голос Глинки, В татарщину Бородина"). А вот влияние стихов Блока о Кармен (с рифмой "измен") и "На поле Куликовом" здесь ощутимо:
Взрывайте, веселы и живы, Мир зла, обмана и измен, Стучите, как речитативы Под кастаньетами Кармен! ... И нет плотины, нет спасенья От музыки. Останови, Когда ты можешь, наводненье И грохот гибели в крови!
Comments 33
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Шуберт Франц не сочиняет -
Как поется, так поет.
Он себя не подчиняет,
Он себя не продает.
...
Но печали неуместны!
И тоска не для него!..
Был бы голос! Ну а песни
Запоются! Ничего!
1961 (опубл. 1962)
и:
Моцарт на старенькой скрипке играет.
Моцарт играет, а скрипка поет.
Моцарт отечества не выбирает -
просто играет всю жизнь напролет.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
...
Не оставляйте стараний / не расставайтесь с надеждой / не обращайте вниманья, маэстро
1969
Reply
Reply
у горестного Моцарта ветрило.
Бесслезной скорбью скулы мне свело,
и музыка глаза не просветлила.
И горькое средьзимнее тепло
меня в сугробы мокрые ввинтило.
У радостного Моцарта - светило,
у горестного Моцарта - крыло.
Им все равно обоим не везло.
Трещи, ветрило, и плещи, весло.
1966
Reply
Сквозь трубы и виолончель
Летите в мельничьи колеса,
Где лунно плещется форель. (Вс. Рождественский. Музыка в Павловске)
Reply
Взрывайте, веселы и живы,
Мир зла, обмана и измен,
Стучите, как речитативы
Под кастаньетами Кармен!
...
И нет плотины, нет спасенья
От музыки. Останови,
Когда ты можешь, наводненье
И грохот гибели в крови!
Reply
Reply
(Ох, напрасно пришли мы сюда!)
Клейкой клятвой листвы, туберозной
Пахнет горечью, и никогда,
Навсегда - канифолью и пухом,
Шубой, Шубертом... Ну, забодал!
Пиром духа, пацан, пиром духа,
Как Некрасов В. Н. написал!
Reply
от зимы - еще "Зимняя музыка" Седаковой
Reply
О. Седакова
ЗИМНЯЯ МУЗЫКА
Со скрипом раздвинулся воздух подзорный.
В зиме непомерной, как в юности вздорной,
желание смерти и страсти позорной.
Желанье и скрип сопряженных волокон,
деревьев с лопатками нищенок, боком
под острым, горячим, не верящим оком.
И, старой беседы неловкий наследник,
на трезвости ловит меня собеседник.
А Шуберт играет на трубах соседних.
Стучит отмороженный клавиш. На пальцы
я дую, и все не хочу догадаться
о том, кто, наскучив бесплотьем и плотью,
гонцом в музыкальных немецких лохмотьях
прикинувшись, медлит у входа - и вот,
как в двери из двери, в бессмертье ведет.
1975
Reply
Reply
Leave a comment