Владислав ИНОЗЕМЦЕВ: "Система развалится сама, когда грабить уже будет нечего" (начало)
Экономист и политолог Владислав Иноземцев: почему не будет русской революции и мировой войны
За последний месяц нефть подешевела еще на 10 долларов, соответственно, доллар за тот же период подорожал на 15 рублей. Начались сокращения и задержки зарплат в бюджетной и корпоративной сферах. Цены в магазинах растут, население России стремительно беднеет. И это, вопреки заявлениям президента Путина и его правительства, скорее всего, еще не «дно кризиса». Не только независимые эксперты, но уже и высокопоставленные чиновники предупреждают: бюджетные расходы и самих бюджетников надо сокращать, налоги и пенсионный возраст - увеличивать, в противном случае все резервы будут проедены уже к концу этого года.
И что дальше - революция? А впервые наступивший при Путине полномасштабный экономический кризис сам по себе - не путь к революции? Известный экономист и политолог Владислав ИНОЗЕМЦЕВ полагает, что, невзирая на многолетнюю деградацию российской власти, общества и экономики, ни о народных, ни об элитарных бунтах говорить не приходится.
Владислав Иноземцев: "Не вижу людей, кто бы хотел свергнуть Путина и оказаться на его месте"
2016: нефть - по 30, доллар - по 100
- 2016 год начался с обвала бирж в Китае и США, стремительно снижается цена на нефть. Это новая волна мирового экономического кризиса?
- Всё это важные факторы, влияющие на мировую экономику, но все они носят исключительно локальный или отраслевой характер. Какого-то глобального мирового кризиса я пока не вижу. Нынешняя ситуация сравнима с ситуацией в Азии в 1997 году. Тогда там случился региональный кризис, он вызвал определенные потрясения в Америке и Европе, но исключительно на фондовом рынке. Экономика США в конце 1990-х все равно успешно росла до тех пор, пока не появились проблемы, связанные с «доткомами». Поэтому кризис 1997 года на Америке практически не сказался. Он отразился на нефтяных ценах, на России, вызвал дефолты ряда латиноамериканских государств. Мы видим сегодня то же самое, что и тогда. Это проблемы на периферии, но не в центре мировой экономики.
- Тогда поговорим о периферии. Нас, живущих в России, сегодня больше всего волнуют цены на нефть, потому что благосостояние нашего общества зависит от них. Что с ними будет, на какой отметке они замрут?
- Подозреваю, что они пробьют вниз отметку в 25 долларов за баррель, но затем стабилизируются на довольно продолжительный срок - не меньше года - в диапазоне 25-35 долларов. На более длительный период времени сейчас никто прогноза не даст.
"Чем выше курс доллара, тем руководству страны легче сводить бюджет, оно заинтересовано в низком курсе рубля"
- А что будет с рублем? В последние дни он один за другим ставит отрицательные рекорды.
- Думаю, что в наступившем году курс рубля понизится к уровню 100 рублей за доллар. Причём причина даже не столько в нефти, сколько в том, что правительство набрало огромное количество обязательств, и оно должно их выполнять. Обязательства бюджета номинированы в рублях, а платежи с «нефтянки» - в долларах. Поэтому, чем выше курс доллара, тем руководству страны легче сводить бюджет, а значит, оно будет заинтересовано в низком курсе рубля.
- В последние дни бурно обсуждается снятие санкций с Ирана, его планы «утопить» Европу и Азию в своей дешевой нефти. Это страшно для российской нефтяной отрасли и, соответственно, для российской экономики в целом?
- Не страшно. Если бы санкции были сняты при ценах на нефть около 50 долларов за баррель, это событие произвело бы сильное впечатление на рынки. Сейчас цены близки к минимумам, последствия снятия санкций в них уже включены.
- Европа - главный рынок сбыта наших газа и нефти. Помимо Ирана, европейский рынок как лакомый кусок рассматривают, к примеру, Катар и США. К чему нам там готовиться?
- Главный конкурент России на европейском рынке сбыта газа - это не Катар и не Иран, а альтернативные источники энергии. Мы видим, что уже в 2015 году Германия несколько дней жила в режиме, когда ветровая и солнечная энергии обеспечивали больше половины потребления. И те решения, которые были приняты великими державами на парижском климатическом саммите ООН в конце прошлого года, - это указание на огромные капиталовложения, которые пойдут в альтернативную энергетику. Они должны заставить нас забеспокоиться.
Можете посмотреть прекрасную статью председателя Института нового экономического мышления Анатолия Калетского, опубликованную на РБК. В ней говорится, что приходит конец эры нефти. Это, конечно, некоторое преувеличение, но в принципе тренд обозначен правильно. Речь о том, что основная угроза нашим нефтегазовым компаниям идет не от зарубежных конкурентов, а от новых энерготехнологий. На сегодняшний день солнечная энергия сопоставима по стоимости с энергией, которая получается из ископаемого топлива.
Но если мы вернемся к теме наших врагов на нефтегазовом рынке, то, конечно, в первую очередь это Катар. Он очень успешно развивает экспорт в Европу сжиженного природного газа. Потому что рынок завтрашнего дня - это рынок гибких поставок, и СПГ будет и дальше подрывать российские позиции. Что касается американцев, то я думаю, здесь вообще не о чем волноваться. Американский экспорт нефти и газа в Европу будет абсолютно минимальным. Американцы никогда не вытеснят нас с европейского рынка просто потому, что американский рынок самодостаточен.
"Главный конкурент России на европейском рынке сбыта газа - не Катар и не Иран, а альтернативные источники энергии"
- Раз уж мы заговорили о «новой энергетике», как вы оцениваете темпы развития гибридных и электрических автомобилей? Через какое время они станут массовыми в США и Европе и смогут заменить бензиновые автомобили?
- Они и так уже стали достаточно широко распространенными и в США, и в Европе. Но я не думаю, что они когда-то полностью заменят бензиновые автомобили. Это то же самое, что задаваться вопросом о том, когда пиво заменит вино. Потому что каждый имеет свои предпочтения. Если вы ежедневно ездите из пригорода в центр города, то вам, конечно, выгоднее ездить на электромобиле. Если же вы ездите на большие расстояния, то вам целесообразнее ехать на бензиновом автомобиле.
Главная проблема заключается не в том, что используется конечным потребителем, а откуда будет получаться электричество. Оно может производиться на газовых электростанциях, и тогда это не будет иметь абсолютно никакого значения. Если же электричество будет поступать из альтернативных источников, тогда это другой вопрос.
Путиномика: 15 безвозвратно потерянных лет
- Вы говорите, что не видите мирового кризиса. Но экономисты типа Сергея Глазьева утверждают обратное. Более того, по их мнению, нынешний мировой экономический кризис - глубокий и затяжной, так как связан с переходом к новому технологическому укладу и борьбой разных экономик и государств за «место под солнцем». Разве это не так?
- Новый технологический уклад действительно формируется. Это процесс, который случается, по сути, каждые несколько десятков лет, поскольку прогресс не стоит на месте, возникают и внедряются новые технологии. Но другой вопрос, насколько этот уклад связан с экономическим кризисом? Давайте вспомним времена возникновения компьютерных технологий, первую половину 1980-х, когда появились Microsoft, Dell, Apple. Кризис тогда был, но не из-за появления компьютерных технологий, а из-за того, что арабы объявили эмбарго на нефть. То есть я не уверен, что приход нового уклада - это кризис.
Что касается России, то по каким-то неведомым мне причинам Глазьев и его друзья считают, что она имеет шансы прорваться в этот новый уклад. Это некая «шизофрения», потому что когда мы смотрим на историю, то видим, что каждый новый уклад - паровая машина, промышленная химия, конвейерное производство, компьютеры, биотехнологии - все они появляются там, где перед этим прежние технологии были доведены до совершенства. То есть никогда не было такого, чтобы Великобритания доходила до совершенства в машиностроении, а потом вдруг Парагвай становился лидером компьютерного производства. Страны, которые отрабатывают одни циклы, тем самым подготавливают основания для возникновения новых и переходят в них. Почему-то Глазьев полагает, что если Америка была лидером в компьютерную эру, то потом Россия вдруг станет лидером в биотехнологическую или нанотехнологическую, это совершенно непонятно. Это, я предполагаю, свидетельствует, видимо, о каком-то клиническом нездоровье мозгов. Ни одного доказательства в пользу того, что Россия может оказаться на передовой нового технологического уклада, я не вижу. Пионерами нового уклада вновь будут США, Япония, Канада, Германия и так далее - все те же страны, которые ими были и в прежние десятилетия. Вот, собственно, и все.
"По неведомым причинам Глазьев считает, что Россия имеет шансы прорваться в новый технологический уклад. Это некая «шизофрения»"
- И какое место в новом укладе займет Россия? Вернее, какое место она сама себе в нем определила?
- Каждая страна должна вырабатывать стратегию максимального благосостояния в зависимости от имеющихся ресурсов. Если вы понимаете, что у вас есть нефть, то в течение 15 лет, пока она дорогая, вы должны использовать средства для создания нового «движка» для вашей экономики. Это идеально сделали Арабские Эмираты, сегодня самый крупный налогоплательщик там - компания Emirates Airways и аэропорт Дубая. Они создали прекрасный транспортно-логистический хаб и экспортно-ориентированное сборочное производство в районе Джебель Али. Они построили несколько новых городов, привлекли туристов и так далее.
Россия же ничего такого не создала. И, судя по всему, не собирается. То есть мы сами выбрали себе роль поставщика ресурсов. Если мы так поступили, давайте думать, что делать дальше. Либо можно пригласить к себе западные компании, как это делает Казахстан, увеличить добычу нефти, развить это производство, сделать его очень гибким. Например, можно построить по всем береговым линиям заводы по сжижению газа, создать самый крупный в мире танкерный флот и стать поставщиком нефти и газа в те точки мира, где они экстренно нужны - то есть таким всемирным балансиром. Например: повысились цены на нефть в Японии - мы направили танкеры туда. Это одна стратегия.
Но есть еще и другая стратегия. Это просто протянуть в каждую сторону трубу, положить от половины ее стоимости откаты себе в карман и надеяться, что конъюнктура не изменится. Это как раз тот путь, который мы выбрали. На мой взгляд, глубоко бесперспективный.
"Протянуть в каждую сторону трубу, положить откаты в карман и надеяться, что конъюнктура не изменится - это путь, который мы выбрали, глубоко бесперспективный"
- Но ведь в России еще есть человеческий потенциал для создания и реализации высоких технологий. Сегодня за рубежом ценятся, например, российские IT-специалисты. Неужели у нас нет никакого задела, никакой возможности, чтобы как-то зацепиться за новый технологический уклад?
- Все эти мировые уклады - сложная глобальная сеть. Она создается огромными усилиями сотен тысяч специалистов по всему миру. Российские специалисты могут поучаствовать в этой сети. Но уклад должен превращаться в материальный продукт. Как, например, компьютерная революция породила чипы, мобильные телефоны и т. д. В новом технологическом укладе будут продвинуты медицина, биотехнологии, что-то еще. Но, скажем, нанотехнологии - это же не просто ионизация воздуха. Это машиностроение с использованием наночастиц и нанодобавок. То есть вы все равно должны иметь базовое производство, которое будет применять эти новации, а в России его нет.
Чтобы оказаться в новом технологическом укладе, вы должны быть самодостаточной и мощной державой, которой Россия не является. Вот если бы она ею была, тогда, может быть, могла бы использовать свой человеческий капитал. Приведу такой пример. Индия - одна из самых бедных стран мира. Правда, есть индийский город Бангалор, который прекрасно встроен в новый технологический уклад, и он получает серьезные доходы. Но успехи бангалорских программистов не кормят всю Индию - и мы в аналогичной ситуации. Ну есть у нас талантливые программисты, немного есть. Но экономике России в целом от этого ни жарко, ни холодно.
"Пионерами нового уклада вновь будут США, Япония, Канада, Германия" (в центре - Марк Цукерберг)
- Китай начинает строить евразийский «Шелковый путь». Этой системой транспортных коридоров до Европы он намерен ответить Трансатлантическому и Транстихоокеанскому торговым партнерствам, которые строят США. Может, «Шелковый путь» сделает нашу экономику востребованной в глобальном измерении?
- В случае Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств речь идет о крупных центрах мировой экономики. Два берега Тихого океана и два берега Атлантики - это, во-первых, крупные, а, во-вторых, очень тесно между собой связанные экономики, которые торгуют друг с другом и инвестируют друг в друга. Поэтому интеграция этих частей мира, безусловно, будет продолжаться и усиливаться.
Что касается так называемого «Шелкового пути», то в значительной мере это транзитная линия. Если в одной части мира есть океан, через который ходят корабли, то в другой части мира есть пустыни и степь, через которые вы хотите провести железные дороги - вот и все. Конечно, их можно провести. Но понимаете, вы же не рассматриваете Атлантический океан как мировой экономический центр. Так же глупо рассматривать Казахстан и Россию, находящиеся на пути, простите за тавтологию, «Шелкового пути», как бизнес-партнеров. Вода в Атлантическом океане не есть экономический фактор развития Америки и Европы. Даже в случае успеха «Шелкового пути» земля, по которой проедет машина, перевозящая товар из Китая в Германию, это не партнер, это просто территория. В одном месте мокрая, в другом месте - сухая. Поэтому как можно сопоставлять государство и пустоту, я просто не понимаю…
Мировая война: придумка изгоев, включая Россию
- США и Китай - не только две глубоко связанные экономики, но и геополитические соперники. А тут еще и кризисные явления - тот же обвал бирж. У некоторых аналитиков - предчувствие мировой войны. Ведь и Вторая мировая была ответом на Великую депрессию.
- Да, мировой кризис в 1930-х годах прошлого века закончился Второй мировой войной, это так. Но при этом, например, Первая мировая война началась в период, когда мировая экономика была в отличном состоянии. В 1913 году наблюдался промышленный и экономический подъем, и ничего не предвещало никаких военных конфликтов. Я не вижу жесткой закономерности, что именно экономический кризис приводит к мировой войне.
Поэтому идея о том, что мир находится на пороге какой-то войны, это, на мой взгляд, попытка придумать самосбывающееся пророчество. И оно активнейшим образом используется именно в тех странах и регионах, которые сами бы хотели каких-нибудь потрясений и пытаются их как-то накликать. В этом смысле то, что в России постоянно говорят о войне, по-моему, свидетельствует о том, что кому-то здесь не живется тихо и спокойно, они не видят собственной ценности, когда в мире все нормально. Они постоянно хотят быть источником каких-то проблем, лишь бы их замечали. Российское руководство очевидным образом пытается разбалансировать ситуацию в разных регионах мира с тем, чтобы попытаться о чем-нибудь договориться с бывшими партнерами на Западе, по принципу: сделаем какую-нибудь гадость - и с нами вынуждены будут договариваться. Одним словом, идея о том, что в мире вот-вот начнется война - это местечковая точка зрения, которая активно раздувается российской пропагандой. Не более того.
"Идея, что в мире вот-вот начнется война - это местечковая точка зрения, активно раздуваемая российской пропагандой"
- Но ведь некую напряженность на мировой арене вы не будете отрицать? Мы видим тревожные события даже в масштабе января: конфликт местного населения и беженцев в Кёльне, заявление Северной Кореи об испытании водородной бомбы, обострение в отношениях Ирана и Саудовской Аравии…
- Отрицать не буду, но каждый конфликт имеет свою локальную причину. Это не тренд. Противостояние между Саудовской Аравией и Ираном, которое мы сейчас видим, это, во-первых, попытка двух крупных государств подчеркнуть свое региональное лидерство, а, во-вторых, удержаться на рассыпающемся рынке нефти. Саудовцы боятся, что Иран станет новым крупным экспортером после того, как с него сняли санкции, и, соответственно, сможет определять региональную политику. Эти моменты пугают правительство в Эр-Рияде. В Тегеране противоположная ситуация. Они ищут повода для конфликта с Саудовской Аравией, потому что саудиты активно поддерживают религиозную группу, конфликтующую с Ираном, то есть ваххабитов. Это региональное соперничество. Я не вижу в нем ничего, что может повлиять на глобальные политические изменения. В этом регионе происходят события, которые так или иначе влияют на мировую ситуацию, но не определяют ее. Мы видим, как из-за обострения этого конфликта повысились цены на нефть, но потом они снова упали.
Говоря о водородной бомбе в Северной Корее, могу лишь сказать, что, да, это тревожный момент. Это показывает, что разговаривать с сумасшедшими так, как это сегодня делают западные страны - уговаривая и обеспечивая гуманитарной помощью, - бесполезно. Потому что сумасшедший остается сумасшедшим, поступать с ним нужно, скорее всего, как с Саддамом и Каддафи. Опять-таки не думаю, что на Корейском полуострове начнется новая мировая война. Крупные конфликты возникают там, где за каждой стороной стоят крупные союзники. Но если Ким Чен Ын начнет какие-то военные действия против Южной Кореи, то даже Китай скорее от него отвернется, чем поддержит, потому что китайцам в сложной экономической ситуации меньше всего нужны военные конфликты.
"Сумасшедший остается сумасшедшим, поступать с ним нужно, скорее всего, как с Саддамом и Каддафи"
События в Кёльне - это вообще сугубо немецкая проблема, которая очень быстро будет решена. Вся история с мигрантами - это, безусловно, очень большой просчет руководителей Европы, но, так или иначе, это локальная история, как, например, наша Кондопога (имеются в виду массовые беспорядки в Карелии, вспыхнувшие в 2006 году на почве межэтнического конфликта, - прим. ред.). И как она никак не повлияла на российскую политику, так и сексуальные домогательства мигрантов в Кёльне не повлияют на Европейский Союз и мир в целом.
Окончание:
http://loxovo.livejournal.com/7226610.html
За последний месяц нефть подешевела еще на 10 долларов, соответственно, доллар за тот же период подорожал на 15 рублей. Начались сокращения и задержки зарплат в бюджетной и корпоративной сферах. Цены в магазинах растут, население России стремительно беднеет. И это, вопреки заявлениям президента Путина и его правительства, скорее всего, еще не «дно кризиса». Не только независимые эксперты, но уже и высокопоставленные чиновники предупреждают: бюджетные расходы и самих бюджетников надо сокращать, налоги и пенсионный возраст - увеличивать, в противном случае все резервы будут проедены уже к концу этого года.
И что дальше - революция? А впервые наступивший при Путине полномасштабный экономический кризис сам по себе - не путь к революции? Известный экономист и политолог Владислав ИНОЗЕМЦЕВ полагает, что, невзирая на многолетнюю деградацию российской власти, общества и экономики, ни о народных, ни об элитарных бунтах говорить не приходится.
Владислав Иноземцев: "Не вижу людей, кто бы хотел свергнуть Путина и оказаться на его месте"
2016: нефть - по 30, доллар - по 100
- 2016 год начался с обвала бирж в Китае и США, стремительно снижается цена на нефть. Это новая волна мирового экономического кризиса?
- Всё это важные факторы, влияющие на мировую экономику, но все они носят исключительно локальный или отраслевой характер. Какого-то глобального мирового кризиса я пока не вижу. Нынешняя ситуация сравнима с ситуацией в Азии в 1997 году. Тогда там случился региональный кризис, он вызвал определенные потрясения в Америке и Европе, но исключительно на фондовом рынке. Экономика США в конце 1990-х все равно успешно росла до тех пор, пока не появились проблемы, связанные с «доткомами». Поэтому кризис 1997 года на Америке практически не сказался. Он отразился на нефтяных ценах, на России, вызвал дефолты ряда латиноамериканских государств. Мы видим сегодня то же самое, что и тогда. Это проблемы на периферии, но не в центре мировой экономики.
- Тогда поговорим о периферии. Нас, живущих в России, сегодня больше всего волнуют цены на нефть, потому что благосостояние нашего общества зависит от них. Что с ними будет, на какой отметке они замрут?
- Подозреваю, что они пробьют вниз отметку в 25 долларов за баррель, но затем стабилизируются на довольно продолжительный срок - не меньше года - в диапазоне 25-35 долларов. На более длительный период времени сейчас никто прогноза не даст.
"Чем выше курс доллара, тем руководству страны легче сводить бюджет, оно заинтересовано в низком курсе рубля"
- А что будет с рублем? В последние дни он один за другим ставит отрицательные рекорды.
- Думаю, что в наступившем году курс рубля понизится к уровню 100 рублей за доллар. Причём причина даже не столько в нефти, сколько в том, что правительство набрало огромное количество обязательств, и оно должно их выполнять. Обязательства бюджета номинированы в рублях, а платежи с «нефтянки» - в долларах. Поэтому, чем выше курс доллара, тем руководству страны легче сводить бюджет, а значит, оно будет заинтересовано в низком курсе рубля.
- В последние дни бурно обсуждается снятие санкций с Ирана, его планы «утопить» Европу и Азию в своей дешевой нефти. Это страшно для российской нефтяной отрасли и, соответственно, для российской экономики в целом?
- Не страшно. Если бы санкции были сняты при ценах на нефть около 50 долларов за баррель, это событие произвело бы сильное впечатление на рынки. Сейчас цены близки к минимумам, последствия снятия санкций в них уже включены.
- Европа - главный рынок сбыта наших газа и нефти. Помимо Ирана, европейский рынок как лакомый кусок рассматривают, к примеру, Катар и США. К чему нам там готовиться?
- Главный конкурент России на европейском рынке сбыта газа - это не Катар и не Иран, а альтернативные источники энергии. Мы видим, что уже в 2015 году Германия несколько дней жила в режиме, когда ветровая и солнечная энергии обеспечивали больше половины потребления. И те решения, которые были приняты великими державами на парижском климатическом саммите ООН в конце прошлого года, - это указание на огромные капиталовложения, которые пойдут в альтернативную энергетику. Они должны заставить нас забеспокоиться.
Можете посмотреть прекрасную статью председателя Института нового экономического мышления Анатолия Калетского, опубликованную на РБК. В ней говорится, что приходит конец эры нефти. Это, конечно, некоторое преувеличение, но в принципе тренд обозначен правильно. Речь о том, что основная угроза нашим нефтегазовым компаниям идет не от зарубежных конкурентов, а от новых энерготехнологий. На сегодняшний день солнечная энергия сопоставима по стоимости с энергией, которая получается из ископаемого топлива.
Но если мы вернемся к теме наших врагов на нефтегазовом рынке, то, конечно, в первую очередь это Катар. Он очень успешно развивает экспорт в Европу сжиженного природного газа. Потому что рынок завтрашнего дня - это рынок гибких поставок, и СПГ будет и дальше подрывать российские позиции. Что касается американцев, то я думаю, здесь вообще не о чем волноваться. Американский экспорт нефти и газа в Европу будет абсолютно минимальным. Американцы никогда не вытеснят нас с европейского рынка просто потому, что американский рынок самодостаточен.
"Главный конкурент России на европейском рынке сбыта газа - не Катар и не Иран, а альтернативные источники энергии"
- Раз уж мы заговорили о «новой энергетике», как вы оцениваете темпы развития гибридных и электрических автомобилей? Через какое время они станут массовыми в США и Европе и смогут заменить бензиновые автомобили?
- Они и так уже стали достаточно широко распространенными и в США, и в Европе. Но я не думаю, что они когда-то полностью заменят бензиновые автомобили. Это то же самое, что задаваться вопросом о том, когда пиво заменит вино. Потому что каждый имеет свои предпочтения. Если вы ежедневно ездите из пригорода в центр города, то вам, конечно, выгоднее ездить на электромобиле. Если же вы ездите на большие расстояния, то вам целесообразнее ехать на бензиновом автомобиле.
Главная проблема заключается не в том, что используется конечным потребителем, а откуда будет получаться электричество. Оно может производиться на газовых электростанциях, и тогда это не будет иметь абсолютно никакого значения. Если же электричество будет поступать из альтернативных источников, тогда это другой вопрос.
Путиномика: 15 безвозвратно потерянных лет
- Вы говорите, что не видите мирового кризиса. Но экономисты типа Сергея Глазьева утверждают обратное. Более того, по их мнению, нынешний мировой экономический кризис - глубокий и затяжной, так как связан с переходом к новому технологическому укладу и борьбой разных экономик и государств за «место под солнцем». Разве это не так?
- Новый технологический уклад действительно формируется. Это процесс, который случается, по сути, каждые несколько десятков лет, поскольку прогресс не стоит на месте, возникают и внедряются новые технологии. Но другой вопрос, насколько этот уклад связан с экономическим кризисом? Давайте вспомним времена возникновения компьютерных технологий, первую половину 1980-х, когда появились Microsoft, Dell, Apple. Кризис тогда был, но не из-за появления компьютерных технологий, а из-за того, что арабы объявили эмбарго на нефть. То есть я не уверен, что приход нового уклада - это кризис.
Что касается России, то по каким-то неведомым мне причинам Глазьев и его друзья считают, что она имеет шансы прорваться в этот новый уклад. Это некая «шизофрения», потому что когда мы смотрим на историю, то видим, что каждый новый уклад - паровая машина, промышленная химия, конвейерное производство, компьютеры, биотехнологии - все они появляются там, где перед этим прежние технологии были доведены до совершенства. То есть никогда не было такого, чтобы Великобритания доходила до совершенства в машиностроении, а потом вдруг Парагвай становился лидером компьютерного производства. Страны, которые отрабатывают одни циклы, тем самым подготавливают основания для возникновения новых и переходят в них. Почему-то Глазьев полагает, что если Америка была лидером в компьютерную эру, то потом Россия вдруг станет лидером в биотехнологическую или нанотехнологическую, это совершенно непонятно. Это, я предполагаю, свидетельствует, видимо, о каком-то клиническом нездоровье мозгов. Ни одного доказательства в пользу того, что Россия может оказаться на передовой нового технологического уклада, я не вижу. Пионерами нового уклада вновь будут США, Япония, Канада, Германия и так далее - все те же страны, которые ими были и в прежние десятилетия. Вот, собственно, и все.
"По неведомым причинам Глазьев считает, что Россия имеет шансы прорваться в новый технологический уклад. Это некая «шизофрения»"
- И какое место в новом укладе займет Россия? Вернее, какое место она сама себе в нем определила?
- Каждая страна должна вырабатывать стратегию максимального благосостояния в зависимости от имеющихся ресурсов. Если вы понимаете, что у вас есть нефть, то в течение 15 лет, пока она дорогая, вы должны использовать средства для создания нового «движка» для вашей экономики. Это идеально сделали Арабские Эмираты, сегодня самый крупный налогоплательщик там - компания Emirates Airways и аэропорт Дубая. Они создали прекрасный транспортно-логистический хаб и экспортно-ориентированное сборочное производство в районе Джебель Али. Они построили несколько новых городов, привлекли туристов и так далее.
Россия же ничего такого не создала. И, судя по всему, не собирается. То есть мы сами выбрали себе роль поставщика ресурсов. Если мы так поступили, давайте думать, что делать дальше. Либо можно пригласить к себе западные компании, как это делает Казахстан, увеличить добычу нефти, развить это производство, сделать его очень гибким. Например, можно построить по всем береговым линиям заводы по сжижению газа, создать самый крупный в мире танкерный флот и стать поставщиком нефти и газа в те точки мира, где они экстренно нужны - то есть таким всемирным балансиром. Например: повысились цены на нефть в Японии - мы направили танкеры туда. Это одна стратегия.
Но есть еще и другая стратегия. Это просто протянуть в каждую сторону трубу, положить от половины ее стоимости откаты себе в карман и надеяться, что конъюнктура не изменится. Это как раз тот путь, который мы выбрали. На мой взгляд, глубоко бесперспективный.
"Протянуть в каждую сторону трубу, положить откаты в карман и надеяться, что конъюнктура не изменится - это путь, который мы выбрали, глубоко бесперспективный"
- Но ведь в России еще есть человеческий потенциал для создания и реализации высоких технологий. Сегодня за рубежом ценятся, например, российские IT-специалисты. Неужели у нас нет никакого задела, никакой возможности, чтобы как-то зацепиться за новый технологический уклад?
- Все эти мировые уклады - сложная глобальная сеть. Она создается огромными усилиями сотен тысяч специалистов по всему миру. Российские специалисты могут поучаствовать в этой сети. Но уклад должен превращаться в материальный продукт. Как, например, компьютерная революция породила чипы, мобильные телефоны и т. д. В новом технологическом укладе будут продвинуты медицина, биотехнологии, что-то еще. Но, скажем, нанотехнологии - это же не просто ионизация воздуха. Это машиностроение с использованием наночастиц и нанодобавок. То есть вы все равно должны иметь базовое производство, которое будет применять эти новации, а в России его нет.
Чтобы оказаться в новом технологическом укладе, вы должны быть самодостаточной и мощной державой, которой Россия не является. Вот если бы она ею была, тогда, может быть, могла бы использовать свой человеческий капитал. Приведу такой пример. Индия - одна из самых бедных стран мира. Правда, есть индийский город Бангалор, который прекрасно встроен в новый технологический уклад, и он получает серьезные доходы. Но успехи бангалорских программистов не кормят всю Индию - и мы в аналогичной ситуации. Ну есть у нас талантливые программисты, немного есть. Но экономике России в целом от этого ни жарко, ни холодно.
"Пионерами нового уклада вновь будут США, Япония, Канада, Германия" (в центре - Марк Цукерберг)
- Китай начинает строить евразийский «Шелковый путь». Этой системой транспортных коридоров до Европы он намерен ответить Трансатлантическому и Транстихоокеанскому торговым партнерствам, которые строят США. Может, «Шелковый путь» сделает нашу экономику востребованной в глобальном измерении?
- В случае Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств речь идет о крупных центрах мировой экономики. Два берега Тихого океана и два берега Атлантики - это, во-первых, крупные, а, во-вторых, очень тесно между собой связанные экономики, которые торгуют друг с другом и инвестируют друг в друга. Поэтому интеграция этих частей мира, безусловно, будет продолжаться и усиливаться.
Что касается так называемого «Шелкового пути», то в значительной мере это транзитная линия. Если в одной части мира есть океан, через который ходят корабли, то в другой части мира есть пустыни и степь, через которые вы хотите провести железные дороги - вот и все. Конечно, их можно провести. Но понимаете, вы же не рассматриваете Атлантический океан как мировой экономический центр. Так же глупо рассматривать Казахстан и Россию, находящиеся на пути, простите за тавтологию, «Шелкового пути», как бизнес-партнеров. Вода в Атлантическом океане не есть экономический фактор развития Америки и Европы. Даже в случае успеха «Шелкового пути» земля, по которой проедет машина, перевозящая товар из Китая в Германию, это не партнер, это просто территория. В одном месте мокрая, в другом месте - сухая. Поэтому как можно сопоставлять государство и пустоту, я просто не понимаю…
Мировая война: придумка изгоев, включая Россию
- США и Китай - не только две глубоко связанные экономики, но и геополитические соперники. А тут еще и кризисные явления - тот же обвал бирж. У некоторых аналитиков - предчувствие мировой войны. Ведь и Вторая мировая была ответом на Великую депрессию.
- Да, мировой кризис в 1930-х годах прошлого века закончился Второй мировой войной, это так. Но при этом, например, Первая мировая война началась в период, когда мировая экономика была в отличном состоянии. В 1913 году наблюдался промышленный и экономический подъем, и ничего не предвещало никаких военных конфликтов. Я не вижу жесткой закономерности, что именно экономический кризис приводит к мировой войне.
Поэтому идея о том, что мир находится на пороге какой-то войны, это, на мой взгляд, попытка придумать самосбывающееся пророчество. И оно активнейшим образом используется именно в тех странах и регионах, которые сами бы хотели каких-нибудь потрясений и пытаются их как-то накликать. В этом смысле то, что в России постоянно говорят о войне, по-моему, свидетельствует о том, что кому-то здесь не живется тихо и спокойно, они не видят собственной ценности, когда в мире все нормально. Они постоянно хотят быть источником каких-то проблем, лишь бы их замечали. Российское руководство очевидным образом пытается разбалансировать ситуацию в разных регионах мира с тем, чтобы попытаться о чем-нибудь договориться с бывшими партнерами на Западе, по принципу: сделаем какую-нибудь гадость - и с нами вынуждены будут договариваться. Одним словом, идея о том, что в мире вот-вот начнется война - это местечковая точка зрения, которая активно раздувается российской пропагандой. Не более того.
"Идея, что в мире вот-вот начнется война - это местечковая точка зрения, активно раздуваемая российской пропагандой"
- Но ведь некую напряженность на мировой арене вы не будете отрицать? Мы видим тревожные события даже в масштабе января: конфликт местного населения и беженцев в Кёльне, заявление Северной Кореи об испытании водородной бомбы, обострение в отношениях Ирана и Саудовской Аравии…
- Отрицать не буду, но каждый конфликт имеет свою локальную причину. Это не тренд. Противостояние между Саудовской Аравией и Ираном, которое мы сейчас видим, это, во-первых, попытка двух крупных государств подчеркнуть свое региональное лидерство, а, во-вторых, удержаться на рассыпающемся рынке нефти. Саудовцы боятся, что Иран станет новым крупным экспортером после того, как с него сняли санкции, и, соответственно, сможет определять региональную политику. Эти моменты пугают правительство в Эр-Рияде. В Тегеране противоположная ситуация. Они ищут повода для конфликта с Саудовской Аравией, потому что саудиты активно поддерживают религиозную группу, конфликтующую с Ираном, то есть ваххабитов. Это региональное соперничество. Я не вижу в нем ничего, что может повлиять на глобальные политические изменения. В этом регионе происходят события, которые так или иначе влияют на мировую ситуацию, но не определяют ее. Мы видим, как из-за обострения этого конфликта повысились цены на нефть, но потом они снова упали.
Говоря о водородной бомбе в Северной Корее, могу лишь сказать, что, да, это тревожный момент. Это показывает, что разговаривать с сумасшедшими так, как это сегодня делают западные страны - уговаривая и обеспечивая гуманитарной помощью, - бесполезно. Потому что сумасшедший остается сумасшедшим, поступать с ним нужно, скорее всего, как с Саддамом и Каддафи. Опять-таки не думаю, что на Корейском полуострове начнется новая мировая война. Крупные конфликты возникают там, где за каждой стороной стоят крупные союзники. Но если Ким Чен Ын начнет какие-то военные действия против Южной Кореи, то даже Китай скорее от него отвернется, чем поддержит, потому что китайцам в сложной экономической ситуации меньше всего нужны военные конфликты.
"Сумасшедший остается сумасшедшим, поступать с ним нужно, скорее всего, как с Саддамом и Каддафи"
События в Кёльне - это вообще сугубо немецкая проблема, которая очень быстро будет решена. Вся история с мигрантами - это, безусловно, очень большой просчет руководителей Европы, но, так или иначе, это локальная история, как, например, наша Кондопога (имеются в виду массовые беспорядки в Карелии, вспыхнувшие в 2006 году на почве межэтнического конфликта, - прим. ред.). И как она никак не повлияла на российскую политику, так и сексуальные домогательства мигрантов в Кёльне не повлияют на Европейский Союз и мир в целом.
Окончание:
http://loxovo.livejournal.com/7226610.html