Заметки о голоде 1932-1933. Часть четвертая. Дела финансовые, дела экспортные-2
Предыдущая часть тут
Для начала пояснения. Зачастую, в спорах о размере экспорта зерновых, подавляющее большинство людей и даже историков совершает одну и ту же типичную ошибку. Открывая сборники внешней торговли, они берут цифру экспорта-импорта за календарный год, хотя нужно смотреть экспорт-импорт непосредственно урожая того или иного года, т.е. не календарного года, а сельскохозяйственного. К примеру, движение на экспорт хлеба урожая 1932 года - это второе полугодие 1932 года и первое 1933 г. Соответственно, календарные цифры экспорта зерновых 1932 года, данные в справочниках «Внешняя торговля СССР», включают в себя часть урожая 1931 года и часть урожая 1932 г. Календарные же цифры экспорта 1933 года, это часть урожая 1932 г. и часть 1933 г. Поэтому, при прочтении текста будьте внимательны. По умолчанию даны цифры экспорта-импорта календарного года. Там, где цифры относятся непосредственно к движению урожая, будут даны соответствующие пояснения.
Урожай 1930 года
С выходом 5 января 1930 г. постановления ЦК ВКП (б) о темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству, был взят курс на сплошную коллективизацию в основных зерновых районах. К 1 июня 1930 года процент коллективизации крестьянских хозяйств составил по СССР 23,6 %1, в частности по УССР 38,2%, и Сев. Кавказу 50,9%. В этот же год, валовой урожай зерновых составил 83,5 млн. т., превысив знаменитый урожай 1913 г. в 80,1 млн. т. на 3,4 млн. т.2 (в границах СССР до 1939 г.) Но, самое главное, урожай 1930 года обозначил перспективы социалистического сектора. По данным на июнь 1930 г. урожайность в колхозах и совхозах была «выше, чем у единоличников,- в совхозах на 40% и в колхозах на 14%. Это - в среднем по Союзу. Если взять совхозы и сравнить состояние урожая у них и в окружающих крестьянских хозяйствах, то урожайность в совхозах выше на 25- 30%.»3 Рекордный урожай 1930 года также породил определенную эйфорию, дав надежду на то, что в последующие годы удастся добиться более высоких результатов. «Достигнутая на зерновом фронте победа отнюдь не должна ослабить нашего внимания к дальнейшему развитию зернового хозяйства, ибо начинающаяся специализация целого ряда районов на производстве технических культур, на интенсивном животноводстве и в первую очередь на свиноводстве требует усиленного снабжения этих районов зерном как на продовольствие, так в особенности на корм скоту. Вот почему программа 1931 г. предусматривает дальнейший рост продукции зерна на 12%. Гигантская трудность этой задачи ясна из того, что мы стремимся получить на 105 млн. ц больше урожая 1930 г., который сам по себе, в виду прекрасных условий погоды, является рекордным. Тем не менее эта задача должна и может быть раз решена»4.
Наиболее впечатляющим смотрелся рост хлебозаготовок, подскочивший до 22,1 млн. т. (доля соц. сектора 39,5%)5, с 10,8 млн. т. в 1928 г., и 16,1 млн. т. в 1929 г.6 Хлебозаготовки в свою очередь, открывали экспортные возможности сопоставимые с 1913 годом (экспорт 9 084 тыс. т. зерна). В результате, в календарном 1930 году экспорт зерна составил 4 764 тыс. т.7, а непосредственно урожая 1930 г. - 5 511 тыс. т.8, что на фоне провала 1928 (плюс 4 квартал 1927) года, когда после экспорта в размере 288,7 тыс. т. пришлось закупать 278 тыс. т., и экспорта 1929 г. в 178 тыс. т., выглядело огромным шагом вперед.
6 августа 1930 г., на фоне разворачивающегося триумфа, Сталин в письмах Молотову пишет свои известные фразы: «Форсируйте вывоз хлеба вовсю. В этом теперь гвоздь. Если хлеб вывезем, кредиты будут». И 24 августа: «Надо бы поднять (теперь же) норму ежедневного вывоза до 3-4 миллионов пудов минимум. Иначе рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челябзавод и пр.) заводов. Найдутся мудрецы, которые предложат подождать с вывозом, пока цены на хлеб на международном рынке не подымутся "до высшей точки". Таких мудрецов немало в Наркомторге. Этих мудрецов надо гнать в шею, ибо они тянут нас в капкан. Чтобы ждать, надо иметь валютн[ые] резервы. А у нас их нет. Чтобы ждать, надо иметь обеспеченные позиции на международном хлебн[ом] рынке. А у нас нет уже там давно никаких позиций, - мы их только завоевываем теперь, пользуясь специфически благоприятными для нас условиями, создавшимися в данный момент. Словом, нужно бешено форсировать вывоз хлеба»9. Как правило, эти слова увязывают с причиной голода 1932-1933 гг, по умолчанию подразумевая, что они распространяются на последующие годы. При этом, «застенчиво» не упоминается письмо Сталина от 23 августа, где он объясняет причину форсирования экспорта. «Нам остается еще 1-1 ½ месяца для экспорта хлеба: с конца октября (а может быть и раньше) начнет поступать на рынок в массовом масштабе американский хлеб, против которого трудно будет устоять. Если за эти 1 ½ месяца не вывезем 130-159 мил. пудов хлеба, наше валютное положение может стать потом прямо отчаянным»10. И тот факт, что хлебные цены продолжат свое беспрецедентное снижение до 1933 года, снизившись по сравнению с 1929 годом почти на 70%. Учитывая эти два обстоятельства, мы получаем совершенно иную картину.
1. СССР имел временное окно, когда мог «пролезть» на рынок до появления на нем главных конкурентов в лице США, имевших, в отличии от СССР, устойчивые позиции на рынке зерна.
2. СССР мог не только остаться без «новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челябзавод и пр.) заводов.», но, что гораздо хуже, пошатнуть валютное положение на фоне роста внешней задолженности, которое «может стать потом прямо отчаянным».
3. Сталин оказался абсолютно прав, настаивая на немедленной продаже хлеба, потому что высшая точка цен на зерно осталась позади.
В мае 1931 г. в Лондоне состоялась пшеничная конференция стран экспортеров, где по приглашению канадской стороны принял участие СССР. Поводом для созыва послужила сложившая обстановка на зерновом рынке. Цены на пшеницу по сравнению с 1929 годом снизились в два раза, по сравнению с августом 1930 г. приблизительно на 35%11. Экспортные излишки стран экспортеров на 20 февраля составляли порядка 20 млн. т., с предположительным вывозом до конца года в размере 10 млн. т. Общее состояние мирового пшеничного рынка оценивалось «в полном смысле этого слова катастрофичным. Экономические журналы приходят в ужас при одной мысли о возможности хорошего урожая 1931 г.»12. На конференции, со стороны Польши, Придунайских стран и Австралии поступили предложения о предоставлении квот странам экспортерам. Позиция США сводилась к сокращению посевных площадей и категорический отказ обсуждения квот. В декларации СССР указывалось, что «Советская делегация решительно отказывается обсуждать вопрос о сокращении производства пшеницы. Советская делегация решительно высказывается также против твердых цен, которые значительно ухудшают и без того тяжелое положение трудящихся, но Советская делегация согласна обсудить схему квот, которая могла бы упорядочить пшеничный рынок, в чем заинтересован Советский Союз, который нуждается в экспорте пшеницы для покрытия своих расходов по импорту оборудования. Декларация Советской делегации согласие на некоторое перераспределение советского экспорта пшеницы по месяцам, с тем, однако, что бы Советскому Союзу были предоставлены кредиты под имеющиеся внутри страны запасы пшеницы. Вместе с тем, Советская делегация выставила требование признания за СССР размеров экспорта пшеницы довоенной России»13. В силу принципиального разногласия сторон, конференция завершилась безрезультатно, разве что был создан Комитет конференции для дальнейшего обмена статистическими данными. Нам же стоит отметить именно позицию СССР, которая сводилась к следующему:
1. Признание позиции СССР, как одного из ведущих игроков на зерновом рынке, потому что «СССР имеет естественное право занять на мировом рынке такое же место, какое занимала довоенная Россия»14.
2. Поскольку пшеница является одним из главных источников покрытия «обязательств по импорту и ввиду исключительного финансового режима, который установлен международным банковским капиталом для СССР, СССР должны быть гарантированы соответствующие кредиты для финансирования тех количеств пшеницы, которые в результате соглашения, могут задерживаться внутри СССР, причем задержанная пшеница может служить обеспечением предоставленных СССР кредитов»15.
Урожай 1931 года
Валовой урожай зерновых 1931 года изначально был оценен в размере 79,4 млн. т.16 Впоследствии цифра была скорректирована , и официальной оценкой стало 69,5 млн. т. Заготовки составили 22,8 млн. т.17 Экспортировано зерновых в течении календарного 1931 года 5,1 млн. т. (5 055 тыс. т)18. Непосредственный же экспорт зерновых урожая 1931 года составил 4,4 млн. т (4 437 тыс. т ), из них на первое полугодие 1932 года пришлось 0,8 млн. т. (753 тыс. т)19. Ощутимо изменился тон руководства. Уже с явственными нотками раздражения Сталин пишет 4 сентября 1931 г. Кагановичу: «Решительно возражаю против решения ПБ о замене экспорта масла и яиц другими видами экспортных продуктов. Это бессмыслица с точки зрения нынешней конъюнктуры. Вы всячески нажимаете на экспорт хлеба, когда за хлеб платят гроши, и хотите попридержать и ликвидировать экспорт масла и яиц, представляющих более выгодный экспортный товар. Где же тут смысл? Не лучше ли будет попридержать экспорт хлеба и усилить экспорт масла, или - в крайнем случае - усилить и то, и другое, если вы в самом деле хотите выручить валюту, а не играть в экспорт»20.
В конце января 1932 года начали всплывать ошибки планирования и оценки урожая, которые в течение первых двух кварталов 1932 г., повлекли за собой пересмотр внешнеторговой политики экспорта зерновых.
Хроника основных решений Политбюро по этим вопросам выглядит так:
23 января 1932 г. - Политбюро предлагает сократить расходы пшеницы на общее снабжение на 163,8 тыс. т., и частично воспользоваться пшеницей из Неприкосновенного фонда21.
28 января 1932 г. - На 50 тыс. т. сокращается дополнительный экспорт зерна на 1 квартал22.
16 февраля 1932 г. - Сокращается дополнительный экспорт ржи взятой из Непфонда на 65 тыс.23
7 марта 1932 г. - С формулировкой «ввиду того, что как выяснилось за последнее время, недород в восточных районах оказался более серьезным, чем можно было бы предполагать», начинаются массовые отгрузки семенных и продовольственных ссуд. Отменяется отгрузка на экспорт 85 тыс. т. продовольственных культур24.
14 марта 1932 г.- Решение закупить 49 тыс. т. хлеба для Дальневосточного края в Дайрене или Маньчжурии25.
16 апреля 1932 года - НКВТ поручено закупить хлеб в Персии в размере 48 тыс. т.26
21 апреля 1932 г. - Решение о закупке 16 тыс. т. пшеницы и муки27.
23 апреля 1932 г. - Решение о разваррантировании 10 тыс. т. хлеба28.
29 апреля 1932 г.- Возврат 17 тыс. т. зерна из портов в распоряжение Комитета Заготовок. Решение о закупке 57 тыс. т. на Дальний Восток. Зерно из Персии и для ДВК необходимо доставить в течении мая -июня29.
16 мая 1932 г. - Решение о разваррантировании 65 тыс. т. зерна30.
23 июня 1932 г. - Решение о разваррантировании 63 тыс. т.31
В цифрах32:
Почему пришлось столь подробно описывать 1 полугодие 1932 года? Причин несколько.
1. Как видно из приведенных данных, это полугодие крушения надежд, или, если угодно, иллюзий о перспективах хлебного экспорта, порожденных урожаем 1930 года. Попытка в течение первых трех месяцев 1932 г. за счет сокращения потребления и экономии хлеба внутри страны улучшить ситуацию с выплатами по накопившейся задолженности закончилась по большому счету неудачей. Вплоть до того, что уже во втором квартале 1932 года, хлеб пришлось закупать за границей, а также выкупать зерно, которое находилось в качестве залога в портах, и использовать неприкосновенный и государственные фонды. Всего в течении 1932 года СССР импортировал по данным оперативного учета 205 тыс. т. зерновых33, а по уточненным 184,8 тыс. т.34
2. Некоторых читателей может смутить тот факт, что одновременно с решениями закупки зерна, СССР его экспортировал. Это связано с тем, что для снабжения восточных районов СССР, а особенно ДВК, зерно было проще импортировать. Поэтому из черноморских портов зерно ушло на экспорт, а взамен были произведены закупки за рубежом.
3. Зачастую встречается мнение, что импорт хлеба, по простоте и скорости осуществления, не сильно отличается от похода в булочную. И здесь стоит обратить внимание на ряд моментов.
Решение об импорте 48 000 т. хлеба в Персии было приято 16 апреля, и поступить он должен был в течении мая-июня. По факту, хлеба удалось закупить 26 687 т., из них до 1 июля поступило только 15 839 т. «Поскольку план заготовки зерна стоял под угрозой невыполнения, был поставлен вопрос замены ввоза зерна - рисом в соотношении 1 пуд риса за 1 1/2 пуда зерна. Операциябыла санкционирована и Экспортхлеб в июле ввез из Персии 12.373 тонн риса»35.
На Дальневосточный край пшеница закупалась в Китае, Канаде и Австралии. В Китае до 1 июля было закуплено 12 223 т. из запланированных 49 тыс. т. Из закупленных в Канаде 44 368 т., поступление распределилось следующим образом: июнь - 25686 т., июль - 7 471 т., август - 11 211 т. С австралийской пшеницей картина еще печальней. Из 51 678 т., поступило в июне 7062 т. ,в августе 35 806 т., в сентябре 8 810 т.36 Т.е. всего из импортированных 138 332 т. пшеницы по данным оперативного учета, в срок удалось доставить лишь 60 812 т. или 43%.
Урожай 1932 года
Начнем со справочной информации. Экспортом зерновых, бобовых и разного рода семян, а также сахара, занималось внешнеторговое объединение Экспортхлеб. Особенностью работы Экспортхлеба было то, что кредитные операции в основной своей части Экспортхлеб проводил самостоятельно. Также операции с хлебом позволяли получать максимально быстрое получение валюты, так как, независимо от реализации, Экспортхлеб имел возможность получать кредиты в пределах, соответствующих фактически осуществляемому экспорту. Кроме того, Экспортхлеб получал также кредиты под товары, находящиеся в портах СССР, причем сумма этих кредитов достигала обычно 1.250.000 ф. стерлингов (11,8 млн. руб). Наиболее благоприятный период в работе Экспортхлеба относился к 3-му кварталу, когда с началом уборки удавалось получить кредиты до 1 млн. ф. стерлингов (9,5 млн. руб.) и возможность получения варрантных кредитов под товар, находящийся в СССР. К наиболее напряженному периоду относился второй квартал следующего года, когда одновременно со снижением объемов экспорта, приходилось оплачивать кредиты, полученные в начале кампании37.
Зерно на экспорт передавалось Комитетом заготовок при СНК СССР в адрес Наркомата Внешней Торговли. В документах это фигурировало как «отгрузки на экспорт». В зависимости от ситуации, могла происходить и обратная отгрузка от НКВТ к Комзагу, как к примеру весной 1932 года. Под экспортом подразумевается непосредственное пересечение товаром границы СССР. Т.е. отгрузки на экспорт товара, означали лишь передачу его НКВТ, и совершенно не означали его непосредственный экспорт, т.к. часть зерна могла передаваться в Торгсин, оставаться в портах СССР в качестве залога, а также отгружаться обратно.
Вернемся к урожаю. Официальная оценка 1932 года 69,9 млн. т. ( Подробней на эту тему тут) Учитывая неурожай 1931 года, план заготовок был снижен с 22,4 до 20,5 млн.т, но, с учетом гарнцевого сбора и возвратом семенных ссуд, планировалось заготовить не меньше 23,4 млн. т. ( Подробней тут) В процессе самой заготовительной кампании планы приходилось неоднократно корректировать в сторону снижения, с итоговым результатом 18,8 млн. т. Вместе с сокращением хлебозаготовок изменялся и план экспорта зерновых.
Краткая хронология:
16 января 1932 г. - По утвержденному Политбюро плану на календарный 1932 год, экспорт 6,2 млн. т. (6 235 тыс.т.)38.
23 июня 1932 г. - Каганович-Сталину: «Внешторг включил в экспортно-импортный план III кв[артала] вывоз 60 мил. пуд]ов] зерновых и кроме этого завоз в порты сверх этого 50 м[лн]. пуд[ов] для залога и продажи в октябре. Годовой план экспорта из урожая 32 г. он предлагает довести до 4 млн. тонн. Мы этот вопрос пока не решили. Конечно, вывозить обязательно необходимо немедленно и надо дать отпор настроениям, сложившимся на почве некоторых затруднений последних пару месяцев, что не надо-де вывозить, но вопрос сколько вывезти в IIIквартале, думаю, что цифру Внешторга немного сократить придется. Прошу Вас сообщить Ваше мнение»39.
26 июня 1932 г. - Ответ Сталина: «По экспорту хлеба предлагаю серьезно сократить план Розенгольца (для III квартала)»40.
16 июля 1932 г. - Политбюро утвердило экспорт хлеба в III квартале в размере 31,5 млн. пуд (включая и бобовые), 20 млн. пудов для варранта и 10 млн. пуд. переходящих остатков, всего 61,5 млн. пуд. Также принято решение, «разрешить НКВТ по мере необходимости использовать метод продажи в порядке срочных сделок на бирже (фьючерсы) пшеницы в целях страхования цен. Объем таких продаж определить не свыше 200 тыс. тонн»41.
9 сентября 1932 г. - Принятие нового плана хлебозаготовок 21,6 млн. т., и хлебофуражного баланса урожая 1932-1933 гг. После неоднократных переносов, наконец то были определены и размеры экспорта урожая 1932 г. в 2,7 млн. т.42
20 октября 1932 г. - Решение о сокращении экспорта хлеба из урожая 1932 г. с 2,7 млн. до 2,46 млн. т.43
23 октября 1932 г. - Постановление ЦК: «Произведенное уменьшение экспортного плана зерновых культур урожая 1932 г. на 15 млн. пудов распространить полностью на пшеницу».44
1 декабря 1932 г. - Комзаг представляет изменения хлебофуражного баланса от 9 сентября, исходя из плана хлебозаготовок в 19,8 млн. т, что меньше изначальной цифры на 3,6 млн.т. Касательно экспорта: «Годовой план экспорта всех зерновых культур мы предлагаем уменьшить на 65 млн. пуд. и установить его в размере 100 млн. пуд вместо 165 млн. пуд. Наше предложение означает, что помимо того, что будет сдано на экспорт до 1 января 1933 года (70 млн. пуд) может быть сдано в первом полугодии 1933 года 30 млн. пуд. Вся сдача после 1-го января в размере 30 млн. пуд, за исключением отгрузок Монголии, нами проектируется исключительно фуражными и бобовыми культурами, т.е. мы считаем невозможным кроме Монголии, производить экспорт продкультур после 1 января»45.
9 декабря 1932 г. - Решение Политбюро: «Утвердить план экспорта в размере 100 млн. пудов (1,64 млн.т), из которых продовольственных культур (пшеница и рожь) - 49 млн. пудов. Отмечая, что по состоянию на 1 декабря фактически отгружено на экспорт 75 млн. пудов зерновых культур, в том числе продовольственных 46 млн. пудов» и «отгрузки зерновых культур на экспорт с 25 декабря производить всеми зерновыми культурами, за исключением продовольственных (кроме Монголии) равными частями в течение 3 месяцев (январь, февраль, март)»46.
31 марта 1933 г. - Принято решение: «Прекратить экспорт зерновых культур урожая 1932 г. начиная с 1-4-1933»47.
Отгрузки на экспорт и экспорт в цифрах урожая 1932 г.48:
Как мы видим, картина движения на экспорт урожая 1932 года схожа с кампанией 1931-1932 гг. В этот раз были учтены ошибки прошлого сезона, хлебозаготовки и экспорт изначально снижены, и впоследствии еще и уменьшались по ходу заготовительной кампании. К январю 1933 г. года план хлебозаготовок был уже не 23,4 млн. т, а 21,6 млн.т., в дальнейшем скатившись до 18,8 млн.т. Соответственно, был снижен и план экспорта с 2,7 млн. т до 1,64 млн. т. Отгруженное на экспорт зерно на 75% либо уже было вывезено, либо являлось залогом кредитов. Также, были внесены очередные коррективы путем прекращения отгрузок продовольственных хлебов. По умолчанию подразумевалось, что часть урожая, не попавшего под хлебозаготовительный план, существует, и собранный урожай осел в деревне. В марте 1933 г. выяснилось, что в сельской местности ряда регионов хлеб также отсутствует, и, к концу месяца, было принято решение о полном прекращении экспорта с 1 апреля. В отличие от сезона 1931-32 гг., когда у государства еще была возможность импортировать зерно, во втором квартале 1933 года, в силу пика финансового кризиса, это уже было проблематично, и упор шел на использовании зерна из Госфонда и Непфонда. В конечном итоге, как видно из таблицы, из последней цифры плана экспорта в 1,64 млн.т., было экспортировано 1,36 млн.т.
Остается вопрос в отношении экспорта второго квартала в размере 49,7 тыс. т., после принятого решения Политбюро о его прекращении. Однозначного ответа найти не удалось. По всей вероятности, это связано непосредственно с деятельностью объединения Экспортхлеб, который, как мы помним, в начале сезона получал кредиты на сумму предстоящего экспорта, и во втором квартале 1933 года вынужден был их возвращать. При этом надо учесть, что цифра экспорта снижалась в течении осени 1932 г., а значит не покрывала полученных кредитов под урожай 1932 г. Поэтому мы возьмем таблицы из предыдущей части, и немного их изменим. Добавим колонку планов валютных поступлений по Экспортхлебу и данные экспорта зерна (источники те же).
Несложно заметить, что ситуация с валютой Экспортхлеба практически идеально совпала и с пиком финансового кризиса и с пиком голода.
Подведем итоги.
Почему мы начали с 1930 года? Так совпало, что начало сплошной коллективизации и высокий урожай 1930 г., открыли перспективы для экспорта зерна. Выбросив крупную партию зерна на внешние рынки, СССР одним махом решил ряд задач. Смог добиться признания себя как страны-экспортера, договориться о кредитовании под собранный урожай и закрепиться на мировом рынке зерна. В 1931 году была предпринята попытка повторить показатели предыдущего года. Но из-за ошибок в оценке урожая, недооценки засухи и ошибок в планировании, во втором квартале 1932 г. пришлось срочно закупать пшеницу за рубежом, причем к необходимому сроку, маю-июню, удалось доставить лишь 43% от закупленной пшеницы. В 1932 году, учтя ошибки предыдущего года, руководство страны изначально сократило экспортные планы, но развернувшиеся осенью 1932 года события в очередной раз внесли в них свои коррективы. К началу 1933 года, когда стало ясно, что хлебозаготовительный план провален, был принят окончательный план экспорта, и, учитывая уже отгруженное зерно, было принято решение о прекращении отгрузок на экспорт продовольственных хлебов. В марте в ряде регионов страны начал разворачиваться голод, который показал, что запасы урожая 1932 года, которые должны были быть в сельской местности, отсутствуют. После этого было принято окончательное решение о прекращении экспорта хлеба с 1 апреля 1933 г. По роковому стечению обстоятельств, на второй квартал 1933 г. пришелся пик финансового кризиса СССР, когда выплаты по внешней задолженности на 60-65% приходилось закрывать золотом, поступлениями Торгсина и привлечением кредита из Германии. Более того, в таком же положении оказалось и внешнеторговое объединение Экспортхлеб, которое, в связи с сокращением экспорта и уже полученными кредитами, вынуждено было их оплачивать. Отсутствие свободных денежных средств делало проблематичным закупку зерна за рубежом. К тому же, как показал опыт сезона 1931-32 гг., изыскать необходимый объем зерна за границей за отведенный промежуток времени, являлось делом весьма непростым и непредсказуемым по срокам.
Что касается оценки действий руководства страны в целом и товарища Сталина в частности. Как мы помним, Сталин весьма точно оценил как момент для форсирования экспорта хлеба в 1930 году, так и текущую цену за зерно. Как следствие, СССР был приглашен в сообщество экспортеров пшеницы, зафиксировался на рынке, получил доступ к кредитам, и возможность для размещения крупных импортных заказов за границей. Признание СССР экспортером пшеницы открывало дверь на мировой рынок, что в условиях противодействия экспорту товаров из СССР несло очевидные плюсы. А возможность быстрого получения кредитов на объем предстоящего экспорта, да еще при возможности оставления части зерна на территории СССР, да еще и при возможности закрыть при удачном раскладе до 30% поступления валюты, делало Экспортхлеб незаменимым, а экспорт зерна соблазнительным. При этом стоит отметить, что излишнего рвения вывезти всё из страны не просматривается. Если мы, к примеру, сравним экспорт 1913 года в 9,1 млн.т. и 1930 г. в 4,8 млн.т., то можно сделать вывод об определенной осторожности руководства страны в определении размеров экспорта. Эта же осторожность просматривается в переписке Сталина и Кагановича в отношении урожая 1931 года. 1932-1933 года, это начало крупных выплат за полученное оборудование, нарастание финансового кризиса со второй половины 1932 года с пиком в во втором квартале 1933 г. Несмотря на это, во время продовольственных затруднений весной 1932 года руководство СССР сокращает экспорт, изыскивает деньги на импорт, освобождает от залога и возвращает часть зерна находящегося в портах СССР. В сезон урожая 1932 года просматривается большая оперативность в решениях (план экспорта менялся три раза), а также желание подстраховаться от случайностей, изначально урезав размеры экспорта, несмотря на насущную необходимость его увеличения. По мере нарастания кризиса власти сокращают экспорт, а не увеличивают, и пытаются в меру собственных возможностей изыскать иные пути поиска валюты. Во втором квартале 1933 года, когда совпали и пик голода и пик финансового кризиса, власти окончательно прекращают экспорт урожая 1932 г., в итоге недовыполнив план на 274 тыс.т. Т.е. приоритетом действий руководства СССР являлась текущая продовольственная ситуация внутри страны, и в случае возникновения продовольственного кризиса действия были направлены на его разрешение, исходя из имеющихся на тот момент возможностей.
---------
В качестве дополнительной информации.
Основные виды кредитов Экспортхлеба. Варрантные кредиты (под залог зерна в советских портах) обеспечивали два банка. Первый - английский банк ООЗ. Ставка 9,4% годовых, при базовой в 7%. Разница - это комиссия посредников и контролирующей компании Контроль и Ко. Заваррантировано на 1 января 1933 г. 427 тыс. т. Второй - швейцарский банк Сокком. 14,03% при базовой ставке 12,5% годовых. Специализация - варрантирование товаров неэкспортного назначения. На 1 января 1933 г. заваррантировано 100 тыс.т.
Бланковые кредиты (без обеспечения) около 7 млн. р. под 10,3% годовых и ломбардные (со складированием за границей) под 11,7% годовых, в размере около 10% от вывоза.49
Изменение цен на зерновые к 1932 г. Вырученная по пшенице цена в 1932 году составляла 37,7% от цен 1928-1929 г. Выручка в 1932 г. по ржи составляла 77,2%, по ячменю 61%, по овсу 83,4% и по кукурузе 42,9% по сравнению с ценами 1928-1929 г. Из других товаров той же группы более резкому снижению подверглись жмыхи, которые составляли 28,6% от цен 1928/29 г, бобовые растения 28,6%, а семена и прочие составляли всего 14,5%. Резкое снижение по этой категории товаров началось с 1931 г.50
Роль Экспортхлеба.
Удельный вес зерновых в общем объеме экспорта не превышал 20% в пиковые 1930-1931 гг. Но в плане валютных поступлений Экспортхлеб, среди остальных внешнеторговых объединений, уверенно занимал первое место. Удельный вес этого объединения в % к итогу всех поступлений выглядит так:
1929-9,9
1930-29,0
1931-32,1
1932-20,751
---------
1 Сельское хозяйство СССР. Ежегодник 1935. Государственное издательство колхозной и совхозной литературы "Сельхозгиз", Москва, 1936 стр. 629
2 Там же стр. 213
3 М. Чернов «Организация хлебозаготовок в 1930/31 г.» М. Плановое хозяйство № 6, 1930 год Стр. 14
4 М.Вольф «План социалистической реконструкции сельского хозяйства на 1931 г.» Плановое хозяйство № 12-1930 г. М. стр. 166
5 Сельское хозяйство СССР. Ежегодник 1935. Государственное издательство колхозной и совхозной литературы "Сельхозгиз", Москва, 1936 стр. 216
6 Там же стр. 215
7 Внешняя торговля СССР за 1918-1940 гг. (Статистический обзор) Внешторгиздат, Москва. 1960 стр. 144
8 Внешняя торговля Союза ССР (Статистический обзор) М. Вып. 6 (72), 12(78) 1931г., стр. 19
9 Письма И.В.Сталина В.М.Молотову 1925-1936 гг. Сборник документов. М. Россия молодая. 1995. Стр. 194, 203-204
10 Там же Стр. 198
11 РГАЭ 413.12.402 Л.8
12 РГАЭ 413.12.159 Л.7
13 Там же Л.9
14 Там же Л.19.
15 Там же Л.20
16 Куликов Итоги и перспективы производства зерновых культур. Плановое хозяйство Государственное социально-экономическое издательство М. № 5- 1932 г. Стр. 46
17 Сельское хозяйство СССР. Ежегодник 1935. Государственное издательство колхозной и совхозной литературы "Сельхозгиз", Москва, 1936 стр. 213, 215)
18 Внешняя торговля СССР за 1918-1940 гг. (Статистический обзор) Внешторгиздат, Москва. 1960 стр. 144
19 Внешняя торговля Союза ССР (Статистический обзор) М. Вып. 6 (72), 12(78) 1931 г., 6 (84) 1932 г., стр. 19
20 Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. М.: РОССПЭН, 2001. Стр. 80 РГАСПИ Ф. 81. Оп. 3. Д. 99. Л. 16-19. Автограф.
21 РГАСПИ17.162.11 Л.156
22 РГАСПИ 17.162.11 Л.159
23 РГАСПИ 17.162.11 Л.179
24 РГАСПИ 17.162.12 Л.2-3
25 РГАСПИ 17.162.12 Л.9
26 РГАСПИ 17.162.12 Л.93
27 РГАСПИ 17.162.12 Л.109
28 РГАСПИ 17.162.12 Л.107
29 РГАСПИ 17.162.12 Л.115-116
30 РГАСПИ 17.162.12 Л.132
31 РГАСПИ 17.162.12 Л.191
32 Внешняя торговля Союза ССР (Статистический обзор) М. Вып. 1 (79)-6 (84) 1932 г., стр. 19
33 Внешняя торговля Союза ССР (Статистический обзор) М. Вып. 12 (90) 1932 г., стр. 58
34 Внешняя торговля СССР за 1918-1940 гг. (Статистический обзор) Внешторгиздат, Москва. 1960 стр. 360
35 РГАЭ 413.12.1185 Л.77 Оперативный отчет о деятельности Восточной конторы Экспортхлеба за 1932 г.
36 Внешняя торговля Союза ССР (Статистический обзор) М. Вып. 6 (84)-8 (86), 12 (90) 1932 г., стр. 58,64,68, 84
37 РГАЭ 413.12. 787 Л.155-156
38 РГАСПИ 17.162.11 Л.138
39 Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. М.: РОССПЭН, 2001. Стр. 188-189 РГАСПИ Ф. 558. Оп. 11. Д. 840. Л. 76-81
40 Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. М.: РОССПЭН, 2001. Стр. 197РГАСПИ Ф.81. Оп. 3. Д. 99. Л. 81-87
41 РГАСПИ 17.162.13 Л.30-31
42 ГАРФ Р 5446.120.223 Л.1-3
43 РГАСПИ 17.162.13 Л.133
44 РГАСПИ 17.162.13 Л.134
45 ГАРФ Р5446.120.223 Л.3
46 РГАСПИ 17.162.14 Л.28-29
47 РГАСПИ 17.162.14 Л.108
48 Внешняя торговля Союза ССР. Статистический обзор Внешторгиздат Москва-Ленинград 1932-1933 Июль июнь (вып.85-96) 1932-1933 гг. Стр. 19, 26, 27; Ежегодник хлебооборота за 1931-32, 1932-33 и предварительные итоги заготовок 1933 г. Комитет по заготовкам С.-Х продуктов при СНК СССР Москва. 1934 Стр.68
49 РГАЭ 413.12.1213Л.105-107
50 РГАЭ 413.12.788 Л. 14
51 РГАЭ 413.12. 787 Л.154