ПАТОЛОГИЯ «БЛАГОДАТИ» - II
В христианский "рай" попадают лишь вырожденцы, чайлдфри и трансгендеры.
В НАЧАЛО
Вернемся к истории девственника Иулиана.
Ободренный свыше, он заявил родителям, что согласен на брак, и те, наивные, выбрали ему невесту - Василиссу.
На его христианское счастье она оказалась под стать жениху, т.е. типичной вырожденкой. После свадьбы в опочивальне Иулиан предложил Василиссе не вступать в супружеские отношения, отказаться от продолжения рода: «Итак, если хочешь сохранить со мною заповеди Христовы и угодить Христу, то возлюбим Его всею душою своею и будем соблюдать для Него в непорочности свое девство».
Короче, хочешь угодить Христу - пресеки род, вымри!
Василисса с радостью согласилась.
Тем временем одураченные родители, мечтавшие о внуках, а также родственники и гости «все еще пировали празднуя плотское (читай: примитивное, низкое) соединение жениха и невесты, не подозревая о чудном их соединении духовном», (т.е. о совершившемся надругательстве над природой).
Несколько лет Иулиан и Василисса придуривались, изображая для окружающих нормальную семейную пару.
Этот тип «брака», широко распространенный среди христианских праведников, едко комментировал В. Розанов:
«Ну вот и договорилися: «Импотентный брак есть наш идеал»; «Наилучший брак есть тот, в коем супруги не хотят друг друга, где чувственность отсутствует».
Но медицина подстерегает философа-моралиста и комментирует: «Да это и бывает - у содомлян! Они не хотят или почти не хотят другого супруга»
После смерти родителей эти извращенцы, «получив свободу для своей духовной жизни», а заодно и богатое наследство, построили на родительские деньги две цитадели для себе подобных моральных уродов - два монастыря: мужской и женский, разошлись и постриглись.
икона "Собор дальних пещер"
Продолжим галерею выродков.
Вот житие и страдание святой мученицы Агнии.
«Воспламененная любовью к Сладчайшему Иисусу, родившемуся от Пречистыя Девы, она обручилась с Ним своим девством, и кроме Него, никого другого не хотела иметь своим женихом».
На свою беду, в юную психопатку влюбился знатный молодой римлянин, который предложил ей вступить с ним в законный брак.
В ответ он услышал: «ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ, разжигатель греховного пламени, страстный любитель скверны, снедь, уготованная вечной смерти! (Какое отвращение к соитию, к продолжению рода! Это - «грех» и «скверна»! Вот уж воистину это «крик природы содомской»). ОТСТУПИ ОТ МЕНЯ, так как тебя предупредил уже другой Жених, который подарил мне гораздо больше украшения и обручил меня перстнем веры Своей... (опять этот сумеречный, бесплодный, "бессеменной", по выражению Розанова, жених, ревнующий к человеческому осеменению).
Имея Его своим мужем, я останусь девою; любя Его, буду непорочна; прикасаясь к Нему, останусь чистою (опять: нормальный, человеческий брак - «порочен» и «грязен») от этого брака не бывает детей (так и слышится: «И хорошо! И не надо этого!»; т.е. «бессеменной» Жених несет вырождение!); чадородие в нем безболезненно (какое отвращение к деторождению, так и прет «содомско-девственная природа»), а плоды сожития с каждым днем умножаются».
Т.е. квази-духовные плоды бесплодия...
Достойно внимания, как цветисто Церковь преподносит это изуверское кредо - и где? в «;Житиях», которые предлагались народу в качестве МАССОВОГО популярного чтива...
А вот преподобная Аполлинария, дочь проконсула Анфемия (V век).
Она тоже категорически отказалась идти замуж: «НЕ ХОЧУ ИДТИ ЗАМУЖ (крик, «крик природы содомской» ), но надеюсь, что Бог и меня сохранит в страхе перед Ним чистою (продолжение рода - «грязь»!), как Он соблюдает в непорочности Своих святых дев!»
В конце концов Аполлинария, покинула дом и отправилась на восток: сначала в Палестину, а затем в Египет.
Затем ей во сне явился ангел и «повелел идти в скит(в монастырь) и именоваться Дорофеем.
И она вышла из своего местопребывания, имея такую наружность, что никто не мог бы сказать наверное, мужчина ли перед ним или женщина».
Под именем Дорофея Аполлинария поступила в МУЖСКОЙ монастырь, где ее долгие годы считали праведником-скопцом.»
Читатель может сказать, что это некий причудливый, частный случай христианской «святости».
Как бы не так!
Св. Евгения, римлянка, дочь наместника александрийского, в царствование императора Коммода, обратившись ко Христу, тайно удалилась из дома родительского и по дороге встретила обитель.
Ее сопровождали евнухи Протасий и Иакинф (вот это картинка: беглая дегенератка, не желающая рожать детей, в сопровождении кастратов)... она приняла крещение, вместе с евнухами (а куда им еще, убогим, кроме христианства?).
ПЕРЕОДЕТАЯ В МУЖСКУЮ ОДЕЖДУ, Евгения принята была в мужской монастырь, «юноши подобна одеянием и остриженными власы»».
А вот житие преподобной Марии, «подвизавшейся в мужском образе под именем Марин».
Ее мать рано умерла и Марию воспитал отец - христианин-фанатик. Когда дочка выросла, папа решил податься в монастырь - «спасать свою душу». Однако дочка, верная идеалам отца, решительно выразила желание идти вместе с ним.
Отец «был весьма рад» стремлению родной дочери похоронить себя заживо во цвете лет, но возразил, что идет в монастырь мужской: «Как же ты можешь пребывать там вместе со мною?» «Отец, - ответила Мария, - я не пойду в мужской монастырь в образе жены. Я ОСТРИГУ ВОЛОСЫ, НАДЕНУ МУЖСКОЕ ОДЕЯНИЕ, войду вместе с тобою в монастырь, и никто не узнает, что я жена».
Папа-изувер «возрадовался еще сильнее; раздав нищим и убогим, сиротам и вдовицам все свое имение, он постриг свою дочь (проклял, по примеру учителя, смоковницу - свой род, обесплодил дочку), дал ей мужское одеяние (сам, сам дал! о, уроды! ) и назвал Марином вместо Марии (венец глумления над природой)».
Таким образом, родной отец превратил дочку в монаха-евнуха с мужским именем.
Любопытно, что в житийном тексте с определенного момента Мария начинает фигурировать как Марин: «Марин упал ниц», «Марин отправился на монастырские работы», «Марин заботился... », наконец, «Марин предал Господу свою душу».
Вся суть христианства - в безумной фразе, произнесенной монахами, которые, готовя Марию-Марина к погребению, раскрыли ее (его?) многолетнюю тайну: «Брат наш Марин - естеством жена».
Пол «плавает» в христианском сознании, не имеет устойчивости и границ, как и всё, относящееся к природе, к естеству.
«Эти факты, - читаем у В. Розанова, - как и бездна других подобных, все указуют на один источник..
Это суть лица третьего пола (не мужского и не женского): в них-то и лежит ключ ко всему...
Тут не религия родила физиологический факт, а физиологический факт (присутствия в человеческом сообществе людей с гомосексуальными и другими перверзиями)... родил из себя религиозную секту... »
Мировую супер-секту: христианство.
V. Движение винта
В. Розанов в «Метафизике христианства» предлагает представить любую цельную систему взглядов в образе этакого винта, который можно ослабить, а можно и затянуть до предела, но в любом случае остается неумолимое направление резьбы, т.е. логика развития идеи.
Причем сущность идеологии обнаруживается только на «затяге», в т. н. крайностях. Например, сущность коммунизма наиболее очевидна не в сонливом брежневизме, а в ленинском большевизме, в троцкизме, в маоизме, в кампучийской пол-потовщине.
Исторически сложившаяся, широко понимаемая христианская Церковь - католицизм, православие - это, условно говоря, ослабленный винт, это оппортунизм и вынужденный компромисс с Языческой культурой, с «миром», с Жизнью.
Сия метаморфоза как в капле воды отражена в приведенном В. Розановым рассказе радикала-старовера, поначалу решившего «запоститься», т.е. уморить себя голодом:
«Три или четыре дня ничего ни ем и не пью, - вижу - нет светопреставления;
я напился водицы на четвертый день.
На пятый день нет светопреставления - я съел баклажанчик.
Так прошло две недели, вижу, - светопреставления нет, в острог не берут, войны нету.
Что такое, думаю себе, - и стал хлеб есть, и так помаленьку стал все есть».
Первоначальное христианство это именно желание «запоститься», т.е. убить себя.
Однако, очень скорый конец света, клятвенно обещанный Иисусом в Евангелии -"Истинно говорю вам: не прейдёт род этот, как всё это будет" (Матф. 24:33-34)" - не состоялся, Иисус не пришел, а значит надо было христианам как-то устраиваться на этом свете!
Пришлось христианской церкви «съесть баклажанчик»: с оговорками «благословить» семью и брак, государство и искусство, хозяйствование и военную службу. В конечном счете для церковного начальства этот компромисс (духовность под осетринку, паломничества в спецвагонах и в персональных авто) оказался не лишенным известной приятности.
Сущность же изначального христианства, христианства как такового, наиболее очевидна в сектах крайнего толка.
Именно они пронесли сквозь века «чистоту идеи».
Поэтому, скажем, современный христианин А. Дворкин (пытающийся обличать христианские секты самоубийц) - это «социал-демократ» пытающийся обличать «истинных ленинцев».
Весомую часть «Метафизики христианства» составляет документальный рассказ об общине староверов в терновских плавнях под Тирасполем, которые, во избежание переписи населения (!!!), будучи уверенными в скором пришествии антихриста, заживо погребли себя, "закопались", в специально вырытых для этого «ямах» - всего двадцать пять человек, включая женщин и детей.
Все погибли мучительной медленной смертью от удушья.
Благополучные официозные попы пытались представить подобные эпизоды как частные случаи, как сектантские извращения, якобы не имеющие отношения к сути христианского вероучения.
Отметив, что уверенность в скором пришествии антихриста, это «общие христианские ожидания», В. Розанов отвечает «попикам»:
«Пост, - пишет он, - начало самоуморения, самозакапываний, самосожжений и проч. Религия, где есть посты, как идеал жития, непременно где-нибудь выразится и в идеальном самоубийстве. Все само собой! Все от зерна!. . »
Он развивает свою мысль: «Поститься» просто (по-нашему), «поститься истово» (мужики), «поститься строго» (монастыри), «поститься очень строго» (схимники, юродивые, «блаженные», святые), «держать великий пост» (великие святые Египта и Сирии, первых веков христианства), «запоститься, умереть» (ревностные люди старой веры у нас).
Явно, что здесь везде мы имеем градации одного явления - нажим одного винта, в одну гайку, в одном направлении».
«... раз «секты» и «сектанты», все в одном и том же направлении, появляются и в ХVII веке, и в XVIII, и в ХIX, и на юге в пяти верстах от шумного городка Тирасполя, и в снежных пустынях Архангельского края, - то, очевидно, здесь уже не в «Ковалевых и его родных» дело, а в религиозном дуновении, которое захватило и Тирасполь, Архангельск, Россию, Грецию, части Сирии, Африки и всю Европу; но, захватив, «инде находит почву, покрытую камнем, инде птицы (иные впечатления, школа, книжки, житейские хлопоты) расклевывают зерно», - и только в некоторых местах, семьях, в единичных душах находит «почву добрую, глубокую, рыхлую», где привившись и свившись и вырастает... в явления самоубийств! «По плоду узнаем корень» ».
«Кому молились - Тот их и закопал... », - итожит Розанов.
***** «... Говорят о Нероне, что он «зажигал свои светочи». Жалуются: «как он нас обижал», «как был жесток к христианам». Между тем не оправдывается ли Нерон и вся борьба, поднятая язычеством против христианства, из таких вот событий, какое случилось в терновских плавнях и которому подобных было множество» (Розанов).
«Религия, которая убивает»
- так озаглавил А. Дворкин главу своего «Сектоведения», посвященную сектантскому суициду. Остановимся лишь на двух примерах взятых из книги Дворкина.
В 1993 году в техасском городе Уэйко лидер христианской секты Дэвид Кореш ввиду близкого апокалипсиса «взорвал штаб-квартиру своей группы вместе с собой и своими последователями». В огне погибло около ста человек, включая 25 детей.
Ну нас-то, русских, хорошо помнящих эпидемию староверских самосожжений ХVIII века, этим масштабом не проймешь.
Стоит заметить, что огромную часть времени членов секты Кореша занимали «бесконечные библейские занятия» - подобно тому, как «обыкновенным времяпровождением» тираспольской общины были «молитва, чтение, беседа», изучение «черных книг», «которыми Церковь пропитала дитя-народ. В терновских плавнях (и в техасском городишке!) простецы-труженики «творили волю пославшего их»
В 1997 году покончили с собой, приняв большие дозы снотворного, члены общины «Небесные врата» во главе с Маршаллом Эпплуайтом.
Это была христианская секта с уфологическим уклоном: они «считали себя представителями внеземных цивилизаций, посланными на Землю в качестве учителей и просветителей человечества... Эпплуайт идентифицировал себя со Христом, который вновь был послан на землю «Царством Небесным».
Такое «научно-фантастическое» преломление христианства не покажется столь уж экстравагантным, если учитывать общее для всех христиан представление о своем вероучении, как о «принесенном на землю Господом Иисусом Христом» (формулировка православного Олега Платонова).
Эпплуайт всего лишь привел это представление в соответствие с реалиями эпохи, подчеркнув неотмирный, нездешний характер христианства, его холодность и чуждость нашему миру.
Сектанты верили, что в ближайшем будущем «человечество погибнет вместе со своей планетой. Единственный шанс избежать такого конца - это послушаться представителей внеземных цивилизаций» и «выйти вместе с ними», «удалиться в иные миры», «домой».
Чисто христианская матрица сознания!
Члены «Небесных врат» стремились к выходу из этого мира, а не к его спасению. Они хотели оставить земную жизнь далеко позади, а не спасать ее», - пытается обличать сектантов А. Дворкин.
Но христианство, любезный сектовед, стремится именно к «выходу из этого мира»,
к оставлению земной жизни «далеко позади», а не к ее «спасению», как Вы утверждаете, трусливо пытаясь упрятать человеконенавистническое жало христианства.
Открывайте свои христианские книги и читайте: «Я победил мир»; «Не любите мира, ни того, что в мире... »; «...побеждается естества чин».
Розанов пишет: «Какой же игрок ведет игру без желания скорее выиграть, какой автор пишет сочинение без желания скорее кончить книгу, и путник без желания закончить путь: так и всякий настоящий (!) христианин не может не жаждать скорее умереть (!), скорее кончить земной, слезный путь - и перейти в "вечную радость"».
Так называемые сектанты, разом порывающие с миром, «выходящие» из него, честнее Вас, Дворкин, и таких, как Вы, паразитирующих на мире, выедающих его изнутри.
А. Дворкин пишет: «Сектанты, считавшие себя «кибермонахами» и «кибермонахинями», одевались абсолютно одинаково - подчеркнуто бесполо - в мешковатые брюки или комбинезоны
(бесполость, «унисекс» прослеживается и в одеждах, скажем, православного монашества, но лишь пунктиром; сектанты же и в этом вопросе лишь жестко «докрутили винт»).
Стриглись коротко - ежиком (православные монахи и монахини, напротив, - одинаково длинноволосы: другой вариант «унисекса».)
По мнению Эпплуайта (опять же, какое совпадение - гомосексуалиста!), секс был страшным злом (да не по мнению Эпплуайта, а по мнению Иисуса!), и нужно было сделать все возможное, чтобы искоренить всякую возможность каких-либо половых импульсов в человеке.
(Иисус о скопцах, которые оскопили себя ради его, иисусова «царствия небесного»: «Кто может вместить, да вместит»).
Мужчина должен ничем не отличаться от женщины, а та - от мужчины
(«Все по книгам»: «Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3, 28).
«Вы мужчина или женщина?» - всерьез спрашивал булгаковский профессор Преображенский у некоего существа, с головы до ног облаченного в кожаный большевистский «унисекс», "Какая разница, товарищ?" - очередной повод для размышлений о происхождении большевизма).
И, действительно, на последних предсмертных фотографиях небесновратовцев зачастую невозможно с уверенностью сказать, кто на них изображен - мужчина или женщина... (о преподобной Аполлинарии, христианке: «...никто не мог бы сказать наверное, мужчина перед ним или женщина»)».
«Осмотр трупов показал, что 6 мужчин-членов секты были кастрированы хирургическим путем».
Что называется, по слову Иисусову вместили-таки...
А русские мужики-христиане вмещали давным-давно, да так рьяно, что в начале ХIX столетия в России стали попадаться чуть ли не целые скопческие деревни.
Кастрация в русской христианской секте.
«Не далее как в 1867 году все иноки Святогорского монастыря Харьковской епархии, считавшиеся самыми благочестивыми и набожными, оскопились», - пишет в своем исследовании о сектах П. И. Мельников (Печерский).
Так оттого и оскопились - именно от «благочестия» и «набожности»: «докрутили винт».
Скопцы-христиане. Мужчина и женщина.
Бездна времени и пространства, различное воспитание и языковые барьеры разделяют тираспольских староверов России и американца Дэвида Кореша, русских скопцов и «кибермонахов» Эпплуайта,
но во всех этих случаях мы ясно видим одно и то же «движение винта», заданное общиной Иисуса еще в Евангелии - движение к смерти.
В отличие от половинчатых попов и пасторов, желающих и попоститься, и пожить, «бесконечно внимательный», внутренне честный и цельный сектант прямо говорит словами Розанова: «Христианство есть гроб и смерть».
«Религия, которая убивает»...
VI. «Я принесу сына в жертву Богу... »
В религиозной системе, где есть культ умерщвления плоти и как его кульминация - «идеальное самоубийство», обязательно должно быть также «идеальной убийство», ЗАКЛАНИЕ.
В. Розанов в своей «Метафизике христианства» приводит следующий фрагмент из известной работы К. Леонтьева «Восток, Россия и Славянство»:
Вязниковского уезда, деревни Слободищ, крестьянин спасовец (секта старообрядчества беспоповского толка) Михаил Куртин, 57 лет, зарезал родного сына своего, 7-летнего мальчика Григория, в убеждении, что это угодно Спасу.
Вот что рассказывал Куртин на суде о своем поступке: «Однажды ночью печаль моя о том, что все люди погибают в грехе, сделалась так велика, что я не мог уснуть ни на минуту и несколько раз вставал с постели, затепливал свечи перед иконами и молился со слезами на коленях о своем спасении и спасении семейства своего.Тут мне пришла на ум мысль спасти сына своего от погибели вечной, и так как сын мой Григорий, единственное детище, был очень резв, весел и сметлив не по летам, то я, боясь, чтоб он после смерти моей не развратился в вере и не погиб в геенне вечной, решился его зарезать.
Опасаясь препятствий со стороны жены, я нарочно разбудил ее и послал за овчинами в деревню Перво, а сам, оставшись с сыном, сказал ему: «Встань, Гришенька! Надень белую рубаху, я на тебя полюбуюсь».
Он надел белую рубаху и лег на лавку в передний угол.
Тогда я подложил ему его шубку в голову и, заворотив подол рубашки, несколько раз ударил в живот ножом. Он затрепетал, и начал биться, и натыкался на нож. Желая поскорее прекратить его мучения, я распорол ему живот сверху донизу...
Он потерял силу сопротивляться, но все еще не кончался. Заря до этого времени светила в окно, но, когда я пронзил его ножом, вдруг первый луч солнца брызнул в окно.Что-то стряслось во мне, нож выпал из рук, и я упал на колени с молитвою, прося Бога принять милостиво новую жертву.
Когда я стоял перед образами на коленях и сын мой плавал в крови, то вошла вдруг в избу возвратившаяся жена моя и, с первого взгляда узнав все случившееся, упала от страха на землю перед мертвым сыном.
Тогда я, поднявшись с пола, на котором стоял на коленях, сказал жене:
«Иди и объяви обо всем старосте. Я сделал праздник Святым».
Заключенный в острог, Куртин еще до решения его дела на суде запостил себя до смерти».
(с)
Кому Куртин молился - тот его сына и убил. Зарезал рукой Куртина, а потом и его самого запостил до смерти!
Официозные церковники вновь будут кричать о сектантском изуверстве, якобы не имеющем отношения к истинному христианству.
В действительности же, история старовера Куртина вся - от кровавого заклания до самоуморения постом - это квинтэссенция христианской религиозной системы!
Перенесемся на две тысячи лет назад.
Как известно, язычники- римляне обвиняли христиан в том, что они «приносят в жертву новорожденных римских младенцев, вкушают их плоти и крови и предаются массовому разврату».
Делая круглые глаза, дьякон Андрей Кураев рассказывает:
"... основным оправданием многовековых гонений было обвинение в каннибализме.
Главное обвинение христиан в странных трапезах по ночам... «Много разговора вызвало речение учителя, которое гласит: «Если не будете есть плоти моей и пить крови моей, то не будете иметь жизни в себе».
"Это уже действительно не зверство и не нелепость, но нелепее всякой нелепости и более дико, чем любое зверство, - вкушать человеческое мясо, пить кровь единоплеменника и единокровного и, поступая так, иметь жизнь вечную!
Какую, скажи мне, чудовищную дикость вы вводите в жизнь, делая это? Какое другое вы можете совершить новое преступление, более проклятое, чем эта гнусность?..», - пишет язычник Порфирий в своей критике христианства.
Аналогичные обвинения, - продолжает Кураев, - пересказывает и Плиний Младший в письме Траяну.
И хотя сам Плиний не обвиняет христиан в каннибализме, это обвинение, бывшее рефреном языческой антихристианской полемики, как ни странно, дожило до сих пор». (с)
А что тут странного?
Странным было бы отсутствие этих обвинений! Зачем же всех дураками считать, начиная с римлян?
Ведь сам же Кураев признает:
«Христиане... могли бы устранить львиную долю нападок на себя, если бы рассказали бы о своих ночных собраниях, если бы опубликовали «Настольную книгу священнослужителя».
Они, однако, этого не делали.
И даже Тертуллиан, описывая для язычников в своей «Апологии» порядок ночных собраний христиан, подробно объяснив «агапе», ни слова не говорит о Евхаристии».
Это, дескать, потому, глубокомысленно заявляет Кураев, что язычнику слишком долго пришлось бы объяснять, «что именно происходит».
А мне в этом видится стремление уйти от неприятной темы и, более того, намеренно замолчать ее...
Перенесемся из Древнего Рима в Россию XIX столетия.
Передо мной - исследование нашего замечательного писателя П. И. Мельникова (Печерского) «Белые голуби», посвященное русским христианским сектам крайнего толка - хлыстам и скопцам.
Мельников пишет, что хлыстами: «... изредка (может быть, лет через десять и более) совершаются отвратительные обряды «христовой любви» и «причащения телу и крови». Повторяем, совершается это далеко не во всех кораблях (так, вполне по-христиански, называются хлыстовские общины; напомним, что официозная Церковь часто именует себя «кораблем спасения») и чрезвычайно редко. (Так ведь точка вершины - пик - и не может быть обширной, сказано: «узки врата»; суть явления зачастую выражают именно «редкие, но меткие» случаи)
«Христовой любовью», - продолжает Мельников, - называется общий разврат корабля, происходящий после радения, когда и мужчины и женщины находятся в исступленном состоянии.
Этот разврат, не разбирающий ни возраста, ни уз родства, объясняется двояко. Одни хлысты говорят, что они, поступая так, «грех грехом истребляют» (тон какой - первохристианский!).
Но есть, кроме того сведения, что хлысты от времени до времени делают это с тем, чтобы иметь детей, рожденных, как они говорят, от духа свята (так называемых «христосиков»).
Если такая женщина сделается беременною, она принимает сан богородицы, и рожденный ею считается «не от крове, не от похоти плотския, не от похоти мужския, но от Бога родившимся.
Дикий обряд «христовой любви» в иных, немногих, конечно, хлыстовских кораблях соединяется с другими, еще более отвратительными, еще более ужасными обрядами: приобщения телу и крови.
Если у богородицы «родится дочь, ее отдают матери, и эта девочка впоследствии обыкновенно сама делается богородицей или пророчицей. Но если родится мальчик, - пишет Мельников, - он считается сыном божьим и называется «христосиком».
На восьмой день его закалывают в левый бок таким же копием, какое употребляется в церквах (при разделке хлеба на евхаристии), пронзают ему сердце и причащаются горячею кровью. (т.е. пьют эту кровь)
Тело сушат и превращают в порошок, с которым после пекут калачи, коими и причащаются вместе с водою.
(П. И. Мельников (Андрей Печерский), Собрание сочинений в восьми томах, т. 8, М., 1976).
Отрешимся от столь понятных эмоций и холодно вдумаемся: спустя почти две тысячи лет полуграмотные русские мужики, ничего, кроме Библии не читавшие, в полном объеме! детально!, воплотили в жизнь все то изуверство, в котором обвиняли первых христиан римские язычники!
Что ж, как сказал Розанов, русские мужики по части религии «глубоко плавают» (т.е. глубоко и тщательно вдумываются).
По убеждению Розанова, случаев, подобных групповому самоубийству тираспольских староверов, в первые века христианства «было множество» - русские староверы лишь «докрутили винт» до степени изначального, первохристианского, катакомбного изуверства.
Так может быть и христиане-каннибалы, что называется, «попали в резьбу»?
В «Житиях святых», в разделе, посвященном святому Василию Великому (330-379 гг. ) - «Богомудрому учителю Церкви» - приведен весьма примечательный эпизод (январь, часть первая, стр. 28):
«Однажды, когда он (Василий Великий) совершал божественную службу, некий еврей, желая узнать, в чем состоят святые тайны, присоединился к прочим верующим , как бы христианин, и, войдя в церковь, увидел, что святый Василий держит в своих руках младенца и раздробляет его на части..
Когда верующие стали причащаться из рук святого, подошел и еврей, и святитель подал ему, как и прочим христианам, часть "святых даров".
Приняв их в руки, еврей увидел, что это была действительно плоть, а когда приступил к чаше, то увидел, что в ней была действительно кровь.
Он спрятал остаток от "святого причащения" и, придя домой, показал его жене своей и рассказал ей обо всем, что видел своими глазами.
Уверовав, что христианское таинство есть действительно СТРАШНОЕ и славное, он пошел на утро к блаженному Василию и умолял удостоить его святого крещения.
Василий же, воздав благодарение Богу, немедленно окрестил еврея со всем его семейством».
Перед нами - описание классической Черной Мессы, причем взятое откуда? Из книг Кроули? Из «готического романа»? Из милицейских сводок о преступлениях подвальных сатанистов?
Нет, это христианские «Жития святых».
Мне в ответ христиане возмущенно закричат, что в данном случае Господь-де раскрыл еврею "духовные очи", позволив увидеть "духовную" реальность Евхаристии, «действительно плоть» и «действительно кровь», а не просто хлеб и вино.
Но даже если принять подобную трактовку этого эпизода, то совершенно очевидно: христианин, особенно православный, причащаясь, свято верит, - обязан верить! - что ПОД ВИДОМ хлеба и вина он вкушает «действительно плоть» и «действительно кровь»; таким образом налицо акт УМСТВЕННОГО КАННИБАЛИЗМА - каннибализма «в духе», «в сердце своем».
Походя к чаше, истово молятся: «Еще верую, яко сие есть САМОЕ пречистое Тело Твое, и сия есть САМАЯ честная Кровь Твоя... » А священник? Он ведь тоже, совершая Евхаристию, свято верит, - обязан верить! - знает, что не хлеб режет.
Да вы взгляните на его инструментарий, на все эти копья и странные ножички...
Может быть, хлеб и вино как атрибуты Евхаристии окончательно утвердились лишь в эпоху становления официозной Церкви, а до этого бывали «действительно плоть» и «действительно кровь» - конечно же «НЕ ВО ВСЕХ КОРАБЛЯХ» и «ЧРЕЗВЫЧАЙНО РЕДКО»?
Не с тех ли времен слова молитвы перед причастием: «... не бо врагом Твоим тайну повем... »? «Оглашенные, изыдите!» «Двери, двери!»
Что за «тайна»? Да еще такая «СТРАШНАЯ».
Не из-за нее ли Тертуллиан в своей «Апологии» упорно молчит о Евхаристии?
Он просто не хотел затрагивать скользкую тему, зная, что «кое-кто, кое-где у нас порой... ».
А теперь взглянем на историю обращения еврея его же глазами.
Кстати именно так - просто, фотографически, без комментариев, без всяких "духовных очей" - она и представлена в «Житиях».
Что мы видим?
Сцену каннибализма: главный в секте убивает и режет ребенка на части, а затем члены секты этого ребенка съедают!
Как явно следует из житийного текста, еврей вовсе не видит в этом младенце Христа - для еврея это именно младенец, сын человеческий, т.е. человеческий детеныш, разрезаемый на части и затем поедаемый: «действительно плоть» и «действительно кровь».
Никакой «духовности»!
Физика!
И жена еврея - дома! - увидела то же самое!
И вот, будучи под впечатлением акта каннибализма, еврей и его родня пришли в лоно христианства - и были приняты!
Может быть, пришли потому, что увидели нечто родное и близкое? Точнее, узнали... Смотри, мол... Да ты понюхай... В работе «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови» (1913), В. Розанов показывает неуклонное тяготение к человеческому жертвоприношению, таящееся в Ветхом Завете и в иудаизме в целом.
В частности, писатель анализирует знаменитый библейский эпизод: жертвоприношение Авраама.
Как известно, Авраам, по повелению своего еврейского бога, чуть было не принес в жертву своего сына Исаака - и лишь в последний момент руку Авраама остановил «ангел господень».
«А если бы не остановил?» - спрашивает Розанов. А если бы не остановил - совершилось бы «дело крестьянина Куртина», принесшего сына в жертву еврейскому богу, которому накануне молился столь истово"...
****** И не только русские мужики - русские цари тоже.
Николай Второй смиренно, с молитвой принес «в жертву Богу» сына-наследника, царицу с царевнами и весь свой народ, «чтоб он не развратился и не погиб в геенне вечной» - примерно так, чуть ли не дословно повторяя старовера Куртина, наши православные объясняют «мистический смысл» гибели последней царской семьи.
Порочная нить христианской веры связывает мужика Куртина и царя Николая.
Кстати, Николай и стремился всегда к такому - «духовному» - единению с народом. В конце концов эта вера потащила в могилу и царя, и народ. Между ямами, в которые заживо закапывались тираспольские староверы, и ямой Ипатьевского подвала - прямая связь.
Наш великий ученый В. И. Даль в книге «Розыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», написанной в 1844 году по поручению министра внутренних дел, на основании многочисленных фактов доказал, что в иудейской среде издревле существует экстремистская секта, практикующая человеческие жертвоприношения и использующая кровь жертв «для каких-то таинственных чар».
Христиане утверждают, что этот ритуал имеет антихристианскую направленность.
Однако, судя по жертвоприношению Авраама, задолго до появления христианства, кровавый обряд уже существовал среди иудейских мистиков крайнего толка, и, возможно, среди христиан, как людей вышедших из иудаизма.
Да и самое главное событие христианства разве не убийство сына (иисуса) в жертву - т.е. в еду! - еврейскому богу?
Пытаясь обличать современных русских язычников, диакон Андрей Кураев истошно вопит о «геноциде», якобы грозящем христианам со стороны приверженцев Родноверия, о том, «какие кровавые жертвы они (язычники) будут приносить своим старо-новым богам».
А может, дьякону-христианину, не стоит судить по себе?
Похоже, что у тебя, дьякон, от твоей многовековой «христианской жертвы» уже стоят в глазах «мальчики кровавые».
«Приимите, ЯДИТЕ, сие есть тело мое... » (с) Иисус --- Сказано-то как - плотоядно: «ядите».
(в оригинале даже стоит - φαγετε - пожирайте, жрите.)
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------
Розанов : «Реакция здравомыслия, естества человеческого,.. что все так ненавидимо и презираемо «учителями церковными»; реакция этнографии против навеянного (из Византии, Галилеи).
И в последнем слове - протест язычества против христианства».
Протест Жизни против Смерти - скажем мы!
С. Боттичелли "Весна", картина эпохи Возрождения.
Источником вдохновения для Боттичелли послужил отрывок из работы римлянина Лукреция Кара «О природе вещей»:
Вот и Весна, и Венера идет, и Венеры крылатый
Вестник грядет впереди, и, Зефиру вослед, перед ними
Шествует Флора-мать и, цветы на путь рассыпая,
Красками все наполняет и запахом сладким.
Ветры, богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем
Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный
Стелет цветочный ковёр, улыбаются волны морские,
И небосвода лазурь сияет разлившимся светом.
И снова Д. Фрезер:
«Возврат европейцев к исконным принципам ИХ жизненной ориентации, к трезвому, мужественному взгляду на жизнь отмечен Возрождением в конце средневековья (языческого) римского права, философии Аристотеля, (языческой) античной литературы и искусства.
Долгому застою в развитии цивилизации пришел конец.
Волна восточного нашествия наконец захлебнулась и стала идти на убыль.
Отлив этот продолжается до сих пор».
В НАЧАЛО
Вернемся к истории девственника Иулиана.
Ободренный свыше, он заявил родителям, что согласен на брак, и те, наивные, выбрали ему невесту - Василиссу.
На его христианское счастье она оказалась под стать жениху, т.е. типичной вырожденкой. После свадьбы в опочивальне Иулиан предложил Василиссе не вступать в супружеские отношения, отказаться от продолжения рода: «Итак, если хочешь сохранить со мною заповеди Христовы и угодить Христу, то возлюбим Его всею душою своею и будем соблюдать для Него в непорочности свое девство».
Короче, хочешь угодить Христу - пресеки род, вымри!
Василисса с радостью согласилась.
Тем временем одураченные родители, мечтавшие о внуках, а также родственники и гости «все еще пировали празднуя плотское (читай: примитивное, низкое) соединение жениха и невесты, не подозревая о чудном их соединении духовном», (т.е. о совершившемся надругательстве над природой).
Несколько лет Иулиан и Василисса придуривались, изображая для окружающих нормальную семейную пару.
Этот тип «брака», широко распространенный среди христианских праведников, едко комментировал В. Розанов:
«Ну вот и договорилися: «Импотентный брак есть наш идеал»; «Наилучший брак есть тот, в коем супруги не хотят друг друга, где чувственность отсутствует».
Но медицина подстерегает философа-моралиста и комментирует: «Да это и бывает - у содомлян! Они не хотят или почти не хотят другого супруга»
После смерти родителей эти извращенцы, «получив свободу для своей духовной жизни», а заодно и богатое наследство, построили на родительские деньги две цитадели для себе подобных моральных уродов - два монастыря: мужской и женский, разошлись и постриглись.
икона "Собор дальних пещер"
Продолжим галерею выродков.
Вот житие и страдание святой мученицы Агнии.
«Воспламененная любовью к Сладчайшему Иисусу, родившемуся от Пречистыя Девы, она обручилась с Ним своим девством, и кроме Него, никого другого не хотела иметь своим женихом».
На свою беду, в юную психопатку влюбился знатный молодой римлянин, который предложил ей вступить с ним в законный брак.
В ответ он услышал: «ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ, разжигатель греховного пламени, страстный любитель скверны, снедь, уготованная вечной смерти! (Какое отвращение к соитию, к продолжению рода! Это - «грех» и «скверна»! Вот уж воистину это «крик природы содомской»). ОТСТУПИ ОТ МЕНЯ, так как тебя предупредил уже другой Жених, который подарил мне гораздо больше украшения и обручил меня перстнем веры Своей... (опять этот сумеречный, бесплодный, "бессеменной", по выражению Розанова, жених, ревнующий к человеческому осеменению).
Имея Его своим мужем, я останусь девою; любя Его, буду непорочна; прикасаясь к Нему, останусь чистою (опять: нормальный, человеческий брак - «порочен» и «грязен») от этого брака не бывает детей (так и слышится: «И хорошо! И не надо этого!»; т.е. «бессеменной» Жених несет вырождение!); чадородие в нем безболезненно (какое отвращение к деторождению, так и прет «содомско-девственная природа»), а плоды сожития с каждым днем умножаются».
Т.е. квази-духовные плоды бесплодия...
Достойно внимания, как цветисто Церковь преподносит это изуверское кредо - и где? в «;Житиях», которые предлагались народу в качестве МАССОВОГО популярного чтива...
А вот преподобная Аполлинария, дочь проконсула Анфемия (V век).
Она тоже категорически отказалась идти замуж: «НЕ ХОЧУ ИДТИ ЗАМУЖ (крик, «крик природы содомской» ), но надеюсь, что Бог и меня сохранит в страхе перед Ним чистою (продолжение рода - «грязь»!), как Он соблюдает в непорочности Своих святых дев!»
В конце концов Аполлинария, покинула дом и отправилась на восток: сначала в Палестину, а затем в Египет.
Затем ей во сне явился ангел и «повелел идти в скит(в монастырь) и именоваться Дорофеем.
И она вышла из своего местопребывания, имея такую наружность, что никто не мог бы сказать наверное, мужчина ли перед ним или женщина».
Под именем Дорофея Аполлинария поступила в МУЖСКОЙ монастырь, где ее долгие годы считали праведником-скопцом.»
Читатель может сказать, что это некий причудливый, частный случай христианской «святости».
Как бы не так!
Св. Евгения, римлянка, дочь наместника александрийского, в царствование императора Коммода, обратившись ко Христу, тайно удалилась из дома родительского и по дороге встретила обитель.
Ее сопровождали евнухи Протасий и Иакинф (вот это картинка: беглая дегенератка, не желающая рожать детей, в сопровождении кастратов)... она приняла крещение, вместе с евнухами (а куда им еще, убогим, кроме христианства?).
ПЕРЕОДЕТАЯ В МУЖСКУЮ ОДЕЖДУ, Евгения принята была в мужской монастырь, «юноши подобна одеянием и остриженными власы»».
А вот житие преподобной Марии, «подвизавшейся в мужском образе под именем Марин».
Ее мать рано умерла и Марию воспитал отец - христианин-фанатик. Когда дочка выросла, папа решил податься в монастырь - «спасать свою душу». Однако дочка, верная идеалам отца, решительно выразила желание идти вместе с ним.
Отец «был весьма рад» стремлению родной дочери похоронить себя заживо во цвете лет, но возразил, что идет в монастырь мужской: «Как же ты можешь пребывать там вместе со мною?» «Отец, - ответила Мария, - я не пойду в мужской монастырь в образе жены. Я ОСТРИГУ ВОЛОСЫ, НАДЕНУ МУЖСКОЕ ОДЕЯНИЕ, войду вместе с тобою в монастырь, и никто не узнает, что я жена».
Папа-изувер «возрадовался еще сильнее; раздав нищим и убогим, сиротам и вдовицам все свое имение, он постриг свою дочь (проклял, по примеру учителя, смоковницу - свой род, обесплодил дочку), дал ей мужское одеяние (сам, сам дал! о, уроды! ) и назвал Марином вместо Марии (венец глумления над природой)».
Таким образом, родной отец превратил дочку в монаха-евнуха с мужским именем.
Любопытно, что в житийном тексте с определенного момента Мария начинает фигурировать как Марин: «Марин упал ниц», «Марин отправился на монастырские работы», «Марин заботился... », наконец, «Марин предал Господу свою душу».
Вся суть христианства - в безумной фразе, произнесенной монахами, которые, готовя Марию-Марина к погребению, раскрыли ее (его?) многолетнюю тайну: «Брат наш Марин - естеством жена».
Пол «плавает» в христианском сознании, не имеет устойчивости и границ, как и всё, относящееся к природе, к естеству.
«Эти факты, - читаем у В. Розанова, - как и бездна других подобных, все указуют на один источник..
Это суть лица третьего пола (не мужского и не женского): в них-то и лежит ключ ко всему...
Тут не религия родила физиологический факт, а физиологический факт (присутствия в человеческом сообществе людей с гомосексуальными и другими перверзиями)... родил из себя религиозную секту... »
Мировую супер-секту: христианство.
V. Движение винта
В. Розанов в «Метафизике христианства» предлагает представить любую цельную систему взглядов в образе этакого винта, который можно ослабить, а можно и затянуть до предела, но в любом случае остается неумолимое направление резьбы, т.е. логика развития идеи.
Причем сущность идеологии обнаруживается только на «затяге», в т. н. крайностях. Например, сущность коммунизма наиболее очевидна не в сонливом брежневизме, а в ленинском большевизме, в троцкизме, в маоизме, в кампучийской пол-потовщине.
Исторически сложившаяся, широко понимаемая христианская Церковь - католицизм, православие - это, условно говоря, ослабленный винт, это оппортунизм и вынужденный компромисс с Языческой культурой, с «миром», с Жизнью.
Сия метаморфоза как в капле воды отражена в приведенном В. Розановым рассказе радикала-старовера, поначалу решившего «запоститься», т.е. уморить себя голодом:
«Три или четыре дня ничего ни ем и не пью, - вижу - нет светопреставления;
я напился водицы на четвертый день.
На пятый день нет светопреставления - я съел баклажанчик.
Так прошло две недели, вижу, - светопреставления нет, в острог не берут, войны нету.
Что такое, думаю себе, - и стал хлеб есть, и так помаленьку стал все есть».
Первоначальное христианство это именно желание «запоститься», т.е. убить себя.
Однако, очень скорый конец света, клятвенно обещанный Иисусом в Евангелии -"Истинно говорю вам: не прейдёт род этот, как всё это будет" (Матф. 24:33-34)" - не состоялся, Иисус не пришел, а значит надо было христианам как-то устраиваться на этом свете!
Пришлось христианской церкви «съесть баклажанчик»: с оговорками «благословить» семью и брак, государство и искусство, хозяйствование и военную службу. В конечном счете для церковного начальства этот компромисс (духовность под осетринку, паломничества в спецвагонах и в персональных авто) оказался не лишенным известной приятности.
Сущность же изначального христианства, христианства как такового, наиболее очевидна в сектах крайнего толка.
Именно они пронесли сквозь века «чистоту идеи».
Поэтому, скажем, современный христианин А. Дворкин (пытающийся обличать христианские секты самоубийц) - это «социал-демократ» пытающийся обличать «истинных ленинцев».
Весомую часть «Метафизики христианства» составляет документальный рассказ об общине староверов в терновских плавнях под Тирасполем, которые, во избежание переписи населения (!!!), будучи уверенными в скором пришествии антихриста, заживо погребли себя, "закопались", в специально вырытых для этого «ямах» - всего двадцать пять человек, включая женщин и детей.
Все погибли мучительной медленной смертью от удушья.
Благополучные официозные попы пытались представить подобные эпизоды как частные случаи, как сектантские извращения, якобы не имеющие отношения к сути христианского вероучения.
Отметив, что уверенность в скором пришествии антихриста, это «общие христианские ожидания», В. Розанов отвечает «попикам»:
«Пост, - пишет он, - начало самоуморения, самозакапываний, самосожжений и проч. Религия, где есть посты, как идеал жития, непременно где-нибудь выразится и в идеальном самоубийстве. Все само собой! Все от зерна!. . »
Он развивает свою мысль: «Поститься» просто (по-нашему), «поститься истово» (мужики), «поститься строго» (монастыри), «поститься очень строго» (схимники, юродивые, «блаженные», святые), «держать великий пост» (великие святые Египта и Сирии, первых веков христианства), «запоститься, умереть» (ревностные люди старой веры у нас).
Явно, что здесь везде мы имеем градации одного явления - нажим одного винта, в одну гайку, в одном направлении».
«... раз «секты» и «сектанты», все в одном и том же направлении, появляются и в ХVII веке, и в XVIII, и в ХIX, и на юге в пяти верстах от шумного городка Тирасполя, и в снежных пустынях Архангельского края, - то, очевидно, здесь уже не в «Ковалевых и его родных» дело, а в религиозном дуновении, которое захватило и Тирасполь, Архангельск, Россию, Грецию, части Сирии, Африки и всю Европу; но, захватив, «инде находит почву, покрытую камнем, инде птицы (иные впечатления, школа, книжки, житейские хлопоты) расклевывают зерно», - и только в некоторых местах, семьях, в единичных душах находит «почву добрую, глубокую, рыхлую», где привившись и свившись и вырастает... в явления самоубийств! «По плоду узнаем корень» ».
«Кому молились - Тот их и закопал... », - итожит Розанов.
***** «... Говорят о Нероне, что он «зажигал свои светочи». Жалуются: «как он нас обижал», «как был жесток к христианам». Между тем не оправдывается ли Нерон и вся борьба, поднятая язычеством против христианства, из таких вот событий, какое случилось в терновских плавнях и которому подобных было множество» (Розанов).
«Религия, которая убивает»
- так озаглавил А. Дворкин главу своего «Сектоведения», посвященную сектантскому суициду. Остановимся лишь на двух примерах взятых из книги Дворкина.
В 1993 году в техасском городе Уэйко лидер христианской секты Дэвид Кореш ввиду близкого апокалипсиса «взорвал штаб-квартиру своей группы вместе с собой и своими последователями». В огне погибло около ста человек, включая 25 детей.
Ну нас-то, русских, хорошо помнящих эпидемию староверских самосожжений ХVIII века, этим масштабом не проймешь.
Стоит заметить, что огромную часть времени членов секты Кореша занимали «бесконечные библейские занятия» - подобно тому, как «обыкновенным времяпровождением» тираспольской общины были «молитва, чтение, беседа», изучение «черных книг», «которыми Церковь пропитала дитя-народ. В терновских плавнях (и в техасском городишке!) простецы-труженики «творили волю пославшего их»
В 1997 году покончили с собой, приняв большие дозы снотворного, члены общины «Небесные врата» во главе с Маршаллом Эпплуайтом.
Это была христианская секта с уфологическим уклоном: они «считали себя представителями внеземных цивилизаций, посланными на Землю в качестве учителей и просветителей человечества... Эпплуайт идентифицировал себя со Христом, который вновь был послан на землю «Царством Небесным».
Такое «научно-фантастическое» преломление христианства не покажется столь уж экстравагантным, если учитывать общее для всех христиан представление о своем вероучении, как о «принесенном на землю Господом Иисусом Христом» (формулировка православного Олега Платонова).
Эпплуайт всего лишь привел это представление в соответствие с реалиями эпохи, подчеркнув неотмирный, нездешний характер христианства, его холодность и чуждость нашему миру.
Сектанты верили, что в ближайшем будущем «человечество погибнет вместе со своей планетой. Единственный шанс избежать такого конца - это послушаться представителей внеземных цивилизаций» и «выйти вместе с ними», «удалиться в иные миры», «домой».
Чисто христианская матрица сознания!
Члены «Небесных врат» стремились к выходу из этого мира, а не к его спасению. Они хотели оставить земную жизнь далеко позади, а не спасать ее», - пытается обличать сектантов А. Дворкин.
Но христианство, любезный сектовед, стремится именно к «выходу из этого мира»,
к оставлению земной жизни «далеко позади», а не к ее «спасению», как Вы утверждаете, трусливо пытаясь упрятать человеконенавистническое жало христианства.
Открывайте свои христианские книги и читайте: «Я победил мир»; «Не любите мира, ни того, что в мире... »; «...побеждается естества чин».
Розанов пишет: «Какой же игрок ведет игру без желания скорее выиграть, какой автор пишет сочинение без желания скорее кончить книгу, и путник без желания закончить путь: так и всякий настоящий (!) христианин не может не жаждать скорее умереть (!), скорее кончить земной, слезный путь - и перейти в "вечную радость"».
Так называемые сектанты, разом порывающие с миром, «выходящие» из него, честнее Вас, Дворкин, и таких, как Вы, паразитирующих на мире, выедающих его изнутри.
А. Дворкин пишет: «Сектанты, считавшие себя «кибермонахами» и «кибермонахинями», одевались абсолютно одинаково - подчеркнуто бесполо - в мешковатые брюки или комбинезоны
(бесполость, «унисекс» прослеживается и в одеждах, скажем, православного монашества, но лишь пунктиром; сектанты же и в этом вопросе лишь жестко «докрутили винт»).
Стриглись коротко - ежиком (православные монахи и монахини, напротив, - одинаково длинноволосы: другой вариант «унисекса».)
По мнению Эпплуайта (опять же, какое совпадение - гомосексуалиста!), секс был страшным злом (да не по мнению Эпплуайта, а по мнению Иисуса!), и нужно было сделать все возможное, чтобы искоренить всякую возможность каких-либо половых импульсов в человеке.
(Иисус о скопцах, которые оскопили себя ради его, иисусова «царствия небесного»: «Кто может вместить, да вместит»).
Мужчина должен ничем не отличаться от женщины, а та - от мужчины
(«Все по книгам»: «Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3, 28).
«Вы мужчина или женщина?» - всерьез спрашивал булгаковский профессор Преображенский у некоего существа, с головы до ног облаченного в кожаный большевистский «унисекс», "Какая разница, товарищ?" - очередной повод для размышлений о происхождении большевизма).
И, действительно, на последних предсмертных фотографиях небесновратовцев зачастую невозможно с уверенностью сказать, кто на них изображен - мужчина или женщина... (о преподобной Аполлинарии, христианке: «...никто не мог бы сказать наверное, мужчина перед ним или женщина»)».
«Осмотр трупов показал, что 6 мужчин-членов секты были кастрированы хирургическим путем».
Что называется, по слову Иисусову вместили-таки...
А русские мужики-христиане вмещали давным-давно, да так рьяно, что в начале ХIX столетия в России стали попадаться чуть ли не целые скопческие деревни.
Кастрация в русской христианской секте.
«Не далее как в 1867 году все иноки Святогорского монастыря Харьковской епархии, считавшиеся самыми благочестивыми и набожными, оскопились», - пишет в своем исследовании о сектах П. И. Мельников (Печерский).
Так оттого и оскопились - именно от «благочестия» и «набожности»: «докрутили винт».
Скопцы-христиане. Мужчина и женщина.
Бездна времени и пространства, различное воспитание и языковые барьеры разделяют тираспольских староверов России и американца Дэвида Кореша, русских скопцов и «кибермонахов» Эпплуайта,
но во всех этих случаях мы ясно видим одно и то же «движение винта», заданное общиной Иисуса еще в Евангелии - движение к смерти.
В отличие от половинчатых попов и пасторов, желающих и попоститься, и пожить, «бесконечно внимательный», внутренне честный и цельный сектант прямо говорит словами Розанова: «Христианство есть гроб и смерть».
«Религия, которая убивает»...
VI. «Я принесу сына в жертву Богу... »
В религиозной системе, где есть культ умерщвления плоти и как его кульминация - «идеальное самоубийство», обязательно должно быть также «идеальной убийство», ЗАКЛАНИЕ.
В. Розанов в своей «Метафизике христианства» приводит следующий фрагмент из известной работы К. Леонтьева «Восток, Россия и Славянство»:
Вязниковского уезда, деревни Слободищ, крестьянин спасовец (секта старообрядчества беспоповского толка) Михаил Куртин, 57 лет, зарезал родного сына своего, 7-летнего мальчика Григория, в убеждении, что это угодно Спасу.
Вот что рассказывал Куртин на суде о своем поступке: «Однажды ночью печаль моя о том, что все люди погибают в грехе, сделалась так велика, что я не мог уснуть ни на минуту и несколько раз вставал с постели, затепливал свечи перед иконами и молился со слезами на коленях о своем спасении и спасении семейства своего.Тут мне пришла на ум мысль спасти сына своего от погибели вечной, и так как сын мой Григорий, единственное детище, был очень резв, весел и сметлив не по летам, то я, боясь, чтоб он после смерти моей не развратился в вере и не погиб в геенне вечной, решился его зарезать.
Опасаясь препятствий со стороны жены, я нарочно разбудил ее и послал за овчинами в деревню Перво, а сам, оставшись с сыном, сказал ему: «Встань, Гришенька! Надень белую рубаху, я на тебя полюбуюсь».
Он надел белую рубаху и лег на лавку в передний угол.
Тогда я подложил ему его шубку в голову и, заворотив подол рубашки, несколько раз ударил в живот ножом. Он затрепетал, и начал биться, и натыкался на нож. Желая поскорее прекратить его мучения, я распорол ему живот сверху донизу...
Он потерял силу сопротивляться, но все еще не кончался. Заря до этого времени светила в окно, но, когда я пронзил его ножом, вдруг первый луч солнца брызнул в окно.Что-то стряслось во мне, нож выпал из рук, и я упал на колени с молитвою, прося Бога принять милостиво новую жертву.
Когда я стоял перед образами на коленях и сын мой плавал в крови, то вошла вдруг в избу возвратившаяся жена моя и, с первого взгляда узнав все случившееся, упала от страха на землю перед мертвым сыном.
Тогда я, поднявшись с пола, на котором стоял на коленях, сказал жене:
«Иди и объяви обо всем старосте. Я сделал праздник Святым».
Заключенный в острог, Куртин еще до решения его дела на суде запостил себя до смерти».
(с)
Кому Куртин молился - тот его сына и убил. Зарезал рукой Куртина, а потом и его самого запостил до смерти!
Официозные церковники вновь будут кричать о сектантском изуверстве, якобы не имеющем отношения к истинному христианству.
В действительности же, история старовера Куртина вся - от кровавого заклания до самоуморения постом - это квинтэссенция христианской религиозной системы!
Перенесемся на две тысячи лет назад.
Как известно, язычники- римляне обвиняли христиан в том, что они «приносят в жертву новорожденных римских младенцев, вкушают их плоти и крови и предаются массовому разврату».
Делая круглые глаза, дьякон Андрей Кураев рассказывает:
"... основным оправданием многовековых гонений было обвинение в каннибализме.
Главное обвинение христиан в странных трапезах по ночам... «Много разговора вызвало речение учителя, которое гласит: «Если не будете есть плоти моей и пить крови моей, то не будете иметь жизни в себе».
"Это уже действительно не зверство и не нелепость, но нелепее всякой нелепости и более дико, чем любое зверство, - вкушать человеческое мясо, пить кровь единоплеменника и единокровного и, поступая так, иметь жизнь вечную!
Какую, скажи мне, чудовищную дикость вы вводите в жизнь, делая это? Какое другое вы можете совершить новое преступление, более проклятое, чем эта гнусность?..», - пишет язычник Порфирий в своей критике христианства.
Аналогичные обвинения, - продолжает Кураев, - пересказывает и Плиний Младший в письме Траяну.
И хотя сам Плиний не обвиняет христиан в каннибализме, это обвинение, бывшее рефреном языческой антихристианской полемики, как ни странно, дожило до сих пор». (с)
А что тут странного?
Странным было бы отсутствие этих обвинений! Зачем же всех дураками считать, начиная с римлян?
Ведь сам же Кураев признает:
«Христиане... могли бы устранить львиную долю нападок на себя, если бы рассказали бы о своих ночных собраниях, если бы опубликовали «Настольную книгу священнослужителя».
Они, однако, этого не делали.
И даже Тертуллиан, описывая для язычников в своей «Апологии» порядок ночных собраний христиан, подробно объяснив «агапе», ни слова не говорит о Евхаристии».
Это, дескать, потому, глубокомысленно заявляет Кураев, что язычнику слишком долго пришлось бы объяснять, «что именно происходит».
А мне в этом видится стремление уйти от неприятной темы и, более того, намеренно замолчать ее...
Перенесемся из Древнего Рима в Россию XIX столетия.
Передо мной - исследование нашего замечательного писателя П. И. Мельникова (Печерского) «Белые голуби», посвященное русским христианским сектам крайнего толка - хлыстам и скопцам.
Мельников пишет, что хлыстами: «... изредка (может быть, лет через десять и более) совершаются отвратительные обряды «христовой любви» и «причащения телу и крови». Повторяем, совершается это далеко не во всех кораблях (так, вполне по-христиански, называются хлыстовские общины; напомним, что официозная Церковь часто именует себя «кораблем спасения») и чрезвычайно редко. (Так ведь точка вершины - пик - и не может быть обширной, сказано: «узки врата»; суть явления зачастую выражают именно «редкие, но меткие» случаи)
«Христовой любовью», - продолжает Мельников, - называется общий разврат корабля, происходящий после радения, когда и мужчины и женщины находятся в исступленном состоянии.
Этот разврат, не разбирающий ни возраста, ни уз родства, объясняется двояко. Одни хлысты говорят, что они, поступая так, «грех грехом истребляют» (тон какой - первохристианский!).
Но есть, кроме того сведения, что хлысты от времени до времени делают это с тем, чтобы иметь детей, рожденных, как они говорят, от духа свята (так называемых «христосиков»).
Если такая женщина сделается беременною, она принимает сан богородицы, и рожденный ею считается «не от крове, не от похоти плотския, не от похоти мужския, но от Бога родившимся.
Дикий обряд «христовой любви» в иных, немногих, конечно, хлыстовских кораблях соединяется с другими, еще более отвратительными, еще более ужасными обрядами: приобщения телу и крови.
Если у богородицы «родится дочь, ее отдают матери, и эта девочка впоследствии обыкновенно сама делается богородицей или пророчицей. Но если родится мальчик, - пишет Мельников, - он считается сыном божьим и называется «христосиком».
На восьмой день его закалывают в левый бок таким же копием, какое употребляется в церквах (при разделке хлеба на евхаристии), пронзают ему сердце и причащаются горячею кровью. (т.е. пьют эту кровь)
Тело сушат и превращают в порошок, с которым после пекут калачи, коими и причащаются вместе с водою.
(П. И. Мельников (Андрей Печерский), Собрание сочинений в восьми томах, т. 8, М., 1976).
Отрешимся от столь понятных эмоций и холодно вдумаемся: спустя почти две тысячи лет полуграмотные русские мужики, ничего, кроме Библии не читавшие, в полном объеме! детально!, воплотили в жизнь все то изуверство, в котором обвиняли первых христиан римские язычники!
Что ж, как сказал Розанов, русские мужики по части религии «глубоко плавают» (т.е. глубоко и тщательно вдумываются).
По убеждению Розанова, случаев, подобных групповому самоубийству тираспольских староверов, в первые века христианства «было множество» - русские староверы лишь «докрутили винт» до степени изначального, первохристианского, катакомбного изуверства.
Так может быть и христиане-каннибалы, что называется, «попали в резьбу»?
В «Житиях святых», в разделе, посвященном святому Василию Великому (330-379 гг. ) - «Богомудрому учителю Церкви» - приведен весьма примечательный эпизод (январь, часть первая, стр. 28):
«Однажды, когда он (Василий Великий) совершал божественную службу, некий еврей, желая узнать, в чем состоят святые тайны, присоединился к прочим верующим , как бы христианин, и, войдя в церковь, увидел, что святый Василий держит в своих руках младенца и раздробляет его на части..
Когда верующие стали причащаться из рук святого, подошел и еврей, и святитель подал ему, как и прочим христианам, часть "святых даров".
Приняв их в руки, еврей увидел, что это была действительно плоть, а когда приступил к чаше, то увидел, что в ней была действительно кровь.
Он спрятал остаток от "святого причащения" и, придя домой, показал его жене своей и рассказал ей обо всем, что видел своими глазами.
Уверовав, что христианское таинство есть действительно СТРАШНОЕ и славное, он пошел на утро к блаженному Василию и умолял удостоить его святого крещения.
Василий же, воздав благодарение Богу, немедленно окрестил еврея со всем его семейством».
Перед нами - описание классической Черной Мессы, причем взятое откуда? Из книг Кроули? Из «готического романа»? Из милицейских сводок о преступлениях подвальных сатанистов?
Нет, это христианские «Жития святых».
Мне в ответ христиане возмущенно закричат, что в данном случае Господь-де раскрыл еврею "духовные очи", позволив увидеть "духовную" реальность Евхаристии, «действительно плоть» и «действительно кровь», а не просто хлеб и вино.
Но даже если принять подобную трактовку этого эпизода, то совершенно очевидно: христианин, особенно православный, причащаясь, свято верит, - обязан верить! - что ПОД ВИДОМ хлеба и вина он вкушает «действительно плоть» и «действительно кровь»; таким образом налицо акт УМСТВЕННОГО КАННИБАЛИЗМА - каннибализма «в духе», «в сердце своем».
Походя к чаше, истово молятся: «Еще верую, яко сие есть САМОЕ пречистое Тело Твое, и сия есть САМАЯ честная Кровь Твоя... » А священник? Он ведь тоже, совершая Евхаристию, свято верит, - обязан верить! - знает, что не хлеб режет.
Да вы взгляните на его инструментарий, на все эти копья и странные ножички...
Может быть, хлеб и вино как атрибуты Евхаристии окончательно утвердились лишь в эпоху становления официозной Церкви, а до этого бывали «действительно плоть» и «действительно кровь» - конечно же «НЕ ВО ВСЕХ КОРАБЛЯХ» и «ЧРЕЗВЫЧАЙНО РЕДКО»?
Не с тех ли времен слова молитвы перед причастием: «... не бо врагом Твоим тайну повем... »? «Оглашенные, изыдите!» «Двери, двери!»
Что за «тайна»? Да еще такая «СТРАШНАЯ».
Не из-за нее ли Тертуллиан в своей «Апологии» упорно молчит о Евхаристии?
Он просто не хотел затрагивать скользкую тему, зная, что «кое-кто, кое-где у нас порой... ».
А теперь взглянем на историю обращения еврея его же глазами.
Кстати именно так - просто, фотографически, без комментариев, без всяких "духовных очей" - она и представлена в «Житиях».
Что мы видим?
Сцену каннибализма: главный в секте убивает и режет ребенка на части, а затем члены секты этого ребенка съедают!
Как явно следует из житийного текста, еврей вовсе не видит в этом младенце Христа - для еврея это именно младенец, сын человеческий, т.е. человеческий детеныш, разрезаемый на части и затем поедаемый: «действительно плоть» и «действительно кровь».
Никакой «духовности»!
Физика!
И жена еврея - дома! - увидела то же самое!
И вот, будучи под впечатлением акта каннибализма, еврей и его родня пришли в лоно христианства - и были приняты!
Может быть, пришли потому, что увидели нечто родное и близкое? Точнее, узнали... Смотри, мол... Да ты понюхай... В работе «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови» (1913), В. Розанов показывает неуклонное тяготение к человеческому жертвоприношению, таящееся в Ветхом Завете и в иудаизме в целом.
В частности, писатель анализирует знаменитый библейский эпизод: жертвоприношение Авраама.
Как известно, Авраам, по повелению своего еврейского бога, чуть было не принес в жертву своего сына Исаака - и лишь в последний момент руку Авраама остановил «ангел господень».
«А если бы не остановил?» - спрашивает Розанов. А если бы не остановил - совершилось бы «дело крестьянина Куртина», принесшего сына в жертву еврейскому богу, которому накануне молился столь истово"...
****** И не только русские мужики - русские цари тоже.
Николай Второй смиренно, с молитвой принес «в жертву Богу» сына-наследника, царицу с царевнами и весь свой народ, «чтоб он не развратился и не погиб в геенне вечной» - примерно так, чуть ли не дословно повторяя старовера Куртина, наши православные объясняют «мистический смысл» гибели последней царской семьи.
Порочная нить христианской веры связывает мужика Куртина и царя Николая.
Кстати, Николай и стремился всегда к такому - «духовному» - единению с народом. В конце концов эта вера потащила в могилу и царя, и народ. Между ямами, в которые заживо закапывались тираспольские староверы, и ямой Ипатьевского подвала - прямая связь.
Наш великий ученый В. И. Даль в книге «Розыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», написанной в 1844 году по поручению министра внутренних дел, на основании многочисленных фактов доказал, что в иудейской среде издревле существует экстремистская секта, практикующая человеческие жертвоприношения и использующая кровь жертв «для каких-то таинственных чар».
Христиане утверждают, что этот ритуал имеет антихристианскую направленность.
Однако, судя по жертвоприношению Авраама, задолго до появления христианства, кровавый обряд уже существовал среди иудейских мистиков крайнего толка, и, возможно, среди христиан, как людей вышедших из иудаизма.
Да и самое главное событие христианства разве не убийство сына (иисуса) в жертву - т.е. в еду! - еврейскому богу?
Пытаясь обличать современных русских язычников, диакон Андрей Кураев истошно вопит о «геноциде», якобы грозящем христианам со стороны приверженцев Родноверия, о том, «какие кровавые жертвы они (язычники) будут приносить своим старо-новым богам».
А может, дьякону-христианину, не стоит судить по себе?
Похоже, что у тебя, дьякон, от твоей многовековой «христианской жертвы» уже стоят в глазах «мальчики кровавые».
«Приимите, ЯДИТЕ, сие есть тело мое... » (с) Иисус --- Сказано-то как - плотоядно: «ядите».
(в оригинале даже стоит - φαγετε - пожирайте, жрите.)
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------
Розанов : «Реакция здравомыслия, естества человеческого,.. что все так ненавидимо и презираемо «учителями церковными»; реакция этнографии против навеянного (из Византии, Галилеи).
И в последнем слове - протест язычества против христианства».
Протест Жизни против Смерти - скажем мы!
С. Боттичелли "Весна", картина эпохи Возрождения.
Источником вдохновения для Боттичелли послужил отрывок из работы римлянина Лукреция Кара «О природе вещей»:
Вот и Весна, и Венера идет, и Венеры крылатый
Вестник грядет впереди, и, Зефиру вослед, перед ними
Шествует Флора-мать и, цветы на путь рассыпая,
Красками все наполняет и запахом сладким.
Ветры, богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем
Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный
Стелет цветочный ковёр, улыбаются волны морские,
И небосвода лазурь сияет разлившимся светом.
И снова Д. Фрезер:
«Возврат европейцев к исконным принципам ИХ жизненной ориентации, к трезвому, мужественному взгляду на жизнь отмечен Возрождением в конце средневековья (языческого) римского права, философии Аристотеля, (языческой) античной литературы и искусства.
Долгому застою в развитии цивилизации пришел конец.
Волна восточного нашествия наконец захлебнулась и стала идти на убыль.
Отлив этот продолжается до сих пор».