"Как вы можете заниматься этой работой?"

[llynden]

Многие коллеги из международного нарративного сообщества работают с людьми, пережившими насилие и травму. В частности, Сью Манн работает с женщинами, пережившими сексуальное насилие в детстве. День за днем, неделя за неделей она слушает истории о том, как насиловали детей и как это повлияло на их дальнейшую жизнь. И женщины, обращающиеся к ней за

Comments

[lucy_a]

Я хочу, чтобы было ясно: насилие - это (не-?) единственная история, которая будет рассказана, я буду внимательно прислушиваться к проблескам альтернативных историй.

[lucy_a]

хочу, чтобы женщина, сидящая передо мной, знала, насколько в своей работе с я основываюсь на знании и опыте этих других женщин.

Преодолеть эту ситуацию мне больше всего помогло замечание терапевт(а-?), работавшей в совершенно иных условиях .

[llynden]

ага, спасибо, все исправила

[lucy_a]

А вообще, статья навела на размышлении о слушании детского опыта. Насилие - это, конечно, ужас-ужас, но это не должно нам мешать признавать и другие практики дискриминации детей. Практики "воспитательного воздействия" в виде телесных наказаний, лишения чего-то значимого, и т. д. - тоже проявления несправедливости, и они часто остаются с людьми на всю жизнь. Какое действие они оказывают?
Я, конечно, говорю не совсем о терапевтическом контексте. Я просто слушаю, что говорят мои дети, их друзья, и т. д. Я прекрасно знаю, как _дети_ берегут _взрослых_ от своих проблем.
Слушать эти истории действительно бывает нелегко. В тысячу раз сложнее - слушать своих детей. Я знаю, что во многих семьях практикуется "воспитательное воздействие", а такие разговоры - нет. Но мне интересно, как справляются другие родители, которые разговаривают с детьми? И как справляются дети (в т. ч. уже взрослые), когда говорят со своими родителями?