Первый шаг: "Человек на Луне" Дэмьена Шазелла
Начиная историю с личной трагедии Нила Армстрога, Дэмьен Шазелл моментально задаёт тон всему повествованию. "Первый человек" не история научного достижения, не бравая сага о покорении космоса, но драма человека и его семьи, оказавшихся в ситуации, из которой каждый пытается найти свой собственный выход. Потому и фильм, открывающийся сценой испытания летательного аппарата вполне в духе "Парней, что надо", в итоге ограничит количество обязательного монтажа суровой жизни будущих покорителей космоса и научной терминологии сухим миниумом, необходимым, чтобы напомнить в первую очередь о том, что за техническим прогрессом стоят люди недюжинного ума и физической подготовки, посвятившие свои жизнь, тело и ум стремлению к новым высотам. Шазеллу, 2 года назад проведшему деструктурирование мюзиклов 1950-х, однако же ожидаемо интересно не это: танцам под Fly Me to the Moon, разговорам жён астронавтов у бассейна, байкам самих покорителей космоса за семейным столом он готов посвятить куда больше хронометража, напоминая, что за плечами людей, которым предстоит остаться в истории навсегда - простая человеческая жизнь со своими радостями и потерями.
Приземлённость истории, которая, казалось бы, не может быть приземлённой априори, лишний раз подчёркивается сценами полётов: во время стыковки Джемини 8 или прилунения показ летательных аппаратов и космические эффекты уступают место кабинам пилотов, их чувствам и реакциям, фокус лишь изредка перемещается на несущее крыло, предпочитая даже полную темноту в отсутствии внешнего освещения ярким краскам космических полётов. Романтика покорения космоса исчезает с лёгкой режиссёрской руки и монтажных ножниц, оставляя лишь горькую реальность первооткрывателей в мире за пределами атмосферы, где жизнь зависит от хладнокровия ума и умения принимать невозможные решения в долю секунды, тот самый миг, который отделяет прошлое и будущее, жизнь и гибель за пределам родной планеты. Шазелл не останавливается даже в минуты, когда история, не нуждающаяся в сценаристе, сама ведёт свою линию по давно свершимся страшным строкам, даже трагедию экипажа "Аполлона 1" показывая буквально изнутри.
Тот случай, когда знание исторических событий эмоционально скорее усложняет восприятие фильма. Очень часто за победой научной и технической забываются жизни, отданные в погоне за прогрессом, но задокументированная хроника космических достижений, обнажает судьбы людей лишь только стоит актёрам примерить на себя их имена и фамилии. И улыбчивому семьянину Уайту в исполнении Джейсона Кларка уготована страшная судьба быть жертвой научного прогресса, а Армстронгу, с тоской смотрящему на Луну, предстоит стать одним из символов 20-го столетия. Меланхоличная харизма Райана Гослинга, не так чтобы похожего на самого Армстронга, здесь играет только на руку: его видимое спокойствие, скрывающее океан тоски, кажется одной из составляющих успеха самой миссии, прошедшей путь от неудачной стыковки Джемени 8 до прилунения в нереальных условиях. Отсюда и разница в подходах к историям о покорения космоса между "Парнями" и "Человеком": Чак Игер, преодолевший звуковой барьер, этакий космический ковбой, один из центральных героев эпика Филиппа Кауфмана и Нил Армстронг, первый человек, ступивший на поверхность внеземного небесного тела - герои разных историй и судеб.
И "Первый человек" фактически начинается с эмоциональной если не смерти, то травмы главного героя, человека, для которого Луна - это лишь ступень к новой жизни. Буквально первый шаг к тому, чтобы обрести смысл, двигаться дальше. А потому и за легендарным "маленьким шагом" здесь скрывается куда больше, жизнь, перевёрнутая с ног на голову, обретаемая заново там, где Земля становится лишь маленькой точке на небосводе. И сухой реализм становится важным оружием Шазелля, ещё недавно обрисовывавшего историю любви яркостью красок только обрётшего цвет кинематографа, теперь историю покорения звёзд окрасив в тона лунного песка и темноты мира вне атмосферы, спасибо, думается, и Натану Кроули, постоянному дизайнеру некоего К.Нолана. Потому что именно та самая "приземлённость", то самое оружие, лишается своей силы в самый нужный момент. Уходя в сторону, давая выход ярости турбин Аполлона 11, экран словно бы расцветает, и Джастин Хоруитц, тонкой нитью лиричных композиций обрисовав историю людей в их попытках снова и снова идти вперёд, словно бы перестаёт сдерживать себя, взрывая кинозал музыкальным крещендо. Кабины уступают место изящному корпусу, словно пуля разрезающему небо над мысом Кеннеди. Аполлон поднимается в воздух, как символ теперь уже не технического прогресса, а итог борьбы людей, лишь только хотевших увидеть Землю с другой перспективы. Сделать тот самый следующий шаг.
И когда дверь лунного модуля открывается, зритель, словно бы с самим Армстронгом прошедший путь от Земли до Луны, в полной тишине космоса оказывается один на один с лунной поверхностью, готовый, так же, как когда-то Нил Армстронг сделать тот самый шаг, второго подобного которому уже не будет. Дыхание перехватывает само собой, пульс учащается, а затем нога как будто с самим Армстронгом ступает на Луну, переживая удивительный момент первооткрывания, дар прикосновения к неизведанному. Но Шазелл, кажется, не был бы самим собой, если бы в минуту мнимого триумфа, не вернул ленту к её эмоциональному началу, ударив под дых, вновь напомнив о том, что это история одной конкретной жизни. Потому и не найдётся здесь сцены водружения цветастого флага. Сделав первый шаг по Луне, Нил Армстронг завершает своё эмоциональное путешествие там, где Земля занимает место Луны на небосводе. Человек, чьё достижение соберёт у экранов миллионы зрителей по всему земному шару, там, в одиночестве среди звёзд, наконец то примиряется с судьбой, отпуская прошлую боль. И лишь спустя долгие годы, он готов по-настоящему вернуться домой.
И вот и получается, что за бесконечными спорами о том, был ли человек на Луне или нет, нынешнее поколение совершенно забывает о том, что за высадкой на спутнике Земли скрыто нечто большее, чем просто исторический факт, сухая дата на календаре важных событий. Это прорыв, сплотивший человечество, словно бы кульминация достижений удивительного десятилетия Космической Гонки, начатого героическим подвигом Юрия Гагарина. Десятилетия побед Человечества, символов того, что разум способен на всё. Но символов, о скрытых людях за которыми там легко забыть. И фильм Дэмиена Шазелла это не кино о триумфе научной мысли, но о куда более сложной борьбе с собственной болью. Это история о примирении и возвращении к жизни.
Это история большого шага для одного человека.