доклад гальдера в апреле 39-го
UPDATE 09.2020. Документ скомпрометировн, см. здесь
Тактические и стратегические соображения касательно будущей войны с Польшей.
Выдержка из доклада начальника генерального штаба Гальдера, прочитанного перед генералами и офицерами генштаба в рамках цикла академии вермахта.
Доклад обозначен как "конфиденциальный".
Если я сегодня говорю с Вами на тему "будущей войны", то хочу заранее заметить, что осознанно оставляю в стороне политические соображения. Немецкий вермахт должен держать в ножнах меч, но не ему решать, доставать ли его из ножен и если да, то когда. Я знаю, что среди нас есть люди, иначе видящие вопросы внешней политики или вообще имеющие иное мировоззрение, чем нынешнее руководство страны. Но не могу не использовать эту возможность, чтобы предупредить, что совершенно напрасно представители офицерского корпуса занимаются вещами, весьма отдаленными от задач, которые стоят перед вермахтом. Но не хочу долго останавливаться на этих соображениях, а немедленно перейду к описанию военной ситуации, в которой находится Германия и затем попытаюсь указать на решение данных проблем со стратегической и тактической точек зрения, так, как оно видится сейчас. Я подчеркиваю при этом, что речь, конечно, не идет о "плане войны", кроме того мы все знаем, что как политическое, так и вытекающее из него военное положение в Европе постоянно меняется, и что ход войны часто оказывается не таков, как мы предполагали. Нашей задачей будет делать выводы из изменяющегося положения и быть готовыми к новой ситуации.
Вы знаете, господа, что, к примеру, военная ситуация в Центральной Европе с прошлого года изменилась коренным образом. Благодаря выдающейся, я бы сказал, инстинктивно надежной политике фюрера, так называемый третий фронт, который создавал нам столько головной боли и непосредственно угрожал сердцу рейха на данный момент, да видимо и навсегда, устранен. Я имею в виду юго-восточный фронт, который тогда создавала тесно сотрудничавшая с Францией "Малая Антанта". С устранением Чехословакии "Малая Антанта" практически прекратила существование. При этом устранены минимум 40 дивизий, очень хорошая артиллерия и прежде всего так громко восхваляемые одним французским министром авиационные площадки невдалеке от наших индустриальных центров. Политическим следствием этого события стало то, что Югославия покинула данный союз, до определенной степени ее даже можно назвать сегодня нашим союзником. Третий член "Малой Антанты" - Румыния - в военном смысле не дееспособна. Хватает одной Венгрии, чтобы держать ее под ударом, ее окончательная судьба полностью зависит от нашей доброй воли вопреки известным гарантиям.
Итак, мы избавились от третьего фронта.
Зато на востоке произошла знаменательная перегруппировка. Я говорю о Польше. Думаю, что выражаю мнению многих из вас, говоря, что окончание "дружеских отношений" с Польшей (которые не были сердечными ни с той, ни с другой стороны) стало камнем, который упал с сердца. Польша так сказать перешла в разряд наших противников. Таким образом до сего момента весьма гипотетический восточный фронт - против Советского Союза - из весьма туманного стал очень близким.
Вы знаете, недооценка противника никогда не была чертой немецкого офицерского корпуса. Тем не менее я могу сказать, что ликвидация Польши не может быть трудной и не окажется таковой. Но мы не вправе на этом останавливаться. Задача Германии в том, что новый восточный фронт должен быть ликвидирован без остатка, прежде чем он вырастет до непредвиденных размеров. Это означает, что с Польшей надо справиться в кратчайший возможный срок. Мы должны так сказать поставить рекорд скорости уничтожения противника. Я подчеркиваю слово "уничтожение", потому что о разгроме и отбрасывании противника не может идти и речи, ведь еще существующая, хоть и разбитая польская армия вызовет у Советской России в свою очередь огромное искушение вступить в войну. На этот случай, однако, предусмотрено вмешательство Японии, но силы этой империи весьма малы, не говоря уже о том, что они сильно истощены войной в Китае. Вы видите, господа, я даже не говорю здесь об англичанах, которые "дали гарантии" Польше. Но думаю, среди Вас нет никого, кто полагает хоть какое-то военное вмешательство Англии на восточном фронте возможным. Британская гарантия принесет Польше во время войны мало пользы, в первую очередь, она не предохранит ее от нашего натиска. Англия, если вообще дойдет до ее вмешательства, будет занята на Западе и прежде всего в Средиземноморье больше, чем ей того хочется. Но об этом в следующий раз.
Здесь необходим краткий обзор военного потенциала Польши. Численно польская армия сегодня пятая в Европе по величине. Вряд ли будет ошибкой сказать, что в случае войны она может выставить около 70 дивизий, к чему добавится крайне сильная кавалерия - вторая в Европе по величине. Но господа, это все лишь видимость. Ведь во-первых в случае войны Польша не должна успеть использовать все свои резервы, во-вторых, речь идет лишь о массах кое-как обученных солдат, у которых нет ни единого шанса против армии рейха. Здесь играют роль и вопросы общего образования, полагаю, польский солдат - самый глупый в Европе, если не принимать во внимание Румынию.
К этому добавляется техническая отсталось польской армии, которая делает ее практически беспомощной. Танковые войска Польши это так сказать игрушки, которые в случае войны и использовать-то не удастся. Попытки компенсировать недостаток моторизованных войск многочисленностью кавалерии, которая к тому же главным образом тренирована лишь на борьбу холодным оружием, приведут к катастрофе. Короче говоря, это военное искусство 1870-71 г.г., которое Польша противопоставляет нам, это пехотинец и кавалерист, выступающие против армии, оснащенной со всеми удобствами нового времени. Ведь и польская авиация такова, что ни по численности, ни по качеству не сможет даже попытаться всерьез себя проявить. К тому же грузоподъемность польских бомбардировщиков так мала, общий потенциал всей польской бомбардировочной авиации так слаб, что никаких неожиданностей вроде неожиданных налетов на нашу Родину нельзя ожидать.
Но решающий момент в войне - беспримерная слабость польской военной мощи вследствие слабой военной промышленности и несовершенной техники ведения войны, о чем говорил, предостерегая, еще генерал Сикорский. Если материальные резервы будут истощены, их не удастся быстро пополнить. И уже здесь налицо опасность, что Польша не сможет даже примитивнейшим образом вооружить свою численно сравнительно большую армию, так как - что подчеркивал такой знаток как французский генерал Вейган - из-за хронической нехватки средств, Польша не смогла создать достаточные резервы вооружения.
Но к чему нам полагаться на заграничных специалистов. В годы хороших отношений с Польшей у нас было достаточно возможностей (и мы их использовали), чтобы изучить польскую армию и установить ее реальную ценность. Мы знаем, кого мы увидим перед собой, когда час пробьет: маленькую довольно храбрую, но плохо оснащенную маневрирующую армию без достаточной огневой поддержки, без или почти без моторизованных частей, с отсталой авиацией - словом, примерно румынская армия плюс польская храбрость. То есть несерьезный противник для нас.
По моему разумению события будут развиваться так: Данциг будет так или иначе окружен и сразу же взят, что в течение нескольких часов обеспечат Эльбингская дивизия при поддержке флота и частей СС. Дальше имеются лишь две возможности: либо Польша покорится неизбежности, и тогда столкновение будет еще раз отложено. Либо она принимает вызов, но тогда будет сама ославлена как страна, развязавшая войну.
Это, господа, и есть рассматриваемый случай. Я уже сказал, что Польша должна быть с максимальной быстротой не просто разбита, но и ликвидирована, прежде чем русские смогут что-то предпринять. Совершенно неважно, нападут ли Франция или Англия: на Западе немецкая армия будет так долго стоять за своей непреодолимой стеной, пока Восток не будет ликвидирован. Это разумеется не касается авиации, которая может быть задействована сразу, чтобы нанести удар по морали противника уничтожением Парижа и (повышая голос) также Лондона. На юге усиленная немецкими корпусами итальянская армия выступит в направлении Ниццы и Модены, а итальянская колониальная армия из Триполи на Тунис и, возможно, на Египет. Но возможно, Франция и Англия и вовсе будут бездействовать. Затянуть Францию в войну будет сложно. О наступлении французской армии из-за слабой моторизованности, нашего абсолютного превосходства в воздухе и угрозы для Северной Африки нечего и думать. Не говоря уже о вновь образовавшемся третьем для Франции фронте - пиренейском. А если французы уползут за линию Мажино, то Польшу этим они не спасут.
Итак, если на Западе - за исключением авиарейдов и альпийского фронта - используется выжидательная тактика, по крайней мере, в первые дни, то на Востоке надо действовать с быстротой молнии. Мы не можем себе позволить вести здесь сражения в привычном значении этого слова, мы должны обрушиться на Польшу и раздробить ее. Из Восточной Пруссии, вероятно также через Литву, из Померании, Бранденбурга, Силезии, Моравии и через Словакию наши армии будут концентрически двигаться не на Варшаву, а на точку, гораздо дальше Варшавы. Время для отступления Польше предоставляться не должно, мы должны устроить ей Канны, что, как вы знаете, всегда было нашим идеалом.
Недостаточная моторизованность польской армии, отсутствие действительно единого первоклассного офицерского корпуса, малочисленная и слабая авиация позволят нашим танковым и легким дивизиям при поддержке авиации, особенно штурмовиков, не просто отрезать польскую армию, а растоптать ее и в буквальном смысле слова оставить лежать на дороге. Здесь замечательные задачи достанутся нашим воздушным десантникам, которые, я убежден, справятся с ними. Сюда же относится быстрое овладение нефтяными скважинами в Галиции и уничтожение новых промышленных центров на Востоке.
Я хочу подчеркнуть, что молниеносное нападение на Польшу с самого начала должно осуществляться не только при качественном, но и при количественном превосходстве. В любой точке мы должны превосходить противника как числом, так и вооружением, чтобы противодействие сразу же выглядело бессмысленным. Добавлю к этому, что в этот раз мы задействуем в качестве оружия нашу прекрасно организованную пропаганду, причем в масштабах, которые поразят весь мир. Не могу и не хочу сейчас разглашать подробности, упомяну лишь один пример: благодаря репортажам о поражениях, восстаниях, отказах повиноваться, побегах руководящих деятелей, пусть они в начале и не будут соответствовать действительности, градус разложения и ослабление воли к сопротивлению поднимутся так высоко, что и армия, и народ рассыпятся.
Само собой разумеется, что при этом должно поощряться и украинское возмущение. В нашем распоряжении уже с прошлой осени имеются подходящие кадры.
Таким образом, нельзя ожидать, что Польша продержится долго. Мы не хотим ставить под вопрос храбрость польского народа, конечно, он будет отчаянно обороняться. Но ни коем случае нельзя позволить, чтобы польская армия после первого шока еще раз "собралась". Мы должны преследовать ее по горам и по долам, пока противник не бросит оружие. И так как оккупация страны будет в большой степени взята на себя военизированными партийными соединениями, армия останется почти полностью боеспособна и не будет ослаблена необходимостью оставлять части в тылу.
Где же должны состояться первые большие сражения?
Трудно сказать. Наверняка поляки ударят в Западной Пруссии против первого и второго корпусов, выступающих из Восточной Пруссии и Померании. Конечно, и в польско-силезской области, против 1 и 3 групп армий, наступающих с линии Розенберг-Ратибор-Острау-Жилина, они будут держать оборону. Будут ли они пытаться при отчаянном положении Польши защищать эти ее лучшие провинции, пока неясно. Следующую линию обороны следует ожидать между Варшавой и Лодзью, то же за Вислой и под Вильно. Но уже на Висле на руку нам должно сыграть сильное укорачивание фронта, которое будет приближать конец польского сопротивления. Кроме того Восточная Галиция у этому времени уже будет в руках украинских повстанцев, так что отступление туда будет невозможно. Все эти линии обороны должны быть с ходу преодолены нами с задействованием не только солдат, но и прежде всего мощных танковых соединений, и уничтожающих атак авиации, которые сделали бы отступление фактически невозможным.
Господа! Я знаю, что то, что я сейчас скажу, кажется невозможным. И все же мы должны сделать это. Мы должны разобраться с Польшей максимум за три недели, по возможности, за 14 дней.
Тогда то, станет ли восточный фронт судьбоносным для Европы, будет зависеть от русских. В любом случае победоносная армия, дух которой окреп после выигранных гигантских сражений, будет готова либо выступить против большевизма, либо, используя преимущества внутренних пространств, быть переброшенной на Запад, чтобы добиться там решения задач быстро, но основательно.
Но об этом в следующий раз.
Приведенный выше документ имеет довольно загадочную атрибуцию. Он был впервые опубликован в 1997 г. в ежеквартальнике мюнхенского института современной истории (Christian Hartmann, Sergej Slutsch, "Franz Halder und die Kriegsvorbereitungen im Frühjahr 1939").
Документ, по всей видимости, был обнаружен С.З.Случом в РГВА (ф.1525 оп.1 дело 440). Сам фонд 1525 представляет собой довольно разномастную коллекцию (включающие, к примеру, материалы о немецкой оккупационной политике в СССР), так что контекст помещения документа в этот фонд неясен (или он и вовсе оказался там случайно).
Документ состоит из 8 печатных страниц, автор и дата отсутствуют. Можно предположить, пишут Хартманн и Случ, что речь идет о законспектированном одним из слушателей докладе начальника генерального штаба Гальдера, состоявшемся между 13 апреля и 3 мая 1939г.
Заголовок тем не менее вызывает ряд вопросов. К примеру, "Академии вермахта" в 1939г. уже не существовало, она была закрыта в марте 1938-го.
Непонятно, почему заголовок говорит о "выдержке" из доклада, когда доклад, очевидно приведен целиком. И что за "цикл докладов" в нем упоминается?
Тем не менее один из публикаторов Кристиан Хартманн - биограф Гальдера - достаточно уверенно утверждает, что автором доклада является Гальдер. В пользу этой версии говорят как довольно устаревшая даже на тот момент терминология, используемая докладчиком ("Petroleumquellen", "Tankwaffe", "Bombensalve", "Luftinfanterie" и пр.), так и знакомство его с французской военной литературой и многие другие нюансы текста.
Я счел доклад достаточно интересным, чтобы его перевести, тем не менее хочу еще раз подчеркнуть его не стопроцентно исследованную атрибуцию.
Тактические и стратегические соображения касательно будущей войны с Польшей.
Выдержка из доклада начальника генерального штаба Гальдера, прочитанного перед генералами и офицерами генштаба в рамках цикла академии вермахта.
Доклад обозначен как "конфиденциальный".
Если я сегодня говорю с Вами на тему "будущей войны", то хочу заранее заметить, что осознанно оставляю в стороне политические соображения. Немецкий вермахт должен держать в ножнах меч, но не ему решать, доставать ли его из ножен и если да, то когда. Я знаю, что среди нас есть люди, иначе видящие вопросы внешней политики или вообще имеющие иное мировоззрение, чем нынешнее руководство страны. Но не могу не использовать эту возможность, чтобы предупредить, что совершенно напрасно представители офицерского корпуса занимаются вещами, весьма отдаленными от задач, которые стоят перед вермахтом. Но не хочу долго останавливаться на этих соображениях, а немедленно перейду к описанию военной ситуации, в которой находится Германия и затем попытаюсь указать на решение данных проблем со стратегической и тактической точек зрения, так, как оно видится сейчас. Я подчеркиваю при этом, что речь, конечно, не идет о "плане войны", кроме того мы все знаем, что как политическое, так и вытекающее из него военное положение в Европе постоянно меняется, и что ход войны часто оказывается не таков, как мы предполагали. Нашей задачей будет делать выводы из изменяющегося положения и быть готовыми к новой ситуации.
Вы знаете, господа, что, к примеру, военная ситуация в Центральной Европе с прошлого года изменилась коренным образом. Благодаря выдающейся, я бы сказал, инстинктивно надежной политике фюрера, так называемый третий фронт, который создавал нам столько головной боли и непосредственно угрожал сердцу рейха на данный момент, да видимо и навсегда, устранен. Я имею в виду юго-восточный фронт, который тогда создавала тесно сотрудничавшая с Францией "Малая Антанта". С устранением Чехословакии "Малая Антанта" практически прекратила существование. При этом устранены минимум 40 дивизий, очень хорошая артиллерия и прежде всего так громко восхваляемые одним французским министром авиационные площадки невдалеке от наших индустриальных центров. Политическим следствием этого события стало то, что Югославия покинула данный союз, до определенной степени ее даже можно назвать сегодня нашим союзником. Третий член "Малой Антанты" - Румыния - в военном смысле не дееспособна. Хватает одной Венгрии, чтобы держать ее под ударом, ее окончательная судьба полностью зависит от нашей доброй воли вопреки известным гарантиям.
Итак, мы избавились от третьего фронта.
Зато на востоке произошла знаменательная перегруппировка. Я говорю о Польше. Думаю, что выражаю мнению многих из вас, говоря, что окончание "дружеских отношений" с Польшей (которые не были сердечными ни с той, ни с другой стороны) стало камнем, который упал с сердца. Польша так сказать перешла в разряд наших противников. Таким образом до сего момента весьма гипотетический восточный фронт - против Советского Союза - из весьма туманного стал очень близким.
Вы знаете, недооценка противника никогда не была чертой немецкого офицерского корпуса. Тем не менее я могу сказать, что ликвидация Польши не может быть трудной и не окажется таковой. Но мы не вправе на этом останавливаться. Задача Германии в том, что новый восточный фронт должен быть ликвидирован без остатка, прежде чем он вырастет до непредвиденных размеров. Это означает, что с Польшей надо справиться в кратчайший возможный срок. Мы должны так сказать поставить рекорд скорости уничтожения противника. Я подчеркиваю слово "уничтожение", потому что о разгроме и отбрасывании противника не может идти и речи, ведь еще существующая, хоть и разбитая польская армия вызовет у Советской России в свою очередь огромное искушение вступить в войну. На этот случай, однако, предусмотрено вмешательство Японии, но силы этой империи весьма малы, не говоря уже о том, что они сильно истощены войной в Китае. Вы видите, господа, я даже не говорю здесь об англичанах, которые "дали гарантии" Польше. Но думаю, среди Вас нет никого, кто полагает хоть какое-то военное вмешательство Англии на восточном фронте возможным. Британская гарантия принесет Польше во время войны мало пользы, в первую очередь, она не предохранит ее от нашего натиска. Англия, если вообще дойдет до ее вмешательства, будет занята на Западе и прежде всего в Средиземноморье больше, чем ей того хочется. Но об этом в следующий раз.
Здесь необходим краткий обзор военного потенциала Польши. Численно польская армия сегодня пятая в Европе по величине. Вряд ли будет ошибкой сказать, что в случае войны она может выставить около 70 дивизий, к чему добавится крайне сильная кавалерия - вторая в Европе по величине. Но господа, это все лишь видимость. Ведь во-первых в случае войны Польша не должна успеть использовать все свои резервы, во-вторых, речь идет лишь о массах кое-как обученных солдат, у которых нет ни единого шанса против армии рейха. Здесь играют роль и вопросы общего образования, полагаю, польский солдат - самый глупый в Европе, если не принимать во внимание Румынию.
К этому добавляется техническая отсталось польской армии, которая делает ее практически беспомощной. Танковые войска Польши это так сказать игрушки, которые в случае войны и использовать-то не удастся. Попытки компенсировать недостаток моторизованных войск многочисленностью кавалерии, которая к тому же главным образом тренирована лишь на борьбу холодным оружием, приведут к катастрофе. Короче говоря, это военное искусство 1870-71 г.г., которое Польша противопоставляет нам, это пехотинец и кавалерист, выступающие против армии, оснащенной со всеми удобствами нового времени. Ведь и польская авиация такова, что ни по численности, ни по качеству не сможет даже попытаться всерьез себя проявить. К тому же грузоподъемность польских бомбардировщиков так мала, общий потенциал всей польской бомбардировочной авиации так слаб, что никаких неожиданностей вроде неожиданных налетов на нашу Родину нельзя ожидать.
Но решающий момент в войне - беспримерная слабость польской военной мощи вследствие слабой военной промышленности и несовершенной техники ведения войны, о чем говорил, предостерегая, еще генерал Сикорский. Если материальные резервы будут истощены, их не удастся быстро пополнить. И уже здесь налицо опасность, что Польша не сможет даже примитивнейшим образом вооружить свою численно сравнительно большую армию, так как - что подчеркивал такой знаток как французский генерал Вейган - из-за хронической нехватки средств, Польша не смогла создать достаточные резервы вооружения.
Но к чему нам полагаться на заграничных специалистов. В годы хороших отношений с Польшей у нас было достаточно возможностей (и мы их использовали), чтобы изучить польскую армию и установить ее реальную ценность. Мы знаем, кого мы увидим перед собой, когда час пробьет: маленькую довольно храбрую, но плохо оснащенную маневрирующую армию без достаточной огневой поддержки, без или почти без моторизованных частей, с отсталой авиацией - словом, примерно румынская армия плюс польская храбрость. То есть несерьезный противник для нас.
По моему разумению события будут развиваться так: Данциг будет так или иначе окружен и сразу же взят, что в течение нескольких часов обеспечат Эльбингская дивизия при поддержке флота и частей СС. Дальше имеются лишь две возможности: либо Польша покорится неизбежности, и тогда столкновение будет еще раз отложено. Либо она принимает вызов, но тогда будет сама ославлена как страна, развязавшая войну.
Это, господа, и есть рассматриваемый случай. Я уже сказал, что Польша должна быть с максимальной быстротой не просто разбита, но и ликвидирована, прежде чем русские смогут что-то предпринять. Совершенно неважно, нападут ли Франция или Англия: на Западе немецкая армия будет так долго стоять за своей непреодолимой стеной, пока Восток не будет ликвидирован. Это разумеется не касается авиации, которая может быть задействована сразу, чтобы нанести удар по морали противника уничтожением Парижа и (повышая голос) также Лондона. На юге усиленная немецкими корпусами итальянская армия выступит в направлении Ниццы и Модены, а итальянская колониальная армия из Триполи на Тунис и, возможно, на Египет. Но возможно, Франция и Англия и вовсе будут бездействовать. Затянуть Францию в войну будет сложно. О наступлении французской армии из-за слабой моторизованности, нашего абсолютного превосходства в воздухе и угрозы для Северной Африки нечего и думать. Не говоря уже о вновь образовавшемся третьем для Франции фронте - пиренейском. А если французы уползут за линию Мажино, то Польшу этим они не спасут.
Итак, если на Западе - за исключением авиарейдов и альпийского фронта - используется выжидательная тактика, по крайней мере, в первые дни, то на Востоке надо действовать с быстротой молнии. Мы не можем себе позволить вести здесь сражения в привычном значении этого слова, мы должны обрушиться на Польшу и раздробить ее. Из Восточной Пруссии, вероятно также через Литву, из Померании, Бранденбурга, Силезии, Моравии и через Словакию наши армии будут концентрически двигаться не на Варшаву, а на точку, гораздо дальше Варшавы. Время для отступления Польше предоставляться не должно, мы должны устроить ей Канны, что, как вы знаете, всегда было нашим идеалом.
Недостаточная моторизованность польской армии, отсутствие действительно единого первоклассного офицерского корпуса, малочисленная и слабая авиация позволят нашим танковым и легким дивизиям при поддержке авиации, особенно штурмовиков, не просто отрезать польскую армию, а растоптать ее и в буквальном смысле слова оставить лежать на дороге. Здесь замечательные задачи достанутся нашим воздушным десантникам, которые, я убежден, справятся с ними. Сюда же относится быстрое овладение нефтяными скважинами в Галиции и уничтожение новых промышленных центров на Востоке.
Я хочу подчеркнуть, что молниеносное нападение на Польшу с самого начала должно осуществляться не только при качественном, но и при количественном превосходстве. В любой точке мы должны превосходить противника как числом, так и вооружением, чтобы противодействие сразу же выглядело бессмысленным. Добавлю к этому, что в этот раз мы задействуем в качестве оружия нашу прекрасно организованную пропаганду, причем в масштабах, которые поразят весь мир. Не могу и не хочу сейчас разглашать подробности, упомяну лишь один пример: благодаря репортажам о поражениях, восстаниях, отказах повиноваться, побегах руководящих деятелей, пусть они в начале и не будут соответствовать действительности, градус разложения и ослабление воли к сопротивлению поднимутся так высоко, что и армия, и народ рассыпятся.
Само собой разумеется, что при этом должно поощряться и украинское возмущение. В нашем распоряжении уже с прошлой осени имеются подходящие кадры.
Таким образом, нельзя ожидать, что Польша продержится долго. Мы не хотим ставить под вопрос храбрость польского народа, конечно, он будет отчаянно обороняться. Но ни коем случае нельзя позволить, чтобы польская армия после первого шока еще раз "собралась". Мы должны преследовать ее по горам и по долам, пока противник не бросит оружие. И так как оккупация страны будет в большой степени взята на себя военизированными партийными соединениями, армия останется почти полностью боеспособна и не будет ослаблена необходимостью оставлять части в тылу.
Где же должны состояться первые большие сражения?
Трудно сказать. Наверняка поляки ударят в Западной Пруссии против первого и второго корпусов, выступающих из Восточной Пруссии и Померании. Конечно, и в польско-силезской области, против 1 и 3 групп армий, наступающих с линии Розенберг-Ратибор-Острау-Жилина, они будут держать оборону. Будут ли они пытаться при отчаянном положении Польши защищать эти ее лучшие провинции, пока неясно. Следующую линию обороны следует ожидать между Варшавой и Лодзью, то же за Вислой и под Вильно. Но уже на Висле на руку нам должно сыграть сильное укорачивание фронта, которое будет приближать конец польского сопротивления. Кроме того Восточная Галиция у этому времени уже будет в руках украинских повстанцев, так что отступление туда будет невозможно. Все эти линии обороны должны быть с ходу преодолены нами с задействованием не только солдат, но и прежде всего мощных танковых соединений, и уничтожающих атак авиации, которые сделали бы отступление фактически невозможным.
Господа! Я знаю, что то, что я сейчас скажу, кажется невозможным. И все же мы должны сделать это. Мы должны разобраться с Польшей максимум за три недели, по возможности, за 14 дней.
Тогда то, станет ли восточный фронт судьбоносным для Европы, будет зависеть от русских. В любом случае победоносная армия, дух которой окреп после выигранных гигантских сражений, будет готова либо выступить против большевизма, либо, используя преимущества внутренних пространств, быть переброшенной на Запад, чтобы добиться там решения задач быстро, но основательно.
Но об этом в следующий раз.
Приведенный выше документ имеет довольно загадочную атрибуцию. Он был впервые опубликован в 1997 г. в ежеквартальнике мюнхенского института современной истории (Christian Hartmann, Sergej Slutsch, "Franz Halder und die Kriegsvorbereitungen im Frühjahr 1939").
Документ, по всей видимости, был обнаружен С.З.Случом в РГВА (ф.1525 оп.1 дело 440). Сам фонд 1525 представляет собой довольно разномастную коллекцию (включающие, к примеру, материалы о немецкой оккупационной политике в СССР), так что контекст помещения документа в этот фонд неясен (или он и вовсе оказался там случайно).
Документ состоит из 8 печатных страниц, автор и дата отсутствуют. Можно предположить, пишут Хартманн и Случ, что речь идет о законспектированном одним из слушателей докладе начальника генерального штаба Гальдера, состоявшемся между 13 апреля и 3 мая 1939г.
Заголовок тем не менее вызывает ряд вопросов. К примеру, "Академии вермахта" в 1939г. уже не существовало, она была закрыта в марте 1938-го.
Непонятно, почему заголовок говорит о "выдержке" из доклада, когда доклад, очевидно приведен целиком. И что за "цикл докладов" в нем упоминается?
Тем не менее один из публикаторов Кристиан Хартманн - биограф Гальдера - достаточно уверенно утверждает, что автором доклада является Гальдер. В пользу этой версии говорят как довольно устаревшая даже на тот момент терминология, используемая докладчиком ("Petroleumquellen", "Tankwaffe", "Bombensalve", "Luftinfanterie" и пр.), так и знакомство его с французской военной литературой и многие другие нюансы текста.
Я счел доклад достаточно интересным, чтобы его перевести, тем не менее хочу еще раз подчеркнуть его не стопроцентно исследованную атрибуцию.