бермондт-авалов в 1933-36 гг. (по материалам эмигрантской прессы) - I
Решил собрать для пользы дела в одном месте различные публикации о П.Р. Бермондте-Авалове после прихода нацистов к власти.
19.4.1933 [без автора] Бермондт-Авалов восхищен нац[ионал]-соц[иалистическим] переворотом. Сегодня, Рига, №109.
Берлин, 17 апреля. В новом нац[ионал]-соц[иалистическом] органе "Берлинер Тагеблатт" опубликована анкета о сотрудничестве с "новым государством". В числе отозвавшихся на эту анкету имеется и Бермондт-Авалов.
- Кто подобно мне пережил и перенес всю тяжесть обеих великих русских революций, - пишет Бермондт-Авалов, которого газета называет "союзником германских войск в Балтике", - тот
не может не восхищаться последними событиями в Германии и не выразить германскому народу и его вождям своего восторженного признания. Энергия и дисциплина, сопутствовавшая этим величайшим событиям, бросается в глаза всякому постороннему.
По вопросу о причинах "пропаганды ужасов" Бермонд-Авалов высказывает мнение, что кроме известных еврейских кругов гораздо большее участие в этом имеют коммунисты, не отказывающиеся от таких мер, хотя бы от этого приходилось страдать их собственным товарищам. Участвует в пропаганде и 2-й интернационал.
В заключение Бермондт-Авалов продолжает восхищаться тем, что
"никогда колоссальный переворот не проходил так бескровно и дисциплинированно, как германская мартовская революция Если бы во главе революции в Германии оказались Сталин или Троцкий, мы утонули бы в крови."
21.5.1933 Генерал князь П. Авалов. 14-ая годовщина. Новое слово, Берлин, №1.
20-го мая исполняется 14-ая годовщина того знаменательного дня, в который объединенными усилиями немецких и русских войск город Рига был освобожден от разгула кровавого террора большевиков.
Приход к власти национальных сил Германии впервые дает нам возможность достойно и открыто отметить этот день - день, в который как и во время Наполеона, русские и немецкие войска плечо в плечо боролись с общим врагом.
Празднование этого дня мы начинаем с возложения венка у памятника боевых товарищей, из ряда которых мы с особой гордостью напоминаем имя национального героя Германии - Лео Шлагетера, который огнем своей батареи 14 лет тому назад поддержал наше наступление на Ригу.
Приступая к сбору тех сил, которые уже однажды доказали свою организованность и дисциплину и которые лишь обстоятельства времени заставляли прятаться в тайники, дабы не быть выданными своим исконным врагам, мы призываем всех наших боевых товарищей, собравшись в этот день, возродить спайку Балтийских Бойцов на традиционной основе Русско-Немецкой дружбы и доверия, которые, выросши в прочный союз, только одни смогут уничтожить голод, безработицу и вообще восстановить мировое равновесие.
Объединяя старых соратников, мы призываем и новые молодые силы проникнуться нашим духом сплочения в борьбе против сильного своей подлостью большевизма.
Пример Германии, гле Национальному Правительству за короткое время удалось путем строгой дисциплины не только изменить внешний вид страны, но и морально поднять дух Германского народа, дают нам уверенность, что и нам удастся преодолеть моральное разложение изгнанников и сорганизовать их на успешную борьбу за освобождение Родины.
Не обещая скороспелых выступлений, мы ставим нашей первой задачей организацию и подготовку таких кадров, которые, когда наступит час, окажутся на местах и готовыми выполнять свой долг.
Мы верим далее, что и в рядах красной армии найдутся люди, которые почувствуют наш дух, и в свое время под знаком свастики поддержат изнутри освободительное движение.
30.5.1933 [без автора] Берлин. Памяти освобождения Риги. Возрождение, Париж, №2919.
По случаю исполнившегося 15-летия освобождения Риги от большевиков, местный Общегерманский Балтийский Союз устроил собрание, на котором выступили с речами генерал граф фон дер Гольц и Август Винниг. На собрании присутствовал князь Авалов с большим числом русских участников похода Западной армии.
20.7.1933 Н. Волковыский. Что представляют собой русские наци в Берлине. Сегодня, Рига, №198.
[...]
Бывший начальник "бермонтовского похода", сам
кн[язь] П. Авалов-Бермонт, состоит членом РОНДа, в состав которого вступил поздно, кажется, в первой половине мая. Говорят, что он рассчитывал занять там руководящее положение, но, по имеющимся сведениям, этого не произошло. Теснее связан он с "Гроссдейтшер Балтикум-Фербанд", возглавляемым генералом графом фон дер Гольц и майором Хеллингом. В союзе есть отдел, именуемый "Tradionsgruppe der russischen freiwilligen Westarmee". К этому отделу, в котором преобладают его бывшие соратники по балтийскому походу, и принадлежит кн. Авалов-Бермонт. Передают, что он звал всех членов отдела вступить в РОНД, но насколько известно, широкого отклика этот призыв не встретил.
В русских беженских кругах
имя кн[язя] Авалова снова всплыло месяца четыре тому назад, когда распространялся слух, будто создается пост комиссара по русским эмигрантским делам и на этот пост намечен кн[язя] П. Авалов-Бермонт. Имел ли тогда этот слух какую-нибудь почву под собою или это был только плод растревоженной фантазии, сказать сейчас трудно. Во всяком случае ясно одно: никакой комиссарской должности такого рода создано не было, сам же кн[язь] Авалов уезжает (или уехал) в немецкую провинцию с одним немецким национал-социалистом, совместно с которым [нрзб] выступать с докладами о большевизме.
[...]
10.9.1933 Н. В[охин] Письма из Германии. Царский вестник, Белград, №361.
Для того, чтобы читатели имели понятие о собраниях РОНДа постараюсь схематически передать суть речей, сказанных 24 августа - на последнем собрании.
Половина девятого вечера. Большой зал на 500 человек сплошь заполнен прибывшей со всех сторон публикой, здесь кроме русских берлинцев и жители Шпандау и Тегеля, и других мест. Много, конечно, и немцев, говорящих по-русски. Ровно в 9 час. прибывает вождь Светозаров-Пильхау в сопровождении охраны вооруженных штурмовиков "наци". Как только он входит в зал, все как один встают и приветствуют его фашистским поднятием руки. Раздаются возгласы: "Слава вождю". Г. Светозаров-Пильхау подходит к кафедре, стоящей на возвышении, водворяется абсолютная тишина и вождь говорит: "Я больше недели пребывал в одиноком отсутствии и проверял свои слова, мысли и деятельность в работе по возглавлению национал-социалистического движения и пришел к выводу, что я ошибок не делал, мало того я испытывал то, что чувствует женщина, готовая стать матерью. РОНД есть живой организм, который скоро переродится, но останется жить несмотря на все наветы (намек на брошюру полк. Имшенецкого). Я же скажу, что и маленький человек может творить честно большое дело (общие аплодисменты)".
Вслед за вождем сказал краткую речь ген[ерал] Бермонт-Авалов, который говорил следующее: только неприятием русским крестьянином сов[етской] власти, только ее [нрзб] и пассивным ей сопротивлением Европа спасена и [нрзб] сравнительно благополучно [нрзб]. За русского мужика - нашего будущего союзника в борьбе с советской властью я предлагаю провозгласить - "слава".
19.9.1933 [без автора] Бермондт-Авалов - во главе русских гитлеровцев. Сегодня, Рига, №259.
Берлин. 18 сентября. после заметной у русских гитлеровцев подавленности, вызванной явной немилостью к ним со стороны германского правительства, в деятельности РОНДа за последнее время произошли перемены. Неудачливый вождь Светозаров-Пельхау отбыл в продолжительный отпуск, а на его место "назначен" небезызвестный Бермонт-Авалов, пока, однако, еще ничем себя не проявивший.
Собрания по-прежнему происходят в Берлине по четвергам, менее пышно и истерично, чем при Светозарове, но такие же многолюдные.
Последнее обстоятельство объясняется не столько интересом к РОНДу, потерявшему всякое значение после того, как члены его были лишены права носить форму и значки, сколько прибытием в Берлин американского миллионера-фашиста Вонсяцкого.
С появлением "богатого гостя", известного своими щедрыми субсидиями правым организациям, в том числе "Братству Русской Правды", а также попытками насадить фашизм среди русских американцев - естественно оживились надежды русских гитлеровцев. Поможет Вонсяцкий или нет, еще неизвестно, но зато выступление его в РОНДе очень подбодрило русских штурмовиков.
4.12.1933 Г. Иванов. По Европе на автомобиле (III), Последние новости, Париж, №4639.
[...]
Я застал закат "Ронда". Медовый месяц русских наци с немецкими отошел в прошлое. Под окнами первого этажа на Мейер-Оттоштрассе не развеваются больше голубые знамена с белой свастикой: полицей-президиум распорядился их убрать. Не видно и мощного "Крейслера", выкрашенного в те же андреевские цвета, с двуглавым орлом на радиаторе, в котором еще недавно разъезжал "боговдохновенный", как он сам себя называл, вождь "Ронда" Светозаров-Пельхау. Нет и самого Светозарова - он вернулся к своей старой профессии продавца кофе и какао вразнос. В председательском кресле "верховного совета" сидит "герой Митавы" Бермонт-Авалов. Сидит, хотя и с гордой осанкой будущего диктатора, но как-то непрочно, неуверенно. Хмурый взор Хинчука, который в один прекрасный день предъявит требование "закрыть активную белогвардейскую организацию", невидимо пронизывает стены штаба, и чувствуется, что день этот недалек.
* * *
Растерянность чувствуется в воздухе просторного кабинета, где вьется дымок сигары Бермонта, пахнет английской солью, которую он то и дело нюхает, и где молодцеватые ординарцы в форменных рубашках со следами свежеспоротой свастики на рукаве - тоже приказ свыше - поминутно входят и, вытянувшись в струнку, докладывают:
- Ваше сиятельство, телеграмма из Мюнхена!
- Ваше сиятельство, радио из Сао-Паоло!
- Ваше сиятельство, телефонограмма из министерства иностранных дел!
Бермонт-Авалов холеными пальцами небрежно распечатывает голубой листок и лениво пробегает его волоокими глазами.
- Хорошо! Я распоряжусь после! Не беспокойте меня - я занят!
Занят он разговором со мной. Притом разговором настолько затянувшимся, что я давно стараюсь откланяться и уйти. Это сделать, однако, нелегко - диктатор до чрезвычайности словоохотлив.
Разумеется, очень лестно, что беседа со мной, случайным человеком, случайно сюда забредшим, отодвигает на задний план дела государственной важности, о которых срочно запрашивает Сао-Паоло и беспокоится Вильгельмштрассе. Очень лестно, что вождь, хоть и не совсем прочно сидящий в своем кресле, делится со мной своими задушевными мыслями, точно я не первый встречный, а свой человек, тоже сжегший мимоходом какую-нибудь Митаву и державший в доброе старое время, пополам с секретарем Распутина - Симановичем, игорный притон в Петербурге. Лестно. Но избыток пессимистического воображения отравляет немного мое удовольствие.
* * *
Как ни великолепен орлиный профиль Бермонта, как ни щелкают каблуками лихие ординарцы, как ни внушителен портрет Розенберга с автографом, красующийся на столе, - флюиды уныния явно веют надо всем этим. Сквозь цифры миллионных субсидий, которых, по словам Вермонта, не жалеют немцы на "русское национальное движение", просвечивает неуместный вопрос: заплачено ли за квартиру, где мы сидим? Мой приятель, "марксист", высланный в свое время из России писатель, определенно утверждал, что не заплачено даже швейцару - касса "Ронда" пуста. Сквозь пышные слова, что "новая Германия на крыльях великой исторической идеи несет освобождение России", грустно маячат споротые с рукавов свастики. Может быть, фантазия и увлекает меня слишком далеко, но, по контрасту с одинокой пустотой "штаба", слишком частые "радио из Сао-Паоло" имеют какой-то подозрительный вид. Несвежий какой-то. Такой, будто уже не первый раз, щелкая каблуками, подавал, на страх постороннему человеку, этот голубой листок ординарец и не однажды уже диктатор небрежно, однако, стараясь не помять, его вскрывал. - "Хорошо! Я распоряжусь! Не беспокоить меня - я занят!"
* * *
Бермонт-Авалов человек стильный. У него живописная внешность. Гордость взгляда и достоинство осанки замечательны. Сдержанно-благородные жесты выше похвал. На белом коне, перед пылающим бироновским дворцом, он, должно быть, выглядел преэффектно. Но, вероятно, был недурен и в заседании президиума игорного клуба:"Коллега Симанович, обращаю ваше внимание: в клуб втираются зарегистрированные шулера. Прошу вас принять меры - у нас не вертеп, а аристократическое заведение"
В разговоре Бермонт-Авалов тоже не менее стилен, хотя и в другом роде.
- ...Союзники, которых мы спасли на Марне, предали нас, как цыплят, - цедит он бархатным баритоном со "стальными" нотками и грозно хмурит брови. - Да, предали! Факт. А идея новой Германии несет России освобождение, несет, и никаких испанцев. Что? Да! Хотите сигару: берите - чудесная сигара, гаванна. Что? Да! Освобождение от большевистского ига. Замечательный букет-две марки штука. Презент от Розенберга. Что? Да! Кури, пишет, ты любишь хороший табак. Да, при любезнейшем письме, целых сто штук. Что? Ну, положа руку на сердце, ответьте, пришлет ли хоть одну такую сигару ваш Фош, или Пуанкарэ, или какой-нибудь мистер Ллойд-Джордж? Хоть одну штучку - за Восточную Пруссию, за Карпаты, за все, что мы свершили? На, мол, покури, русский герой, - ты любишь хороший табак! Что? Да! А Розенберг прислал. Сто штук. Кури на здоровье и надейся на будущее. Это мелочь, но мелочь показательная для того, кто изучил закон природы.
- Что? Да! - законы природы, - приосанивается Бермонт. - Я их изучил. Что? Взял и изучил. Да! Законы природы и выводы из них. Желаете пример? Что? Хорошо - пример. Вот моя рука. Рука. На ней пять пальцев. Пять. Я иду бороться с врагом. Как же мне, позвольте спросить, бороться, чтобы его одолеть? Одним пальцем? Двумя, тремя? Может быть, четырьмя? Я не знаю. И я спрашиваю природу - что она говорит?
Диктатор выжидательно смотрит на протянутую перед собой собственную руку. - Что говорит природа? - повторяет он. - Всеми пятью! Бросайся на врага и души его пятерней. Вали его наземь, топчи, и ты победишь. А если протянуть один палец - враг вывернет его, и тю-тю, побежден ты. Что? Да! Какой из этого вывод? В борьбе с большевиками все русские люди должны объединиться под знаменами национал-социализма! Никакой грызни! Никаких фракций! Все за мной, и мы победим. Что? Да, за мной! Что? Да! Кола и кока!
- Тоже закон природы, - протягивает он коробочку с пилюлями. - Попробуйте - уничтожает усталость, молодит, проясняет ум. Кола очищает кровь, кока возбуждает энергию. Германское изобретение делает чудеса. Не раскусывайте, глотайте так. Что?
Да! - чудеса. Тоже мелочь и тоже показательная. Дорогие союзнички вопят: Германия вооружается, Германия строит аэропланы, Германия выделывает газы.
И врут, само собой, как утопленники. Не газы выделывает Германия, а колу и коку - возбудитель энергии, очиститель крови. В этом ее мировая миссия. И мы - без грызни и распрей-должны ей помочь.
- Что? Да! Без распрей и грызни. Все, как один. Пять пальцев. Пять. Одна рука. Одна. Закон природы. Гучков Александр Иванович. Что? Да! Гучков. Он самый - член Временного правительства, бомбист, революционер. И попался он, сердечный, под Митавой мне, князю Бермонту-Авалову. Да, мне! Тридцать тысяч молодцов при новеньких пулеметиках, дым коромыслом, я главнокомандующий, и передо мной он самый - Гучков. Что бы сделал на моем месте с Александром Ивановичем дурак? Что? Да! Ясно, повесил бы. Но я изучил законы природы. Я ему сказал: Александр Иванович, я не дурак, мне нужны умные люди. Плюнем на прошлое и будем работать вместе. И мы работали, дружно работали, созидали, боролись, дрались - дым коромыслом. Славное было время. Теперь латыши вопят, будто я сжег Митаву. Понятно - врут, как утопленники. Митава сгорела сама.
[...]
1.10.1933 Н. Вохин. Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №364.
В прошлую пятницу в зале "Виктория" в 8.30 вечера состоялось очередное собрание Русского Освободительного Движения (РОНДа) под председательством ген[ерал] Бермонта-Авалова. Зал по-прежнему был переполнен, около эстрады поместился совет движения под председательством генерала.
В 8.30 час[ов] вечера в зал прибыл приехавший из Парижа А.А. Вонсяцкий, которого русская публика встретила поднятием руки по-фашистски. Тотчас же открылось собрание и на эстраду вышел прибывший с А.А. Вонсяцким из Парижа глава союза младороссов А.Л. Казем-Бек...
[...]
Во всяком случае чувствовалось, что эмиграция переживает возрождение, как бы просыпается от летаргического сна, в котором она так долго пребывала. И верилось в то, что соединение активных сил эмиграции окажется могучим, действенным, и в своей силе будет нарастать с каждым днем как снежный ком.
31.12.1933 А.И. Триумвират. Вонсяцкий - Бермонд - Казем-Бек (Письмо из Берлина) , Последние новости, Париж, №4666.
[...]
Для полной яркости картины надо осветить полным светом фигуру главного вождя русского эмигрантского фашизма Бермонда, под знамя которого должны слететься русские войны.
Русская политическая жизнь знает множество псевдонимов. Большевистская гвардия до них была до страсти охоча, но все же такого псевдонима как - "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" - никогда еще в русской политической жизни не было. Оказывается, из всехгшести слов - "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" - действительности соответствует лишь одно слово - Павел. Все остальное выдумки.
В Берлине старые военные, знающие Бермонда еще по мирным временам, рассказывают о нем действительно захватывающие вещи. Никогда. конечно, никаким князем Бермонд не был. Бермонд - сын скромного владивостокского ювелира, крещеного еврея Рафаила Бермонда и до эмиграции и балтийской карьеры все всегда знали Бермонда как Павла Рафаиловича. Отчество "Михайлович" присвоил в Германии, перед главнокомандованием. Тогда же на недоуменные вопросы кой кого из генералов знававших главнокомандующего "Рафаиловичем", Бермонд отводил спрашивавшего в сторону и с таинственным достоинством говорил генеральским баритоном: "Эээ, батенька, какой же вы! Да разве ж не знаете?" - и понижал голос до полушепота: "Я же сын великого князя... Только раньше, знаете, скрывал, а теперь к чему ж скрывать?"
Бермонд не уточнял сыном какого великого князя он является, но спрашивавшие понимали, что дальнейшее любопытство неуместно.
Тогда же в Германии Бермонд "украл" из своей собственной фамилии букву "д". Он - Бермонд. Но немецкое происхождение фамилии ему казалось не к лицу. И Бермонд поставил на место буквы "д" - "т". И фамилия получилась уже не немецкого происхождения. Но этого "завоевания" было мало. Бермонду захотелось в Германии стать еще "кавказцем". Не рискуя взять подлинную кавказскую фамилию, он взял русифицированную "Авалов", к тому же из-за кинематографических вкусов, заодно добавил "князь". Правда, в Берлине проживает до сих пор профессор князь Авалов, но как Бермонд не предлагал профессору "вспомнить родство". Профессор наотрез отказался.
Не менее колоритно и производство в генералы этого ландскнехта гражданской войны. Прохождение военной службы Павел Рафаилович Бермонд начал во время японской войны вольноопределяющимся. Состоял при штабе генерала Мищенко ординарцем, то есть просто-напросто на побегушках. Но ген.Мищенко его любил и под конец войны представил к чину прапорщика.
Любитель поз и фанфарон прапорщик Бермонд хотел поступить в какой-нибудь казачий полк, но ни один казачий полк Бермонда не принял. И только по протекции генерала Мищенко Бермонд определился в один из полков армейской кавалерии.
Но военная карьера Бермонда все равно далеко не пошла. Вскоре же он принужден был оставить полк и выйти в отставку. Будучи в отставке Павел Рафаилович во Владивостоке занимался одно время ювелирным делом своего отца, позднее служил капельмейстером в армейском полку.
Потом вспыхнула мировая война и призванный на войну Бермонд на обозных должностях дослужился до представления его в штаб-ротмистры. В таком виде он прибыл с одним из беженских эшелонов в Германию, где совершенно неожиданно его ждала - "мировая слава"!
В Германии Бермонд внезапно кое-кому понадобился. Его свели с майором Геллингом и генералом графом фон дер Гольцем. Бермонд оказался чрезвычайно подходящим и на немецкой почве капельмейстер и штаб-ротмистр мгновенно превратился в "главнокомандующего армией генерала князя Павла Михайловича Бермонд-Авалова."
Разумеется, фон дер Гольцу, майору Геллингу и всем вдохновителям балтийского действо о Бермонде все известно, и без сдерживаемого смеха в немецком штабе о нем не говорят. Но многие дамы немецкого света всерьез принимали этого хлыща с пышными усами и необычайной опереточной выправкой за "генерала и князя". Большой друг и покровитель Бермонда - герцогиня Мекленбургская и именно и в ее имении после неудачи балтийского похода и "до наших дней" 13 лет проживал этого герой. Играли же некоторую роль в истории России "балтийские конюхи Бироны", почему же не сыграть роль "балтийскому ландскнехту Бермонду", которому уже отведено первое место в триумвирате русского фашизма?
Но тут приходится перейти к последнему триумвиру, Казем-Беку. дело, конечно, не в сиятельных "верхах" младороссов. Они-то знают, что делают. Но у младороссов есть "низы", есть немногочисленная искренняя русская молодежь. Так вот хотелось бы знать: насколько крепка "братская связь" Казем-Бека с Бермондом? В Берлине ведь прямо говорят, что человек, называющий себя "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" в концерте вождей русского фашизма уже взял дирижерскую палочку.
8.10.1933 [без автора] Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №365.
[...]
28 сентября в назначенный срок в зал ресторана "Виктория" прибыла публика на очередное собрание РОНДа. Но двери зала оказались закрытыми, а стоявший у входа "наци" объяснил, что собрание не состоится, так как помещение занято "национал-социалистами", за дверями был слышен говор и шум. Публика, среди которой было много прибывших издалека - из Тегеля и Шпандау - с недоумением разошлась, сетуя на то, что никто не предупредил. Очевидно, что решили - "побаловались и довольно".
15.10.1933 [без автора] Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №366.
[...]
В среду 27-го сентября, вечером русский Берлин был ошеломлен разнесшимся по городу слухом о закрытии Российского Национал-социалистического движения. Лишь в прошлый четверг состоялась собрание, оставившее у всех присутствовавших неизгладимое впечатление. Единый фронт Национальной революции была тема дня... Р.Н.С.Д. возросшее за короткое время своего существования в мощную организацию имела в одной лишь Германии 28 отделов и более 20 отделов в других странах и издавало две газеты на русском и на немецком языках. Внезапный запрет Движения казался невероятным...
Вышедшие 28 утром немецкие газеты подтвердили однако этот слух. Мы обратились за разъяснением к руководителям движения, от которых узнали следующее.
27-го в 4 часа дня в помещение штаба Р.Н.С.Д. явился наряд тайной государственной полиции. Присутствовавшим членам Главного Совета был прочитан приказ прусского министерства внутренних дел о запрете и роспуске Движения и о запрещении обоих издававшихся Движением органов. Чины тайной полиции увезли с собой всю хранившуюся в штабе переписку, деловые бумаги и пр. Обыскам и арестам никто не подвергся. Никаких объяснений о причинах запрета дано не было. В некоторых германских газетах к краткому официальному сообщению о запрете РОНДа были прибавлены довольно туманные комментарии о том, что в движение "стали проникать лица не русские по крови (?) и не национал-социалисты по убеждению..."
Все это вызвало у нас надежду. что запрет является плодом недоразумения, т[ак] к[ак] в официальном сообщении говорится о РОНДе в то время как движение наше уже давно было одновременно с внутренней реорганизацией переименовано в РНСД. Запрет касается пока одной лишь Пруссии и все Отделы в других странах Германии никаким репрессиям не подверглись.
Главным Советом предприняты все необходимые шаги.
[до 3.11.1933] Осведомительный листок партии русских фашистов-освобожденцев, Берлин, №1
ПАРТИЯ РУССКИХ ФАШИСТОВ-ОСВОБОЖДЕНЦЕВ
ДОЛГ КАЖДОГО РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА - ПОСЕЩАТЬ СОБРАНИЯ ПРФО
Первое собрание ПРФО состоится в пятницу 3-го ноября 1933 г. ровно в 8 ч. вечера в Виктория-зал, Берлин-Вильмерсдорф, Вильгельмсауе, №114.
П р о гр а м м а 8 ч. - концерт оркестра Российских Фашистов
8 1/2 " - вступительное слово - А. Мельский
8 3/4 " - приветствие - кн[язь] П.М. Авалов
9 " - доклад на тему "Политический момент и Российские Фашисты-Освобожденцы - Г.С. Ягдшан
[...]
Песня Русских Фашистов-Освобожденцев
Посвящается Главе РФО
кн[язю] П.М. АВАЛОВУ Вставай Народ России беспредельной
Вставай, оковы красные сорвав.
Смелей вперед, смелей на бой последний,
Пойдем мы братьев и сестер спасать.
* * *
Мы как один все встанем за Отчизну
И как волна нахлынем на врага.
Не долго быть в России коммунизму,
Не будет больше красного раба.
* * *
Молю Тебя, молю, Господь Всевышний
Благославлять на подвиг нашу рать,
Помочь спасти из ада красной бездны
Россию нам иль жизнь свою отдать.
* * *
Поднимим выше стяг наш национальный,
Крест Истины Святой на нем горит.
Смелей вперед, смелей на бой последний,
Ведь Бог за нас, должны мы победить.
окончание
19.4.1933 [без автора] Бермондт-Авалов восхищен нац[ионал]-соц[иалистическим] переворотом. Сегодня, Рига, №109.
Берлин, 17 апреля. В новом нац[ионал]-соц[иалистическом] органе "Берлинер Тагеблатт" опубликована анкета о сотрудничестве с "новым государством". В числе отозвавшихся на эту анкету имеется и Бермондт-Авалов.
- Кто подобно мне пережил и перенес всю тяжесть обеих великих русских революций, - пишет Бермондт-Авалов, которого газета называет "союзником германских войск в Балтике", - тот
не может не восхищаться последними событиями в Германии и не выразить германскому народу и его вождям своего восторженного признания. Энергия и дисциплина, сопутствовавшая этим величайшим событиям, бросается в глаза всякому постороннему.
По вопросу о причинах "пропаганды ужасов" Бермонд-Авалов высказывает мнение, что кроме известных еврейских кругов гораздо большее участие в этом имеют коммунисты, не отказывающиеся от таких мер, хотя бы от этого приходилось страдать их собственным товарищам. Участвует в пропаганде и 2-й интернационал.
В заключение Бермондт-Авалов продолжает восхищаться тем, что
"никогда колоссальный переворот не проходил так бескровно и дисциплинированно, как германская мартовская революция Если бы во главе революции в Германии оказались Сталин или Троцкий, мы утонули бы в крови."
21.5.1933 Генерал князь П. Авалов. 14-ая годовщина. Новое слово, Берлин, №1.
20-го мая исполняется 14-ая годовщина того знаменательного дня, в который объединенными усилиями немецких и русских войск город Рига был освобожден от разгула кровавого террора большевиков.
Приход к власти национальных сил Германии впервые дает нам возможность достойно и открыто отметить этот день - день, в который как и во время Наполеона, русские и немецкие войска плечо в плечо боролись с общим врагом.
Празднование этого дня мы начинаем с возложения венка у памятника боевых товарищей, из ряда которых мы с особой гордостью напоминаем имя национального героя Германии - Лео Шлагетера, который огнем своей батареи 14 лет тому назад поддержал наше наступление на Ригу.
Приступая к сбору тех сил, которые уже однажды доказали свою организованность и дисциплину и которые лишь обстоятельства времени заставляли прятаться в тайники, дабы не быть выданными своим исконным врагам, мы призываем всех наших боевых товарищей, собравшись в этот день, возродить спайку Балтийских Бойцов на традиционной основе Русско-Немецкой дружбы и доверия, которые, выросши в прочный союз, только одни смогут уничтожить голод, безработицу и вообще восстановить мировое равновесие.
Объединяя старых соратников, мы призываем и новые молодые силы проникнуться нашим духом сплочения в борьбе против сильного своей подлостью большевизма.
Пример Германии, гле Национальному Правительству за короткое время удалось путем строгой дисциплины не только изменить внешний вид страны, но и морально поднять дух Германского народа, дают нам уверенность, что и нам удастся преодолеть моральное разложение изгнанников и сорганизовать их на успешную борьбу за освобождение Родины.
Не обещая скороспелых выступлений, мы ставим нашей первой задачей организацию и подготовку таких кадров, которые, когда наступит час, окажутся на местах и готовыми выполнять свой долг.
Мы верим далее, что и в рядах красной армии найдутся люди, которые почувствуют наш дух, и в свое время под знаком свастики поддержат изнутри освободительное движение.
30.5.1933 [без автора] Берлин. Памяти освобождения Риги. Возрождение, Париж, №2919.
По случаю исполнившегося 15-летия освобождения Риги от большевиков, местный Общегерманский Балтийский Союз устроил собрание, на котором выступили с речами генерал граф фон дер Гольц и Август Винниг. На собрании присутствовал князь Авалов с большим числом русских участников похода Западной армии.
20.7.1933 Н. Волковыский. Что представляют собой русские наци в Берлине. Сегодня, Рига, №198.
[...]
Бывший начальник "бермонтовского похода", сам
кн[язь] П. Авалов-Бермонт, состоит членом РОНДа, в состав которого вступил поздно, кажется, в первой половине мая. Говорят, что он рассчитывал занять там руководящее положение, но, по имеющимся сведениям, этого не произошло. Теснее связан он с "Гроссдейтшер Балтикум-Фербанд", возглавляемым генералом графом фон дер Гольц и майором Хеллингом. В союзе есть отдел, именуемый "Tradionsgruppe der russischen freiwilligen Westarmee". К этому отделу, в котором преобладают его бывшие соратники по балтийскому походу, и принадлежит кн. Авалов-Бермонт. Передают, что он звал всех членов отдела вступить в РОНД, но насколько известно, широкого отклика этот призыв не встретил.
В русских беженских кругах
имя кн[язя] Авалова снова всплыло месяца четыре тому назад, когда распространялся слух, будто создается пост комиссара по русским эмигрантским делам и на этот пост намечен кн[язя] П. Авалов-Бермонт. Имел ли тогда этот слух какую-нибудь почву под собою или это был только плод растревоженной фантазии, сказать сейчас трудно. Во всяком случае ясно одно: никакой комиссарской должности такого рода создано не было, сам же кн[язь] Авалов уезжает (или уехал) в немецкую провинцию с одним немецким национал-социалистом, совместно с которым [нрзб] выступать с докладами о большевизме.
[...]
10.9.1933 Н. В[охин] Письма из Германии. Царский вестник, Белград, №361.
Для того, чтобы читатели имели понятие о собраниях РОНДа постараюсь схематически передать суть речей, сказанных 24 августа - на последнем собрании.
Половина девятого вечера. Большой зал на 500 человек сплошь заполнен прибывшей со всех сторон публикой, здесь кроме русских берлинцев и жители Шпандау и Тегеля, и других мест. Много, конечно, и немцев, говорящих по-русски. Ровно в 9 час. прибывает вождь Светозаров-Пильхау в сопровождении охраны вооруженных штурмовиков "наци". Как только он входит в зал, все как один встают и приветствуют его фашистским поднятием руки. Раздаются возгласы: "Слава вождю". Г. Светозаров-Пильхау подходит к кафедре, стоящей на возвышении, водворяется абсолютная тишина и вождь говорит: "Я больше недели пребывал в одиноком отсутствии и проверял свои слова, мысли и деятельность в работе по возглавлению национал-социалистического движения и пришел к выводу, что я ошибок не делал, мало того я испытывал то, что чувствует женщина, готовая стать матерью. РОНД есть живой организм, который скоро переродится, но останется жить несмотря на все наветы (намек на брошюру полк. Имшенецкого). Я же скажу, что и маленький человек может творить честно большое дело (общие аплодисменты)".
Вслед за вождем сказал краткую речь ген[ерал] Бермонт-Авалов, который говорил следующее: только неприятием русским крестьянином сов[етской] власти, только ее [нрзб] и пассивным ей сопротивлением Европа спасена и [нрзб] сравнительно благополучно [нрзб]. За русского мужика - нашего будущего союзника в борьбе с советской властью я предлагаю провозгласить - "слава".
19.9.1933 [без автора] Бермондт-Авалов - во главе русских гитлеровцев. Сегодня, Рига, №259.
Берлин. 18 сентября. после заметной у русских гитлеровцев подавленности, вызванной явной немилостью к ним со стороны германского правительства, в деятельности РОНДа за последнее время произошли перемены. Неудачливый вождь Светозаров-Пельхау отбыл в продолжительный отпуск, а на его место "назначен" небезызвестный Бермонт-Авалов, пока, однако, еще ничем себя не проявивший.
Собрания по-прежнему происходят в Берлине по четвергам, менее пышно и истерично, чем при Светозарове, но такие же многолюдные.
Последнее обстоятельство объясняется не столько интересом к РОНДу, потерявшему всякое значение после того, как члены его были лишены права носить форму и значки, сколько прибытием в Берлин американского миллионера-фашиста Вонсяцкого.
С появлением "богатого гостя", известного своими щедрыми субсидиями правым организациям, в том числе "Братству Русской Правды", а также попытками насадить фашизм среди русских американцев - естественно оживились надежды русских гитлеровцев. Поможет Вонсяцкий или нет, еще неизвестно, но зато выступление его в РОНДе очень подбодрило русских штурмовиков.
4.12.1933 Г. Иванов. По Европе на автомобиле (III), Последние новости, Париж, №4639.
[...]
Я застал закат "Ронда". Медовый месяц русских наци с немецкими отошел в прошлое. Под окнами первого этажа на Мейер-Оттоштрассе не развеваются больше голубые знамена с белой свастикой: полицей-президиум распорядился их убрать. Не видно и мощного "Крейслера", выкрашенного в те же андреевские цвета, с двуглавым орлом на радиаторе, в котором еще недавно разъезжал "боговдохновенный", как он сам себя называл, вождь "Ронда" Светозаров-Пельхау. Нет и самого Светозарова - он вернулся к своей старой профессии продавца кофе и какао вразнос. В председательском кресле "верховного совета" сидит "герой Митавы" Бермонт-Авалов. Сидит, хотя и с гордой осанкой будущего диктатора, но как-то непрочно, неуверенно. Хмурый взор Хинчука, который в один прекрасный день предъявит требование "закрыть активную белогвардейскую организацию", невидимо пронизывает стены штаба, и чувствуется, что день этот недалек.
* * *
Растерянность чувствуется в воздухе просторного кабинета, где вьется дымок сигары Бермонта, пахнет английской солью, которую он то и дело нюхает, и где молодцеватые ординарцы в форменных рубашках со следами свежеспоротой свастики на рукаве - тоже приказ свыше - поминутно входят и, вытянувшись в струнку, докладывают:
- Ваше сиятельство, телеграмма из Мюнхена!
- Ваше сиятельство, радио из Сао-Паоло!
- Ваше сиятельство, телефонограмма из министерства иностранных дел!
Бермонт-Авалов холеными пальцами небрежно распечатывает голубой листок и лениво пробегает его волоокими глазами.
- Хорошо! Я распоряжусь после! Не беспокойте меня - я занят!
Занят он разговором со мной. Притом разговором настолько затянувшимся, что я давно стараюсь откланяться и уйти. Это сделать, однако, нелегко - диктатор до чрезвычайности словоохотлив.
Разумеется, очень лестно, что беседа со мной, случайным человеком, случайно сюда забредшим, отодвигает на задний план дела государственной важности, о которых срочно запрашивает Сао-Паоло и беспокоится Вильгельмштрассе. Очень лестно, что вождь, хоть и не совсем прочно сидящий в своем кресле, делится со мной своими задушевными мыслями, точно я не первый встречный, а свой человек, тоже сжегший мимоходом какую-нибудь Митаву и державший в доброе старое время, пополам с секретарем Распутина - Симановичем, игорный притон в Петербурге. Лестно. Но избыток пессимистического воображения отравляет немного мое удовольствие.
* * *
Как ни великолепен орлиный профиль Бермонта, как ни щелкают каблуками лихие ординарцы, как ни внушителен портрет Розенберга с автографом, красующийся на столе, - флюиды уныния явно веют надо всем этим. Сквозь цифры миллионных субсидий, которых, по словам Вермонта, не жалеют немцы на "русское национальное движение", просвечивает неуместный вопрос: заплачено ли за квартиру, где мы сидим? Мой приятель, "марксист", высланный в свое время из России писатель, определенно утверждал, что не заплачено даже швейцару - касса "Ронда" пуста. Сквозь пышные слова, что "новая Германия на крыльях великой исторической идеи несет освобождение России", грустно маячат споротые с рукавов свастики. Может быть, фантазия и увлекает меня слишком далеко, но, по контрасту с одинокой пустотой "штаба", слишком частые "радио из Сао-Паоло" имеют какой-то подозрительный вид. Несвежий какой-то. Такой, будто уже не первый раз, щелкая каблуками, подавал, на страх постороннему человеку, этот голубой листок ординарец и не однажды уже диктатор небрежно, однако, стараясь не помять, его вскрывал. - "Хорошо! Я распоряжусь! Не беспокоить меня - я занят!"
* * *
Бермонт-Авалов человек стильный. У него живописная внешность. Гордость взгляда и достоинство осанки замечательны. Сдержанно-благородные жесты выше похвал. На белом коне, перед пылающим бироновским дворцом, он, должно быть, выглядел преэффектно. Но, вероятно, был недурен и в заседании президиума игорного клуба:"Коллега Симанович, обращаю ваше внимание: в клуб втираются зарегистрированные шулера. Прошу вас принять меры - у нас не вертеп, а аристократическое заведение"
В разговоре Бермонт-Авалов тоже не менее стилен, хотя и в другом роде.
- ...Союзники, которых мы спасли на Марне, предали нас, как цыплят, - цедит он бархатным баритоном со "стальными" нотками и грозно хмурит брови. - Да, предали! Факт. А идея новой Германии несет России освобождение, несет, и никаких испанцев. Что? Да! Хотите сигару: берите - чудесная сигара, гаванна. Что? Да! Освобождение от большевистского ига. Замечательный букет-две марки штука. Презент от Розенберга. Что? Да! Кури, пишет, ты любишь хороший табак. Да, при любезнейшем письме, целых сто штук. Что? Ну, положа руку на сердце, ответьте, пришлет ли хоть одну такую сигару ваш Фош, или Пуанкарэ, или какой-нибудь мистер Ллойд-Джордж? Хоть одну штучку - за Восточную Пруссию, за Карпаты, за все, что мы свершили? На, мол, покури, русский герой, - ты любишь хороший табак! Что? Да! А Розенберг прислал. Сто штук. Кури на здоровье и надейся на будущее. Это мелочь, но мелочь показательная для того, кто изучил закон природы.
- Что? Да! - законы природы, - приосанивается Бермонт. - Я их изучил. Что? Взял и изучил. Да! Законы природы и выводы из них. Желаете пример? Что? Хорошо - пример. Вот моя рука. Рука. На ней пять пальцев. Пять. Я иду бороться с врагом. Как же мне, позвольте спросить, бороться, чтобы его одолеть? Одним пальцем? Двумя, тремя? Может быть, четырьмя? Я не знаю. И я спрашиваю природу - что она говорит?
Диктатор выжидательно смотрит на протянутую перед собой собственную руку. - Что говорит природа? - повторяет он. - Всеми пятью! Бросайся на врага и души его пятерней. Вали его наземь, топчи, и ты победишь. А если протянуть один палец - враг вывернет его, и тю-тю, побежден ты. Что? Да! Какой из этого вывод? В борьбе с большевиками все русские люди должны объединиться под знаменами национал-социализма! Никакой грызни! Никаких фракций! Все за мной, и мы победим. Что? Да, за мной! Что? Да! Кола и кока!
- Тоже закон природы, - протягивает он коробочку с пилюлями. - Попробуйте - уничтожает усталость, молодит, проясняет ум. Кола очищает кровь, кока возбуждает энергию. Германское изобретение делает чудеса. Не раскусывайте, глотайте так. Что?
Да! - чудеса. Тоже мелочь и тоже показательная. Дорогие союзнички вопят: Германия вооружается, Германия строит аэропланы, Германия выделывает газы.
И врут, само собой, как утопленники. Не газы выделывает Германия, а колу и коку - возбудитель энергии, очиститель крови. В этом ее мировая миссия. И мы - без грызни и распрей-должны ей помочь.
- Что? Да! Без распрей и грызни. Все, как один. Пять пальцев. Пять. Одна рука. Одна. Закон природы. Гучков Александр Иванович. Что? Да! Гучков. Он самый - член Временного правительства, бомбист, революционер. И попался он, сердечный, под Митавой мне, князю Бермонту-Авалову. Да, мне! Тридцать тысяч молодцов при новеньких пулеметиках, дым коромыслом, я главнокомандующий, и передо мной он самый - Гучков. Что бы сделал на моем месте с Александром Ивановичем дурак? Что? Да! Ясно, повесил бы. Но я изучил законы природы. Я ему сказал: Александр Иванович, я не дурак, мне нужны умные люди. Плюнем на прошлое и будем работать вместе. И мы работали, дружно работали, созидали, боролись, дрались - дым коромыслом. Славное было время. Теперь латыши вопят, будто я сжег Митаву. Понятно - врут, как утопленники. Митава сгорела сама.
[...]
1.10.1933 Н. Вохин. Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №364.
В прошлую пятницу в зале "Виктория" в 8.30 вечера состоялось очередное собрание Русского Освободительного Движения (РОНДа) под председательством ген[ерал] Бермонта-Авалова. Зал по-прежнему был переполнен, около эстрады поместился совет движения под председательством генерала.
В 8.30 час[ов] вечера в зал прибыл приехавший из Парижа А.А. Вонсяцкий, которого русская публика встретила поднятием руки по-фашистски. Тотчас же открылось собрание и на эстраду вышел прибывший с А.А. Вонсяцким из Парижа глава союза младороссов А.Л. Казем-Бек...
[...]
Во всяком случае чувствовалось, что эмиграция переживает возрождение, как бы просыпается от летаргического сна, в котором она так долго пребывала. И верилось в то, что соединение активных сил эмиграции окажется могучим, действенным, и в своей силе будет нарастать с каждым днем как снежный ком.
31.12.1933 А.И. Триумвират. Вонсяцкий - Бермонд - Казем-Бек (Письмо из Берлина) , Последние новости, Париж, №4666.
[...]
Для полной яркости картины надо осветить полным светом фигуру главного вождя русского эмигрантского фашизма Бермонда, под знамя которого должны слететься русские войны.
Русская политическая жизнь знает множество псевдонимов. Большевистская гвардия до них была до страсти охоча, но все же такого псевдонима как - "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" - никогда еще в русской политической жизни не было. Оказывается, из всехгшести слов - "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" - действительности соответствует лишь одно слово - Павел. Все остальное выдумки.
В Берлине старые военные, знающие Бермонда еще по мирным временам, рассказывают о нем действительно захватывающие вещи. Никогда. конечно, никаким князем Бермонд не был. Бермонд - сын скромного владивостокского ювелира, крещеного еврея Рафаила Бермонда и до эмиграции и балтийской карьеры все всегда знали Бермонда как Павла Рафаиловича. Отчество "Михайлович" присвоил в Германии, перед главнокомандованием. Тогда же на недоуменные вопросы кой кого из генералов знававших главнокомандующего "Рафаиловичем", Бермонд отводил спрашивавшего в сторону и с таинственным достоинством говорил генеральским баритоном: "Эээ, батенька, какой же вы! Да разве ж не знаете?" - и понижал голос до полушепота: "Я же сын великого князя... Только раньше, знаете, скрывал, а теперь к чему ж скрывать?"
Бермонд не уточнял сыном какого великого князя он является, но спрашивавшие понимали, что дальнейшее любопытство неуместно.
Тогда же в Германии Бермонд "украл" из своей собственной фамилии букву "д". Он - Бермонд. Но немецкое происхождение фамилии ему казалось не к лицу. И Бермонд поставил на место буквы "д" - "т". И фамилия получилась уже не немецкого происхождения. Но этого "завоевания" было мало. Бермонду захотелось в Германии стать еще "кавказцем". Не рискуя взять подлинную кавказскую фамилию, он взял русифицированную "Авалов", к тому же из-за кинематографических вкусов, заодно добавил "князь". Правда, в Берлине проживает до сих пор профессор князь Авалов, но как Бермонд не предлагал профессору "вспомнить родство". Профессор наотрез отказался.
Не менее колоритно и производство в генералы этого ландскнехта гражданской войны. Прохождение военной службы Павел Рафаилович Бермонд начал во время японской войны вольноопределяющимся. Состоял при штабе генерала Мищенко ординарцем, то есть просто-напросто на побегушках. Но ген.Мищенко его любил и под конец войны представил к чину прапорщика.
Любитель поз и фанфарон прапорщик Бермонд хотел поступить в какой-нибудь казачий полк, но ни один казачий полк Бермонда не принял. И только по протекции генерала Мищенко Бермонд определился в один из полков армейской кавалерии.
Но военная карьера Бермонда все равно далеко не пошла. Вскоре же он принужден был оставить полк и выйти в отставку. Будучи в отставке Павел Рафаилович во Владивостоке занимался одно время ювелирным делом своего отца, позднее служил капельмейстером в армейском полку.
Потом вспыхнула мировая война и призванный на войну Бермонд на обозных должностях дослужился до представления его в штаб-ротмистры. В таком виде он прибыл с одним из беженских эшелонов в Германию, где совершенно неожиданно его ждала - "мировая слава"!
В Германии Бермонд внезапно кое-кому понадобился. Его свели с майором Геллингом и генералом графом фон дер Гольцем. Бермонд оказался чрезвычайно подходящим и на немецкой почве капельмейстер и штаб-ротмистр мгновенно превратился в "главнокомандующего армией генерала князя Павла Михайловича Бермонд-Авалова."
Разумеется, фон дер Гольцу, майору Геллингу и всем вдохновителям балтийского действо о Бермонде все известно, и без сдерживаемого смеха в немецком штабе о нем не говорят. Но многие дамы немецкого света всерьез принимали этого хлыща с пышными усами и необычайной опереточной выправкой за "генерала и князя". Большой друг и покровитель Бермонда - герцогиня Мекленбургская и именно и в ее имении после неудачи балтийского похода и "до наших дней" 13 лет проживал этого герой. Играли же некоторую роль в истории России "балтийские конюхи Бироны", почему же не сыграть роль "балтийскому ландскнехту Бермонду", которому уже отведено первое место в триумвирате русского фашизма?
Но тут приходится перейти к последнему триумвиру, Казем-Беку. дело, конечно, не в сиятельных "верхах" младороссов. Они-то знают, что делают. Но у младороссов есть "низы", есть немногочисленная искренняя русская молодежь. Так вот хотелось бы знать: насколько крепка "братская связь" Казем-Бека с Бермондом? В Берлине ведь прямо говорят, что человек, называющий себя "генерал князь Павел Михайлович Бермонт-Авалов" в концерте вождей русского фашизма уже взял дирижерскую палочку.
8.10.1933 [без автора] Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №365.
[...]
28 сентября в назначенный срок в зал ресторана "Виктория" прибыла публика на очередное собрание РОНДа. Но двери зала оказались закрытыми, а стоявший у входа "наци" объяснил, что собрание не состоится, так как помещение занято "национал-социалистами", за дверями был слышен говор и шум. Публика, среди которой было много прибывших издалека - из Тегеля и Шпандау - с недоумением разошлась, сетуя на то, что никто не предупредил. Очевидно, что решили - "побаловались и довольно".
15.10.1933 [без автора] Письма из Берлина. Царский вестник, Белград, №366.
[...]
В среду 27-го сентября, вечером русский Берлин был ошеломлен разнесшимся по городу слухом о закрытии Российского Национал-социалистического движения. Лишь в прошлый четверг состоялась собрание, оставившее у всех присутствовавших неизгладимое впечатление. Единый фронт Национальной революции была тема дня... Р.Н.С.Д. возросшее за короткое время своего существования в мощную организацию имела в одной лишь Германии 28 отделов и более 20 отделов в других странах и издавало две газеты на русском и на немецком языках. Внезапный запрет Движения казался невероятным...
Вышедшие 28 утром немецкие газеты подтвердили однако этот слух. Мы обратились за разъяснением к руководителям движения, от которых узнали следующее.
27-го в 4 часа дня в помещение штаба Р.Н.С.Д. явился наряд тайной государственной полиции. Присутствовавшим членам Главного Совета был прочитан приказ прусского министерства внутренних дел о запрете и роспуске Движения и о запрещении обоих издававшихся Движением органов. Чины тайной полиции увезли с собой всю хранившуюся в штабе переписку, деловые бумаги и пр. Обыскам и арестам никто не подвергся. Никаких объяснений о причинах запрета дано не было. В некоторых германских газетах к краткому официальному сообщению о запрете РОНДа были прибавлены довольно туманные комментарии о том, что в движение "стали проникать лица не русские по крови (?) и не национал-социалисты по убеждению..."
Все это вызвало у нас надежду. что запрет является плодом недоразумения, т[ак] к[ак] в официальном сообщении говорится о РОНДе в то время как движение наше уже давно было одновременно с внутренней реорганизацией переименовано в РНСД. Запрет касается пока одной лишь Пруссии и все Отделы в других странах Германии никаким репрессиям не подверглись.
Главным Советом предприняты все необходимые шаги.
[до 3.11.1933] Осведомительный листок партии русских фашистов-освобожденцев, Берлин, №1
ПАРТИЯ РУССКИХ ФАШИСТОВ-ОСВОБОЖДЕНЦЕВ
ДОЛГ КАЖДОГО РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА - ПОСЕЩАТЬ СОБРАНИЯ ПРФО
Первое собрание ПРФО состоится в пятницу 3-го ноября 1933 г. ровно в 8 ч. вечера в Виктория-зал, Берлин-Вильмерсдорф, Вильгельмсауе, №114.
П р о гр а м м а 8 ч. - концерт оркестра Российских Фашистов
8 1/2 " - вступительное слово - А. Мельский
8 3/4 " - приветствие - кн[язь] П.М. Авалов
9 " - доклад на тему "Политический момент и Российские Фашисты-Освобожденцы - Г.С. Ягдшан
[...]
Песня Русских Фашистов-Освобожденцев
Посвящается Главе РФО
кн[язю] П.М. АВАЛОВУ Вставай Народ России беспредельной
Вставай, оковы красные сорвав.
Смелей вперед, смелей на бой последний,
Пойдем мы братьев и сестер спасать.
* * *
Мы как один все встанем за Отчизну
И как волна нахлынем на врага.
Не долго быть в России коммунизму,
Не будет больше красного раба.
* * *
Молю Тебя, молю, Господь Всевышний
Благославлять на подвиг нашу рать,
Помочь спасти из ада красной бездны
Россию нам иль жизнь свою отдать.
* * *
Поднимим выше стяг наш национальный,
Крест Истины Святой на нем горит.
Смелей вперед, смелей на бой последний,
Ведь Бог за нас, должны мы победить.
окончание