Mission impossible. Non-II
鴨渡る明らかにまた明らかに
камо ватару
акиракани мата
акиракани
(Судзю Такано)
Куда летят эти истребители и кто от них должен погибнуть?
Внимательное наблюдение за живыми существами дает интересный результат - все они стремятся к счастью. Не надо скромничать - и вы тоже. Мы можем понимать счастье по-разному, мы можем не понимать, в чем реально оно заключается - так оно и есть, иначе все были бы давно счастливы, но мы к нему стремимся. Это наша высшая ультрасверхзадача. И если в какой-то конкретный момент мы эту сверхзадачу не решаем, то это значит, что в этот конкретный момент мы занимаемся фигней. Ничего эгоистичного в таком подходе нет. Так как. Во-первых, состояние счастья является нашей изначальной, естественной, только слегка подзабытой природой. Во-вторых, эта природа свободна от эгоизма, потому что она свободна - раз и в ней не к чему прилепить этот "изм" - два.
Но сегодня не о счастье, а о другой сверхзадаче.
Военная мудрость гласит: "Война - фигня, главное - маневры". Понятие "военная мудрость" - это противоречие в терминах. Маневры, конечно, тоже не фигня, но сверхзадача в том, чтобы выиграть войну. Если в армию будут призывать ежиков, это даже им будет понятно.
А какова сверхзадача хайку? Для чего все это пишется, читается и спорится? Мы привыкли иногда добавлять - "если честно". Да, если честно, если совсем честно - а зачем нечестно? Если совсем честно - для чего нужна хайку? Какова ее честная сверхзадача?
И тут оказывается: если сверхзадача - это вершина, то она должна быть одна. Более строго, не две. И не более, чем две. "Одна" не в смысле "одинаковая", а в том, что "не две". Если честно, а иначе уже надоело, то хайку должна вести к счастью, а иначе зачем?
Но как?
Изложить в пределах небольшого абзаца, что такое настоящее счастье и как его достичь - скромная и благородная задача, но, даже если я ее осилю, вряд ли выдержит абзац. Хотя до абзаца я не дотяну - после первой строчки, слова и буквы в небо взмоют эти самые истребители, и прежде чем я начну совершать маневры, как делаю сейчас, от меня останутся лишь дырочки. То есть полный абзац.
Но я готов грудью на амбразуру, все равно грудь, по-честному, не моя.
Счастье может быть только реальным. А каким еще. Все, что рисует нам наше воображение с помощью мыслей и слов - это лишь то, что рисует воображение. Причем даже не нам, а следующему воображению, которое будет пережевывать предыдущее. И так дальше.. и дальше.. Ничего реального в этом нет, даже если воображение и кричит о реальности. Этот крик тоже воображаемый, поэтому его никто и не слышит. Об этом писали пару-тройку тысяч лет назад Упанишады, на этом же, лишь другими словами, настаивает новенький учебник по "когнитивным наукам" для студентов Токийского университета, который я подглядел на полочке у старшего сына. И если бы только Упанишады и учебники…
В словах и мыслях нет реальности, а значит и не может быть счастья. Мыслей о счастье - сколько угодно. Слов тоже. Иллюзорность словесного счастья слова не могут выразить, а мысль - позволить. И не потому, что слова и мысли не хотят всаживать кинжал себе же в спину. Нет, даже не поэтому. А потому что они вообще ничего не могут. И если им кажется по-иному, и очень сильно кажется - то это им лишь кажется. Кроме как казаться они ни на что и не способны. Блаженная улыбка счастливого младенца, свет сознания которого еще не прилепился к словам и мыслям, лишь неуютное для нас тому подтверждение.
Вы понимаете, к чему я клоню…
Хайку - лишь слова. 17 слогов японского языка, сложенных по определенным правилам, иногда с нарушениями. Пусть русского, любого, и не 17, и без правил - неважно. Хайку - это слова. Слова это не реальность. Не реальность - не счастье. Счастье - сверхзадача. На кой ляд тогда хайку?
И я это совершенно честно и серьезно. Вопрос волновал меня давно, просто я не всегда был честен и подустал от этого.
Ответ, если это ответ, дали эти самые истребители.
Может ли мысль разрушить мысль? Могут ли слова расстрелять слова и пробить сотканную из них картинку воображения, выйдя к реальности? Да еще так, чтобы ответ был не в словах - иначе круговая порука и порочный круг.
Могут. Это очччень трудно - в том смысле, что это очччень редко случается. Это очччень просто, потому что именно это и есть наше самое естественное и природное состояние.
В Упанишадах, или где-то еще, говорят о палочке для размешивания дров. Для того, чтобы костер реальности запылал вовсю, дрова-слова нужно сжечь без остатка, но именно для этого вы достаете новую деревяшку, которой ворошите поленья. Сгорают дрова, и вместе с ними, в процессе ворошенья, сгорает и ваша палочка. Чудесно.
Хайку может выполнить сверхзадачу, если станет такой палочкой. Не железной кочергой, а простой деревянной палочкой, готовой в каждом прочтении выполнить отчаянный акт самосожжения.
Красивые слова, но как это сделать? Я не знаю.
Какой она, эта достигающая сверхцели хайку-ракета должна быть? Никакая она должна быть. "Должна быть" - в этом долженствовании, выполнении норм, сдачи зачета и получения заслуженной похвалы таится, и даже не таится, а сверкает важность и "плотность" - а разве они горят? Да и не сунет их никто в костер-то. Важность и плотность - это почетная золотая кочерга за успехи на маневрах.
А если никакая и не должна быть, то какая должна быть? Да не знаю я.
В общем, у меня нет ответа. Но у меня есть хайку с истребителями.
1. камо ватару
камо - это дикие утки. ватару - перейти, пересечь, только еще проще. Если вдуматься, это просто двигаться, идти. Вместе - осеннее киго, летящие в южные края утки. Но где-то это еще и "утки, пересекающие небо". "Жизнь прожить - не поле перейти" тоже будет, наверное, ватару. И "переплыть на другой берег, с берега иллюзии и печали на берег реальности и счастья" - оно же.
2. акиракани мата
акиракани - ясно, четко, отчетливо (в иероглифе 明 - солнце с луной). Ясно не только визуально. Когда падает занавес слов и видящий оказывается видимым, это тоже акиракани - все, все-все-все становится простым, откровенным, честным и предельно, без капельки сомнения и страха понятным.
мата - и снова.
3. акиракани - см. выше. Должно уже быть ясно и понятно.
Я долго боролся с восклицательными знаками в хайку, поэтому у меня остался большой их неизрасходованный запас.
перелетные утки
как ясно! и снова
как ясно!
Он даже не знает, что он написал. Здесь то, чего никогда не может быть в мысли, ибо это абсурд, и то, что именно есть в реальности - два, через запятую, через "и снова", НАСТОЯЩИХ настоящих времени. Два разных мгновенья, которые не-два! И при этом ни капли сомнения и неясности, все и не может быть по-другому. Каждое перышко, даже если его не видно - все ясно и четко. И снова ясно и четко… и снова… Повторю: настоящее мгновенье, которых много и которое одно. Нет, не одно. Не-два.
Изумительное послечувствие, удивительная легкость в ритме, попадающий в самую точку рефрен - даже как-то неловко об этом говорить… как-то и не важно… все это сгорает в огне… ничего не остается… Но без этого не было бы хайку. Но не важно…
Для меня сверхзадача была выполнена.
Сколько роз должно цвести в саду для счастья? Опять же, если честно, совсем честно. Одна, две, пять, миллион и алых? Сколько хайку должны выполнить сверхзадачу? Почти как про женщин))
Про розы не знаю… Про… в общем, хайку мне было достаточно одной. Слова были, слова истребили, слова истребились. Осталась тишина и не омраченное шумной возней мыслей внимание, четкость и ясность. Как у блаженно улыбающегося младенца. Наверное. У него само не спросишь, не проверишь - не умеет, вот уж воистину слава Богу! говорить))))