про поездку в гости 2020#12
Закончил одинадцатую часть тем, что собирались отплыть на гришиной лодке на прогулку по Печенгскому заливу.
Куда и как идём, знает лишь Гриша-капитан. Для меня же всё впервые - я просто гость, которого взяли балластом покатать по бухте. Поэтому моя главная забота - не вывалиться за борт. Эврик отталкивает лодку и водные приключения начались.
Но, ожидаемые приключения оказались прозаичны - плывем на пограничный контроль перед выходом в море. Плывем к пятому причалу, что в 200метрах от точки старта.
От точки нашего старта до пограничников 3 минуты хода. А если пешком по берегу, то в трехстах метрах от нашего авто находится их зелёное здание. Все друг друга видят и знают, но, тем не менее, ритуал пограничных правил всегда соблюдаются неукоснительно и строго.
Гриша достает мобильник и сообщает пограничникам о своем намерении выйти в море. Тем временем подходим к причалу - ждем пограничника-проверяющего. Все (пограничники и рыбаки) друг друга давным-давно знают, поэтому Гриша гадает - кто именно выйдет проверять наши паспорта.
Стоим рядом с пограничным катером. По сравнению с нашей резинкой он кажется крейсером - таким большим и огромным. Сидим ждём. От скуки рассматриваю море. Вода прозрачная-прозрачная. Видны снующие в ней рыбки и, кажется, угадываю дно на глубине, наверно, 3-4 метра.
Прошло 5 минут. Пограничника нет. Прошло ещё 10 минут. Сзади причалила ещё одна, возвращающаяся с рыбалки, лодка. Поговорили с прибывшими. Ещё раз позвонили. Прошло еще десять минут, а проверяющий не идёт. Нервничаем. Наше время уходит. Главное - мое время уходит!! Наконец-то показался пограничник якутской внешности. Он тут царь и бог. Если не понравится ему что-то, может запретить выход в море, к которому готовились целую неделю. Достаем документы. А я оставил в автомобиле свой паспорт. В двухстах метрах от пятого причала. Вон наша машина стоит - видно - в ней на торпеде в сумке лежит паспорт. Но добраться до неё целое событие.
Гриша меня успокаивает - возможно, документы даже не потребует. А может, и потребует - как у него будет настроение. Авось разрешит - мы не похожи на собирающихся убегать в Норвегию. Я нервничаю - и так время уходит, а мы далее 200м от берега никак отойти не можем, а тут ещё и проблема с моим паспортом. К сколько уже стояли, ждали, а если придется возвращаться за паспортом, то потом опять стоять?
Подошёл 25-летний пограничник. Одет по форме, в теплые вещи. По нему видно, что и Гришу, и Эврика он видит не первый раз. Его интерес вызываю только я. Даже не я, а моя бородатая/небритая две недели физиономия. Здоровается и очень вежливо просит документы. По очереди протягивают Гриша, потом Эврик, потом оба начинают его убеждать в моей невиновности. Потом я достаю портмоне и начинаю в нем рыться. Пограничник спокойно-равнодушно ждет, а потом когда наш спектакль заканчивается, очень вежливо просит вернуться к машине и взять забытые документы для контроля. Спорить нет смысла, наш цирк не удался. Тратим ещё 10 минут, чтобы достать из автомобиля мой паспорт. Когда вернулись к стенке причала, погранца не было.
Теперь что делать? Снова ждать? Звонить - не звонить? Время уходит. И тут мы в один голос «вспоминаем», что ведь он сказал: «Возьмите паспорт и можете плыть!».
Фух!
Нашли выход из ситуации!
Отплываем. Оглядываемся. За нами нет погони. Ну, и, слава Богу.
Непривычно покачивает лодку малая волна. Прозрачная у берега вода вдруг становится глубокой и темной прямо за бортом. Глядя на воду, кажется, что стоим на месте. Движение заметно лишь по удаляющемуся берегу. Собаки молчат. Эврик молчит. Гриша тоже молчит. Я тоже молча волнуюсь. Тарахтит двигатель и его перекрикивать нет желания. Молча озираюсь по сторонам. Причал уменьшается в размерах. Крикливые чайки остались на берегу. С нами лишь легкий ветер и волна. Не совсем представляю нашу цель, но мыс Крестовый растет впереди по курсу. Мы движемся к нему.
А он, по мере нашего приближения, увеличивается в размерах. С лодки он выглядит совсем иначе, чем вчера с вершины горы. С лодки вижу как склоны горы отвесно уходят под воду - фьорд - это узкий залив моря, врезающийся глубоко в сушу. У слова "фьорд" есть полный русский аналог - "губа". Так что и «печенгский залив» и «фьорд» и «Печенгская губа» - все три названия применимы к этой акватории.
Благодаря отвесным скалам, обрамляющим фьорд, виды с моря потрясающие. Красиво. Суровая красота. И, слава Богу, что нет волны, а то бы я от страха..
Вот уже четко видны белые фигуры памятников. Еще через пару минут начинаю различать «творения рук человека» на его берегах.
На фото со спутника, что на картинке ниже, мыс Крестовый в Печенгском заливе обведен красным кругом. «Снизу» фотографии широкая вода превращается в реку-ручеек Печенгу. А «сверху» через пару километров начинается Баренцево море. Между морем и рекой - печенгский залив. На узкой полоске берега шириной пару сотен метров расположился маленький поселок Лиинахамари. Залив имеет удобную, защищенную от штормов и ветров глубокую бухту. На другой стороне бухты и расположен мыс Крестовый, к которому мы плывем.
По размерам мыс совсем не большой. Но занимает удобное положение. С его скал хорошо контролируется вся акватория бухты. Пушки на его берегу, направленные в сторону моря, не дадут вражеским кораблям войти в залив. Поэтому Крестовый часто называют «непотопляемым линкором». Вот на этот «корабль» мы и хотим высадится.
Двухкилометровое «путешествие» к нему от причалов-черточек, что справа на картинке, для меня как двухнедельный круиз через океан. Таких «дальних» путешествий в моей сухопутной жизни - уж и не вспомню, когда было в последний раз.
Вот «посреди океана» выглядывают из под воды скалы. Они отличная защита берега Крестового от высадки десанта. С фронта, со стороны Лиинахамари или со стороны моря высадится на берег нереально даже с нашей надувной, мелкосидящей лодки - скалы отвесны и неприступны. Волна разбивает все о скалы - причалить нельзя. Поэтому мы огибаем мыс и заходим в тихую бухточку. По-видимому, она всегда последние пару столетий использовалась как пристань. Наша лодка почти без проблем подплывает к самому берегу, и, не замочив ноги, мы выгружаемся на берег. Вода прозрачная. Глубина начинается в двух шагах от кромки воды. Бережок в этом месте покрыт (или расчищен?) некрупной галькой, защищен от волн. Ширина берега - три-четыре метра, а дальше зелень и скалы.
А в затишье скал в десяти метрах от моря бушует зелень. Чуть дальше в зарослях угадываются остатки строений. Тут, оказывается, обжитой берег. Удачное расположение и строений, защищенных скалами, и бухточки - с моря не видно ничего.
С военной точки зрения и вовсе идеально - штурмовать эту крепость ни с воды, ни с неба - бесполезно. Особенно это понимаю, когда продравшись через непроходимые заросли карликовых берез и лопухов подхожу к немецким укреплениям. Они полностью вписаны в скалы. Наружу лишь местами выглядывает бетон: куски стен, скаты крыш, бортики артиллерийские дворики, ступени лестниц. Все остальное - скала: стены, крыши, амбразуры, ниши.
У нас мало времени: сборы, дорога, подготовка - заняли большую часть дня. Так что надо поторапливаться. Пока Эврик одевает гидрокостюм, обхожу территорию. Здесь красивая, суровая природа.
Стоя на артиллерийской площадке, в полной мере ощущаю себя на корабле. Причем, надежном, непотопляемом корабле - кругом море, которое через каменные завалы на берегу никак до меня не достанет и не сможет повредить моему каменному кораблю. С мостика этого «корабля» отлично просматривается выход в Баренцово море - узкий туннель, который неприятелю невозможно проскочить незамеченным. В гранитной основе мыса Крестовый немцы оборудовали различные укрепления, блиндажи, огневые точки, бункеры и окопы, а главное - несколько артиллерийских батарей крупного калибра, которые полностью простреливали подходы с моря и вход в бухту.
Установленные на этом «корабле» пушки день и ночь контролировали и защищали вход в гавань и порт, что расположен на другом берегу. Ключевым пунктом обороны была батарея 150-миллиметровых орудий. Зенитные батареи не давали атаковать порт авиации. Идеальная защита и расположение.
Картинка выше, не с этого мыса, но дает хоть некоторое представление о том, что тут было.
Как эти скалы можно атаковать? Как на голой местности вести боевые действия?
Однако же, вели!
За все время пребывания я увидел лишь часть всего оборонительного вала вокруг порта. Здесь, как и в Севастополе, только ещё глубже вдаётся в берег. Но в Севастополе светлый камень, солнце, тепло, простор, теплое море. А тут…
Вчера с вершины горы рассматривал береговую линию мыса, что на фото выше. Но мощь, масштаб, изрезанность и сложность подхода можно ощутить лишь вблизи. Мощная, суровая, каменная громада поднялась из воды. Чувствую себя ничтожной песчинкой на этих диких скалах.
Имхо, «дикость» нашего севера (и фьордов в том числе) имеет как свои плюсы, так и минусы. Плюс в том, что мало людей захочет идти пешком под дождем несколько километров, чтобы посмотреть на "какой-то там залив". Поэтому идти приходится чаще всего в одиночку, или (гораздо реже) с парой таких же ненормальных, променявших теплую Турцию на северные красоты.
А недостаток нашего севера является следствием преимущества: никаких гостиниц, общепита, больниц и даже дорог на русском Севере пока (к счастью) нет, так что в случае беды рассчитывать придется только на свои силы. Поэтому восемь (а не семь, как в пословице) раз надо подумать, прежде чем что-то предпринять. Поэтому стараюсь вести себя крайне аккуратно.
Вход в бухту, помимо мыса Крестового, прикрывал и мыс Романов, так же превращённый противником в неприступную крепость. Его фото, увы, у меня еще нет. Может, повезет их добыть?
На нем до сих пор сохранились бетонные бункеры, где располагались немецкие торпедные аппараты. Из этих бункеров тоже хорошо просматривался вход в бухту, что позволяло торпедировать любой корабль или подводную лодку. Выйдя из под огня мыса Романов, атакующий кораблю тут же попадал под огонь батарей Крестового. Вероятность доплыть до порта - нулевая. О прорыве к Лиинахамари с моря нечего было и думать.
Сухопутным путём тоже, - ведь на десятки километров вокруг простирается открытая местность, все подходы по которой заминированы и опутаны колючей проволокой, снабженной сигнализацией: при касании проволоки, взлетали в небо сигнальные и осветительные ракеты.
Поэтому в ночь с 9 на 10 октября 1944года первым к Лиинахамари выдвинулся спецназ Северного флота (181-й особый разведывательный отряд под командованием майора И. П. Барченко-Емельянова) и разведотряд войск береговой обороны под командованием лейтенанта В. Н. Леонова.
Всего 195 человек, высадились с двух катеров на губе Малая Волоковая. Этот отряд должен был нанести удар немецким батареям в тыл. В тех местах, как и везде в этом краю, скалы поднимаются прямо из моря. В полной секретности, перед высадкой моторы катеров перевели на подводный выхлоп, все огни потушили, в эфире было полное молчание. К пологому берегу тут не причалить, чтобы сойти с катера. К самому берегу, чтобы не разбиться о скалы катерники не рискнули подойти, и морпехи добирались до берега в ледяной воде.
Для подьема с воды на скалы, десантникам пришлось рубить себе лестницу в прибрежной гранитной скале. Но перевалили ее и вновь поднялись, уже на следующую гору. За двое суток диверсанты прошли 30 километров. Не разговаривая. Огня не зажигая. Лишь короткий отдых в снегу и снова вперёд. Подъём и спуск - на верёвках над пропастью. Ориентировались по азимуту и канонаде немецкой артиллерии. Преодолев дистанцию по тундре и болотам, они вышли утром 12 октября на мыс Крестовый.
Первый штурм батарей противника прошел не очень удачно, поскольку один из бойцов таки задел рукавом ту самую сигнальную проволоку, и момент внезапности был потерян. Пришлось идти напролом. На проволоку бросали бушлаты, через них перескакивает первый разведчик, который тут же принимается длинными очередями поливать двери казармы. Немцы заметили осназовцев слишком поздно: орудия не успели открыть огонь, а в ожившие пулемётные гнезда брошены гранаты. Внезапность спасла: на позициях поднялась паника. Успевшие подняться артиллеристы застрелены в упор.
Захватили полностью исправную четырехорудийную зенитную батарею и батарею 150-мм орудий, господствующих над местностью. Захваченные пушки развернули против врагов. Благо разведчики, умеющие обращаться с трофейными пушками, в отряде были. Этот захват Крестового сразу вырвал с мясом важнейшее звено из всей цепи обороны немцев.
Но немцы Крестовый принялись обстреливать из всех стволов, а от причалов на Крестовый двинулись катера и шлюпки с пехотой. На склонах был бой. Боеприпасы заканчиваются. Вызвали авиацию и запросили по радио помощь боеприпасами. Немцы на склоне оказались под губительным огнём: шестёрки "илов" обрабатывали их, сменяя друг друга, а на высоту зашли два транспортника, сбросивших на парашютах боеприпасы и провиант.
Следующим шагом разведчиков стал захват дальнобойной батареи на том же мысу. На сей раз сопротивление оказалось куда слабее: неудачи дня сломили волю неприятеля. Победители захватили 60 пленных и саму батарею.
К концу короткого дня 12 октября узел обороны на мысе Крестовый был нейтрализован. Они держались двое суток, что бы основной десант морской пехоты смог высадиться в порту Лиинахамари.
И в ночь на 13 октября, первые 8 торпедных катеров с морским десантом, вышли из Пумманки, под командованием капитан-лейтенанта Шабалина (он также стал Героем Советского Союза по итогам этой операции). За 4 км от входа в бухту катера были обнаружены противником и освещены прожекторами. Под огнем противника, два катера разрушили противокатерные заграждения у входа в бухту, после чего торпедные катера первого эшелона десанта под прикрытием дымовой завесы прорвались через бухту к причалам Лиинахамари.
Так как основная защита порта на мысе Крестовом была уничтожена спецназом, то по катерам вёлся огонь лишь с противоположной стороны бухты - мыса Романов, но он был уже недостаточным для остановки прорыва.
Перед подходом катеров, противник взорвал причал в Лиинахамари, поэтому высаживаться пришлось на береговую полосу. При поддержке корабельной артиллерии десантникам удалось захватить часть территории порта и обеспечить высадку основных сил 63-й бригады морской пехоты (более 2,5 тыс.чел). К исходу дня порт Лиинахамари был взят.
В результате овладения советскими десантниками портом Лиинахамари, противник потерял возможность эвакуировать морем свои войска из района Печенги.
На мысе Крестовый и в порту Лиинахамари десант потерял 53 человека убитыми и ранеными. О потерях немцев точных данных меньше. Говорят о пленении 78 человек на Крестовом и о захоронении там же более чем сотни трупов немецких солдат. Общие потери вермахта в порту, судя по всему, составили несколько сот человек погибшими и пленными. Штурм Лиинахамари позволил получить портовые сооружения в целом виде, и ускорил освобождение Севера СССР.
Двумя днями ранее, 9 октября1944 года, на третий день Петсамо-Киркенесской наступательной операции, Печенга (тогда она называлась Петсамо) была окружена со всех сторон. С востока подходили морская пехота и соединения группы генерала Пигаревича, с юга наступал 131-й корпус, на западе контролировала обстановку 72-я морская бригада, а с севера был взят советскими войсками порт Лиинахамари.
15 октября немцы оставили Печенгу и отступили в Норвегию, к городу Киркенесу. Преследуя отступающие немецкие войска, советские части 17 октября вышли к границе Норвегии. Петсамо-Киркенесской наступательной операция была окончена.
Успею ли сегодня обойти весь полуостров, чтобы все посмотреть? Конечно, нет, ибо Эврик уже переоделся и готов к погружению в своем новом одеянии. Костюмчик он получил от жены в качестве подарка на день рождения. Весомый такой подарок - свинцовый пояс плюс сам костюм - уже значимый груз, весом в два десятка кило.
Ныряние это его очередное увлечение в череде иных. А сегодня его второе погружение ради созерцания красот иного мира. И как мне разорваться: и по горам полазить и в лодке с ним покататься и по подземным казематам полазить?
Мои размышления прерывают призывные оклики - меня зовут в лодку дабы совместить полезное с приятным - пока Эврепид ныряет, мне достается возможность с воды осмотреть береговую черту.
Сейчас по времени только-только начался отлив. Высокая вода, которая должна опустится почти на метр. Это произойдет через несколько часов. И тогда откроется часть подводного мира. А пока, увы, и Эврипиду нырять сложно и я не все увижу. По крайней мере, в отлив видны стволы зенитных пушек, сброшенных со скал в море.
Красиво. Капитан нашего корабля говорит, что возможна встреча в бухте с касатками. Я в некотором недоумении. Неужели? Вспоминаю ютубовские ролики о встречах на воде туристов с разными представителями китообразных. Брр.
После встречи с касатками остаться в лодке просто мокрым - это если не самый благоприятный исход. Внимательно оглядываю окрестности: водная гладь ровная и чистая. Облегченно вдыхаю. Но время от времени продолжаю оглядываться - не плывут ли? Максимум что вижу, периодически выглядывающую из воды голову Эврика с восторженной улыбкой - человек знакомится с подводной флорой и фауной. Иногда вытаскивает из под воды то гильзу, то морского ежика размером с большое яблоко.
Собаки спокойно лежат в лодке, Гриша осматривает мотор, я шевелю веслами, догоняя пловца, а солнышко близится к горизонту. Время утекло незаметно. Вот уже и 19часов.
Пора ихтиандру переодеваться в «человеческое» и возвращаться в порт. Тем паче, утром Эврику на работу. Причем не просто переодеваться, а поторапливаться, ибо на пограничном причале надо быть не позднее 20:30 во избежание недоразумений с пограничниками.
Повторно причаливаем в той же тихой бухточке. Под защитой стен немецких бункеров, в одном из казематов, переоборудованных рыбаками в «гостиницу», Эврик спешно переодевается.
Я же внимательно осматриваю рыбачий новодел. Снаружи запененное окно и дымовая труба. Внутри нары, необходимые в походном быту вещи. Странное чувство - приехать смотреть историю, а увидеть её утилитарное использование в нынешней жизни. Да, это немецкий бункер на бывшей артиллерийской позиции ныне приспособлен для нужд рыбаков.
Закончена прогулка на Крестовый. Мы отправляемся в обратный путь. На фото выше за Эврипидом на темном фоне Крествого пара белых точек - это и есть памятники, до которых в эту поездку я не добрался.
Ровное море, чистое небо, красиво подсвеченные солнышком скалы, белая точка памятника на Крестовом. Растительность на Крестовом с моря не видна. Только камень. Легкая грусть от расставания. Я едва ли успел посмотреть пятую часть от возможного.
Удаляется Крестовый. Растет порт Лиинахамари. Из маленьких черточек, каким он виден в Крестового, превращается в порт.
Мы успели на пограничный контроль. Без происшествий вернулись в начальную точку. Не долго пришлось ждать пограничника лояльно отнесся к нашему опозданию на три минуты. Про инцендент с моим забытым паспортом он не вспомнил, к счастью. Зато тучи опять начали сгущаться. Ну, что за погода!
На память о поездке пару штук колючих ежиков и багаж эмоций. Удивлен их размерами - если без иголок, то они меньше спичечного коробка каждый.
Несколько лодок столпилось на берегу. Рыбаки чистили улов под контролем чаек. Выложенная пойманная рыбка внушала уважение, так что свой «улов» убрали с глаз подальше. А кто-то выгружал улов мидий ящиками. Солнышко хоть и за тучами, но и не думает прятаться за горизонт. Но уже девять вечера. Напоследок еще раз оглядываю местность - полумертвый поселок с причалами, прижатый скалами к берегу Девкиной заводи - так называется эта бухта.
Барбосы радостно и, показалось, с облегчением выскочили из лодки и помчались на перегонки по берегу. Кто был более доволен прогулкой - мы или собаки - непонятно. Зато мы быстрее всех погрузили лодку на прицеп и отправились домой.
Немножко грустно уезжать - многое не увидел. Вот мелькнул зеленый домик пограничников, потом лик Ленина на скале
и рядом с обочиной глыбы противотанковых ворот. Нос корабля в скале. Озеро Трифонаярви. Пограничный пост. 25километров до гаража по трассе опять ехали час. Неспешный ремонт дороги ведется круглосуточно, при свете прожекторов. Благо ночи светлые.
Все, сказка закончилась. Завтра в обратный путь.
Следующий день.
Обычное утро в обычном гараже. Просыпаться и вылазить из под двух спальников не хочется. Вчера на ночь не топил, поэтому утром холодно. НО надо. Стандартные хлопоты на тему «согреться» и «умыться». Следом - позавтракать. Вот и все - дела закончены, надо стартовать на юг.
По плану максимум - сегодня надо пробежать порядка 800км до Кеми. Это если повезет. Эти сотни километров и много и мало одновременно. Не сложно, ибо почти все время по ровной и пустой трассе. И много, если учесть, что выкатился на дорогу поздно - только в 10:30. Поэтому надо постоянно держать скорость сто - и по трассе, и на заправке и по Мурманску и под дождем и в очередях на ремонтах дорог. Забегая наперед - до Кеми я добрался за 10часов.
Как-то не верится в реальность.
Мыслями еще там, на Крестовом, а по факту, уже пакую манатки на отдохнувший мотоцикл. На улице ясно и по-осеннему прохладно. Выкатываю из гаража. Прощальный взгляд на комбинат, который дал жизнь этому городу:
Еще не ехал, но вся надетая одежда не спасает от холода. А что будет на скорости? Одна надежда, что через пару часов потеплеет. А пока, ежась от пробирающегося под рукав холода, выкатываюсь на трассу. Заливаюсь по уши бензином - следующая заправка в Мурманске. На четыре рубля дороже горючее, чем на юге.
Сразу после заправки начинается ремонт дороги. Встаю в хвост очереди - впереди неспешный ремонт дороги возле Корзуново. Глушу мотор - стоять минут десять, пропуская встречную колонну. В этом месте дорожники срезают сопку чтобы не было вертикального перелома дороги.
А через десяток километров, на 19-м км опять надо постоять в очереди, ибо срезают сопку, чтобы не было огромной дуги.
Продолжение следует.
Куда и как идём, знает лишь Гриша-капитан. Для меня же всё впервые - я просто гость, которого взяли балластом покатать по бухте. Поэтому моя главная забота - не вывалиться за борт. Эврик отталкивает лодку и водные приключения начались.
Но, ожидаемые приключения оказались прозаичны - плывем на пограничный контроль перед выходом в море. Плывем к пятому причалу, что в 200метрах от точки старта.
От точки нашего старта до пограничников 3 минуты хода. А если пешком по берегу, то в трехстах метрах от нашего авто находится их зелёное здание. Все друг друга видят и знают, но, тем не менее, ритуал пограничных правил всегда соблюдаются неукоснительно и строго.
Гриша достает мобильник и сообщает пограничникам о своем намерении выйти в море. Тем временем подходим к причалу - ждем пограничника-проверяющего. Все (пограничники и рыбаки) друг друга давным-давно знают, поэтому Гриша гадает - кто именно выйдет проверять наши паспорта.
Стоим рядом с пограничным катером. По сравнению с нашей резинкой он кажется крейсером - таким большим и огромным. Сидим ждём. От скуки рассматриваю море. Вода прозрачная-прозрачная. Видны снующие в ней рыбки и, кажется, угадываю дно на глубине, наверно, 3-4 метра.
Прошло 5 минут. Пограничника нет. Прошло ещё 10 минут. Сзади причалила ещё одна, возвращающаяся с рыбалки, лодка. Поговорили с прибывшими. Ещё раз позвонили. Прошло еще десять минут, а проверяющий не идёт. Нервничаем. Наше время уходит. Главное - мое время уходит!! Наконец-то показался пограничник якутской внешности. Он тут царь и бог. Если не понравится ему что-то, может запретить выход в море, к которому готовились целую неделю. Достаем документы. А я оставил в автомобиле свой паспорт. В двухстах метрах от пятого причала. Вон наша машина стоит - видно - в ней на торпеде в сумке лежит паспорт. Но добраться до неё целое событие.
Гриша меня успокаивает - возможно, документы даже не потребует. А может, и потребует - как у него будет настроение. Авось разрешит - мы не похожи на собирающихся убегать в Норвегию. Я нервничаю - и так время уходит, а мы далее 200м от берега никак отойти не можем, а тут ещё и проблема с моим паспортом. К сколько уже стояли, ждали, а если придется возвращаться за паспортом, то потом опять стоять?
Подошёл 25-летний пограничник. Одет по форме, в теплые вещи. По нему видно, что и Гришу, и Эврика он видит не первый раз. Его интерес вызываю только я. Даже не я, а моя бородатая/небритая две недели физиономия. Здоровается и очень вежливо просит документы. По очереди протягивают Гриша, потом Эврик, потом оба начинают его убеждать в моей невиновности. Потом я достаю портмоне и начинаю в нем рыться. Пограничник спокойно-равнодушно ждет, а потом когда наш спектакль заканчивается, очень вежливо просит вернуться к машине и взять забытые документы для контроля. Спорить нет смысла, наш цирк не удался. Тратим ещё 10 минут, чтобы достать из автомобиля мой паспорт. Когда вернулись к стенке причала, погранца не было.
Теперь что делать? Снова ждать? Звонить - не звонить? Время уходит. И тут мы в один голос «вспоминаем», что ведь он сказал: «Возьмите паспорт и можете плыть!».
Фух!
Нашли выход из ситуации!
Отплываем. Оглядываемся. За нами нет погони. Ну, и, слава Богу.
Непривычно покачивает лодку малая волна. Прозрачная у берега вода вдруг становится глубокой и темной прямо за бортом. Глядя на воду, кажется, что стоим на месте. Движение заметно лишь по удаляющемуся берегу. Собаки молчат. Эврик молчит. Гриша тоже молчит. Я тоже молча волнуюсь. Тарахтит двигатель и его перекрикивать нет желания. Молча озираюсь по сторонам. Причал уменьшается в размерах. Крикливые чайки остались на берегу. С нами лишь легкий ветер и волна. Не совсем представляю нашу цель, но мыс Крестовый растет впереди по курсу. Мы движемся к нему.
А он, по мере нашего приближения, увеличивается в размерах. С лодки он выглядит совсем иначе, чем вчера с вершины горы. С лодки вижу как склоны горы отвесно уходят под воду - фьорд - это узкий залив моря, врезающийся глубоко в сушу. У слова "фьорд" есть полный русский аналог - "губа". Так что и «печенгский залив» и «фьорд» и «Печенгская губа» - все три названия применимы к этой акватории.
Благодаря отвесным скалам, обрамляющим фьорд, виды с моря потрясающие. Красиво. Суровая красота. И, слава Богу, что нет волны, а то бы я от страха..
Вот уже четко видны белые фигуры памятников. Еще через пару минут начинаю различать «творения рук человека» на его берегах.
На фото со спутника, что на картинке ниже, мыс Крестовый в Печенгском заливе обведен красным кругом. «Снизу» фотографии широкая вода превращается в реку-ручеек Печенгу. А «сверху» через пару километров начинается Баренцево море. Между морем и рекой - печенгский залив. На узкой полоске берега шириной пару сотен метров расположился маленький поселок Лиинахамари. Залив имеет удобную, защищенную от штормов и ветров глубокую бухту. На другой стороне бухты и расположен мыс Крестовый, к которому мы плывем.
По размерам мыс совсем не большой. Но занимает удобное положение. С его скал хорошо контролируется вся акватория бухты. Пушки на его берегу, направленные в сторону моря, не дадут вражеским кораблям войти в залив. Поэтому Крестовый часто называют «непотопляемым линкором». Вот на этот «корабль» мы и хотим высадится.
Двухкилометровое «путешествие» к нему от причалов-черточек, что справа на картинке, для меня как двухнедельный круиз через океан. Таких «дальних» путешествий в моей сухопутной жизни - уж и не вспомню, когда было в последний раз.
Вот «посреди океана» выглядывают из под воды скалы. Они отличная защита берега Крестового от высадки десанта. С фронта, со стороны Лиинахамари или со стороны моря высадится на берег нереально даже с нашей надувной, мелкосидящей лодки - скалы отвесны и неприступны. Волна разбивает все о скалы - причалить нельзя. Поэтому мы огибаем мыс и заходим в тихую бухточку. По-видимому, она всегда последние пару столетий использовалась как пристань. Наша лодка почти без проблем подплывает к самому берегу, и, не замочив ноги, мы выгружаемся на берег. Вода прозрачная. Глубина начинается в двух шагах от кромки воды. Бережок в этом месте покрыт (или расчищен?) некрупной галькой, защищен от волн. Ширина берега - три-четыре метра, а дальше зелень и скалы.
А в затишье скал в десяти метрах от моря бушует зелень. Чуть дальше в зарослях угадываются остатки строений. Тут, оказывается, обжитой берег. Удачное расположение и строений, защищенных скалами, и бухточки - с моря не видно ничего.
С военной точки зрения и вовсе идеально - штурмовать эту крепость ни с воды, ни с неба - бесполезно. Особенно это понимаю, когда продравшись через непроходимые заросли карликовых берез и лопухов подхожу к немецким укреплениям. Они полностью вписаны в скалы. Наружу лишь местами выглядывает бетон: куски стен, скаты крыш, бортики артиллерийские дворики, ступени лестниц. Все остальное - скала: стены, крыши, амбразуры, ниши.
У нас мало времени: сборы, дорога, подготовка - заняли большую часть дня. Так что надо поторапливаться. Пока Эврик одевает гидрокостюм, обхожу территорию. Здесь красивая, суровая природа.
Стоя на артиллерийской площадке, в полной мере ощущаю себя на корабле. Причем, надежном, непотопляемом корабле - кругом море, которое через каменные завалы на берегу никак до меня не достанет и не сможет повредить моему каменному кораблю. С мостика этого «корабля» отлично просматривается выход в Баренцово море - узкий туннель, который неприятелю невозможно проскочить незамеченным. В гранитной основе мыса Крестовый немцы оборудовали различные укрепления, блиндажи, огневые точки, бункеры и окопы, а главное - несколько артиллерийских батарей крупного калибра, которые полностью простреливали подходы с моря и вход в бухту.
Установленные на этом «корабле» пушки день и ночь контролировали и защищали вход в гавань и порт, что расположен на другом берегу. Ключевым пунктом обороны была батарея 150-миллиметровых орудий. Зенитные батареи не давали атаковать порт авиации. Идеальная защита и расположение.
Картинка выше, не с этого мыса, но дает хоть некоторое представление о том, что тут было.
Как эти скалы можно атаковать? Как на голой местности вести боевые действия?
Однако же, вели!
За все время пребывания я увидел лишь часть всего оборонительного вала вокруг порта. Здесь, как и в Севастополе, только ещё глубже вдаётся в берег. Но в Севастополе светлый камень, солнце, тепло, простор, теплое море. А тут…
Вчера с вершины горы рассматривал береговую линию мыса, что на фото выше. Но мощь, масштаб, изрезанность и сложность подхода можно ощутить лишь вблизи. Мощная, суровая, каменная громада поднялась из воды. Чувствую себя ничтожной песчинкой на этих диких скалах.
Имхо, «дикость» нашего севера (и фьордов в том числе) имеет как свои плюсы, так и минусы. Плюс в том, что мало людей захочет идти пешком под дождем несколько километров, чтобы посмотреть на "какой-то там залив". Поэтому идти приходится чаще всего в одиночку, или (гораздо реже) с парой таких же ненормальных, променявших теплую Турцию на северные красоты.
А недостаток нашего севера является следствием преимущества: никаких гостиниц, общепита, больниц и даже дорог на русском Севере пока (к счастью) нет, так что в случае беды рассчитывать придется только на свои силы. Поэтому восемь (а не семь, как в пословице) раз надо подумать, прежде чем что-то предпринять. Поэтому стараюсь вести себя крайне аккуратно.
Вход в бухту, помимо мыса Крестового, прикрывал и мыс Романов, так же превращённый противником в неприступную крепость. Его фото, увы, у меня еще нет. Может, повезет их добыть?
На нем до сих пор сохранились бетонные бункеры, где располагались немецкие торпедные аппараты. Из этих бункеров тоже хорошо просматривался вход в бухту, что позволяло торпедировать любой корабль или подводную лодку. Выйдя из под огня мыса Романов, атакующий кораблю тут же попадал под огонь батарей Крестового. Вероятность доплыть до порта - нулевая. О прорыве к Лиинахамари с моря нечего было и думать.
Сухопутным путём тоже, - ведь на десятки километров вокруг простирается открытая местность, все подходы по которой заминированы и опутаны колючей проволокой, снабженной сигнализацией: при касании проволоки, взлетали в небо сигнальные и осветительные ракеты.
Поэтому в ночь с 9 на 10 октября 1944года первым к Лиинахамари выдвинулся спецназ Северного флота (181-й особый разведывательный отряд под командованием майора И. П. Барченко-Емельянова) и разведотряд войск береговой обороны под командованием лейтенанта В. Н. Леонова.
Всего 195 человек, высадились с двух катеров на губе Малая Волоковая. Этот отряд должен был нанести удар немецким батареям в тыл. В тех местах, как и везде в этом краю, скалы поднимаются прямо из моря. В полной секретности, перед высадкой моторы катеров перевели на подводный выхлоп, все огни потушили, в эфире было полное молчание. К пологому берегу тут не причалить, чтобы сойти с катера. К самому берегу, чтобы не разбиться о скалы катерники не рискнули подойти, и морпехи добирались до берега в ледяной воде.
Для подьема с воды на скалы, десантникам пришлось рубить себе лестницу в прибрежной гранитной скале. Но перевалили ее и вновь поднялись, уже на следующую гору. За двое суток диверсанты прошли 30 километров. Не разговаривая. Огня не зажигая. Лишь короткий отдых в снегу и снова вперёд. Подъём и спуск - на верёвках над пропастью. Ориентировались по азимуту и канонаде немецкой артиллерии. Преодолев дистанцию по тундре и болотам, они вышли утром 12 октября на мыс Крестовый.
Первый штурм батарей противника прошел не очень удачно, поскольку один из бойцов таки задел рукавом ту самую сигнальную проволоку, и момент внезапности был потерян. Пришлось идти напролом. На проволоку бросали бушлаты, через них перескакивает первый разведчик, который тут же принимается длинными очередями поливать двери казармы. Немцы заметили осназовцев слишком поздно: орудия не успели открыть огонь, а в ожившие пулемётные гнезда брошены гранаты. Внезапность спасла: на позициях поднялась паника. Успевшие подняться артиллеристы застрелены в упор.
Захватили полностью исправную четырехорудийную зенитную батарею и батарею 150-мм орудий, господствующих над местностью. Захваченные пушки развернули против врагов. Благо разведчики, умеющие обращаться с трофейными пушками, в отряде были. Этот захват Крестового сразу вырвал с мясом важнейшее звено из всей цепи обороны немцев.
Но немцы Крестовый принялись обстреливать из всех стволов, а от причалов на Крестовый двинулись катера и шлюпки с пехотой. На склонах был бой. Боеприпасы заканчиваются. Вызвали авиацию и запросили по радио помощь боеприпасами. Немцы на склоне оказались под губительным огнём: шестёрки "илов" обрабатывали их, сменяя друг друга, а на высоту зашли два транспортника, сбросивших на парашютах боеприпасы и провиант.
Следующим шагом разведчиков стал захват дальнобойной батареи на том же мысу. На сей раз сопротивление оказалось куда слабее: неудачи дня сломили волю неприятеля. Победители захватили 60 пленных и саму батарею.
К концу короткого дня 12 октября узел обороны на мысе Крестовый был нейтрализован. Они держались двое суток, что бы основной десант морской пехоты смог высадиться в порту Лиинахамари.
И в ночь на 13 октября, первые 8 торпедных катеров с морским десантом, вышли из Пумманки, под командованием капитан-лейтенанта Шабалина (он также стал Героем Советского Союза по итогам этой операции). За 4 км от входа в бухту катера были обнаружены противником и освещены прожекторами. Под огнем противника, два катера разрушили противокатерные заграждения у входа в бухту, после чего торпедные катера первого эшелона десанта под прикрытием дымовой завесы прорвались через бухту к причалам Лиинахамари.
Так как основная защита порта на мысе Крестовом была уничтожена спецназом, то по катерам вёлся огонь лишь с противоположной стороны бухты - мыса Романов, но он был уже недостаточным для остановки прорыва.
Перед подходом катеров, противник взорвал причал в Лиинахамари, поэтому высаживаться пришлось на береговую полосу. При поддержке корабельной артиллерии десантникам удалось захватить часть территории порта и обеспечить высадку основных сил 63-й бригады морской пехоты (более 2,5 тыс.чел). К исходу дня порт Лиинахамари был взят.
В результате овладения советскими десантниками портом Лиинахамари, противник потерял возможность эвакуировать морем свои войска из района Печенги.
На мысе Крестовый и в порту Лиинахамари десант потерял 53 человека убитыми и ранеными. О потерях немцев точных данных меньше. Говорят о пленении 78 человек на Крестовом и о захоронении там же более чем сотни трупов немецких солдат. Общие потери вермахта в порту, судя по всему, составили несколько сот человек погибшими и пленными. Штурм Лиинахамари позволил получить портовые сооружения в целом виде, и ускорил освобождение Севера СССР.
Двумя днями ранее, 9 октября1944 года, на третий день Петсамо-Киркенесской наступательной операции, Печенга (тогда она называлась Петсамо) была окружена со всех сторон. С востока подходили морская пехота и соединения группы генерала Пигаревича, с юга наступал 131-й корпус, на западе контролировала обстановку 72-я морская бригада, а с севера был взят советскими войсками порт Лиинахамари.
15 октября немцы оставили Печенгу и отступили в Норвегию, к городу Киркенесу. Преследуя отступающие немецкие войска, советские части 17 октября вышли к границе Норвегии. Петсамо-Киркенесской наступательной операция была окончена.
Успею ли сегодня обойти весь полуостров, чтобы все посмотреть? Конечно, нет, ибо Эврик уже переоделся и готов к погружению в своем новом одеянии. Костюмчик он получил от жены в качестве подарка на день рождения. Весомый такой подарок - свинцовый пояс плюс сам костюм - уже значимый груз, весом в два десятка кило.
Ныряние это его очередное увлечение в череде иных. А сегодня его второе погружение ради созерцания красот иного мира. И как мне разорваться: и по горам полазить и в лодке с ним покататься и по подземным казематам полазить?
Мои размышления прерывают призывные оклики - меня зовут в лодку дабы совместить полезное с приятным - пока Эврепид ныряет, мне достается возможность с воды осмотреть береговую черту.
Сейчас по времени только-только начался отлив. Высокая вода, которая должна опустится почти на метр. Это произойдет через несколько часов. И тогда откроется часть подводного мира. А пока, увы, и Эврипиду нырять сложно и я не все увижу. По крайней мере, в отлив видны стволы зенитных пушек, сброшенных со скал в море.
Красиво. Капитан нашего корабля говорит, что возможна встреча в бухте с касатками. Я в некотором недоумении. Неужели? Вспоминаю ютубовские ролики о встречах на воде туристов с разными представителями китообразных. Брр.
После встречи с касатками остаться в лодке просто мокрым - это если не самый благоприятный исход. Внимательно оглядываю окрестности: водная гладь ровная и чистая. Облегченно вдыхаю. Но время от времени продолжаю оглядываться - не плывут ли? Максимум что вижу, периодически выглядывающую из воды голову Эврика с восторженной улыбкой - человек знакомится с подводной флорой и фауной. Иногда вытаскивает из под воды то гильзу, то морского ежика размером с большое яблоко.
Собаки спокойно лежат в лодке, Гриша осматривает мотор, я шевелю веслами, догоняя пловца, а солнышко близится к горизонту. Время утекло незаметно. Вот уже и 19часов.
Пора ихтиандру переодеваться в «человеческое» и возвращаться в порт. Тем паче, утром Эврику на работу. Причем не просто переодеваться, а поторапливаться, ибо на пограничном причале надо быть не позднее 20:30 во избежание недоразумений с пограничниками.
Повторно причаливаем в той же тихой бухточке. Под защитой стен немецких бункеров, в одном из казематов, переоборудованных рыбаками в «гостиницу», Эврик спешно переодевается.
Я же внимательно осматриваю рыбачий новодел. Снаружи запененное окно и дымовая труба. Внутри нары, необходимые в походном быту вещи. Странное чувство - приехать смотреть историю, а увидеть её утилитарное использование в нынешней жизни. Да, это немецкий бункер на бывшей артиллерийской позиции ныне приспособлен для нужд рыбаков.
Закончена прогулка на Крестовый. Мы отправляемся в обратный путь. На фото выше за Эврипидом на темном фоне Крествого пара белых точек - это и есть памятники, до которых в эту поездку я не добрался.
Ровное море, чистое небо, красиво подсвеченные солнышком скалы, белая точка памятника на Крестовом. Растительность на Крестовом с моря не видна. Только камень. Легкая грусть от расставания. Я едва ли успел посмотреть пятую часть от возможного.
Удаляется Крестовый. Растет порт Лиинахамари. Из маленьких черточек, каким он виден в Крестового, превращается в порт.
Мы успели на пограничный контроль. Без происшествий вернулись в начальную точку. Не долго пришлось ждать пограничника лояльно отнесся к нашему опозданию на три минуты. Про инцендент с моим забытым паспортом он не вспомнил, к счастью. Зато тучи опять начали сгущаться. Ну, что за погода!
На память о поездке пару штук колючих ежиков и багаж эмоций. Удивлен их размерами - если без иголок, то они меньше спичечного коробка каждый.
Несколько лодок столпилось на берегу. Рыбаки чистили улов под контролем чаек. Выложенная пойманная рыбка внушала уважение, так что свой «улов» убрали с глаз подальше. А кто-то выгружал улов мидий ящиками. Солнышко хоть и за тучами, но и не думает прятаться за горизонт. Но уже девять вечера. Напоследок еще раз оглядываю местность - полумертвый поселок с причалами, прижатый скалами к берегу Девкиной заводи - так называется эта бухта.
Барбосы радостно и, показалось, с облегчением выскочили из лодки и помчались на перегонки по берегу. Кто был более доволен прогулкой - мы или собаки - непонятно. Зато мы быстрее всех погрузили лодку на прицеп и отправились домой.
Немножко грустно уезжать - многое не увидел. Вот мелькнул зеленый домик пограничников, потом лик Ленина на скале
и рядом с обочиной глыбы противотанковых ворот. Нос корабля в скале. Озеро Трифонаярви. Пограничный пост. 25километров до гаража по трассе опять ехали час. Неспешный ремонт дороги ведется круглосуточно, при свете прожекторов. Благо ночи светлые.
Все, сказка закончилась. Завтра в обратный путь.
Следующий день.
Обычное утро в обычном гараже. Просыпаться и вылазить из под двух спальников не хочется. Вчера на ночь не топил, поэтому утром холодно. НО надо. Стандартные хлопоты на тему «согреться» и «умыться». Следом - позавтракать. Вот и все - дела закончены, надо стартовать на юг.
По плану максимум - сегодня надо пробежать порядка 800км до Кеми. Это если повезет. Эти сотни километров и много и мало одновременно. Не сложно, ибо почти все время по ровной и пустой трассе. И много, если учесть, что выкатился на дорогу поздно - только в 10:30. Поэтому надо постоянно держать скорость сто - и по трассе, и на заправке и по Мурманску и под дождем и в очередях на ремонтах дорог. Забегая наперед - до Кеми я добрался за 10часов.
Как-то не верится в реальность.
Мыслями еще там, на Крестовом, а по факту, уже пакую манатки на отдохнувший мотоцикл. На улице ясно и по-осеннему прохладно. Выкатываю из гаража. Прощальный взгляд на комбинат, который дал жизнь этому городу:
Еще не ехал, но вся надетая одежда не спасает от холода. А что будет на скорости? Одна надежда, что через пару часов потеплеет. А пока, ежась от пробирающегося под рукав холода, выкатываюсь на трассу. Заливаюсь по уши бензином - следующая заправка в Мурманске. На четыре рубля дороже горючее, чем на юге.
Сразу после заправки начинается ремонт дороги. Встаю в хвост очереди - впереди неспешный ремонт дороги возле Корзуново. Глушу мотор - стоять минут десять, пропуская встречную колонну. В этом месте дорожники срезают сопку чтобы не было вертикального перелома дороги.
А через десяток километров, на 19-м км опять надо постоять в очереди, ибо срезают сопку, чтобы не было огромной дуги.
Продолжение следует.