"Русский народ как старший брат"
К предыдущему.
Известное советское «русский народ - старший брат в семье советских народов» было исключительно лукавой формулой, поскольку понималось русскими и нерусскими очень по-разному.
Нерусские, слыша эту фразу, злились, поскольку в их представлении Старший Брат - это Тот, Кто Получает Всё, непосредственный продолжатель прав Отца. Который сидит в теньке, пьёт чай и распоряжается, а младшие пашут на огороде.
Для русских же «старший брат» - это тот, кто больше всех ломает спину. Кое-какие права у него есть, но эти права ему даны только для того, чтобы он больше работал. Он тащит воз, в котором сидят, свесив ножки, расхряпистая Баба и её любимые Младшенькие, папушники-баловнята. На которых он может крикнуть и даже стукнуть, но которые всегда будут есть лучше, а работать меньше, чем замореный трудами старший брат.
Понятное дело, всё было организовано именно по этой модели (причём у русских отняли даже жалкое право «крикнуть и стукнуть» - нацмены стали неприкосновенны и начальственны во всех смыслах). Но при этом, опять же, сама словесная формула сильно беспокоила как раз тех, кто в телеге ехал. А вдруг старший перестанет себя так странно вести, и начнёт "предъявлять права старшего". "Ой-ой".
Что и предусматривалось теми, кто формулу придумал. «Отличнейше, злее будут».
)(
Известное советское «русский народ - старший брат в семье советских народов» было исключительно лукавой формулой, поскольку понималось русскими и нерусскими очень по-разному.
Нерусские, слыша эту фразу, злились, поскольку в их представлении Старший Брат - это Тот, Кто Получает Всё, непосредственный продолжатель прав Отца. Который сидит в теньке, пьёт чай и распоряжается, а младшие пашут на огороде.
Для русских же «старший брат» - это тот, кто больше всех ломает спину. Кое-какие права у него есть, но эти права ему даны только для того, чтобы он больше работал. Он тащит воз, в котором сидят, свесив ножки, расхряпистая Баба и её любимые Младшенькие, папушники-баловнята. На которых он может крикнуть и даже стукнуть, но которые всегда будут есть лучше, а работать меньше, чем замореный трудами старший брат.
Понятное дело, всё было организовано именно по этой модели (причём у русских отняли даже жалкое право «крикнуть и стукнуть» - нацмены стали неприкосновенны и начальственны во всех смыслах). Но при этом, опять же, сама словесная формула сильно беспокоила как раз тех, кто в телеге ехал. А вдруг старший перестанет себя так странно вести, и начнёт "предъявлять права старшего". "Ой-ой".
Что и предусматривалось теми, кто формулу придумал. «Отличнейше, злее будут».
)(