Слово о самовозех и о дорожницех
Один мой старый добрый приятель, каким-то образом разузнав, что я веду сетевой дневник, решил поделиться со мной одной своей находкой. Он мне отдал с правом безвозмездного распространения один найденный им текст. Не успел я у приятеля спросить, в каком сборнике или рукописи нашёл он данное произведение, но посчитал своим долгом не утаить под спудом эту жемчужину, принадлежащую перу неизвестного автора, а явить её широкому кругу читателей. Итак, с Богом начнём.
Обыкло в нынешнее время християном в самодвижных колясках, рекше самовозах, путь свой творити. Не труден путь таковии совершают, аще и на долзе времени в шествии бывают, от ветра и скнипов отнюдь не стужаеми, от мраза же и дожда колесницею си остеняеми. Сице благопоспешно, со всякою прохладою и веселою беседою, или и петьем стихов церковных путь творяще, желаемых мест достизают.
Грехов же ради наших, распространися на путех росийских велие нечестие: якоже древле разбойницы близ столбовыя дороги, человецы нецыи, рекомии дорожнии постовыя служителе, впросте же рещи, дорожницы, учаху творити зельное стужение людем православным, самовозному шествию возбраняюще и претыкание творяще.
Не возмни же, яко постовыя нарицаются, занеже пост творят и воздерживаются от брашен скоромных, никакоже бо. Но обиталище свое, место некое потаенное, на погибель возницам уготованное пост нарицают, окааннии.
Аще бо и от власти поставленни суть, исправляти пути человеком, от опасных мест отваживати, указати же има и беду грядущую, особливо от инородец бываемую, иже раскопают пути невместне и неразумне, но не тако творят. И сицевым небрежением великая беда учинися, того ради и возницы удобне в ров впадаются, любо во оказию, рекше злый дорожный приключай. Обаче и лишше того творят, дорожницы окааннии. И о сих нижайше писахом.
Познайте же чадца, каково сии супостати свою ловитву творят, да не впаднете в сети их. На всякое время стерегут дорожницы, злобою си одержими, не имуще покою николиже. И в праздницы церковнии и в седмицю, нощию же и днию, в лютую же зиму и в летний вар седят при пути, ждуще самовозами шествующих. Овии в куще таяся близ пути, овии же и в темных овразех укрывающеся, да не видими будут человеки издалеча, и ждут тамо ловитвы своея, не имут ли кого.
Видев же издалеча беспечна возницу в самовозе, тому забытливу сущу о супостате рыкающем, ищущем кого поглотити, ино дорожницы лукавии, вскочив, аки пес звероловный иже заяцы ловяй в чащах, текут из потаенного си места, палицею полосчатою вращающе и грозяще, якоже им обыче и абие имают неповиннаго.
Ведут же дорожницы таковаго в свой возок и учиняют лютое вопрошание. И нецыи от дорожник убо лжу ему глаголют, яко той возница идяше скоро вельми и по преизлиху преступающе некия статии, от тех же супостат составленныя. А нихто тех правил не виде николиже, и чесо в них речеся мы не вемы, обаче нецыи известно глаголют, яко бесовское наваждение и лесть суть и еретик безумное мудрование в статиях тех путевых написашася от дорожников лукавых.
Темже и прельщают зело и блазнят християны и тако неистово брешут лжуще. А на те вины не имут послуха, разве злыя хитрости человеческим художеством устроенной, сказующей борзость шествию самовозному, ейже имя ходомер. И сицевую хитрость имут в возке си, любо в руце, якоже лук напряжен, из кущи целя в мимотекущаго, да метнут нань тайныя стрелы некия невидимыя, аером летящия и от тех возвращения ходомерец сказует им борзость хода самовознаго. И веруют легковернии возници тем басням бабьим, яже смеху достойни суть. Аще же и не лжут дорожницы, и то плачу великому достойно, яко ходомерие стрелометным невидимым образом сказуют, якоже погании волсви и ворожея, иже во веки прокляти суть.
Речет ли убо кто, в добре разуме сый, яко стрелы невидимии и аерное волненное возмущение послуси суть на человека? Ибо не человеческому речению, но воздушному шатанию веруют дорожницы, якоже облакогонители древле. И осудят человека неповинна, оболгавше, пенязи поимавше, якоже мытари несытии и вон того изгоняют.
Ведуще же, яко отнюдь не любими суть от самовозных шественников, ищут дорожницы окааннии, еже оговорити кого, яко пиан есть и поимати в кустодию, или лишити того возничныя грамотки (от власти вданныя, еже бы вознице шестовати невозбранно). И на то имут дорожницы иное хитростное изобретение, аки бы сказующее пианаго от трезваго, якоже они брешут безумне.
Оле горе християном от таковыя тесноты! Праздник бо без вина како праздновати? Или тряпезе без хмельнаго како учинитися? Никакоже, глаголем. Сего ради, в праздник, по службе церковней, отобедавше честне и испивше красовулю добрую, взойдут в колесницу и шествие домой творят християны. Сии же демони дорожницы, во рвех и кущех прилежно стерегут, не узрят ли кого от боголюбцев идуща в самовозе неровною стезею, преезжающа курей с гусьми и иной скот попирающа и малы дети пугающа. И таковаго поемлюще отимают грамотку возничную и садят в темницу. Того ради сице творят дорожницы, яко вси праздницы в земли нашей хотят воспретити и всяку радость и веселие упразднити. Речеся бо древле: веселие есть Руси пити, не можем без того жити.
Еще же сицеву вину поставляют вознице, аки бы той шестовал не своим си путем уреченным, но возвратною стезею, супротив устречнаго самовознаго хождения. И за то велие поругание тому устрояют и грамоткуж отимают на мнози дни, пеша творяще бедника. Что же бысть вина лишению великому? Или кая досада от возницы бысть? Вси бо путие сотворены на хождение, вси равни, никая же стезя луччи другия. Речеши ли, яко многи оказии злыя творимы суть сицевыми возницами, на то ти отвещаю, яко сами повинни суть тии, иже не пущают на свою стезю инаго, супротив грядуща. Что бо есть злейше сицевыя гордыни? Ничтоже воистинну. Ты же, родимиче, уступи стезю свою таковому самовозу - негли возница той млеко горяще в пещи имать и требует зело поспешити в дом свой.
Реку же ти, каковы дорожницы образом бывают, да уведеши лукавство их издалеча.
Страшны же и прескаредны видом суть: мнози бо от них широки зело во чреслех, угобзовавшеся от поборов неправедных. Сказуют же, яко инии и за великим древом укрывшися, видими бывают, чрево претолстое показующе.
Лики же багряны зело и зверовидны имуще, очи же сверкающе якоже звери дивии. Имут же и палицу полосчату, иже в знамение им дадеся, якоже и прежде рехом. Облачатся же поверх обычных своих риз в озям блещащийся, цветом же обьярь зелена, ядовита зело. И по тому озяму издалеча видими суть, аще и в кущах и во рвех крыются. Бди же, о вознице, внимающе прилежно озямному тому блещанию, да не како и ты ят будеши.
Обаче и не блазнися, яко прежреченныя инородцы, копателе неключимии дорожнии, таковыж имут озямцы, яко и дорожницы и ходят праздно шатаяся близ пути, смущающе самовозное шествие. Но не имут тии копателе палицы полосчаты, ни ходомерца, ни возка. И ты по сему да разсудиши тех от онех.
Нецыи же возницы, добрии человецы, узревши злых дорожников на устречной стезе таящихся, помизают очима самовозныма сопротив идущим возницам, еже бы и тем уведети и избегнути сетей сопостатных. И ты зри прилежно, еже бы не ворон исчести на деревах близ пути, но узрети реченное помизание от добрых возниц, в сретение ти грядущих. Тако и сам твори, да помянут тя добрым словом избавленнии от пленения сопостатнаго и несытаго обимания сих вепрей дивиих.
Приложим же к сим и сия последняя речения. О, чадце, шествуй по пути с бережением, не борзяся, да некако не впаднеши в дорожную оказию и ят будеши от злых дорожников. Имаши же не токмо вожжи, рекше коло возничное, на то устроенное, еже право правити самовоз, но и главу на плещах ти, еже бы разумно разсудити и невозбранно доити желаемых мест. Не небреги же и крепце коло обдержи, в потребну страну повертывая, а не супротив. Блюди же и о еже не умолкнути движителю самовозному и не сотворити ти препону иным самовозом. И аще сице сотвориши, ино добро ти будет, и самовоз сохраниши невредим и сам долголетен будеши.
И о сих до зде.
Продолжение следует.
Обыкло в нынешнее время християном в самодвижных колясках, рекше самовозах, путь свой творити. Не труден путь таковии совершают, аще и на долзе времени в шествии бывают, от ветра и скнипов отнюдь не стужаеми, от мраза же и дожда колесницею си остеняеми. Сице благопоспешно, со всякою прохладою и веселою беседою, или и петьем стихов церковных путь творяще, желаемых мест достизают.
Грехов же ради наших, распространися на путех росийских велие нечестие: якоже древле разбойницы близ столбовыя дороги, человецы нецыи, рекомии дорожнии постовыя служителе, впросте же рещи, дорожницы, учаху творити зельное стужение людем православным, самовозному шествию возбраняюще и претыкание творяще.
Не возмни же, яко постовыя нарицаются, занеже пост творят и воздерживаются от брашен скоромных, никакоже бо. Но обиталище свое, место некое потаенное, на погибель возницам уготованное пост нарицают, окааннии.
Аще бо и от власти поставленни суть, исправляти пути человеком, от опасных мест отваживати, указати же има и беду грядущую, особливо от инородец бываемую, иже раскопают пути невместне и неразумне, но не тако творят. И сицевым небрежением великая беда учинися, того ради и возницы удобне в ров впадаются, любо во оказию, рекше злый дорожный приключай. Обаче и лишше того творят, дорожницы окааннии. И о сих нижайше писахом.
Познайте же чадца, каково сии супостати свою ловитву творят, да не впаднете в сети их. На всякое время стерегут дорожницы, злобою си одержими, не имуще покою николиже. И в праздницы церковнии и в седмицю, нощию же и днию, в лютую же зиму и в летний вар седят при пути, ждуще самовозами шествующих. Овии в куще таяся близ пути, овии же и в темных овразех укрывающеся, да не видими будут человеки издалеча, и ждут тамо ловитвы своея, не имут ли кого.
Видев же издалеча беспечна возницу в самовозе, тому забытливу сущу о супостате рыкающем, ищущем кого поглотити, ино дорожницы лукавии, вскочив, аки пес звероловный иже заяцы ловяй в чащах, текут из потаенного си места, палицею полосчатою вращающе и грозяще, якоже им обыче и абие имают неповиннаго.
Ведут же дорожницы таковаго в свой возок и учиняют лютое вопрошание. И нецыи от дорожник убо лжу ему глаголют, яко той возница идяше скоро вельми и по преизлиху преступающе некия статии, от тех же супостат составленныя. А нихто тех правил не виде николиже, и чесо в них речеся мы не вемы, обаче нецыи известно глаголют, яко бесовское наваждение и лесть суть и еретик безумное мудрование в статиях тех путевых написашася от дорожников лукавых.
Темже и прельщают зело и блазнят християны и тако неистово брешут лжуще. А на те вины не имут послуха, разве злыя хитрости человеческим художеством устроенной, сказующей борзость шествию самовозному, ейже имя ходомер. И сицевую хитрость имут в возке си, любо в руце, якоже лук напряжен, из кущи целя в мимотекущаго, да метнут нань тайныя стрелы некия невидимыя, аером летящия и от тех возвращения ходомерец сказует им борзость хода самовознаго. И веруют легковернии возници тем басням бабьим, яже смеху достойни суть. Аще же и не лжут дорожницы, и то плачу великому достойно, яко ходомерие стрелометным невидимым образом сказуют, якоже погании волсви и ворожея, иже во веки прокляти суть.
Речет ли убо кто, в добре разуме сый, яко стрелы невидимии и аерное волненное возмущение послуси суть на человека? Ибо не человеческому речению, но воздушному шатанию веруют дорожницы, якоже облакогонители древле. И осудят человека неповинна, оболгавше, пенязи поимавше, якоже мытари несытии и вон того изгоняют.
Ведуще же, яко отнюдь не любими суть от самовозных шественников, ищут дорожницы окааннии, еже оговорити кого, яко пиан есть и поимати в кустодию, или лишити того возничныя грамотки (от власти вданныя, еже бы вознице шестовати невозбранно). И на то имут дорожницы иное хитростное изобретение, аки бы сказующее пианаго от трезваго, якоже они брешут безумне.
Оле горе християном от таковыя тесноты! Праздник бо без вина како праздновати? Или тряпезе без хмельнаго како учинитися? Никакоже, глаголем. Сего ради, в праздник, по службе церковней, отобедавше честне и испивше красовулю добрую, взойдут в колесницу и шествие домой творят християны. Сии же демони дорожницы, во рвех и кущех прилежно стерегут, не узрят ли кого от боголюбцев идуща в самовозе неровною стезею, преезжающа курей с гусьми и иной скот попирающа и малы дети пугающа. И таковаго поемлюще отимают грамотку возничную и садят в темницу. Того ради сице творят дорожницы, яко вси праздницы в земли нашей хотят воспретити и всяку радость и веселие упразднити. Речеся бо древле: веселие есть Руси пити, не можем без того жити.
Еще же сицеву вину поставляют вознице, аки бы той шестовал не своим си путем уреченным, но возвратною стезею, супротив устречнаго самовознаго хождения. И за то велие поругание тому устрояют и грамоткуж отимают на мнози дни, пеша творяще бедника. Что же бысть вина лишению великому? Или кая досада от возницы бысть? Вси бо путие сотворены на хождение, вси равни, никая же стезя луччи другия. Речеши ли, яко многи оказии злыя творимы суть сицевыми возницами, на то ти отвещаю, яко сами повинни суть тии, иже не пущают на свою стезю инаго, супротив грядуща. Что бо есть злейше сицевыя гордыни? Ничтоже воистинну. Ты же, родимиче, уступи стезю свою таковому самовозу - негли возница той млеко горяще в пещи имать и требует зело поспешити в дом свой.
Реку же ти, каковы дорожницы образом бывают, да уведеши лукавство их издалеча.
Страшны же и прескаредны видом суть: мнози бо от них широки зело во чреслех, угобзовавшеся от поборов неправедных. Сказуют же, яко инии и за великим древом укрывшися, видими бывают, чрево претолстое показующе.
Лики же багряны зело и зверовидны имуще, очи же сверкающе якоже звери дивии. Имут же и палицу полосчату, иже в знамение им дадеся, якоже и прежде рехом. Облачатся же поверх обычных своих риз в озям блещащийся, цветом же обьярь зелена, ядовита зело. И по тому озяму издалеча видими суть, аще и в кущах и во рвех крыются. Бди же, о вознице, внимающе прилежно озямному тому блещанию, да не како и ты ят будеши.
Обаче и не блазнися, яко прежреченныя инородцы, копателе неключимии дорожнии, таковыж имут озямцы, яко и дорожницы и ходят праздно шатаяся близ пути, смущающе самовозное шествие. Но не имут тии копателе палицы полосчаты, ни ходомерца, ни возка. И ты по сему да разсудиши тех от онех.
Нецыи же возницы, добрии человецы, узревши злых дорожников на устречной стезе таящихся, помизают очима самовозныма сопротив идущим возницам, еже бы и тем уведети и избегнути сетей сопостатных. И ты зри прилежно, еже бы не ворон исчести на деревах близ пути, но узрети реченное помизание от добрых возниц, в сретение ти грядущих. Тако и сам твори, да помянут тя добрым словом избавленнии от пленения сопостатнаго и несытаго обимания сих вепрей дивиих.
Приложим же к сим и сия последняя речения. О, чадце, шествуй по пути с бережением, не борзяся, да некако не впаднеши в дорожную оказию и ят будеши от злых дорожников. Имаши же не токмо вожжи, рекше коло возничное, на то устроенное, еже право правити самовоз, но и главу на плещах ти, еже бы разумно разсудити и невозбранно доити желаемых мест. Не небреги же и крепце коло обдержи, в потребну страну повертывая, а не супротив. Блюди же и о еже не умолкнути движителю самовозному и не сотворити ти препону иным самовозом. И аще сице сотвориши, ино добро ти будет, и самовоз сохраниши невредим и сам долголетен будеши.
И о сих до зде.
Продолжение следует.