Национализм «На слабо»
Давно замечен парадокс: в то время как «прорусские настроения» разделяют более половины наших сограждан, о чем свидетельствуют данные социологических опросов, националистические партии и движения народной поддержкой практически не пользуются, их лидеры малопопулярны, а доступный им круг активистов весьма ограничен. Положим, для популярности в деревенских массах не обойтись без выхода в оффлайновые СМИ, но ведь и среди русских горожан, интеллигенции, коим доступен интернет, деятельного националистического наката тоже не чувствуется. А ведь практически во всех странах именно буржуа и интеллигенция являлись застрельщиками национально-освободительных движений. «Непрезентабельностью» конкретных лидеров это тоже не объяснить: в среде массовой русской интеллигенции нет даже запроса на какое-либо реальное объединение в духе этно-лоббизма. Клубы «только для русских» отнюдь не растут по всей стране как грибы. Если посмотреть на реальные социальные сети в среде русской интеллигенции, то они строятся не по этническому, а по сословно-профессиональному и географическому принципу. Был бы хоть какой-то ненулевой спрос на этническую консолидацию - выбрали бы из имеющихся лидеров и движений наименее отвратного и наиболее интеллигентного, и стали бы собираться вокруг него, накачивать его авторитет. В какой-нибудь Венгрии в аналогичной ситуации местный аналог Крылова давно бы уже стал объектом фан-культа среди этнической интеллигенции.
Люди, стоявшие у основания национал-демократии, в свое время увидели причину непопулярности в чрезмерной иррациональности «старопатриотической» версии русского движения, которая была завязана на православие, на советские комплексы, на евразийство, на антисемитизм, на любование древней историей и т.д. Они предложили строить национализм как сугубо рациональную доктрину. Человеку предлагали сделать выбор в пользу национального государства не потому, что «душа свербит», а потому, что это рациональный, выгодный, европейский выбор. Однако популярность нацдемства в итоге оказалась еще ниже, чем популярность старопатриотизма. И понятно, почему. В специфических условиях современной России в индивидуальной перспективе наиболее рациональным выбором будет вложиться в личную карьеру (в крайнем случае - эмигрировать), а не в борьбу за национальное государство, с неопределенным исходом. Рационалисты и прагматики, в массе, отнюдь не склонны присоединяться к жестко преследуемому движению, к тому же третируемому в СМИ. Поэтому нацдемство, на всем своем протяжении: от Холмогорова до Широпаева и от Навального до Галковского (с Крыловым где-то по центру), особого оптимизма не внушает.
В этой ситуации не обойтись без ставки на иррациональные побуждения. Кстати, в этом плане радикальная, широпаевская часть национал-демократии более перспективна. У них есть живая иррациональная одержимость хотя бы в одном вопросе: жгучая ненависть к «совку», к «быдлорусским» и «поганой Рашке». А вот умеренные и здравомыслящие нацдемы иррационального импульса лишены напрочь. При этом вернуться к старым иррациональным одержимостям, типа религии, державности или ненависти к «жидам», не получится, поскольку у современной интеллигентной молодежи на все это развился иммунитет. Сегодня иррациональный мотиватор национализма должен быть иным.
Собственно, мотиватор может быть только одним: игровой, спортивный азарт, соревновательный вызов. Примерно так: «Вы достаточно умны и трудолюбивы, чтобы уехать из Поганой Рашки и прекрасно устроиться в любой другой стране мира. Это разумно, но скучно. А слабо не уезжать и переформатировать эту реальность под себя? Построить собственное государство на земле своих предков?» Этим мотиватором злоупотребляет Егор Просвирнин в своем «Спутнике и Погроме». (В том же ключе, и гораздо раньше, работает Яроврат, но у него слишком велика тяга к маргинальности) Это единственный иррациональный мотив, который может затронуть современную образованную городскую молодежь. И в немалой степени этому способствует ее «обработка» компьютерными играми.
Итак, исходим из того, что средоточием русской консолидации в молодой интеллигентской среде может быть только дискурс «на слабо», представляющий национальный проект скорее как сложную азартную «игру» на уровне «impossible», чем нечто «разумное и праведное». Нет, разумеется, рациональные буржуа тоже подтянутся, но не они будут ядром и двигателем проекта.
Люди, стоявшие у основания национал-демократии, в свое время увидели причину непопулярности в чрезмерной иррациональности «старопатриотической» версии русского движения, которая была завязана на православие, на советские комплексы, на евразийство, на антисемитизм, на любование древней историей и т.д. Они предложили строить национализм как сугубо рациональную доктрину. Человеку предлагали сделать выбор в пользу национального государства не потому, что «душа свербит», а потому, что это рациональный, выгодный, европейский выбор. Однако популярность нацдемства в итоге оказалась еще ниже, чем популярность старопатриотизма. И понятно, почему. В специфических условиях современной России в индивидуальной перспективе наиболее рациональным выбором будет вложиться в личную карьеру (в крайнем случае - эмигрировать), а не в борьбу за национальное государство, с неопределенным исходом. Рационалисты и прагматики, в массе, отнюдь не склонны присоединяться к жестко преследуемому движению, к тому же третируемому в СМИ. Поэтому нацдемство, на всем своем протяжении: от Холмогорова до Широпаева и от Навального до Галковского (с Крыловым где-то по центру), особого оптимизма не внушает.
В этой ситуации не обойтись без ставки на иррациональные побуждения. Кстати, в этом плане радикальная, широпаевская часть национал-демократии более перспективна. У них есть живая иррациональная одержимость хотя бы в одном вопросе: жгучая ненависть к «совку», к «быдлорусским» и «поганой Рашке». А вот умеренные и здравомыслящие нацдемы иррационального импульса лишены напрочь. При этом вернуться к старым иррациональным одержимостям, типа религии, державности или ненависти к «жидам», не получится, поскольку у современной интеллигентной молодежи на все это развился иммунитет. Сегодня иррациональный мотиватор национализма должен быть иным.
Собственно, мотиватор может быть только одним: игровой, спортивный азарт, соревновательный вызов. Примерно так: «Вы достаточно умны и трудолюбивы, чтобы уехать из Поганой Рашки и прекрасно устроиться в любой другой стране мира. Это разумно, но скучно. А слабо не уезжать и переформатировать эту реальность под себя? Построить собственное государство на земле своих предков?» Этим мотиватором злоупотребляет Егор Просвирнин в своем «Спутнике и Погроме». (В том же ключе, и гораздо раньше, работает Яроврат, но у него слишком велика тяга к маргинальности) Это единственный иррациональный мотив, который может затронуть современную образованную городскую молодежь. И в немалой степени этому способствует ее «обработка» компьютерными играми.
Итак, исходим из того, что средоточием русской консолидации в молодой интеллигентской среде может быть только дискурс «на слабо», представляющий национальный проект скорее как сложную азартную «игру» на уровне «impossible», чем нечто «разумное и праведное». Нет, разумеется, рациональные буржуа тоже подтянутся, но не они будут ядром и двигателем проекта.