Гуляли вчера в японском парке. Потом дети валялись на траве, а я сидела на скамеечка, любовалась природой.
Тут передо мной встала парочка китайцев и стали фотографировать друг дружку. То она встанет по стойке смирно, а ножки у нее кривоватенькие - он снимет. То он застынет в позе солдата на параде у Мао Дзе Дуна, и она его снимает.
Сжалилась я над ними и предложила снять их вместе. Они обрадовались, дали мне телефон, и снова встали по стойке смирно. Получили фото, заулыбались, закивали и снова стали застывать в кадре.
А мне делать нечего, решила насильно осчастливить одну китайскую пару, вдруг от нее зараза вседозволенности поползет и дальше.
- Не так! - решительно сказала я. - Ты сядь на камень, вытяни ножки, носочки прямо. Ты встань за ней, положи руки ей на плечи, наклонись и посмотри на нее.
И я стала их фотографировать, ставя в позы. Они не сопротивлялись, только сказали: "О, ты профессиональный художник!", то есть артист. Да, да, я артист, - ответила я, - я снимаю свадьбы, вот этим моим длиннофокусником.
Всласть наизмывавшись над китайцами, я пошла к детям. Они смеялись, глядя на меня и мои манипуляции. Сын сказал: "Мам, делай с ними, что хочешь, не жалко, их полтора миллиарда".
Ах да, на прощанье, после сотни поклонов, пара рассказала, что она работает в Охайо, а он приехал к ней искать работу. Потом они спросили, откуда я. Так вот, об Израиле они вообще не знают, и слова такого не слышали. А когда я сказала "холиланд", у парня появился просвет мысли: "А... Это где-то в Европе".
Ну, в Европе так в Европе.
А мы-то тут думаем, что за нашими разборками с палесами весь мир следит, затаив дыхание.