Как возможен синтез философии Аристотеля и философии Канта? - 2
Таким образом, решение проблем, поставленных философией Канта - в том числе проблемы его «вещи-в-себе» - невозможно без выхода в онтологию. Сам Кант рассматривал свою философию, прежде всего, как теорию познания. И как критику существовавшей до него европейской «догматической метафизики» (вышедшей из философии Аристотеля и католической теологии, то есть из католической схоластики). У Канта за онтологию «отвечает» только вещь-в-себе - как объективный источник наших ощущений и наших знаний, но при этом об этой вещи-в-себе мы, строго говоря, ничего сказать не можем - хотя Кант о ней почему-то говорит. И разрешить все эти проблемы и противоречия философии Канта невозможно, если снова не встать на почву онтологии, когда вопросы гносеологии уже почти сливаются с вопросами онтологии. И для этого и необходимо понятие «вещи-для». Оно мельком встречается в «Критике чистого разума», но у Канта оно не играет никакой особой роли, так как Кант в основном исследовал проблемы познания.
Для нас же это понятие становится ключевым - таким же, как и понятие вещь-в-себе. Почему и как, об этом я написал во второй части изложения моей философии - «Критика "Критики чистого разума" еще более чистым разумом» (из 14 постов). Но если совсем коротко, то проблема здесь состоит вот в чем. Дело в том, что вещь-в-себе - как «объективная реальность», которая служит источником наших ощущений - вовсе не может существовать как нечто абсолютно объективное. То есть нельзя думать, что вот, за чашкой, стоящей на столе, лежит какая-то вещь-в-себе, которая никак не зависит от нашего сознания, и которая при воздействии на наше сознание порождает в наших зрительных, осязательных и прочих ощущениях то, что мы называем «чашкой». Нет, все гораздо сложнее. И гораздо интересней.
И в качестве иллюстрации того, что такое понимание окружающей нас реальности является не совсем правильным, я приводил пример со вкусом яблока. Каков вкус у яблока, пока оно висит на дереве? Правильный ответ - никакой. У яблока нет никакого вкуса, пока оно висит на дереве. Вкус у яблока появляется только тогда, когда оно оказывается у нас во рту и начинает воздействовать на наши вкусовые рецепторы. «Вкус яблока» - это совершенно новая реальность, которая возникает при соприкосновении яблока с нашим сознанием. И возникает этот вкус у нас в сознании. То есть проблема здесь не в том, что вкус яблока «субъективен» - то есть зависит от индивидуальных вкусов и особенностей людей или других животных, а в том, что сама эта реальность - вкус яблока - возникает только при соприкосновении нашего субъективного сознания с какой-то объективной реальностью. И без нашего сознания с его способностью воспринимать вкус яблока - у яблока никакого вкуса нет вовсе.
Но примерно те же рассуждения, очевидно, мы можем распространить не только на яблоко и на его вкус, но и на любые вкусовые и осязательные ощущения. Более того, примерно то же самое мы можем сказать вообще обо всех наших ощущениях - включая зрительные и слуховые. И тогда, обобщая, мы можем сделать вывод, что тот мир, в котором мы существуем, вовсе не есть некое «отражение» или «восприятие» какого-то объективного мира, существующего вне и независимо от нашего сознания, который, преломляясь через наше сознание, как через «очки», предстает в привычном нам образе. Все гораздо интересней - тот мир, что нас окружает, собственно, только и возникает при соприкосновении нашего сознания с каким-то объективным миром, он «рождается» нашим сознанием, вызывается нашим сознанием из небытия. И без нашего сознания, если объективный мир и существует, то только как возможность, как потенция или как полная неопределенность - подобно тому, как и вкус яблока, пока оно висит на дереве и не попало нам в рот, существует только как возможность и как полная неопределенность.
А это значит, что понятие «вещь-для» уже нельзя рассматривать как только понятие гносеологическое - то есть что, вот, есть некая объективная реальность, объективный мир, вещь-в-себе, а потом эта вещь-в-себе воздействует на нашу чувственность и наше сознание (или на сознание других животных), и предстает в каком-то особенном виде, в присущих этому сознанию субъективных формах. Нет, это не так. Или не совсем так. Вне нашего сознания (или сознания других животных) «объективная реальность» существует только как неопределенность. И реальностью эта «объективная реальность» становится только при соприкосновении с нашим субъективным сознанием, и только тогда она приобретает определенность и становится, как сказал бы Аристотель, актуальным бытием, действительностью. И только так и может существовать всякая реальность и всякая действительность - как соприкосновение вещей друг с другом, в том числе как соприкосновение вещей с сознанием.
Какова вот эта женщина на вкус? Какова она в постели? Она никакая. Пока эта женщина не оказалась в постели - она не имеет сексуальности. Или имеет только как возможность и неопределенность. Сексуальность у нее пробуждается только в присутствии мужчины - причем она будет зависеть не только от природы или опыта этой женщины, но и от мужчины, и с разными мужчинами женщина может быть очень разной. Как и мужчины с разными женщинами. И только в этом соприкосновении и возникает реальность мужской или женской сексуальности. Как и реальность всяких вообще человеческих отношений. И как реальность всяких вообще вещей. И как вообще всякая реальность.
И, таким образом, понятие вещь-для уже приобретает онтологическую значимость. Так как вещь-для - это то, как существует действительность, актуальная реальность. И поэтому вещь-для правильно понимать как некий особый модус бытия, способ существования мира, отличный от модуса вещи-в-себе, но являющийся все тем же самым миром. И мы поэтому говорим, что мир, будучи одним и тем же, существует (и мыслится) в двух разных модусах - как вещь-в-себе и как вещь-для. Подобно тому, как в христианском богословии Бог един, но существует в трех ипостасях, одна из которых Бог-Отец, а вторая - Бог-Сын.