В память о художнике: Виктор Погодин
Мы чаще всего запоминаем людей по нескольким деталям. По характерным привычкам или словам, по походке или голосу. Дома - по входной двери, оконной раме или кухонному гарнитуру, на фоне которого проходило так много приятных вечеров. И даже по запаху... А мастерские художников пахнут одинаково - красками. В моей памяти почти все эти мастерские - безлюдны. Я вижу полочки, уставленные аудиокассетами с любимыми альбомами хозяина, висящие на стенах в три ряда картины и ещё, составленные "лицом" друг к другу везде, где только есть место, горшочки с кисточками, подарки от друзей-художников, керамическая дребедень, пожелтевшие старые фотографии и кресло или диван, обязательно - в каждой мастерской есть кресло или диван, где художник отдыхает и встречает гостей. Конечно, здесь есть и сам художник - вот он выходит на порог с приветственной улыбкой, встречая тебя радушно. А вот уже сидит напротив, слушая мои рассказы о новых проектах, обсуждая планы выставок или делясь свежими идеями...
Странная штука - память: может стереть десятки вечеров, проведенных в непрерывных беседах, а может долгие годы хранить один-единственный запах, так диссонирующий с обычной обстановкой мастерских... Хотя почему диссонирующий? Просто - не такой, как во всех других мастерских, которые пахнут только красками. Эта мастерская пахла гречкой...
Когда я впервые оказался в его мастерской, то был удивлен, как человек ростом под два метра протискивается каждый день сквозь завалы собственных картин и скульптур к окну и любимому креслу - мне, с моим то ростом, сделать это было довольно сложно. Когда наконец я прошел эту полосу препятствий, сначала даже не обратил внимания на маленькую электрическую плитку на полу, которой, казалось, было не меньше лет, чем хозяину. На ней стояла крохотная алюминиевая кастрюлька. Однако через несколько минут мой нос учуял какой-то необычный аромат. В кастрюльке на какой-то невероятно низкой температуре, которой, тем не менее, хватало для готовки, варилась гречка. Низкой - потому что варилась она там не полчаса, и не час, а все время, пока мы беседовали с художником.
И все последующие встречи в его просторной мастерской, заставленной сотнями картин и скульптур так, что приходилось выписывать меж ними акробатические пируэты, сводились к одному знаменателю - то был запах гречки, непременно варящейся с самого утра. Этот запах до сих пор напоминает о том человеке, которого я с гордостью назвал бы своим другом. О человеке с большой душой и невероятно красивым внутренним миром. О Викторе Погодине.