Прага, добрый охотник!
Почти все мои приятели и родные, у кого в душе спит готическая лолита, побывали в Праге. Даже те, в душе которых готическими лолитами и не пахнет. Мы тоже подумали и решили - пора. Не дети уже. Бладборн пройден, Кафка прочитан, эстетические ориентиры сформированы. Тонко организованные желудки настроены на вепрево колено и рвутся в бой. Как сказал один парень с клеткой на голове: «Охотник остаётся охотником даже во сне».
Апрель в Европе - бессовестный трикстер. В этом году - просто до безобразия. К нашему приезду распустились яблони и махровые сакуры, но температура упала до ноля. Набрякшие тучи с ледяным дождём отлично способствуют пестованию в себе байронического духа, но с пешими прогулками их сочетать сложно. Если только вы не готическая лолита.
Прага действительно город из детских книжек с картинками. Её архитектурная вычурность возбуждает воображение предельно точно. Прагу легко уложить в голове, несмотря на обилие ратуш и созвучных соборов. Логика переплетения улиц и мостов, высот и низин, домов и церквей какая-то очень понятная. Верная не геометрически, а интуитивно. Заблудиться здесь можно исключительно по невнимательности. Например, меня один раз отвлёк, что те тяжёлые тучи над головой, мочевой пузырь, и я довольно долго пытался вернуться к Кафкианской Голове, пропуская нужный поворот. Но стоило расслабить сознание (только сознание, ничего больше!) - как поворот обнаружился.
Прага удивительно органична сама в себе. Обычно эстетика индустриальная вульгарно спорит с эстетикой старины в контексте одного городского вида. Гармонического союза они достигают, разве что, в пейзажах Японии. Но здесь гармония противоположностей присутствует повсеместно. Выплывающие из арок трамваи совершенно не противоречат кукольным башенкам и массивным каменным кладкам, а только подчёркивают их. Трамваи бывают винтажного чехословацкого дизайна, а бывают новые, стремительно-космические. Но всякий трамвай здесь к месту, даже если спешит обогнать впереди идущий.
На Карловом мосту сказочный человек играл на бокалах с водой. Он вызывал из вибрирующего стекла трезвучия и септаккорды, точно царь Соломон джиннов. Как на таком холоде у него не окоченели пальцы, я не имею ни малейшего представления. Наверное, всё же алхимик.
А над ним громоздились тридцать скульптур, и пока безудержные толпы яростно натирали Яну Непомуцкому его бронзовые барельефы, загадывая себе денег, мира во всём мире и ужесточения уголовного кодекса, я смотрел в каменные лица за решёткой в основании Св. Феликса из Валуа и Св. Иоанна из Маты и думал о Бладборне.
Вообще мысли о Бладборне в Праге приходили в голову куда чаще, чем я мог себе представить. А я, поверьте, мог себе представить. С таким прицелом, в общем-то, и паковал чемоданы. Когда-то в архитектуре Центрального Ярнама я узнавал Мюнхен, Вроцлав, Люцерн - места, где я побывал до. Но оказалось, именно Прага - полноводный источник вдохновения для мира игры. Эти чёрные статуи с кромешной пустотой под капюшонами, что сидят на углах домов. Эти громоздящиеся друг на друга скульптурные группы. Этот игрушечный Тынский храм. Этот готический эркер Каролинума. Да что там, достаточно просто посмотреть через Влтаву на Пражский Град, и сразу придёт узнавание: вон Верхний Кафедральный Двор, а вон там, чуть правее, Бёргенвертский Университет. Всё-таки спасибо эволюции за ассоциативное мышление!
И Святой Вит в этом смысле, конечно, кульминационен. Признаюсь, меня совершенно не смутила его неоготическая модерновость. Многим становится скучно, когда выясняется, что статуи на мосту не оригинальные, или что собор был закончен в двадцатом веке, но я не такой. Возможно, сказывается частое соприкосновение с массовой культурой, но для меня неоготические стрелы Святого Вита, его давящая громадина с витражами и чудовищами - ничем не хуже их просто готических предшественников. Так даже интереснее. Среди горгулий можно встретить анатомически точного лобстера. Или совершенно макабрическую старушенцию. Она глядит на тебя разинутым ртом, вывалив язык, сверху вниз. Теперь, когда я покупаю укроп у бабушек на рынке, всегда ёжусь.
Позади собора - весёлый, даже под хмурым небом и мрачными стенами, пасхальный базарчик. Самые вкусные сосиски, трдельники и пунш. И узорчатое хоральное здание - отдельно, как и в Бладборне. Южная башня тоже предлагает превозмогать. Никаких промежуточных площадок на передохнуть, как в Кампаниле Джотто, здесь нет. Непрерывный серпантин лестницы в глухом каменном мешке минут на десять. Это потрясающе. И вид с самой вершины на туманные крыши, как будто под тобой Дубровник или Александрия из Final Fantasy IX, причудливо смурные и слегка простывшие, но всё такие же сказочные.
В одном из витражей Святого Вита недвусмысленно угадывался стиль Альфонса нашего Мухи. Музей последнего, в который я в обязательном порядке наведался, подтвердил догадку: карандашный набросок этого витража был выставлен там. Сам Муха вместе со своим музеем ужасно мотивируют. Даже несмотря на то, что гардеробщица перепутала номерки и настойчиво пыталась мне вручить незнакомую куртку. Но так волнительно видеть рисунки и скетчи человека, который придумал не только все законы современного полиграфического дизайна, плаката и этикетки, но и, по большому счёту, предвосхитил иконографию супергеройских комиксов. Редкие музеи заставляют руки чесаться желанием схватить карандаш.
Мне не удалось попасть на еврейское кладбище по причине очередных праздников, хотя очень хотелось. Последнего человека, который был недоволен обилием выходных у иудеев, был некто Аман. Он плохо кончил. Теперь мы едим его уши в виде печенек. Я благоразумно сдержал разочарование и позволил себе отсозерцать кладбище снаружи. Набрякшими грудами могильных камней оно вновь напомнило мне Центральный Ярнам и Сон Охотника.
А ещё на Карловой улице под номером 12 есть дом Шейнфельдов. Строго говоря, конечно, Шёнфельдов, но это уже вкусовщина. Факт такого дома согревает. Отныне я хожу, гордо выпрямив спину. Сейчас здесь кукольный театр с подозрительными марионетками. Нас приглашали зайти на представление, но мы убоялись. Темно было уже. Вдруг они делают марионеток из посетителей? Могут и на фамилию не посмотреть. Как-нибудь в следующий раз - обязательно. Когда при себе будет мушкетон и раскладная сегментированная трость. Если вы понимаете, о чём я.
А теперь подсчитаем, сколько раз я употребил слово «готический» в этом тексте!
つづく。。。
___________________
Ещё о путешествиях:
Парос
Старый город Бар
Скадарское озеро
Котор
Апрель в Европе - бессовестный трикстер. В этом году - просто до безобразия. К нашему приезду распустились яблони и махровые сакуры, но температура упала до ноля. Набрякшие тучи с ледяным дождём отлично способствуют пестованию в себе байронического духа, но с пешими прогулками их сочетать сложно. Если только вы не готическая лолита.
Прага действительно город из детских книжек с картинками. Её архитектурная вычурность возбуждает воображение предельно точно. Прагу легко уложить в голове, несмотря на обилие ратуш и созвучных соборов. Логика переплетения улиц и мостов, высот и низин, домов и церквей какая-то очень понятная. Верная не геометрически, а интуитивно. Заблудиться здесь можно исключительно по невнимательности. Например, меня один раз отвлёк, что те тяжёлые тучи над головой, мочевой пузырь, и я довольно долго пытался вернуться к Кафкианской Голове, пропуская нужный поворот. Но стоило расслабить сознание (только сознание, ничего больше!) - как поворот обнаружился.
Прага удивительно органична сама в себе. Обычно эстетика индустриальная вульгарно спорит с эстетикой старины в контексте одного городского вида. Гармонического союза они достигают, разве что, в пейзажах Японии. Но здесь гармония противоположностей присутствует повсеместно. Выплывающие из арок трамваи совершенно не противоречат кукольным башенкам и массивным каменным кладкам, а только подчёркивают их. Трамваи бывают винтажного чехословацкого дизайна, а бывают новые, стремительно-космические. Но всякий трамвай здесь к месту, даже если спешит обогнать впереди идущий.
На Карловом мосту сказочный человек играл на бокалах с водой. Он вызывал из вибрирующего стекла трезвучия и септаккорды, точно царь Соломон джиннов. Как на таком холоде у него не окоченели пальцы, я не имею ни малейшего представления. Наверное, всё же алхимик.
А над ним громоздились тридцать скульптур, и пока безудержные толпы яростно натирали Яну Непомуцкому его бронзовые барельефы, загадывая себе денег, мира во всём мире и ужесточения уголовного кодекса, я смотрел в каменные лица за решёткой в основании Св. Феликса из Валуа и Св. Иоанна из Маты и думал о Бладборне.
Вообще мысли о Бладборне в Праге приходили в голову куда чаще, чем я мог себе представить. А я, поверьте, мог себе представить. С таким прицелом, в общем-то, и паковал чемоданы. Когда-то в архитектуре Центрального Ярнама я узнавал Мюнхен, Вроцлав, Люцерн - места, где я побывал до. Но оказалось, именно Прага - полноводный источник вдохновения для мира игры. Эти чёрные статуи с кромешной пустотой под капюшонами, что сидят на углах домов. Эти громоздящиеся друг на друга скульптурные группы. Этот игрушечный Тынский храм. Этот готический эркер Каролинума. Да что там, достаточно просто посмотреть через Влтаву на Пражский Град, и сразу придёт узнавание: вон Верхний Кафедральный Двор, а вон там, чуть правее, Бёргенвертский Университет. Всё-таки спасибо эволюции за ассоциативное мышление!
И Святой Вит в этом смысле, конечно, кульминационен. Признаюсь, меня совершенно не смутила его неоготическая модерновость. Многим становится скучно, когда выясняется, что статуи на мосту не оригинальные, или что собор был закончен в двадцатом веке, но я не такой. Возможно, сказывается частое соприкосновение с массовой культурой, но для меня неоготические стрелы Святого Вита, его давящая громадина с витражами и чудовищами - ничем не хуже их просто готических предшественников. Так даже интереснее. Среди горгулий можно встретить анатомически точного лобстера. Или совершенно макабрическую старушенцию. Она глядит на тебя разинутым ртом, вывалив язык, сверху вниз. Теперь, когда я покупаю укроп у бабушек на рынке, всегда ёжусь.
Позади собора - весёлый, даже под хмурым небом и мрачными стенами, пасхальный базарчик. Самые вкусные сосиски, трдельники и пунш. И узорчатое хоральное здание - отдельно, как и в Бладборне. Южная башня тоже предлагает превозмогать. Никаких промежуточных площадок на передохнуть, как в Кампаниле Джотто, здесь нет. Непрерывный серпантин лестницы в глухом каменном мешке минут на десять. Это потрясающе. И вид с самой вершины на туманные крыши, как будто под тобой Дубровник или Александрия из Final Fantasy IX, причудливо смурные и слегка простывшие, но всё такие же сказочные.
В одном из витражей Святого Вита недвусмысленно угадывался стиль Альфонса нашего Мухи. Музей последнего, в который я в обязательном порядке наведался, подтвердил догадку: карандашный набросок этого витража был выставлен там. Сам Муха вместе со своим музеем ужасно мотивируют. Даже несмотря на то, что гардеробщица перепутала номерки и настойчиво пыталась мне вручить незнакомую куртку. Но так волнительно видеть рисунки и скетчи человека, который придумал не только все законы современного полиграфического дизайна, плаката и этикетки, но и, по большому счёту, предвосхитил иконографию супергеройских комиксов. Редкие музеи заставляют руки чесаться желанием схватить карандаш.
Мне не удалось попасть на еврейское кладбище по причине очередных праздников, хотя очень хотелось. Последнего человека, который был недоволен обилием выходных у иудеев, был некто Аман. Он плохо кончил. Теперь мы едим его уши в виде печенек. Я благоразумно сдержал разочарование и позволил себе отсозерцать кладбище снаружи. Набрякшими грудами могильных камней оно вновь напомнило мне Центральный Ярнам и Сон Охотника.
А ещё на Карловой улице под номером 12 есть дом Шейнфельдов. Строго говоря, конечно, Шёнфельдов, но это уже вкусовщина. Факт такого дома согревает. Отныне я хожу, гордо выпрямив спину. Сейчас здесь кукольный театр с подозрительными марионетками. Нас приглашали зайти на представление, но мы убоялись. Темно было уже. Вдруг они делают марионеток из посетителей? Могут и на фамилию не посмотреть. Как-нибудь в следующий раз - обязательно. Когда при себе будет мушкетон и раскладная сегментированная трость. Если вы понимаете, о чём я.
А теперь подсчитаем, сколько раз я употребил слово «готический» в этом тексте!
つづく。。。
___________________
Ещё о путешествиях:
Парос
Старый город Бар
Скадарское озеро
Котор