Харизма украинского панка
Автор: Матвей Никитин.
Джерело: журнал «ПолитикHALL», # 4, 2003, с. 6-11.
Украинец в Нью-Йорке - на этот раз история, достойная национальной гордости. Музыканту и солисту резонансной панк-группы «Гоголь Борделло» Евгению Гудзю не приходится ждать признания своих поступков. Просто потому, что каждый его свободный творческий жест, даже прическа и одежда, мгновенно приобретают популярность и становятся настоящей тенденцией. По крайней мере - в глазах уставшей от обывательства западной молодежи.
Евгений Гудзь на обложке журнала «ПолитикHALL»
- Говорят, что эмиграция - это либо уход и растворение в более сильных цивилизациях, либо экспансия и продолжение Украины другими средствами. Как вы относитесь к эмиграции?
- Каждый должен иметь право жить, где ему в голову взбредет. Поэтому, хотя это и нелегко и предстоит пройти максимум препятствий, все же эмиграция больше на стороне такого права выбора. Но важно сохранять связь с корнями. Многое в игре «Гоголь Борделло» исходит от нашего восточноевропейского азарта и знания собственного происхождения. Так что мне кажется, это скорее экспансия корней, нежели их растворение.
- В прошлом году вы приезжали в родной Киев. Как псоле долгого перерыва оцениваете произошедшие перемены?
- Перемены были очень большие. В этот раз я был еще более пьян, чем в прошлый. Но главное, что город остался красавцем и не потерял свою южную расслабленную скорость…
- Название предстоящего вашей группе в мае тура Alcoholimpics перекликается с вашими киевскими впечатлениями. В чем его привлекательность и где будет пролегать ваш маршрут?
- Турне Alcoholimpics, что можно перевести с английского как Алко-Олимпиада, естественно посвящается пятисотлетию водки. Та славная историческая дата подвернулась как нельзя вовремя.
Во-первых: в наше время политического накала желание оторваться на совсем не политическую тему сильно возрастает. Во-вторых, это спасает нас от бесконечных политических вопросов в интервью. И, наконец, в-третьих, после пятого тура мы научились, как всегда с огромным опозданием, что пить много и оставаться при этом в олимпийской форме можно только посредством водки.
Американская часть тура уже завершена, впереди два месяца европейских фестивалей. Начинаются они в Испании, в Сан-Себастьяне и заканчиваются в галерее Tate Modern в Лондоне. Где-то между ними есть также выступление на Запорожском рок-фестивале и, возможно, - наконец-то первое шоу в Киеве.
- По сведениям московского журнала «Афиша» последний диск «Гоголь Борделло» занял четвертое место по пиратским продажам в России. Как вы относитесь к этому фату и есть ли планы на выход лицензионных альбомов в России и Украине?
- Да, конечно! Единственная надежда и единственная развитая индустрия в Восточной Европе - то пиратский самовар. С этим невозможно бороться, это можно только отпраздновать.
В Словении мы однажды купили пиратский диск «Гоголь Борделло» с записями вообще неизвестно кого! Как говорил Аркадий Северин, «тут опять случайно получилась хохма…».
А профессионально диск должен выйти в России и в Украине в сентябре.
- Нью-Йоркский клуб Pizdetz, к которому вы имели непосредственное отношение, превратился в украинской богемной бреде в настоящую легенду. Правда ли, что его закрыл мэр Джулиани, узнав о том, что название - не просто интересное сочетание звуков?
- Pizdetz просуществовал всего около полутора лет, но нам удалось провести массу достойных мероприятий, которые начали действовать на нервы мэру. Классической Pizdetz-программой был триптих: первый вечер, пятница - концерт или перфоманс, например бокс пьяных и подпольные фильмы. Суббота - дискотека, где я дебютировал со своей музыкальной коллекцией, включая залежи цыганских композиций. И воскресенье - госпиталь for Hangover (англ. «похмелье»), то бишь лаунжевый лазарет для всех, у кого бодун: расставлялись раскладушки и так далее.
Большинство мероприятий, как правило, начинались около двух-трех часов утра и продолжались до полудня. Естественно, народ сползался туда самый «нэбэзпэчный». Единственное, что спасало клуб от закрытия - это место его расположения. Он находился в пуэрториканском районе, плотно занятом торговлей наркотиками, где полиции хватало других забот. Однако самое главное - то, что именно там образовался костяк multi-kontra-kulti тусовки, который впоследствии перебазировался в «Болгарский бар».
- Насколько соотносятся ваши ди-джейские выступления во Франкфурте-на-Майне с панк-роком?
- Этого я точно не знаю: что бы я ни делал за последние пятнадцать лет, будь это музыка, театр или книжки, все получало характеристику «панк-это» или «панк-то». Судя по всему, мое ди-джейство - это тоже «панк-кое что».
- Но не считаете ли вы это предательством принципов панка, ведь клубная музыка изначально - коммерческая?
- В панке нет никаких принципов, кроме чувства прорыва и артистического освобождения.
Однако ремиксы - конечно, жанр, наполненный людьми коммерческими. Поэтому мы никому таких заданий не давали, зато создали собственный проект нужной нам танцевальной музыки J. U. F. (Jewish Ukrainisсhe Freundschaft), которая при танцевальной динамичности звучания не превращалась бы в заезженные клубные стандарты. Для этого на основе сложившегося у меня ди-джейского стиля, включающего rai, gypsy punk, фламенко, dub, banga, мы сделали около четырех часов специальной танцевальной музыки на наши «подмиксовные вечера». Это и стало известно, как ремиксы «Гоголя Борделло».
- Ваш совместный концерт с ансамблем Manu Chao увенчался громким успехом, будете ли вы сотрудничать с ними дальше и с кем еще вы хотели бы выступить?
- Успех таких концертов, как с Manu Chao заключается в хорошей комбинации ансамблей, которая должна привлекать толпу совершенно разных национальностей и возрастов. Но на сегодня мы уже совершили шесть сольных турне по Америке и Европе. И так как наш концерт длится долго, две группы редко нужны. Хотя, хотелось бы сыграть с Fugazi, а если повезет, то и с киевским ди-джеем Дербастлером - хоть раз в жизни уже можно бы полноценно покаскадерствовать на сцене.
- Вы занимаетесь модой, в чем ваш вкус проявляется прежде всего?
- Обычно я разрабатываю костюмы для группы со своим верным другом-художником, дизайнером мод и декораций Рэйчел Коми. Зачастую результаты этих разработок распространяются на ее собственные одноименные коллекции. Кстати, их показ ожидается в ноябре в Москве. «Гоголь Борделло» также всегда с удовольствием участвует в этих шоу, потому что они проводятся совершенно нестандартно: с участием фехтовальщиков и битьем посуды. Кроме того, эти же разработки распространяются на наших друзей. Если вам придется увидеть на улице солидного человека в элегантном демисезонном черном пальто с четкой надписью «fuck» на рукаве, это наверняка будет наш друг.
Сейчас мы разрабатываем новую тему: скрытые значения символа Adidas.
- Вы - известный любитель и пропагандист цыганщины. Можно ли сказать, что цыганская культура противостоит глобализации?
- Довольно объемный вопрос. Дело в том, что в цыганской культуре нет полного единства. Например, на концерте румынской цыганской группы Fanfare Ciocârlia можно было услышать русских цыган, которые вслух сообщали, что эта музыка сыграна не по-цыгански. Но так или иначе, цыганская культура, как мы видим ее сегодня, остается одним из последних очагов сопротивления глобализации, несущей искоренение оригинальности и разнообразия в мире. Жарко выраженная самобытность и независимость! Этого нельзя отнять у цыган. Отсюда происходит наш сегодняшний лозунг: «Полная цыганизация глобализации!»
- Что такое современная кочевая жизнь?
- Моя современная кочевая жизнь - это трамвал-вокзай с гитарой на ушах, плюс потерянный багаж с ди-джейским сэтом и пластиковыми пакетами со скомканными текстами… Шлюзовое состояние и концерт через два часа. Но опять-таки входишь в ритм турне, втягиваешься, вздыхаешь с облегчением и даже иногда думаешь: эх, так можно еще целых два дня тянуть!