Философия в национал-социалистической Германии
Среди немецких философов, работавших в Рейхе, были те, кто целиком разделял официальную идеологию и на ее базе развивал собственные построения, отличавшиеся большей или меньшей самостоятельностью. Один из ведущих ученых апологетов национал-социализма, уроженец Австрии, философ и педагог Альфред Боймлер (1887-1968) в 1914г. получил докторскую степень после обучения в университетах Мюнхена, Берлина и Бонна и всю Первую мировую войну служил в австрийской армии, получив высокие награды. С 1928г. Боймлер - профессор философии в Дрезденской высшей школе, с 1933г. - профессор политического воспитания в Берлинском университете. В мае этого года он приветствовал сжигание книг, как «устранение ядовитых веществ», и потребовал «обновления произведений через образы солдат». «Выросший» из Дильтея и Шпенглера, Боймлер считался ведущим педагогическим авторитетом, чей труд «Политика и воспитание» (1937г.) служил руководством по воспитанию молодежи. В 1942г. он стал главой Научного отдела в Идеологической службе Розенберга, осуществляя связи между университетами.
Его труды сочетали остроту содержания с академической формой изложения основных идей. Мастерское приспособление его идей к требованиям политической философии национал-социализма было развитием части противоречивого и сложного наследия выдающегося немца («Ницше как политический воспитатель», 1935г.). Боймлер называл «открывшего мужественную эпоху» автора «Воли к власти» «философом героизма», аристократом по природе, чей активизм, соответствовавший «нордическим» и солдатским ценностям, указал путь к завоеванию власти национал-социалистами. В «Очерках немецкой духовной истории» (1937) он писал: «Если сегодня мы видим германскую молодежь на марше под знаменем национал-социализма… и то, что государство сегодня широко открыто для молодежи. И если сегодня мы кричим «Хайль Гитлер!» вместе с нашей молодежью, мы в тоже время прославляем Ницше». Среди многих книг Альфреда Боймлера по философии и политике: «Гражданское общество и наука», 1934; «Политика и воспитание», «Альфред Розенберг и его «Миф двадцатого века», 1943г.; «Мировая демократия и национал-социализм. Новый Европейский порядок как историко-философская проблема», 1943г.
Философ сделал себе имя также в области спортивной идеологии, открыв «политическое» движение «физического воспитания», которое должно было отбросить «индивидуалистическое стремление» к рекордам, оставив эти «игры», женщинам и детям. Он пропагандировал взамен «политически ориентированные коллективы», которые уже были созданы в XIX веке «отцом гимнастики» Людвигом-Фридрихом Яном и служили «накоплению народной мощи». - Спорт объявлялся вспомогательной дисциплиной в военном воспитании и средством демонстрации «расового превосходства». В трудах по эстетике Боймлер критиковал ту часть наследия немецкой классической философии, в которой усматривал не поддающуюся обновлению метафизику культуры. Наряду с многочисленными публикациями по вопросам воспитания философ издавал радикальный журнал «Мировоззрение и школа».
Самостоятельностью отличались философские построения Эрнста Бергмана, Эдуарда Швартца, Отто Вайнриха, Адольфа Рейна. Смысл учения Э. Бергмана заключался в особом немецком видении картины мира. Философ пропагандировал лишенное пессимизма нордическое мировоззрение и основы духа, коренящиеся в родной земле. Представление об объеме эрудиции Бергмана дают названия его трудов: «История эстетики и философия искусства», 1914г.; «Освобождение от Шопенгауэра» и «Классическое немецкое представление о мире» (обе работы в 1921г.); «Введение в философию» и «Дух немецкой философии» (1926г.); «Естественное учение о духе в системе немецко-нордического мировоззрения», 1937г.; «Рождение богочеловека. Философия религии и принципы естественного учения о духе», 1939г.; «Об учреждении факультетов по немецкой религиозности. Исследование по университетской педагогике», 1940г.
Отто Вайнрих описывал античность, ее ведущих философских и литературных представителей в их влиянии на современную европейскую культуру с точки зрения немецкого националиста (работы 1930х-50х годов).
Научные интересы Эдуарда Швартца охватывали широкий круг тем: античность, греческая литература, средневековая схоластика, мировые религии, воздействие евреев на интеллектуальную жизнь наций…
Особое значение приобрела в период национал-социализма мифологизация истории и будущего. Проблема мифа попала в центр германской философии со времен иенских романтиков. Ф. Новалис (1772-1801), назвавший свою философию «магическим реализмом», видел идеал познания в слиянии искусства, науки и философии, рассматривая искусство как мифотворчество. Крупный немецкий философ Фридрих Шеллинг (1775-1854) отвел мифам особую роль, как высшему виду познания наряду с откровением. Умаление ведущей роли разума сопровождалось нарастающей критикой Гегеля с его культом логики. Эти идеи в своеобразном виде воспринял Артур Шопенгауэр (1788-1860), отвергавший гегелевскую диалектику и объективный ход истории. Его учение о героическом активизме проложило дорогу видным представителям мифологической философии - Ф.Ницше (1844-1900) и Людвигу Клагесу (1870-1956), чье творчество непосредственно воздействовало на идеологические построения мыслителей III рейха. Ницше, до предела принизив роль интеллекта, объявил мифотворчество главной задачей философа. В его мифе о «вечном возвращении» дан образец вневременного мышления, отвергающего историческую логику событий. Дорога к планированию тысячелетних циклов существования государства была открыта, /первым назвал эту цифру Освальд Шпенглер в «Закате Европы», опубликованном в 1920-22гг.).
Клагес подвел внушительные итоги длившемуся целое столетие вытеснению логического мышления мифологическим. Место научного исследования, порожденного разумом /«духом»/, занял миф, берущий начало в бессознательной жизни человека, стоящего в центре космических процессов. Личная судьба Клагеса, одного из самых уважаемых профессоров Веймарской республики, отразила сложность идеологических процессов в партии. А.Боймлер воспрепятствовал его назначению профессором Берлинского университета из-за «неправильной» трактовки Ницше и Бахофена.
Румынский философ Эмил Чоран слушал лекции Клагеса в 1933г. в Берлине. «Он - самый совершенный человек из всех, кого мне доводилось встречать», - сказал румын о немецком философе. Уроженец Женевы, Клагес был приглашен в Берлин для чтения лекций. Психолог-теоретик, основатель Немецкого общества графологии, он получил признание уже в Веймарской республике. За 3-х томный фундаментальный труд «Противоречие духа и души» философу вручили в те годы высшую награду в области культуры - медаль Гёте. - (Несамостоятельные, склонные к компиляциям идеологи Франкфуртской школы: Хабермас, Адорно, Хоркхаймер, переняли некоторые антропологические и гносеологические идеи Клагеса). Лекции философа в Берлинском университете пользовались огромным успехом. Главный вывод его учения: способность человеческого духа отдалиться от реальности путем размышления является отклонением от нормального жизненного процесса. Людвиг Клагес был известен своим антисемитизмом, носившим теоретический характер. Он относил евреев к самому негативному аспекту своей метафизики - к сфере духа. В Рейхе пользовалась известностью его научно-популярная работа республиканского периода «Ариец создает мир, еврей его захватывает». В другом сочинении Клагес писал: «Евреям даже страсть неведома, они испытывают лишь похоть. Всё человеческое для еврея - тяжкий груз. Их человеческая внешность - лишь маска. Нельзя даже сказать, что еврей обманывает: он - воплощение обмана. Здесь мы приближаемся к самой сути нашего открытия: еврей - не человек!».
Двусмысленное положение Клагеса в Германии после 1933г. объяснялось его упреками национал-социализму в государственности, порожденной излишнем преклонением перед идеей силы. С 1938г. ученого отставили от преподавания в германских университетах, и он жил в Швейцарии, но имел поддержку в НСДАП, как влиятельный философ. До 1945г. Клагеса продолжали изучать в Германии, приглашали читать лекции. В 1940-45гг. самыми популярными монографиями были его «Основы характерологии» и «Почерк и характер».
В целом философия Клагеса носила солидный академический характер. Он с пренебрежением отзывался о псевдонаучных поделках, подобных психоанализу Фрейда, называя его «психологией для дилетантов». Несмотря на недовольство со стороны Альфреда Розенберга, в Рейхе по работам Клагеса защищали большое число диссертаций, а его не раз объявляли ведущим философом Германии. Ширах стремился придать его философии официальный статус. На первый план выносилась критика Клагесом христианства. При этом ученого отличали ярко выраженные антимилитаристские взгляды.
Имея надежную философско-историческую основу, можно было не опасаться обвинений в беспочвенном фантазировании, и немецкие философы взялись за создание мифов с наибольшей полнотой отражающих новую национальную идеологию. «Миф XX века» А. Розенберга с его лишенным стройности собранием идей был не самым удачным воплощением этих стремлений.
Мифотворчеством занимался Эрнст Крик (882-1947), который с 1933 по 1944 год был профессором философии и педагогики в Гейдельбергском университете, редактируя журнал «Фольк им Верден». В названии одного из главных трудов Крика «Народно-политическая антропология» отражена суть его философии. Антропология к этому времени стала полноправной наукой, а ценность социально-биологического подхода к объяснению важных сторон государственной жизни народов подвергалась сомнению исключительно из политических соображений слева. Разработку этого направления Крик начал задолго до формирования национал-социализма. Первоначальные идеи сконцентрированы в работе «Немецкая государственная идея», в современных терминах продолжившей традицию превозношения государства прусского типа, заложенную Фихте и Гегелем. Философ критиковал социологическую теорию Макса Вебера за «объективизм», причислив его к «лишившимся корней интеллектуалам». Со временем он обратился к мифу, который считал главной реальностью, подлежащей философскому рассмотрению.
Эрнст Крик предложил свое видение политической мифологии, нашедшее официальную поддержку. В работах «Мифология гражданской эпохи», «Народный характер и миссионерское сознание» Крик доказывал судьбоносное призвание германской нации, искусно вводя в состав национального мифа обязательные мотивы «расы» и «крови». Солидный интеллектуальный уровень его трудов и сегодня не позволяет обойтись их облегченной критикой. «Миф», как и откровение» не может быть опровергнут одними логическими рассуждениями, но требует переосмысления массы реальных событий с ясным осознанием исторической перспективы.
После 1933г. остались в Германии такие видные личности с более независимым образом мысли как Хайдеггер, Шпенглер и Юнгер. Мартин Хайдеггер (1889-1976) - крупнейший мыслитель XX века, происходил из древней крестьянской семьи в Швабии. В 1909-13гг. он обучался философии и теологии во Фрайбурге, став там в 1915г. приват-доцентом. После участия в Первой мировой войне ученый вышел на пенсию, но с 1923г. вновь работал ординатором в Марбурге. В 1928г. Хайдеггер преподавал во Фрайбурге, еще находясь под влиянием Э. Гуссерля. С 1933 по 45г. он был ректором Фрайбургского университета. Хайдеггер считается основателем философии экзистенциализма наряду с Ясперсом, которого он превосходил оригинальностью мышления. Главное произведение Хайдеггера «Бытие и время» (1927г.) отличается от произведений, в которых усматривают истоки его мысли: от феноменологии Гуссерля, историзма Кьеркегора, Ницше и Дильтея тем, что в его центре находится фундаментальная онтология, классической основательностью преодолевающая беспокойный романтизм и схематическую настроенность «предшественников». Анализ «Бытия» у Хайдеггера исходит из экзистенциальных /доопытных, врожденных/ представлений о «Страхе», «Заботе» и «Угрозе смерти».
Экзистенциальная философия коренится в этом вызове людям со стороны исторической судьбы. Его необходимо принять во внимание и соответственно действовать. В этом случае люди при любом характере своих действий не будут подвержены идеологическому давлению, искажающему их жизнь. Философские построения Хайдеггера не затрагивали политического характера преобразований национал-социалистов, и то, что этот маститый ученый стал первым ректором Фрайбургского университета при их правлении, не было случайностью. «Бытие и время» содержало поиски «подлинных ценностей» для самоутверждения германского духа против современного космополитического мира, отрицание свободы выбора и неприязнь к городскому интеллектуализму. С либеральной точки зрения всё это означало «дегуманизацию», предвосхитившую позднейшую вовлеченность Хайдеггера в отношения с национал-социалистами.
В нем совместилась традиционно высокая культура немецкой философской школы с новым типом мышления. Хайдеггер не приспосабливал свою философию к политическим требованиям нового режима, но его убеждения позволяли оставаться в рамках дозволенного. Больше того, идеологическая реальность обострила интерес философа к националистическим построениям и культу сильной личности, преобладающей роли крестьянского труда и ряду других идей, созвучных времени. Ещё в 1929г. он писал баденскому министру просвещения об «оевреивании» немецкой духовной жизни. За два года до прихода к власти национал-социалистов Хайдеггер признавался в приверженности к их мировоззрению. Тогда же он порвал с католической философией. В 1933г. философ сказал Карлу Ясперсу: «Нужно включаться». Хайдеггер писал о своей уверенности в том, что со временем «национал-социализм признает и вберет в себя все созидательные и творческие силы».
В марте 1933г. он вступил в организованный Эрнстом Криком пронацистский «Культурно-политический кружок немецких преподавателей высшей школы». Группа национал-социалистических профессоров и доцентов добилась назначения Хайдеггера ректором Фрайбургского университета. Решающую роль в этом сыграл известный партийный оратор Вольфганг Али - член НСДАП с самым большим стажем среди университетских профессоров, профессор классической филологии Фрайбургского (1929), Лейпцигского (1934), Берлинского (1941) и Тюбингенского (с 1950г.) университетов.
Выражая искреннее сочувствие новой власти, Хайдеггер стал членом НСДАП и вместе с другими ректорами университетов послал приветственную телеграмму Гитлеру. В университетской вступительной речи он сравнил умственные усилия ученого с трудовой и военной службой рабочего и солдата. Хайдеггер безоговорочно одобрил все действия Фюрера по изменению политического строя Германии и говорил о «красоте и величии немецкого прорыва». Он произнес речь в честь нацистского мученика Шлагетера, ввел нацистское приветствие и церемониальное исполнение партийного гимна «Хорст Вессель». Принцип фюрерства в университете тогда же признал и Карл Ясперс, одобривший речь ректора. Летом 1933г. Хайдеггер порвал отношения с еврейскими учеными и прикрыл студентов - участников антиеврейских акций от преследования полицией.
Но он все же не стал первым философом национал-социализма. Осенью Хайдеггер отказался от приглашения в Берлинский и Мюнхенский университеты, дорожа работой во Фрайбурге. В своей статье «Почему мы остаемся в немецкой провинции?» философ обосновал свой отказ в духе национал-социалистической идеологии крови и почвы. В серии речей 1933-34гг. ректор Фрайбургского университета сверх своих официальных обязанностей подчеркивал гений Гитлера, его гигантские усилия вырвать немецкий народ из-под власти «неукорененной и импотентной мысли». Хайдеггер говорил, что высшая привилегия академического сообщества заключается в воссоединении с немецким народом и в исполнении его воли. Он увидел в национал-социализме возможность полной перестройки германской судьбы, а в Гитлере - «единственное воплощение в настоящем и будущем германской деятельности и германского права».
Уже тогда профессура разделилась на сторонников и противников Хайдеггера. Боймлер назвал его «философским гением», но жесткие идеологи - Э.Крик и психолог Э.-Р. Йенш не доверяли ему, критикуя за «самоуглубление» и «приспособленчество». К ним присоединился глава расово-политического управления НСДАП, профессор медицины Вальтер Гросс. Хайдеггер не участвовал в ожесточенной антисемитской кампании и, как ректор, противился сожжению работ еврейских и коммунистических авторов перед своим университетом. Он также отказался утвердить отставку двух университетских коллег, придерживавшихся антинацистских взглядов. В апреле 1934г. Хайдеггер добровольно ушел с поста ректора Фрайбургского университета, протестуя против нападок на декана юридического факультета, открыто критиковавшего национал-социалистских идеологов за стеснения в области права.
В лекциях 1935г., воспроизведенных в его «Вступлении в метафизику», (1953г.) философ говорил о «внутренней правде и величии национал-социалистического движения», имея в виду «схватку между глобальной технологией и современным человеком», которую отразила его философия. Но позднее он отказался от политики, сосредоточившись на спокойной философской работе. В 1938г. Хайдеггер назвал господствующую философию «бессмысленной продукцией», однако продолжал чтение лекций и опубликовал в Третьем Рейхе многие работы. Среди них: «Гёльдерлин и смысл поэзии», 1936г.; «Учение Платона об истине», 1942г. и «Смысл истины», 1943г.
После ухода из ректоров философ в проекте работы планировавшейся партией Академии доцентов критиковал «далеко зашедший процесс американизации научной жизни». Йенш и Крик воспрепятствовали назначению Хайдеггера главой Академии. С мая 1934 по 1936г. он входил в комитет Академии германского права. Несмотря на продолжавшееся восхваление философом национал-социализма, Хайдеггера не пригласили в 1937г. на освободившуюся кафедру в Геттингенском университете. Но кто-то продолжал покровительствовать ему в политических кругах. Министерство науки собиралось назначить его деканом философского факультета во Фрайбурге (1937), однако новый ректор воспрепятствовал этому. Затем ведомство Розенберга передало досье Хайдеггера в отдел науки Главного управления имперской безопасности, и СД установила за ним наблюдение. Философ не смог участвовать в Декартовском конгрессе (Париж, 1937), но с середины 30-х и в начале 40-х годов Хайдеггеру разрешали читать лекции в Испании, Португалии и Италии. Он по-прежнему был очарован Гитлером, которого выделял среди партийно-бюрократической среды. Однако, в рассуждениях философа отсутствовала готовность к революционному конструированию будущего. Официальные идеологи усматривали в его трудах чрезмерно широкий спектр духовных устремлений и не считали его полностью «своим».
В ноябре 1944г. ученого призвали в фольксштурм и подключили к восстановительным земляным работам на берегу Рейна, освободив от обязанности рыть окопы только после обращения известного расолога Ойгена Фишера к фюреру Имперского союза доцентов Г.-А. Шеелю. Причина превратностей, постигших Хайдеггера заключалась в том, что внутренний нерв его философии уводил от активизма, в сторону аскетического самоуглубления. Внимание экзистенциального философа поглощала драматическая судьба человека. «Забота», «страх», «вина», «решимость» - понятия, с помощью которых Хайдеггер осмыслял человеческую жизнь. «Бытие» и «время», бывшие предметами абстрактных и сложных рассуждений от Платона до Гуссерля, насыщались Хайдеггером теплотой сочувствия к человеку. Философ разделял «вульгарное» /хронологическое/ время, лежащее в основе современной науки и всего западноевропейского миросозерцания, и - «живое» время, имеющее отношение к скрытому смыслу человеческого существования. Переживание человеком своей конечности преобразует «физическое» время в «свершение», под которым Хайдеггер понимал слияние личности с бесконечным «бытием».
Со временем это христиански окрашенное мироощущение уступило место эстетически-языческому. Усилился интерес философа к Гельдерлину, Шеллингу, Ницше и Стефану Георге. Прекратились занятия св. Августином и апостолом Павлом. Парадоксальным образом Хайдеггер усматривал в обмирщенном христианстве утрату миром черт святости. Он критиковал современный стиль жизни, науку и искусство, подвергшиеся омассовлению, урбанизацию и разрыв с теплым миром вещей /крестьянский дом, «сподручные» предметы, окружавшие человека в его прежних отношениях с природой/. Философ осуждал приземленную протестантскую этику в духе Макса Вебера и Зомбарта. Однако восполнение всего священного Хайдеггер видел не в создании нового мифа, а на пути возвращения к истокам, к самому древнему /«Holzwege»/, которое сохранилось, по его мнению, в языке, этом «доме бытия». Систематическая форма философствования больше не удовлетворяла Хайдеггера. Его стиль становится эссеистски-афористическим. Преобладание получают безличностно-космические мотивы. Интерес к общественной жизни ослабляется. Очередной цикл мышления завершен.
После окончания войны, выступая перед «Комиссией по чистке…», Хайдеггер не признал свою вину за деятельность при национал-социализме. Он считал ее безупречной в научном отношении, остальное имело для него второстепенное значение. С 1945 по 51г. союзные власти запрещали философу выступать в любом публичном качестве. Затем он был назначен профессором и возобновил преподавание во Фрайбурге, до 1967г. организуя случайные семинары. Некоторые ученые, эмигрировавшие из Германии, не простили ему первоначальных «заблуждений». Но большинство считало недолгую вовлеченность Хайдеггера в дела национал-социализма несущественной ввиду общего значения его творчества. После войны философ приобрел международный авторитет во Франции, Италии, Японии и других странах. В Западной Германии половину всех философских кафедр заняли «хайдеггерианцы». Хайдеггер также оказал влияние на многочисленных теологов, психологов и ученых, работающих в области литературы. Влияние его философии, особенно во Франции, было огромным. Так, экзистенциализм Сартра невозможно понять без ссылок на немецкого философа. Природа языка и теория поэзии в изложении Хайдеггера также широко дискутировались в мире.
По вопросу о гитлеризме, об обращении с евреями и своей вовлеченности в политику Рейха Хайдеггер хранил полное молчание до смерти в 1976г. Но через месяц в немецком журнале «Шпигель» появилось его интервью, записанное десятилетием раньше с условием опубликовать посмертно. В нем Хайдеггер заявлял, что в то время в Германии не было альтернативы национал-социализму. Философ не отрекался от своего прошлого и вновь не выразил сожаления о своей работе во времена Третьего Рейха.
Германский философ и психопатолог Карл Ясперс /1883-1969/, получив медицинскую степень в 1909г., занял должность психолога в Гейдельбергском университете. В 1922г. его назначили профессором философии, и вскоре он стал одним из ведущих представителем экзистенциализма - философского течения, озабоченного проблемой индивидуального существования, верящего в свободу выбора и действия. Карл Ясперс критиковал абстрактные социологические и психологические теории, по его мнению, лишавшие индивидуума свободы выбора и личной ответственности за свои действия. В работе «Духовная ситуация времени», 1931г. он указал на опасность массового общества, управляемого «анонимной властью», и грозящего уничтожением гуманитарных ценностей. Философия Ясперса с ее почти религиозным представлением о сверхчувственной абстракции, его озабоченность передачей «истины» и призывы к «разуму» вовлекли ученого в конфликт с национал-социализмом, чью расовую доктрину и опору на немецкую мифологию он отвергал. Карл Ясперс предпочитал философствовать в абстрактно-интернациональном духе, опираясь на либеральные мифы, которым он придал субъективную форму, облекая их в термины неопределенного содержания.
Он насытил свое творчество большим количеством гуманистических мотивов и был эклектичен, /одно связано с другим/. Ясперс надеялся с помощью двусмысленной манеры философствования скрыть свои подлинные взгляды, но университетская цензура, возглавляемая квалифицированными специалистами, разгадала эти ухищрения. Он никогда не был консерватором и националистом. Обычное для экзистенциалиста трагическое ощущение жизни Ясперс советовал преодолевать с помощью «коммуникации», подразумевая под этим широкие контакты с представителями самых разнообразных убеждений. Неспособность к «дискуссии» он называл «противоразумным фанатизмом». В Германии скрытые либералы воспринимали книги Ясперса как туманное напоминание о попранных гуманистических ценностях. Философ был и остался индивидуалистом и демократом, к тому же атеистически настроенным. Критикуя клерикалов и религию за «догматизм», Ясперс признавал ценность веры, не объясняя с достаточной философской полнотой суть своих взглядов. Он не заботился о цельности своих теорий, игнорируя все противоречия, занятый иносказательным описанием своего духовного опыта общения с чуждой идеологической средой.
С 1939 по 45г. Ясперсу запрещали преподавать в Германии, и он довольствовался домашней работой над своими сочинениями. В терминах экуменизма и масонства философ описывал «братство» мыслителей всех времен. Эпоху 800-200г. до н.э. Ясперс назвал «осевым временем» сосуществования разнообразных мировоззрений. Первые греческие философы, израильские пророки, основатели зороастризма в Иране, буддизма и джайнизма в Индии, конфуцианства и даосизма в Китае создали, по его мнению, общезначимый «завет», сравнительно с которым христианство являлось лишь поздним отражением. Безразличная всеядность Ясперса, скрепляемая рассуждениями об общем истоке и подобии культов друг другу, сделала его антиподом Хайдеггера, задавшегося целью преодолеть гуманизм возвратом к «массивности» бытия и надежной опоре на архаику. Послевоенное творчество этого философа было посвящено заурядным поискам «всечеловеческих ценностей».
Особое место в истории немецкой консервативной мысли прошлого века занял Освальд Шпенглер (1880-1936). Трехгодичное пребывание в Рейхе не выявило особых симпатий к режиму, но устойчивый консерватизм Шпенглера предохранял его от ярких проявлений оппозиционности. Перед крахом Веймарской республики философ был близок к фашизму, однако в 1933г. отклонил предложение национал-социалистов о прямом сотрудничестве. Насмешки Шпенглера над «тевтонскими мечтаниями» и умеренный протест против антисемитизма не ослабили влияния на складывавшуюся идеологию его капитального труда «Закат Европы» (1920-1922). Приспособление содержащихся в этой книге основных идей к германской действительности сохраняло их основной смысл.
В отличие от Ницше, открывшего простор нацистскому философствованию, Шпенглер признавал необходимость сильного государства и представлял «сверхчеловека» просто «реальным политиком, большим инженером и организатором» - характеристика, вполне приложимая к новому вождю нации. Осмеяние идеи поступательного прогресса и единой общечеловеческой культуры доказывало разрыв с гуманизмом, а одна из восьми признаваемых Шпенглером основных культур - западноевропейская, соответствовала изысканиям сторонников арийской теории. Тысячелетний цикл культурного организма, по Шпенглеру, устраивал национал-социалистических теоретиков, предрекавших своему рейху такую же длительность. Добавляло симпатии его отвращение к современной цивилизации, авангардизму в искусстве и литературном творчестве. Мысль философа о неповторимом типе искусства и науки в пределах каждой культуры, непроницаемых для других культур, послужило к обоснованию «немецкой» математики, «немецкой» физике и т.п.
Более сложный характер носили рассуждения Шпенглера о современной политике. Описывая бессмысленность заменяющих творчество завоевательных актов, он, однако требовал принять действительность эпохи империализма как «судьбу». Наконец, в последней главе «Заката Европы» - «Мир форм экономической жизни» - содержится предваряющее иное время формула о «расовой традиции, укоренившейся в почве, ведущей отчаянную борьбу с духом денег», и мысли о преодолении социализма и капитализма на национальной почве.
Его труды сочетали остроту содержания с академической формой изложения основных идей. Мастерское приспособление его идей к требованиям политической философии национал-социализма было развитием части противоречивого и сложного наследия выдающегося немца («Ницше как политический воспитатель», 1935г.). Боймлер называл «открывшего мужественную эпоху» автора «Воли к власти» «философом героизма», аристократом по природе, чей активизм, соответствовавший «нордическим» и солдатским ценностям, указал путь к завоеванию власти национал-социалистами. В «Очерках немецкой духовной истории» (1937) он писал: «Если сегодня мы видим германскую молодежь на марше под знаменем национал-социализма… и то, что государство сегодня широко открыто для молодежи. И если сегодня мы кричим «Хайль Гитлер!» вместе с нашей молодежью, мы в тоже время прославляем Ницше». Среди многих книг Альфреда Боймлера по философии и политике: «Гражданское общество и наука», 1934; «Политика и воспитание», «Альфред Розенберг и его «Миф двадцатого века», 1943г.; «Мировая демократия и национал-социализм. Новый Европейский порядок как историко-философская проблема», 1943г.
Философ сделал себе имя также в области спортивной идеологии, открыв «политическое» движение «физического воспитания», которое должно было отбросить «индивидуалистическое стремление» к рекордам, оставив эти «игры», женщинам и детям. Он пропагандировал взамен «политически ориентированные коллективы», которые уже были созданы в XIX веке «отцом гимнастики» Людвигом-Фридрихом Яном и служили «накоплению народной мощи». - Спорт объявлялся вспомогательной дисциплиной в военном воспитании и средством демонстрации «расового превосходства». В трудах по эстетике Боймлер критиковал ту часть наследия немецкой классической философии, в которой усматривал не поддающуюся обновлению метафизику культуры. Наряду с многочисленными публикациями по вопросам воспитания философ издавал радикальный журнал «Мировоззрение и школа».
Самостоятельностью отличались философские построения Эрнста Бергмана, Эдуарда Швартца, Отто Вайнриха, Адольфа Рейна. Смысл учения Э. Бергмана заключался в особом немецком видении картины мира. Философ пропагандировал лишенное пессимизма нордическое мировоззрение и основы духа, коренящиеся в родной земле. Представление об объеме эрудиции Бергмана дают названия его трудов: «История эстетики и философия искусства», 1914г.; «Освобождение от Шопенгауэра» и «Классическое немецкое представление о мире» (обе работы в 1921г.); «Введение в философию» и «Дух немецкой философии» (1926г.); «Естественное учение о духе в системе немецко-нордического мировоззрения», 1937г.; «Рождение богочеловека. Философия религии и принципы естественного учения о духе», 1939г.; «Об учреждении факультетов по немецкой религиозности. Исследование по университетской педагогике», 1940г.
Отто Вайнрих описывал античность, ее ведущих философских и литературных представителей в их влиянии на современную европейскую культуру с точки зрения немецкого националиста (работы 1930х-50х годов).
Научные интересы Эдуарда Швартца охватывали широкий круг тем: античность, греческая литература, средневековая схоластика, мировые религии, воздействие евреев на интеллектуальную жизнь наций…
Особое значение приобрела в период национал-социализма мифологизация истории и будущего. Проблема мифа попала в центр германской философии со времен иенских романтиков. Ф. Новалис (1772-1801), назвавший свою философию «магическим реализмом», видел идеал познания в слиянии искусства, науки и философии, рассматривая искусство как мифотворчество. Крупный немецкий философ Фридрих Шеллинг (1775-1854) отвел мифам особую роль, как высшему виду познания наряду с откровением. Умаление ведущей роли разума сопровождалось нарастающей критикой Гегеля с его культом логики. Эти идеи в своеобразном виде воспринял Артур Шопенгауэр (1788-1860), отвергавший гегелевскую диалектику и объективный ход истории. Его учение о героическом активизме проложило дорогу видным представителям мифологической философии - Ф.Ницше (1844-1900) и Людвигу Клагесу (1870-1956), чье творчество непосредственно воздействовало на идеологические построения мыслителей III рейха. Ницше, до предела принизив роль интеллекта, объявил мифотворчество главной задачей философа. В его мифе о «вечном возвращении» дан образец вневременного мышления, отвергающего историческую логику событий. Дорога к планированию тысячелетних циклов существования государства была открыта, /первым назвал эту цифру Освальд Шпенглер в «Закате Европы», опубликованном в 1920-22гг.).
Клагес подвел внушительные итоги длившемуся целое столетие вытеснению логического мышления мифологическим. Место научного исследования, порожденного разумом /«духом»/, занял миф, берущий начало в бессознательной жизни человека, стоящего в центре космических процессов. Личная судьба Клагеса, одного из самых уважаемых профессоров Веймарской республики, отразила сложность идеологических процессов в партии. А.Боймлер воспрепятствовал его назначению профессором Берлинского университета из-за «неправильной» трактовки Ницше и Бахофена.
Румынский философ Эмил Чоран слушал лекции Клагеса в 1933г. в Берлине. «Он - самый совершенный человек из всех, кого мне доводилось встречать», - сказал румын о немецком философе. Уроженец Женевы, Клагес был приглашен в Берлин для чтения лекций. Психолог-теоретик, основатель Немецкого общества графологии, он получил признание уже в Веймарской республике. За 3-х томный фундаментальный труд «Противоречие духа и души» философу вручили в те годы высшую награду в области культуры - медаль Гёте. - (Несамостоятельные, склонные к компиляциям идеологи Франкфуртской школы: Хабермас, Адорно, Хоркхаймер, переняли некоторые антропологические и гносеологические идеи Клагеса). Лекции философа в Берлинском университете пользовались огромным успехом. Главный вывод его учения: способность человеческого духа отдалиться от реальности путем размышления является отклонением от нормального жизненного процесса. Людвиг Клагес был известен своим антисемитизмом, носившим теоретический характер. Он относил евреев к самому негативному аспекту своей метафизики - к сфере духа. В Рейхе пользовалась известностью его научно-популярная работа республиканского периода «Ариец создает мир, еврей его захватывает». В другом сочинении Клагес писал: «Евреям даже страсть неведома, они испытывают лишь похоть. Всё человеческое для еврея - тяжкий груз. Их человеческая внешность - лишь маска. Нельзя даже сказать, что еврей обманывает: он - воплощение обмана. Здесь мы приближаемся к самой сути нашего открытия: еврей - не человек!».
Двусмысленное положение Клагеса в Германии после 1933г. объяснялось его упреками национал-социализму в государственности, порожденной излишнем преклонением перед идеей силы. С 1938г. ученого отставили от преподавания в германских университетах, и он жил в Швейцарии, но имел поддержку в НСДАП, как влиятельный философ. До 1945г. Клагеса продолжали изучать в Германии, приглашали читать лекции. В 1940-45гг. самыми популярными монографиями были его «Основы характерологии» и «Почерк и характер».
В целом философия Клагеса носила солидный академический характер. Он с пренебрежением отзывался о псевдонаучных поделках, подобных психоанализу Фрейда, называя его «психологией для дилетантов». Несмотря на недовольство со стороны Альфреда Розенберга, в Рейхе по работам Клагеса защищали большое число диссертаций, а его не раз объявляли ведущим философом Германии. Ширах стремился придать его философии официальный статус. На первый план выносилась критика Клагесом христианства. При этом ученого отличали ярко выраженные антимилитаристские взгляды.
Имея надежную философско-историческую основу, можно было не опасаться обвинений в беспочвенном фантазировании, и немецкие философы взялись за создание мифов с наибольшей полнотой отражающих новую национальную идеологию. «Миф XX века» А. Розенберга с его лишенным стройности собранием идей был не самым удачным воплощением этих стремлений.
Мифотворчеством занимался Эрнст Крик (882-1947), который с 1933 по 1944 год был профессором философии и педагогики в Гейдельбергском университете, редактируя журнал «Фольк им Верден». В названии одного из главных трудов Крика «Народно-политическая антропология» отражена суть его философии. Антропология к этому времени стала полноправной наукой, а ценность социально-биологического подхода к объяснению важных сторон государственной жизни народов подвергалась сомнению исключительно из политических соображений слева. Разработку этого направления Крик начал задолго до формирования национал-социализма. Первоначальные идеи сконцентрированы в работе «Немецкая государственная идея», в современных терминах продолжившей традицию превозношения государства прусского типа, заложенную Фихте и Гегелем. Философ критиковал социологическую теорию Макса Вебера за «объективизм», причислив его к «лишившимся корней интеллектуалам». Со временем он обратился к мифу, который считал главной реальностью, подлежащей философскому рассмотрению.
Эрнст Крик предложил свое видение политической мифологии, нашедшее официальную поддержку. В работах «Мифология гражданской эпохи», «Народный характер и миссионерское сознание» Крик доказывал судьбоносное призвание германской нации, искусно вводя в состав национального мифа обязательные мотивы «расы» и «крови». Солидный интеллектуальный уровень его трудов и сегодня не позволяет обойтись их облегченной критикой. «Миф», как и откровение» не может быть опровергнут одними логическими рассуждениями, но требует переосмысления массы реальных событий с ясным осознанием исторической перспективы.
После 1933г. остались в Германии такие видные личности с более независимым образом мысли как Хайдеггер, Шпенглер и Юнгер. Мартин Хайдеггер (1889-1976) - крупнейший мыслитель XX века, происходил из древней крестьянской семьи в Швабии. В 1909-13гг. он обучался философии и теологии во Фрайбурге, став там в 1915г. приват-доцентом. После участия в Первой мировой войне ученый вышел на пенсию, но с 1923г. вновь работал ординатором в Марбурге. В 1928г. Хайдеггер преподавал во Фрайбурге, еще находясь под влиянием Э. Гуссерля. С 1933 по 45г. он был ректором Фрайбургского университета. Хайдеггер считается основателем философии экзистенциализма наряду с Ясперсом, которого он превосходил оригинальностью мышления. Главное произведение Хайдеггера «Бытие и время» (1927г.) отличается от произведений, в которых усматривают истоки его мысли: от феноменологии Гуссерля, историзма Кьеркегора, Ницше и Дильтея тем, что в его центре находится фундаментальная онтология, классической основательностью преодолевающая беспокойный романтизм и схематическую настроенность «предшественников». Анализ «Бытия» у Хайдеггера исходит из экзистенциальных /доопытных, врожденных/ представлений о «Страхе», «Заботе» и «Угрозе смерти».
Экзистенциальная философия коренится в этом вызове людям со стороны исторической судьбы. Его необходимо принять во внимание и соответственно действовать. В этом случае люди при любом характере своих действий не будут подвержены идеологическому давлению, искажающему их жизнь. Философские построения Хайдеггера не затрагивали политического характера преобразований национал-социалистов, и то, что этот маститый ученый стал первым ректором Фрайбургского университета при их правлении, не было случайностью. «Бытие и время» содержало поиски «подлинных ценностей» для самоутверждения германского духа против современного космополитического мира, отрицание свободы выбора и неприязнь к городскому интеллектуализму. С либеральной точки зрения всё это означало «дегуманизацию», предвосхитившую позднейшую вовлеченность Хайдеггера в отношения с национал-социалистами.
В нем совместилась традиционно высокая культура немецкой философской школы с новым типом мышления. Хайдеггер не приспосабливал свою философию к политическим требованиям нового режима, но его убеждения позволяли оставаться в рамках дозволенного. Больше того, идеологическая реальность обострила интерес философа к националистическим построениям и культу сильной личности, преобладающей роли крестьянского труда и ряду других идей, созвучных времени. Ещё в 1929г. он писал баденскому министру просвещения об «оевреивании» немецкой духовной жизни. За два года до прихода к власти национал-социалистов Хайдеггер признавался в приверженности к их мировоззрению. Тогда же он порвал с католической философией. В 1933г. философ сказал Карлу Ясперсу: «Нужно включаться». Хайдеггер писал о своей уверенности в том, что со временем «национал-социализм признает и вберет в себя все созидательные и творческие силы».
В марте 1933г. он вступил в организованный Эрнстом Криком пронацистский «Культурно-политический кружок немецких преподавателей высшей школы». Группа национал-социалистических профессоров и доцентов добилась назначения Хайдеггера ректором Фрайбургского университета. Решающую роль в этом сыграл известный партийный оратор Вольфганг Али - член НСДАП с самым большим стажем среди университетских профессоров, профессор классической филологии Фрайбургского (1929), Лейпцигского (1934), Берлинского (1941) и Тюбингенского (с 1950г.) университетов.
Выражая искреннее сочувствие новой власти, Хайдеггер стал членом НСДАП и вместе с другими ректорами университетов послал приветственную телеграмму Гитлеру. В университетской вступительной речи он сравнил умственные усилия ученого с трудовой и военной службой рабочего и солдата. Хайдеггер безоговорочно одобрил все действия Фюрера по изменению политического строя Германии и говорил о «красоте и величии немецкого прорыва». Он произнес речь в честь нацистского мученика Шлагетера, ввел нацистское приветствие и церемониальное исполнение партийного гимна «Хорст Вессель». Принцип фюрерства в университете тогда же признал и Карл Ясперс, одобривший речь ректора. Летом 1933г. Хайдеггер порвал отношения с еврейскими учеными и прикрыл студентов - участников антиеврейских акций от преследования полицией.
Но он все же не стал первым философом национал-социализма. Осенью Хайдеггер отказался от приглашения в Берлинский и Мюнхенский университеты, дорожа работой во Фрайбурге. В своей статье «Почему мы остаемся в немецкой провинции?» философ обосновал свой отказ в духе национал-социалистической идеологии крови и почвы. В серии речей 1933-34гг. ректор Фрайбургского университета сверх своих официальных обязанностей подчеркивал гений Гитлера, его гигантские усилия вырвать немецкий народ из-под власти «неукорененной и импотентной мысли». Хайдеггер говорил, что высшая привилегия академического сообщества заключается в воссоединении с немецким народом и в исполнении его воли. Он увидел в национал-социализме возможность полной перестройки германской судьбы, а в Гитлере - «единственное воплощение в настоящем и будущем германской деятельности и германского права».
Уже тогда профессура разделилась на сторонников и противников Хайдеггера. Боймлер назвал его «философским гением», но жесткие идеологи - Э.Крик и психолог Э.-Р. Йенш не доверяли ему, критикуя за «самоуглубление» и «приспособленчество». К ним присоединился глава расово-политического управления НСДАП, профессор медицины Вальтер Гросс. Хайдеггер не участвовал в ожесточенной антисемитской кампании и, как ректор, противился сожжению работ еврейских и коммунистических авторов перед своим университетом. Он также отказался утвердить отставку двух университетских коллег, придерживавшихся антинацистских взглядов. В апреле 1934г. Хайдеггер добровольно ушел с поста ректора Фрайбургского университета, протестуя против нападок на декана юридического факультета, открыто критиковавшего национал-социалистских идеологов за стеснения в области права.
В лекциях 1935г., воспроизведенных в его «Вступлении в метафизику», (1953г.) философ говорил о «внутренней правде и величии национал-социалистического движения», имея в виду «схватку между глобальной технологией и современным человеком», которую отразила его философия. Но позднее он отказался от политики, сосредоточившись на спокойной философской работе. В 1938г. Хайдеггер назвал господствующую философию «бессмысленной продукцией», однако продолжал чтение лекций и опубликовал в Третьем Рейхе многие работы. Среди них: «Гёльдерлин и смысл поэзии», 1936г.; «Учение Платона об истине», 1942г. и «Смысл истины», 1943г.
После ухода из ректоров философ в проекте работы планировавшейся партией Академии доцентов критиковал «далеко зашедший процесс американизации научной жизни». Йенш и Крик воспрепятствовали назначению Хайдеггера главой Академии. С мая 1934 по 1936г. он входил в комитет Академии германского права. Несмотря на продолжавшееся восхваление философом национал-социализма, Хайдеггера не пригласили в 1937г. на освободившуюся кафедру в Геттингенском университете. Но кто-то продолжал покровительствовать ему в политических кругах. Министерство науки собиралось назначить его деканом философского факультета во Фрайбурге (1937), однако новый ректор воспрепятствовал этому. Затем ведомство Розенберга передало досье Хайдеггера в отдел науки Главного управления имперской безопасности, и СД установила за ним наблюдение. Философ не смог участвовать в Декартовском конгрессе (Париж, 1937), но с середины 30-х и в начале 40-х годов Хайдеггеру разрешали читать лекции в Испании, Португалии и Италии. Он по-прежнему был очарован Гитлером, которого выделял среди партийно-бюрократической среды. Однако, в рассуждениях философа отсутствовала готовность к революционному конструированию будущего. Официальные идеологи усматривали в его трудах чрезмерно широкий спектр духовных устремлений и не считали его полностью «своим».
В ноябре 1944г. ученого призвали в фольксштурм и подключили к восстановительным земляным работам на берегу Рейна, освободив от обязанности рыть окопы только после обращения известного расолога Ойгена Фишера к фюреру Имперского союза доцентов Г.-А. Шеелю. Причина превратностей, постигших Хайдеггера заключалась в том, что внутренний нерв его философии уводил от активизма, в сторону аскетического самоуглубления. Внимание экзистенциального философа поглощала драматическая судьба человека. «Забота», «страх», «вина», «решимость» - понятия, с помощью которых Хайдеггер осмыслял человеческую жизнь. «Бытие» и «время», бывшие предметами абстрактных и сложных рассуждений от Платона до Гуссерля, насыщались Хайдеггером теплотой сочувствия к человеку. Философ разделял «вульгарное» /хронологическое/ время, лежащее в основе современной науки и всего западноевропейского миросозерцания, и - «живое» время, имеющее отношение к скрытому смыслу человеческого существования. Переживание человеком своей конечности преобразует «физическое» время в «свершение», под которым Хайдеггер понимал слияние личности с бесконечным «бытием».
Со временем это христиански окрашенное мироощущение уступило место эстетически-языческому. Усилился интерес философа к Гельдерлину, Шеллингу, Ницше и Стефану Георге. Прекратились занятия св. Августином и апостолом Павлом. Парадоксальным образом Хайдеггер усматривал в обмирщенном христианстве утрату миром черт святости. Он критиковал современный стиль жизни, науку и искусство, подвергшиеся омассовлению, урбанизацию и разрыв с теплым миром вещей /крестьянский дом, «сподручные» предметы, окружавшие человека в его прежних отношениях с природой/. Философ осуждал приземленную протестантскую этику в духе Макса Вебера и Зомбарта. Однако восполнение всего священного Хайдеггер видел не в создании нового мифа, а на пути возвращения к истокам, к самому древнему /«Holzwege»/, которое сохранилось, по его мнению, в языке, этом «доме бытия». Систематическая форма философствования больше не удовлетворяла Хайдеггера. Его стиль становится эссеистски-афористическим. Преобладание получают безличностно-космические мотивы. Интерес к общественной жизни ослабляется. Очередной цикл мышления завершен.
После окончания войны, выступая перед «Комиссией по чистке…», Хайдеггер не признал свою вину за деятельность при национал-социализме. Он считал ее безупречной в научном отношении, остальное имело для него второстепенное значение. С 1945 по 51г. союзные власти запрещали философу выступать в любом публичном качестве. Затем он был назначен профессором и возобновил преподавание во Фрайбурге, до 1967г. организуя случайные семинары. Некоторые ученые, эмигрировавшие из Германии, не простили ему первоначальных «заблуждений». Но большинство считало недолгую вовлеченность Хайдеггера в дела национал-социализма несущественной ввиду общего значения его творчества. После войны философ приобрел международный авторитет во Франции, Италии, Японии и других странах. В Западной Германии половину всех философских кафедр заняли «хайдеггерианцы». Хайдеггер также оказал влияние на многочисленных теологов, психологов и ученых, работающих в области литературы. Влияние его философии, особенно во Франции, было огромным. Так, экзистенциализм Сартра невозможно понять без ссылок на немецкого философа. Природа языка и теория поэзии в изложении Хайдеггера также широко дискутировались в мире.
По вопросу о гитлеризме, об обращении с евреями и своей вовлеченности в политику Рейха Хайдеггер хранил полное молчание до смерти в 1976г. Но через месяц в немецком журнале «Шпигель» появилось его интервью, записанное десятилетием раньше с условием опубликовать посмертно. В нем Хайдеггер заявлял, что в то время в Германии не было альтернативы национал-социализму. Философ не отрекался от своего прошлого и вновь не выразил сожаления о своей работе во времена Третьего Рейха.
Германский философ и психопатолог Карл Ясперс /1883-1969/, получив медицинскую степень в 1909г., занял должность психолога в Гейдельбергском университете. В 1922г. его назначили профессором философии, и вскоре он стал одним из ведущих представителем экзистенциализма - философского течения, озабоченного проблемой индивидуального существования, верящего в свободу выбора и действия. Карл Ясперс критиковал абстрактные социологические и психологические теории, по его мнению, лишавшие индивидуума свободы выбора и личной ответственности за свои действия. В работе «Духовная ситуация времени», 1931г. он указал на опасность массового общества, управляемого «анонимной властью», и грозящего уничтожением гуманитарных ценностей. Философия Ясперса с ее почти религиозным представлением о сверхчувственной абстракции, его озабоченность передачей «истины» и призывы к «разуму» вовлекли ученого в конфликт с национал-социализмом, чью расовую доктрину и опору на немецкую мифологию он отвергал. Карл Ясперс предпочитал философствовать в абстрактно-интернациональном духе, опираясь на либеральные мифы, которым он придал субъективную форму, облекая их в термины неопределенного содержания.
Он насытил свое творчество большим количеством гуманистических мотивов и был эклектичен, /одно связано с другим/. Ясперс надеялся с помощью двусмысленной манеры философствования скрыть свои подлинные взгляды, но университетская цензура, возглавляемая квалифицированными специалистами, разгадала эти ухищрения. Он никогда не был консерватором и националистом. Обычное для экзистенциалиста трагическое ощущение жизни Ясперс советовал преодолевать с помощью «коммуникации», подразумевая под этим широкие контакты с представителями самых разнообразных убеждений. Неспособность к «дискуссии» он называл «противоразумным фанатизмом». В Германии скрытые либералы воспринимали книги Ясперса как туманное напоминание о попранных гуманистических ценностях. Философ был и остался индивидуалистом и демократом, к тому же атеистически настроенным. Критикуя клерикалов и религию за «догматизм», Ясперс признавал ценность веры, не объясняя с достаточной философской полнотой суть своих взглядов. Он не заботился о цельности своих теорий, игнорируя все противоречия, занятый иносказательным описанием своего духовного опыта общения с чуждой идеологической средой.
С 1939 по 45г. Ясперсу запрещали преподавать в Германии, и он довольствовался домашней работой над своими сочинениями. В терминах экуменизма и масонства философ описывал «братство» мыслителей всех времен. Эпоху 800-200г. до н.э. Ясперс назвал «осевым временем» сосуществования разнообразных мировоззрений. Первые греческие философы, израильские пророки, основатели зороастризма в Иране, буддизма и джайнизма в Индии, конфуцианства и даосизма в Китае создали, по его мнению, общезначимый «завет», сравнительно с которым христианство являлось лишь поздним отражением. Безразличная всеядность Ясперса, скрепляемая рассуждениями об общем истоке и подобии культов друг другу, сделала его антиподом Хайдеггера, задавшегося целью преодолеть гуманизм возвратом к «массивности» бытия и надежной опоре на архаику. Послевоенное творчество этого философа было посвящено заурядным поискам «всечеловеческих ценностей».
Особое место в истории немецкой консервативной мысли прошлого века занял Освальд Шпенглер (1880-1936). Трехгодичное пребывание в Рейхе не выявило особых симпатий к режиму, но устойчивый консерватизм Шпенглера предохранял его от ярких проявлений оппозиционности. Перед крахом Веймарской республики философ был близок к фашизму, однако в 1933г. отклонил предложение национал-социалистов о прямом сотрудничестве. Насмешки Шпенглера над «тевтонскими мечтаниями» и умеренный протест против антисемитизма не ослабили влияния на складывавшуюся идеологию его капитального труда «Закат Европы» (1920-1922). Приспособление содержащихся в этой книге основных идей к германской действительности сохраняло их основной смысл.
В отличие от Ницше, открывшего простор нацистскому философствованию, Шпенглер признавал необходимость сильного государства и представлял «сверхчеловека» просто «реальным политиком, большим инженером и организатором» - характеристика, вполне приложимая к новому вождю нации. Осмеяние идеи поступательного прогресса и единой общечеловеческой культуры доказывало разрыв с гуманизмом, а одна из восьми признаваемых Шпенглером основных культур - западноевропейская, соответствовала изысканиям сторонников арийской теории. Тысячелетний цикл культурного организма, по Шпенглеру, устраивал национал-социалистических теоретиков, предрекавших своему рейху такую же длительность. Добавляло симпатии его отвращение к современной цивилизации, авангардизму в искусстве и литературном творчестве. Мысль философа о неповторимом типе искусства и науки в пределах каждой культуры, непроницаемых для других культур, послужило к обоснованию «немецкой» математики, «немецкой» физике и т.п.
Более сложный характер носили рассуждения Шпенглера о современной политике. Описывая бессмысленность заменяющих творчество завоевательных актов, он, однако требовал принять действительность эпохи империализма как «судьбу». Наконец, в последней главе «Заката Европы» - «Мир форм экономической жизни» - содержится предваряющее иное время формула о «расовой традиции, укоренившейся в почве, ведущей отчаянную борьбу с духом денег», и мысли о преодолении социализма и капитализма на национальной почве.