С повышением...
Митрополит Коломенский и Крутицкий Ювеналий Поярков
непременно должен войти в историю
и как крепкий церковный Лужок-хозяйственик,
и как ангел-хранитель в самыя ненастныя годы
отца Александра Меня:
в Андроповские времена готовился ведь уже арест
и новодеревенского возмутителя афеисткого спокою,
и его ближайшего окружения,
как появилось вдруг
в Вестнике Восточно-Европейского экзархата
на имя правящего владыки
покаянное отца Александра
и во всём впрочем обтекаемое письмецо,
что тогда и позволило выпустить парок-с...
А сколь трогательна верность
Крутицкого деспоты
своему честному авве: ведь и не было бы вовсе
сего матёрого человечища,
не поселись в Ярославле
младой монась Никодим Ротов
в избе сирой вдовы,
где шустрил уже тогда,
сверкая плутоватыми глазёнками
вертляво-сдобный отрок!
"Баба Юля!" - сколько в этой за глаза проговориваемой
от подчинённого ему духовенства кликухе
и поэзии, и признания в бесконечной к нему любовии!
Когда-то, пребывая в хмарном наваждении,
я и по Коломенскаму деспоте прошёлся
святатственно дерзко и ёрнически.
А сейчас, с отвращением читая
собственныя опусы,
покаянно раскаиваюсь
и лью про то горькия слезы
http://kalakazo.livejournal.com/11797.html.
Правы были бесчисленныя барышни и попы,
меня за те художества
пускавшие в беспощадственной расфренд:
"Да как же он смеет такое про владык писать?!"
Но ещё более блаженны вы,
дорогия моя читатели,
дотерпевшия меня доселе,
ибо воочию ныне зрите
покаяние великого грешника.
А ведь достаточно одного токмо
минувшего 5 сентября,
чтобы благодарить владыку Ювеналия
и простираться перед ним ниц:
как-никак, 30-летний "юбилей"
со дня приснопамятного преставления аввы Никодима,
и питерской ректор духовных школ Костя Карлик
решил вдруг выказать съехавшимся отовсюду никодимовцам
своё московитое "Фи!".
Бывают же такие у московитов наваждения,
когда им кажется, что их у Питер назначают
за какие-то особенныя заслуги
и выдающиеся способности.
На самом деле ларчик открывается намного проще:
святейший Алексий
на Питерскую кафедру поначалу
назначил владыку Иоанна Снычёва -
этакого церковнаго деда Щукаря,
чтоб на его фоне светиться огнезрачным великаном,
и здорово в том просчитался -
дед Щукарь взял да и запел,
пусть и с чужого голоса, но запел,
и народу, как это ни удивительно, полюбился.
Поэтому следующий выбор Святейшего
и поставление на Питерскую кафедру
митрополита Владимира Котлярова
оказался более безупречным.
Сам папа Володя, не будь полным дураком,
в качестве машины
для семинарских хиротоний
выбрал экземпляр ещё более мелкой и неказистой,
так за то и прозваной - Костя Карлик.
И что же: эта самая "мелочь пузатая",
возомнившая себя, очевидно, отцом ректором,
мало того, что сказала неслышно: "Фи!",
но ещё и во время тихоголосочных и трепетных воспоминаний
в актовом зале владыки Ювеналия
развлекалась заоконной работой отбойного молотка.
Ювеналий раз попросил владыку Константина
остановить работы, другой,
и будь заседание синода 8 сентября,
он бы уже 8-го и отправился
"с повышением"
в страну Макара и его телят...
непременно должен войти в историю
и как крепкий церковный Лужок-хозяйственик,
и как ангел-хранитель в самыя ненастныя годы
отца Александра Меня:
в Андроповские времена готовился ведь уже арест
и новодеревенского возмутителя афеисткого спокою,
и его ближайшего окружения,
как появилось вдруг
в Вестнике Восточно-Европейского экзархата
на имя правящего владыки
покаянное отца Александра
и во всём впрочем обтекаемое письмецо,
что тогда и позволило выпустить парок-с...
А сколь трогательна верность
Крутицкого деспоты
своему честному авве: ведь и не было бы вовсе
сего матёрого человечища,
не поселись в Ярославле
младой монась Никодим Ротов
в избе сирой вдовы,
где шустрил уже тогда,
сверкая плутоватыми глазёнками
вертляво-сдобный отрок!
"Баба Юля!" - сколько в этой за глаза проговориваемой
от подчинённого ему духовенства кликухе
и поэзии, и признания в бесконечной к нему любовии!
Когда-то, пребывая в хмарном наваждении,
я и по Коломенскаму деспоте прошёлся
святатственно дерзко и ёрнически.
А сейчас, с отвращением читая
собственныя опусы,
покаянно раскаиваюсь
и лью про то горькия слезы
http://kalakazo.livejournal.com/11797.html.
Правы были бесчисленныя барышни и попы,
меня за те художества
пускавшие в беспощадственной расфренд:
"Да как же он смеет такое про владык писать?!"
Но ещё более блаженны вы,
дорогия моя читатели,
дотерпевшия меня доселе,
ибо воочию ныне зрите
покаяние великого грешника.
А ведь достаточно одного токмо
минувшего 5 сентября,
чтобы благодарить владыку Ювеналия
и простираться перед ним ниц:
как-никак, 30-летний "юбилей"
со дня приснопамятного преставления аввы Никодима,
и питерской ректор духовных школ Костя Карлик
решил вдруг выказать съехавшимся отовсюду никодимовцам
своё московитое "Фи!".
Бывают же такие у московитов наваждения,
когда им кажется, что их у Питер назначают
за какие-то особенныя заслуги
и выдающиеся способности.
На самом деле ларчик открывается намного проще:
святейший Алексий
на Питерскую кафедру поначалу
назначил владыку Иоанна Снычёва -
этакого церковнаго деда Щукаря,
чтоб на его фоне светиться огнезрачным великаном,
и здорово в том просчитался -
дед Щукарь взял да и запел,
пусть и с чужого голоса, но запел,
и народу, как это ни удивительно, полюбился.
Поэтому следующий выбор Святейшего
и поставление на Питерскую кафедру
митрополита Владимира Котлярова
оказался более безупречным.
Сам папа Володя, не будь полным дураком,
в качестве машины
для семинарских хиротоний
выбрал экземпляр ещё более мелкой и неказистой,
так за то и прозваной - Костя Карлик.
И что же: эта самая "мелочь пузатая",
возомнившая себя, очевидно, отцом ректором,
мало того, что сказала неслышно: "Фи!",
но ещё и во время тихоголосочных и трепетных воспоминаний
в актовом зале владыки Ювеналия
развлекалась заоконной работой отбойного молотка.
Ювеналий раз попросил владыку Константина
остановить работы, другой,
и будь заседание синода 8 сентября,
он бы уже 8-го и отправился
"с повышением"
в страну Макара и его телят...