Болезненный уход...
В далёком Гамбурге, в реабиталиционной клинике,
после двухдневных медицинских экзекуций
преставилась Наталья Петровна Бехтерева.
Приступ поджелудочной начался у нея 8 апреля,
на день мученицы Аллы.
В Военно-Медицинской лучшия светила города её разрезали,
посмотрели и, не поставив даже дренажей,
снова зашили - как это случается, по обыкновению,
при диагнозе рака уже четвёртой степени.
Три недели она пролежала в реанимации -
ей всё никак не могли восстановить дыхание.
Потом был медицинский центр на улице Марата,
за пятьсот евро за каждый день тамошнего пребывания -
с роскошной джакузи и
и по-восточному царственным туалетом,
до каковых она не могла дойти,
хотя бы держась за стеночку.
Там же её настигла весть,
совсем её уже не обрадовавшая,
о присуждении ей
звания "почётный гражданин Петербурга".
И надо же было ещё набраться садизму,
чтобы совершенно не транспортабельную
и совершенно мучительно из этой жизни уходившею даму-академика
повезти самолётом,
пускай даже и частным,
к Гамбурским целителям,
с очевидно на чистом глазу
с чисто русской верою,
в том числе и сыночка - медика по образованию,
тоже академика и
заодно ещё и директора Института мозга,
что западные лекари ей поставят то ли новае сердце что ли,
то ли, вообще, все органы заново пересадят...
после двухдневных медицинских экзекуций
преставилась Наталья Петровна Бехтерева.
Приступ поджелудочной начался у нея 8 апреля,
на день мученицы Аллы.
В Военно-Медицинской лучшия светила города её разрезали,
посмотрели и, не поставив даже дренажей,
снова зашили - как это случается, по обыкновению,
при диагнозе рака уже четвёртой степени.
Три недели она пролежала в реанимации -
ей всё никак не могли восстановить дыхание.
Потом был медицинский центр на улице Марата,
за пятьсот евро за каждый день тамошнего пребывания -
с роскошной джакузи и
и по-восточному царственным туалетом,
до каковых она не могла дойти,
хотя бы держась за стеночку.
Там же её настигла весть,
совсем её уже не обрадовавшая,
о присуждении ей
звания "почётный гражданин Петербурга".
И надо же было ещё набраться садизму,
чтобы совершенно не транспортабельную
и совершенно мучительно из этой жизни уходившею даму-академика
повезти самолётом,
пускай даже и частным,
к Гамбурским целителям,
с очевидно на чистом глазу
с чисто русской верою,
в том числе и сыночка - медика по образованию,
тоже академика и
заодно ещё и директора Института мозга,
что западные лекари ей поставят то ли новае сердце что ли,
то ли, вообще, все органы заново пересадят...