Там еще была феерическая подробность: у Исаакия стояла маленькая куцая лошаденка, запряженная в тележку с березкой, на которой были навязаны бумажные цветочки. Никому до той лошаденки дела не было, как-то она оказалась на периферии у толпы, чаявшей как-то выбраться из давки. Глянула я на лошаденцию да и пошла восвояси. А потом прочитала, что это был первый опыт возрождения древнерусской традиции, согласно которой Вербное почиталось чуть ли не вровень с Пасхою, что наряжали лошадей и ослов и радостно катали на них детей. И поняла я, что лошадь та была древнерусская, или типа того. Варсонофий вообще норовит возрождать традиции: то на Вербное сгонит людей, то на крестный ход. Грядет Казанская, там тоже будет, а как же. И ведь вот что замечательно: делается нечто глупое и бездарное, потом об этом вкусно так рассказывается, с претензией на возрождение традиций и прочие прекрасные идеи, и тот, кто не видел въяве, ведь и поверит! Это идеология отмыва бабла, так оно все всегда и происходит
( ... )
Reply
Leave a comment