Эйфман, Онегин, балет и тот, кто "не в шутку занемог"
Пушкинские строки по отношению к бессловесному балету - своеобразная игра в то, что мы нам показали, и что мы из этого поняли. Таковы правила, поэтому пробуем разгадать шарады Эйфмана.
"Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла, все кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит"
Театр балета Бориса Эйфмана в Киев заглянул на пару дней. Что происходило в первый - не знаю, но во второй в блестящих ложах ярким пробоинами зияли пустые места. Что это? Результат неудавшейся информационной кампании? Баснословные цены на билеты? Киевляне, далекие от театра в целом и от балета в частности? Думается, что каждый из этих аргументов имеет прямое отношение к пустовавшим местам в зале.
"«Онегин», добрый мой приятель,
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились вы"
Все совершенно справедливо по отношению к балету «Онегин», который действительно родился в городе на Неве, откуда, собственно, родом и сам театр Бориса Эйфмана. Именно в Питере родился балет, в котором чудным образом соединилось все: и онегинская строфа, и музыка Чайковского (к «Евгению Онегину» и не только), и современная рок-музыка, и буквально недавние события 1991 года с гибелью Союза…
"Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог"
Вот и получается, что в трактовке Эйфмана занемог не отдельный дядюшка, занемогла вся страна. Причем издав последние конвульсии, превратилась в историю. А молодой повеса Онегин сбежал из эпицентра событий (видать, нужно было хорошенько спрятать) в некую Тмутаракань, где и разворачиваются хрестоматийные действия.
"Скажи мне, князь, не знаешь ты,
Кто там в малиновом берете
С послом испанским говорит?"
Берет - не берет, а братанский пиджак у Онегина был. И замашки братанские, и в нужное время заточка под руку подвернулась… Конец ХХ века - какие могут быть дуэли, какие «Отмерив тридцать два шага»? А вот убийство в пьяной драке - это настоящее свидетельство эпохи.
"А сколько шуток и стихов,
И споров, и веселых снов!"
Сценическая легкость, достигнутая бесконечной работой постановочной группы, дополнительно подчеркивается оригинальными находками (Онегин и Ленский, разделенные стулом) и милыми режиссерскими шалостями (подготовка к балу).
"Немая ночь. Луна взошла,
Прозрачно-легкая завеса
Объемлет небо. Всё молчит"
Свет, сценография, хореография, картинка в любой момент времени - все выше всяких похвал. Сложно представить ситуацию, в которой происходящее не увлекало настолько, чтобы можно было отвлечься хоть на мгновение.
Резюмируя, получаем, что гениальные поэтические строки, которые становятся неподъемным грузом перед драматическими режиссерами - это всего лишь их испытание на талант. Ведь в балете еще меньше возможностей передать волшебные пушкинские эпитеты. Однако у Эйфмана они безусловно слышны в каждом сценическом па.
"Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла, все кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит"
Click to viewТеатр балета Бориса Эйфмана в Киев заглянул на пару дней. Что происходило в первый - не знаю, но во второй в блестящих ложах ярким пробоинами зияли пустые места. Что это? Результат неудавшейся информационной кампании? Баснословные цены на билеты? Киевляне, далекие от театра в целом и от балета в частности? Думается, что каждый из этих аргументов имеет прямое отношение к пустовавшим местам в зале.
"«Онегин», добрый мой приятель,
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились вы"
Все совершенно справедливо по отношению к балету «Онегин», который действительно родился в городе на Неве, откуда, собственно, родом и сам театр Бориса Эйфмана. Именно в Питере родился балет, в котором чудным образом соединилось все: и онегинская строфа, и музыка Чайковского (к «Евгению Онегину» и не только), и современная рок-музыка, и буквально недавние события 1991 года с гибелью Союза…
"Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог"
Вот и получается, что в трактовке Эйфмана занемог не отдельный дядюшка, занемогла вся страна. Причем издав последние конвульсии, превратилась в историю. А молодой повеса Онегин сбежал из эпицентра событий (видать, нужно было хорошенько спрятать) в некую Тмутаракань, где и разворачиваются хрестоматийные действия.
"Скажи мне, князь, не знаешь ты,
Кто там в малиновом берете
С послом испанским говорит?"
Берет - не берет, а братанский пиджак у Онегина был. И замашки братанские, и в нужное время заточка под руку подвернулась… Конец ХХ века - какие могут быть дуэли, какие «Отмерив тридцать два шага»? А вот убийство в пьяной драке - это настоящее свидетельство эпохи.
"А сколько шуток и стихов,
И споров, и веселых снов!"
Сценическая легкость, достигнутая бесконечной работой постановочной группы, дополнительно подчеркивается оригинальными находками (Онегин и Ленский, разделенные стулом) и милыми режиссерскими шалостями (подготовка к балу).
"Немая ночь. Луна взошла,
Прозрачно-легкая завеса
Объемлет небо. Всё молчит"
Свет, сценография, хореография, картинка в любой момент времени - все выше всяких похвал. Сложно представить ситуацию, в которой происходящее не увлекало настолько, чтобы можно было отвлечься хоть на мгновение.
Резюмируя, получаем, что гениальные поэтические строки, которые становятся неподъемным грузом перед драматическими режиссерами - это всего лишь их испытание на талант. Ведь в балете еще меньше возможностей передать волшебные пушкинские эпитеты. Однако у Эйфмана они безусловно слышны в каждом сценическом па.