Серия гравюр Утагава Хиросигэ, посвященная шести бессмертным поэтам
Утагава Хиросигэ традиционно видится нам как непревзойденный мастер пейзажной гравюры, в которой человеческие лица зачастую схематичны, нередко - забавны и комичны. Одним словом - этакие муравьи на фоне захватывающих видов природы.
Тем удивительнее и интереснее было найти довольно малоизвестную серию этого художника, посвящённую «Роккасэн» или «Шести бессмертным поэтам» (Кисэн-хоси, Содзё Хэндзё, Бунъя-но Ясухидэ, Отомо-но Куронуси, Оно-но Комати и Аривара-но Нарихира). Как раз её «пейзажная» часть не являет нам ничего шедеврального, но лица поэтов индивидуальны и весьма выразительны.
Авторство списка из «шесть знаменитых поэтов недавних времен» принадлежит составителю императорской антологии поэзии вака «Кокинсю», она же «Кокинвакасю» - («Собрание старых и новых песен Японии» - Ки-но Цураюки (около 866 - 946 гг.). «Титул» бессмертных был им присвоен позднее.
Утагава Хиросигэ. Поэт Кисэн-хоси. Около 1835-1839 гг. Издатель - Fujiokaya Hikotarô (Shôgendô).
Мой шалаш в глуши,
Там, где бродят олени.
Вот так я живу.
А люди в столице думают:
Удзияма - вершина горестей.
Перевод В.С. Сановича
Кисэн-хоси - первый в нашем сегодняшнем списке. О нём мало что известно. Вероятно, он был монахом (хоси) и жил какое-то время в горной местности Удзи недалеко от Киото. Кто-то предполагает, что он не кто иной, как бывший император Сэйва (850-880).
Приведенное выше стихотворение построено на сложной игре слов, в том числе на одинаковом звучании слов: «почитать этот мир горестным» и «жить в горах Удзи».
Любопытны слова, сказанные об этом поэте Ки-но Цураюки: «У инока Кисэна с горы Удзи значение слов смутно и смысл песни не всегда ясен от начала до конца. Будто любуешься осенней луной сквозь завесу предрассветных облаков. Поскольку немного сохранилось сложенных им песен, не приходиться их и сравнивать. Знаем мы их не слишком хорошо». Отзывы этого «критика» о плеяде поэтов Роккасэн будут сопровождать нас и далее. Как и гравюры Куниёси из серии «Хякунин иссю», которые составляют весьма хорошую, иногда контрастную, компанию гравюрам Хиросигэ.
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг. Издатель - Ehiko. Здесь Кисэн-хоси также изображен на фоне гор Удзи, однако его лица мы не видим - он обращен к нам спиной и созерцает окрестные виды.
Утагава Куниёси. Содзё Хэндзё.
О «девица-цветок»,
названием дивным плененный,
я срываю тебя -
но молю, никому ни слова
о моем постыдном деянье!
Перевод А.А. Долина
Это уже стихи Содзё Хэндзё из Осенних песен «Кокинсю». Хэндзё - монашеское имя Ёсиминэ-но Мунэсада (816-890), внука императора Камму. С 844 по 850 годы он занимал различные должности при дворе. После смерти императора Ниммё принял постриг и в дальнейшем занимал важные посты в буддийской церковной иерархии. В 869 г. он стал настоятелем храма Урин-ин, а в 860-е годы основал монастырь Гангёдзи в Кадзан и служил там настоятелем (в литературе он иногда и упоминается как «архиепископ Кадзан»).
Посмотрим, что о нём говорит Ки-но Цураюки: «Среди прочих же во времена не столь отдаленные прославил свое имя архиепископ Хэндзё; по форме хороши его песни, но им не хватает искренности. Словно любуешься красавицей на картине, попусту волнуя сердце». Так вот сурово…
Кстати, оминаэси («девица-цветок» или «девичий цветок») - вполне конкретное растение, довольно достоверно изображенное Хиросигэ. Это одна из «семи осенних трав» (аки но нанакуса) - Патриния скабиозолистная (Patrínia scabiosifólia) или японская валериана.
Любование Семью осенними травами - неотъемлемая часть осеннего Хигана. Хиган - это буддийский японский праздник, который отмечается ежегодно во время весеннего и осеннего равноденствия. Его начинают праздновать за три дня до равноденствия и заканчивает тремя днями после. В современной Японии день осеннего равноденствия официально именуется днем «Почитания предков, сохранения памяти об умерших».
Утагава Хиросигэ. Поэт Бунъя-но Ясухидэ.
Она налетит,
И никнут осенние травы,
Сгибаются дерева.
Воистину, горы и ветер,
Съединяясь, рождают бурю.
Перевод В.С. Сановича
Данное стихотворение Бунъя-но Ясухидэ также взято из «Кокинсю» («Песни осени», книга вторая). В нем обыгрывается китайский иероглиф «буря»: его верхняя часть означает горы, а нижняя - ветер. Вот как это выглядит на бумаге:
О жизни Бунъя-но Ясухидэ мало что известно. Согласно преданию, он был влюблен в Оно-но Комати. В антологии «Кокинсю» помещена её танка с предисловием: «Когда Ясухидэ назначен был в Микава, он написал мне: «Не хотите ли взглянуть на земли, коими я буду управлять?» Я отвечала: «Оборваны корни // Плавучей, плакучей травы. // Так и я бесприютна! // С легкой душой поплыву по теченью, // Лишь только услышу: «Плыви!».
Утагава Хиросигэ. Тот же сюжет в утива-э 1817 года.
Ки-но Цураюки: «Бунъя-но Ясухидэ в подборе слов искусен, но форма у него не соответствует содержанию. Словно торговец рядится в роскошные одежды…». У Куниёси стихи Бунъя-но Ясухидэ изображены в традиционном для этого большого шутника юмористическом ключе. Здесь и буря, и торговцы, и роскошные одежды…
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг.
Утагава Хиросигэ. Поэт Отомо-но Куронуси.
С идентификацией соответствующего этой гравюре стихотворения возникли проблемы, так как в «Кокинсю» размещено два стиха и оба они грустные, как и лицо Куронуси на гравюре.
Дождь весенний пошел -
да полно, не слезы ли это?
Разве есть среди нас
хоть один, кто не сожалеет,
не скорбит об отцветших вишнях!..
Перевод А.А. Долина
Вот брожу я в слезах,
внимая призывам печальным
перелетных гусей,
вспоминая с тоской о милой -
только как ей узнать об этом?..
Перевод А.А. Долина
Отомо-но Куронуси (около 830-933 гг.) - отпрыск императорского рода, предположительно жил в провинции Оми, в Сига. Куронуси считали провинциальным поэтом и относили его поэтическую манеру к «простому» стилю (собоку). «Песни Отомо-но Куронуси на вид неуклюжи. Будто крестьянин в горах присел отдохнуть под сенью вишневых цветок с вязанкой хвороста за плечами» (это, конечно же, Ки-но Цураюки).
Утагава Хиросигэ. Оно-но Комати.
Распустился впустую,
Минул вишенный цвет.
О, век мой недолгий!
Век не смежая, гляжу
Взглядом долгим, как дождь.
Перевод В.С. Сановича
Самую известную и любимую японскую поэтессу всех времен, надеюсь, представлять никому не нужно. Происхождение её неизвестно - вероятно, она была дочерью какого-нибудь уездного начальника, взятой ко двору за красоту.
В предисловии к «Кокинсю» о ней говорится: «Оно-но Комати подобна жившей в стародавние времена принцессе Сотори. В песнях ее много чувства, но мало силы. Словно запечатленное в стихах томление благородной дамы. Впрочем, от женских стихов силы ожидать, пожалуй, и не следует». Такой вот мужской шовинизм…
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг.
Утагава Хиросигэ. Аривара-но Нарихира.
Еще один легендарный поэт, не нуждающийся в представлении, достойная «пара» Оно-но Комати. Под стать ему и поэтический образ этой гравюры - наверное, самый узнаваемый из серии. Это яцухаси (восьмичастный мост) в зарослях ирисов из знаменитого «Исэ моногатари». Как-то я писал уже об этой истории, но не откажу себе в удовольствии повторить её, тем более в классическом переводе Н.И. Конрада:
«С самого начала с ним ехали друзья - один или двое. Знающих дорогу не было никого, и они блуждали. Вот достигли они провинции Микава, того места, что зовут «восемь мостов». 3овут то место «восемь мостов» потому, что воды, как лапки паука, текут раздельно, и восемь бревен перекинуто через них; вот и называют оттого «восемь мостов». У этого болота в тени дерев они сошли с коней и стали есть сушеный рис свой. На болоте во всей красе цвели цветы лилий. Видя это, один из них сказал: «Вот, слово „лилия“ возьмем и, букву каждую началом строчки сделав, воспоем в стихах настроение нашего пути». Сказал он так, и кавалер стихи сложил:
Любимую мою в одеждах
Изящных там, в столице,
Любя оставил…
И думаю с тоской, насколько
Я от нее далек…
Так сложил он, и все пролили слезы на свой сушеный рис, так что тот разбух от влаги».
В оригинале «Исэ моногатари» речь идет об ирисах, причем каждая из пяти строк начинается с одного из слогов японского слова kakitsubata (ирис). Для сохранения духа и задумки оригинала переводчик использовал лилии.
Тем удивительнее и интереснее было найти довольно малоизвестную серию этого художника, посвящённую «Роккасэн» или «Шести бессмертным поэтам» (Кисэн-хоси, Содзё Хэндзё, Бунъя-но Ясухидэ, Отомо-но Куронуси, Оно-но Комати и Аривара-но Нарихира). Как раз её «пейзажная» часть не являет нам ничего шедеврального, но лица поэтов индивидуальны и весьма выразительны.
Авторство списка из «шесть знаменитых поэтов недавних времен» принадлежит составителю императорской антологии поэзии вака «Кокинсю», она же «Кокинвакасю» - («Собрание старых и новых песен Японии» - Ки-но Цураюки (около 866 - 946 гг.). «Титул» бессмертных был им присвоен позднее.
Утагава Хиросигэ. Поэт Кисэн-хоси. Около 1835-1839 гг. Издатель - Fujiokaya Hikotarô (Shôgendô).
Мой шалаш в глуши,
Там, где бродят олени.
Вот так я живу.
А люди в столице думают:
Удзияма - вершина горестей.
Перевод В.С. Сановича
Кисэн-хоси - первый в нашем сегодняшнем списке. О нём мало что известно. Вероятно, он был монахом (хоси) и жил какое-то время в горной местности Удзи недалеко от Киото. Кто-то предполагает, что он не кто иной, как бывший император Сэйва (850-880).
Приведенное выше стихотворение построено на сложной игре слов, в том числе на одинаковом звучании слов: «почитать этот мир горестным» и «жить в горах Удзи».
Любопытны слова, сказанные об этом поэте Ки-но Цураюки: «У инока Кисэна с горы Удзи значение слов смутно и смысл песни не всегда ясен от начала до конца. Будто любуешься осенней луной сквозь завесу предрассветных облаков. Поскольку немного сохранилось сложенных им песен, не приходиться их и сравнивать. Знаем мы их не слишком хорошо». Отзывы этого «критика» о плеяде поэтов Роккасэн будут сопровождать нас и далее. Как и гравюры Куниёси из серии «Хякунин иссю», которые составляют весьма хорошую, иногда контрастную, компанию гравюрам Хиросигэ.
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг. Издатель - Ehiko. Здесь Кисэн-хоси также изображен на фоне гор Удзи, однако его лица мы не видим - он обращен к нам спиной и созерцает окрестные виды.
Утагава Куниёси. Содзё Хэндзё.
О «девица-цветок»,
названием дивным плененный,
я срываю тебя -
но молю, никому ни слова
о моем постыдном деянье!
Перевод А.А. Долина
Это уже стихи Содзё Хэндзё из Осенних песен «Кокинсю». Хэндзё - монашеское имя Ёсиминэ-но Мунэсада (816-890), внука императора Камму. С 844 по 850 годы он занимал различные должности при дворе. После смерти императора Ниммё принял постриг и в дальнейшем занимал важные посты в буддийской церковной иерархии. В 869 г. он стал настоятелем храма Урин-ин, а в 860-е годы основал монастырь Гангёдзи в Кадзан и служил там настоятелем (в литературе он иногда и упоминается как «архиепископ Кадзан»).
Посмотрим, что о нём говорит Ки-но Цураюки: «Среди прочих же во времена не столь отдаленные прославил свое имя архиепископ Хэндзё; по форме хороши его песни, но им не хватает искренности. Словно любуешься красавицей на картине, попусту волнуя сердце». Так вот сурово…
Кстати, оминаэси («девица-цветок» или «девичий цветок») - вполне конкретное растение, довольно достоверно изображенное Хиросигэ. Это одна из «семи осенних трав» (аки но нанакуса) - Патриния скабиозолистная (Patrínia scabiosifólia) или японская валериана.
Любование Семью осенними травами - неотъемлемая часть осеннего Хигана. Хиган - это буддийский японский праздник, который отмечается ежегодно во время весеннего и осеннего равноденствия. Его начинают праздновать за три дня до равноденствия и заканчивает тремя днями после. В современной Японии день осеннего равноденствия официально именуется днем «Почитания предков, сохранения памяти об умерших».
Утагава Хиросигэ. Поэт Бунъя-но Ясухидэ.
Она налетит,
И никнут осенние травы,
Сгибаются дерева.
Воистину, горы и ветер,
Съединяясь, рождают бурю.
Перевод В.С. Сановича
Данное стихотворение Бунъя-но Ясухидэ также взято из «Кокинсю» («Песни осени», книга вторая). В нем обыгрывается китайский иероглиф «буря»: его верхняя часть означает горы, а нижняя - ветер. Вот как это выглядит на бумаге:
О жизни Бунъя-но Ясухидэ мало что известно. Согласно преданию, он был влюблен в Оно-но Комати. В антологии «Кокинсю» помещена её танка с предисловием: «Когда Ясухидэ назначен был в Микава, он написал мне: «Не хотите ли взглянуть на земли, коими я буду управлять?» Я отвечала: «Оборваны корни // Плавучей, плакучей травы. // Так и я бесприютна! // С легкой душой поплыву по теченью, // Лишь только услышу: «Плыви!».
Утагава Хиросигэ. Тот же сюжет в утива-э 1817 года.
Ки-но Цураюки: «Бунъя-но Ясухидэ в подборе слов искусен, но форма у него не соответствует содержанию. Словно торговец рядится в роскошные одежды…». У Куниёси стихи Бунъя-но Ясухидэ изображены в традиционном для этого большого шутника юмористическом ключе. Здесь и буря, и торговцы, и роскошные одежды…
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг.
Утагава Хиросигэ. Поэт Отомо-но Куронуси.
С идентификацией соответствующего этой гравюре стихотворения возникли проблемы, так как в «Кокинсю» размещено два стиха и оба они грустные, как и лицо Куронуси на гравюре.
Дождь весенний пошел -
да полно, не слезы ли это?
Разве есть среди нас
хоть один, кто не сожалеет,
не скорбит об отцветших вишнях!..
Перевод А.А. Долина
Вот брожу я в слезах,
внимая призывам печальным
перелетных гусей,
вспоминая с тоской о милой -
только как ей узнать об этом?..
Перевод А.А. Долина
Отомо-но Куронуси (около 830-933 гг.) - отпрыск императорского рода, предположительно жил в провинции Оми, в Сига. Куронуси считали провинциальным поэтом и относили его поэтическую манеру к «простому» стилю (собоку). «Песни Отомо-но Куронуси на вид неуклюжи. Будто крестьянин в горах присел отдохнуть под сенью вишневых цветок с вязанкой хвороста за плечами» (это, конечно же, Ки-но Цураюки).
Утагава Хиросигэ. Оно-но Комати.
Распустился впустую,
Минул вишенный цвет.
О, век мой недолгий!
Век не смежая, гляжу
Взглядом долгим, как дождь.
Перевод В.С. Сановича
Самую известную и любимую японскую поэтессу всех времен, надеюсь, представлять никому не нужно. Происхождение её неизвестно - вероятно, она была дочерью какого-нибудь уездного начальника, взятой ко двору за красоту.
В предисловии к «Кокинсю» о ней говорится: «Оно-но Комати подобна жившей в стародавние времена принцессе Сотори. В песнях ее много чувства, но мало силы. Словно запечатленное в стихах томление благородной дамы. Впрочем, от женских стихов силы ожидать, пожалуй, и не следует». Такой вот мужской шовинизм…
Утагава Куниёси. Серия, посвященная антологии «Хякунин иссю». Около 1840-1842 гг.
Утагава Хиросигэ. Аривара-но Нарихира.
Еще один легендарный поэт, не нуждающийся в представлении, достойная «пара» Оно-но Комати. Под стать ему и поэтический образ этой гравюры - наверное, самый узнаваемый из серии. Это яцухаси (восьмичастный мост) в зарослях ирисов из знаменитого «Исэ моногатари». Как-то я писал уже об этой истории, но не откажу себе в удовольствии повторить её, тем более в классическом переводе Н.И. Конрада:
«С самого начала с ним ехали друзья - один или двое. Знающих дорогу не было никого, и они блуждали. Вот достигли они провинции Микава, того места, что зовут «восемь мостов». 3овут то место «восемь мостов» потому, что воды, как лапки паука, текут раздельно, и восемь бревен перекинуто через них; вот и называют оттого «восемь мостов». У этого болота в тени дерев они сошли с коней и стали есть сушеный рис свой. На болоте во всей красе цвели цветы лилий. Видя это, один из них сказал: «Вот, слово „лилия“ возьмем и, букву каждую началом строчки сделав, воспоем в стихах настроение нашего пути». Сказал он так, и кавалер стихи сложил:
Любимую мою в одеждах
Изящных там, в столице,
Любя оставил…
И думаю с тоской, насколько
Я от нее далек…
Так сложил он, и все пролили слезы на свой сушеный рис, так что тот разбух от влаги».
В оригинале «Исэ моногатари» речь идет об ирисах, причем каждая из пяти строк начинается с одного из слогов японского слова kakitsubata (ирис). Для сохранения духа и задумки оригинала переводчик использовал лилии.