История третья - Токайдо Ёцуя Кайдан
Если кому-то в голову придет довольно странная идея составить рейтинг популярности кайданов, то определить «самый главный» кайдан в этом списке для него не составит особого труда.
«Токайдо Ёцуя Кайдан» по праву можно назвать таковым. Не случайно именно с этой историей связано самое большое количество леденящих кровь городских легенд, пугающих киноверсий и обязательных к исполнению примет.
В мою скромную задачу не входит дать подробное описание всех сюжетных поворотов этой легенды, однако несколько интересных штрихов (в том числе гравюрного плана) к ней - как раз по силам…
Во времена «Токайдо Ёцуя Кайдан» (а дата первой постановки - 1825) спектакль кабуки обычно состоял из двух драм. Первой чаще всего показывалась историко-героическая драма, второй - социальная, на житейские темы. «Ёцуя Кайдан» был такой «второй» драмой для знаменитой «Тю:сингура» - истории о мести 47 ронинов. Сюжеты этих пьес довольно затейливо переплетаются и ставились они таким образом - сначала первая часть Тю:сингура (с 1 по 6 акт), затем первая часть Ёцуя до конца третьего акта, затем снова Тю:сингура (с 7 по 9 акт), и затем доигрывались последние два акта Ёцуя. Полный показ занимал два дня.
Сразу отмечу, что в этой заметке приводится очень краткое и неполное изложение этого кайдана - ибо не тот формат (впрочем, ссылки на более полные версии будут).
Начинается история с того, что князь молодого самурая Тамия Иэмона впадает в немилость, совершает сэппуку, после чего все его вассалы становятся ронинами (среди них как раз те самые 47). Свекор Иэмона забирает свою дочь Оиву обратно в родительский дом, несмотря на то, что муж и жена любят друг друга и даже ожидают ребенка. Иэмон, будучи злопамятным, подстерегает вечером старика на рисовом поле и убивает его.
Проходит год. Оива родила ребенка, но здоровье ее после родов пошатнулось, и муж заметно к ней охладел. Иэмону надоела бедность, он делает зонтики на продажу (чего стыдится), пьет и бранит жену, от которой с удовольствием бы избавился. Тут и подходящий случай: наследница богатого и влиятельного дома Ито, красавица Оумэ, страстно влюбилась в соседа-самурая Тамию. Избалованная девушка добивается от деда, чтобы тот посватал ее за Иэмона, и от имени дома Ито посылает лекарство для Оивы, которое должно помочь ей выздороветь. На самом деле, лекарство - яд, который обезображивает половину лица Оивы.
Тем временем Иэмона уговаривают оставить первую жену и взять Оумэ. Он охотно соглашается, а чтобы соблюсти приличия, велит слуге инсценировать супружескую неверность Оивы. В порыве отчаяния Оива, у которой от болезни и предательства мужа мутится рассудок, падает на меч и умирает. Такая развязка как нельзя более на руку Иэмону - он обвиняет слугу Кохэя в прелюбодеянии, убивает его и прибивает трупы Оивы и слуги по обе стороны от двери, которую затем скидывают в реку.
Однако преступления не приносят Тамии счастья - тут же начинает сбываться над ним проклятие погибшей Оивы: в первую брачную ночь, приняв новую жену и ее семью за призраков Оивы и Кохэя, Иэмон убивает их и убегает. Этим заканчивается 2-й акт.
В третьем акте Иэмон рыбачит на канале Онибобори. Темнеет, Иэмон собирается уйти, но слышит голос, который его зовет. Иэмон видит, что по реке плывет та самая дверь с двумя трупами. Он подтягивает ее к берегу, и тут следует знаменитая сцена «тоитогаэси» (вращение двери), в которой трупы оживают и упрекают Иэмона.
Утагава Куниёси. Около 1848 г. Итикава Дандзюро VIII в роли Иэмона и Итикава Кодандзи IV в роли Оивы и Кохэя (постановка театра Итимура).
Это одна из самых примечательных в пьесе, технически очень сложная сцена. В ней используется специальная дверь, к каждой из сторон которой прикреплены «обезглавленные» куклы, а также имеется отверстие для головы актера. Он поочередно в технике «хаягавари» (быстрая смена костюма и грима), изображает сначала призрак Оивы, а потом и Кохэя.
Создание этого кэрэн (общий термин, использующийся в кабуки для сценических трюков) приписывается мастеру декораций Хасэгава Канпэй XI, используется он исключительно в «Ёцуя Кайдан». Его техническая сложность нередко приводила к травмам актёров и персонала театра, что создавало пьесе довольно зловещую репутацию (об этом немного позже).
Данная сцена, видимо, была настолько популярной у зрителей, что ей посвящено великое множество различных гравюр, нередко с хитрыми приспособлениями в виде «перекидных» картинок (где с одной стороны - Оива, а с другой - несчастный слуга Кохэй). Собственно до этого как раз такая картинка и была. Вот еще пара.
Тоёкуни III. 1861. Издательство Кинсёдō. Бандо Хикосабуро V в роли Оивы, Китаока Нидзаэмон VIII в роли Иэмона.
Утагава Куниёси. 1850 г. Здесь опять же, Итикава Дандзюро VIII в роли Иэмона.
Так «тоитогаэси» выглядит на сцене:
А вот наглядное изображение технологии постановки сцены «тоитогаэси» (источник - http://www2.ntj.jac.go.jp/dglib/contents/learn/edc15/tokusyoku/keren/ke4.html, там же - небольшие комментарии на японском).
В пятом акте обезумевший от страха Иэмон пытается спастись в горной лачуге, но куда бы теперь он не пошел, повсюду его преследуют призраки. Все, кто пытаются помочь ему, погибают от «руки» мстительного духа.
Один из канонических образов Иэмона, преследуемого призраком, связан с бумажным фонарем, который превращается в изуродованное лицо Оивы, тогда как дым от огня становится ее призрачным телом.
Утагава Куниёси. 1836 г. Издатель Kawaguchiya Shozo. Итикава Эбидзо V в роли Иэмона и Оноэ Кикугоро III в роли Оивы.
Утагава Куниёси. Около 1845-1848 гг. Издатель Ибая Сэндзабурō.
Эта гравюра - из серии «Подражание ста стихам ста поэтов» (выполненной совместно с Тоёкуни III - кисти которого принадлежат 14 листов, и Хиросигэ - автором 35 листов. Вклад же Куниёси в эту серию наибольший - 51 гравюра).
В пояснительном тексте говорится: «Всем известно, что в давние времена жена ронина по фамилии Камия, жившего близ Ёцуя, что в провинции Сагами, совершила самоубийство по вине мужа. Дух умершей женщины насылал на живых всевозможные бедствия, пока его не смирили, вознеся в местном храме молитвы богам».
Стихи Онакатоми-но Ёсинобу-но Асон из антологии «Хякунин иссю»:
Стражей Ограды
Светло пылают огни
Ночь напролет,
Но наступает день,
И я с ними вместе гасну.
Перевод В.С. Сановича
Довольно курьезный комментарий к этой гравюре приведен в каталоге собрания гравюр ГМИИ им. Пушкина: «Стихи усиливают общее впечатление, подчеркивая эмоциональное состояние героя, тоскующего о своей погибшей жене, её образ чудится ему в пламени костра, около которого собрались стражники». Иэмон - тот, конечно, тоскует…
Утагава Куниёси. Около 1848 г. (видимо, издана в связи с уже упоминавшейся постановкой театра Итимура).
Издатель Ōтая Такити.
Еще одна «перекидная» картинка, авторства Тоёхара Тиканобу. 1880-1890 гг.
Сюнбайсай Хокуэй (Осака), 1832 год. Осакское воспроизведение гравюры Хокусая с добавлением
актера Араси Рикана II (о другой схожей с ней гравюре см. историю №1).
Завершается пьеса поучительным финалом - возмездие находит Иэмона, но убивает его не Оива, а жених её сестры, Осодэ.
Первая экранизация этой истории увидела свет в далеком 1912 году, режиссером её был Сёдзо Макино. С тех пор снят не один десяток различных кино- и телеверсий «Ёцуя Кайдан», обзор которых можно увидеть здесь - http://www.kaidan.org/kaidan_Yotsuya.html. На этом же сайте можно прочитать крайне подробное изложение пьесы кабуки 1825 года - http://www.kaidan.org/review_yotsuya.html
Однако, как ни странно, наиболее близкое к классическому сюжету воплощение этой истории дано в анимационной версии 2006 года «Истории призраков Ёцуя» режиссера Имадзава Тецуо (входящей в состав мини-сериала «Аякаси - самурайские страшные истории»). Самое интересное, что в этой версии в качестве рассказчика выступает не кто иной, как призрак автора пьесы Цуруя Намбоку IV, рассказывающий немало любопытных фактов (фактов ли?) из истории легендарного кайдана. Не откажу себе в удовольствии дать пространную, но крайне познавательную выдержку из этого рассказа:
"Меня знали под именем Цуруя Намбоку IV, а мое настоящее имя - Кацу Хёдзо. Мне был 71 год, когда я написал эту пьесу, основанную на слухах о призраке по имени Оива. Действие "Токайдо Ёцуя Кайдан" разыгрывается на заднем плане знаменитой истории "Тю:сингура". В основе лежит хорошо известная история про призраков.
Рассказывали, что Оива, дочь Самона Ёцуя, была сильной, решительной девушкой, которая в детстве переболела ветряной оспой и выжила. Ради продолжения рода она взяла себе мужа, ронина по имени Тамия Иэмон. Однако, из-за козней Кихэя Ито, она была несправедливо разлучена со своим мужем. Оива очень страдала, и потеряла эмоциональное равновесие. Она бегала по улицам Эдо и кричала, словно сумасшедшая, а затем исчезла без следа. А затем 18 членов домов Тамия и Ито умерли. Некоторые считали, что это произошло из-за проклятия Оивы.
Первая версия "Токайдо Ёцуя Кайдан" была показана в Накамурадза, в 8-м году эры Бунсэй (1825). В первом варианте пьесы, Иэмон умирал, но дух Оивы не достигал Нирваны. В следующем году эту пьесу переименовали в "Ирохагана Ёцуя Кайдан" и поставили снова, на этот раз в Осаке. Но в этой версии дух Оивы уже попадал в Нирвану.
А затем, в 12-м году эры Бунсэй (1829), я умер. И те, кто участвовал в постановке Ёцуя Кайдан, включая моего сына, невестку, всего 11 человек, тоже умерли в течение пяти лет после его премьеры
Постановки Кайдана Ёцуя продолжались и после моей смерти. Однако со многими актерами и членами труппы происходили несчастные случаи. И отсюда пошел слух, что каждый, кто не сходил в святилище Оивы, чтобы получить ее благословение, будет проклят. В пьесе используется много технических приспособлений, и, вероятно, этим можно объяснить многие из несчастных случаев.
Когда наступила эпоха кино, Кайдан Ёцуя многократно экранизировался. В 13-м году эпохи Сёва (1938), на второй день съемок "Кайдан Оива Яакуса", внезапно умер режиссер и его пришлось заменить. С тех пор многие актеры страдали от опухолей на лице и повреждения ног.
Странные вещи происходили и дальше, говорят, что во время съемок под руководством Цуцугути Наохиро, фонарь с его именем упал рядом с площадкой, хотя не было никакого ветра. Он умер в агонии в 41-й год эры Сёва (1971), говорят, что перед смертью он бормотал в бреду "госпожа Оива".
Примерно 10 лет назад (а точнее - в 1994 году) Ёцуя Кайдан с большим успехом поставили в Сибуя. Но во время одного из представлений продюсер покончил с собой, спрыгнув с крыши высотного здания".
Сложно судить о том, насколько правдивы рассказы о проклятии, падающем на участников постановки «Ёцуя Кайдан», но в любом случае они стали неотъемлемой частью легенды об Оиве, добавляя еще больше черной краски и в без того зловещую историю.
Особенно мрачные слухи ходили о постановке «Ёцуя Кайдан» в токийском Иванами-холл в 1976 году, когда проклятие призрака прочувствовали на себе все, кто имел отношение к пьесе - болели актеры и члены их семей, ломался реквизит, срывались репетиции. Так продолжалось до тех пор, пока труппа в полном составе не провела поминальную службу на могиле Оивы, а в день премьеры в первом ряду оставили одно свободное место (говорят, этот обычай сохранился до настоящего времени).
С тех пор стало традицией перед каждой постановкой «Ёцуя Кайдан» посещать могилу Оивы в Сугамо и храм, посвященный Оиве, чтобы отдать ей почести и задобрить мстительного духа. Особенно важно соблюдение этого правила для играющего Оиву актёра (актрисы), ведь именно ему, как считается, грозит наибольшая опасность со стороны призрака.
Могила Оивы в Сугамо (при храме Мёгёдзи). Дата ее смерти указана как 22 февраля 1636 года.
Храм Oiwa Inari Tamiya Jinja, что в Синдзюку (район Токио).
Стенд с описанием истории рядом с храмом.
Расположенное через дорогу святилище Oiwa Inari Younji Temple, также посвященное Оиве.
Более подробный рассказ об этих местах можно прочитать здесь - http://rurousha.blogspot.ru/2013/08/yotsuya-kaidan-japans-favourite-ghost.html (там же с благодарностью взято несколько из вышеприведенных фотографий).
Закончу заметку еще одной цитатой из «Истории призраков Ёцуя» 2006 года, уж больно она хороша и зловеща:
«Действует ли это проклятие и в наши дни? Прошло 180 лет с момента, когда я написал эту пьесу, так много времени прошло… Неужели проклятие Оивы действует до сих пор? Я, Цуруя Намбоку IV, служу проводником проклятия "Ёцуя Кайдан". Даже после смерти я продолжаю жить бесконечно таким способом.
Хотя и считается, что история "Токайдо Ёцуя Кайдан" основана на реальном случае, не имеет значения, была ли история или ее участники Оива, Иэмон и другие такими на самом деле: все они были придуманы мной и существуют только в рамках пьесы.
Даже если и было проклятие, его причиной послужила не та реально существовавшая женщина Оива. Проклятие, действующее по сей день, возникло, когда "Токайдо Ёцуя Кайдан" был пересказан другим людям. "Ёцуя Кайдан" был изложен много раз. Может ли быть так, что сама история стремилась к тому, чтобы ее рассказали? И, может ли быть, что само проклятие Оивы длилось потому, что этого хотели зрители?».
Конец?