О переменах и об их осмыслении.
Я не могу слышать, когда о детстве или о молодости вспоминают снисходительно, с усмешкой, удивляясь собственной наивности. Детство и молодость - время роковое. Угаданное верно - определяло всю жизнь. И ошибки тех дней, оказывается, были на всю жизнь.
Евгений Шварц
Вчера вечером прочитала эту цитату, а вчера днем в разговоре с подругой неожиданно переосмыслила свою жизнь.
Речь зашла о давнем.
Сразу после института я в нем и осталась работать в одной из лабораторий.
Лаборатория была не при кафедре, а имела собственный статус и располагалась отдельно в переулке, в подвале возле Большого Каменного моста практически с видом на Кремль.
Если уж мне суждено было уехать на окраины из так любимого мною центра, так хотя бы работа давала возможность не забыть, в каком городе я живу.
К моменту окончания института я уже обзавелась ребенком, твердо вставшим на ноги и относительно свободный режим мне был необходим.
С этим у нас был полный порядок, если режим и был, то о нем никто не подозревал.
Сама эта лаборатория была создана для подкармливания профессорско-преподавательского состава, и научной работы по заключенным договорам.
Мне было 22 и о качестве договоров я судить не могла.
Интернета тогда не было и роль электронной почты исполняли такие девочки, как я, бегая между основными зданиями института и нашим любимым подвалом, изредка чертя какие-нибудь таблички или потея над калькулятором "Искра", пытаясь сложить столбики цифр.
Беготня позволила перезнакомиться со всей институтской профессурой, что конечно лучше было бы во время учебы, но и тут быстро бегать, весело улыбаться и строить глазки было вполне.
На бегу забегала в магазины за дефицитом для дитяти вроде глазированных сырков или зеленых бананов, дозревавших потом на шкафу.
Коллектив у нас был просто замечательный ( мне везло на коллективы, большое счастье), о чем я писала здесь, кстати рекомендую френдам перечитать пост и опять улыбнуться)
Жизнью я была бы вполне довольна, если бы у нас были не только наши с мужем суммарные 190, не две пересадки с автобуса на метро и опять на автобус и если бы детский плач не будил меня по ночам.
И то и другое и третье плата за молодость, что понимаешь теперь, но несколько напрягало тогда.
У нас был договор с ЦЭМИ, а в ЦЭМИ был доктор наук, известный профессор, старше меня лет на 20 если не больше, (дед по моим тогдашним понятиям), который относился ко мне с отеческой любовью, вечно давая советы, которые у него не спрашивали.
В частности его очень напрягал некоторый бедлам, царивший у нас на работе и в связи с этим отсутствие у меня профессионального роста.
Ирочка, говорил он мне при каждой встрече, ты даром тратишь свою жизнь, тебе нужен профессиональный рост, степень и соответственно аспирантура, а не работа по сути курьером, не курилка и не посиделки.
Конечно он был прав, я это понимала.
В какой-то момент где-то образовалась ставка, мне предложили и я предложение приняла.
Там была должность повыше и оклад повыше на двадцать рублей, что было тогда важно для нашей семьи.
Я согласилась, найдя двадцатку, но на всю оставшуюся жизнь потеряв свободный график.
Впереди меня ждали летние мыканья с ребенком в виду отсутствия у родственников дач, больничные листы с неполной оплатой из-за отсутствия нужного стажа, почетное донорство ради отгулов, дежурства на праздниках на работе за те же отгулы.
Кстати я боялась этих дежурств.
Сутки одной в пустом корпусе вдали от вахты меня напрягали, хотя и сон на составленных стульях не радовал, в те времена современной мягкой мебели во всех углах не было.
До вчерашнего дня я не переставала жалеть о сделанной глупости и дорогой заплаченной цене.
Вчера же, продолжая с подругой свой рассказ, я вдруг поняла, что прав был тот профессор, которого я поминала недобрым словом все предыдущие десятилетия)
Приняв сиюминутное решение я действительно ушла в другую жизнь, более трудную, более нервную, но эта новая жизнь позволила мне стать относительным профи, много поездить, много повидать, заслужить некоторое уважение коллег, получить необходимое на какой-то момент второе высшее, которое в конечном итоге позволило мне пройти последние тридцать лет оставшись в профессии.
Не всем так повезло.
Может быть давно пора мысленно сказать спасибо тому профессору, лично не скажешь, его некролог был во всех СМИ.
Так что с опозданием в десятилетия я понимаю, что благодарна ему, перевернувшему мою профессиональную жизнь.
Евгений Шварц
Вчера вечером прочитала эту цитату, а вчера днем в разговоре с подругой неожиданно переосмыслила свою жизнь.
Речь зашла о давнем.
Сразу после института я в нем и осталась работать в одной из лабораторий.
Лаборатория была не при кафедре, а имела собственный статус и располагалась отдельно в переулке, в подвале возле Большого Каменного моста практически с видом на Кремль.
Если уж мне суждено было уехать на окраины из так любимого мною центра, так хотя бы работа давала возможность не забыть, в каком городе я живу.
К моменту окончания института я уже обзавелась ребенком, твердо вставшим на ноги и относительно свободный режим мне был необходим.
С этим у нас был полный порядок, если режим и был, то о нем никто не подозревал.
Сама эта лаборатория была создана для подкармливания профессорско-преподавательского состава, и научной работы по заключенным договорам.
Мне было 22 и о качестве договоров я судить не могла.
Интернета тогда не было и роль электронной почты исполняли такие девочки, как я, бегая между основными зданиями института и нашим любимым подвалом, изредка чертя какие-нибудь таблички или потея над калькулятором "Искра", пытаясь сложить столбики цифр.
Беготня позволила перезнакомиться со всей институтской профессурой, что конечно лучше было бы во время учебы, но и тут быстро бегать, весело улыбаться и строить глазки было вполне.
На бегу забегала в магазины за дефицитом для дитяти вроде глазированных сырков или зеленых бананов, дозревавших потом на шкафу.
Коллектив у нас был просто замечательный ( мне везло на коллективы, большое счастье), о чем я писала здесь, кстати рекомендую френдам перечитать пост и опять улыбнуться)
Жизнью я была бы вполне довольна, если бы у нас были не только наши с мужем суммарные 190, не две пересадки с автобуса на метро и опять на автобус и если бы детский плач не будил меня по ночам.
И то и другое и третье плата за молодость, что понимаешь теперь, но несколько напрягало тогда.
У нас был договор с ЦЭМИ, а в ЦЭМИ был доктор наук, известный профессор, старше меня лет на 20 если не больше, (дед по моим тогдашним понятиям), который относился ко мне с отеческой любовью, вечно давая советы, которые у него не спрашивали.
В частности его очень напрягал некоторый бедлам, царивший у нас на работе и в связи с этим отсутствие у меня профессионального роста.
Ирочка, говорил он мне при каждой встрече, ты даром тратишь свою жизнь, тебе нужен профессиональный рост, степень и соответственно аспирантура, а не работа по сути курьером, не курилка и не посиделки.
Конечно он был прав, я это понимала.
В какой-то момент где-то образовалась ставка, мне предложили и я предложение приняла.
Там была должность повыше и оклад повыше на двадцать рублей, что было тогда важно для нашей семьи.
Я согласилась, найдя двадцатку, но на всю оставшуюся жизнь потеряв свободный график.
Впереди меня ждали летние мыканья с ребенком в виду отсутствия у родственников дач, больничные листы с неполной оплатой из-за отсутствия нужного стажа, почетное донорство ради отгулов, дежурства на праздниках на работе за те же отгулы.
Кстати я боялась этих дежурств.
Сутки одной в пустом корпусе вдали от вахты меня напрягали, хотя и сон на составленных стульях не радовал, в те времена современной мягкой мебели во всех углах не было.
До вчерашнего дня я не переставала жалеть о сделанной глупости и дорогой заплаченной цене.
Вчера же, продолжая с подругой свой рассказ, я вдруг поняла, что прав был тот профессор, которого я поминала недобрым словом все предыдущие десятилетия)
Приняв сиюминутное решение я действительно ушла в другую жизнь, более трудную, более нервную, но эта новая жизнь позволила мне стать относительным профи, много поездить, много повидать, заслужить некоторое уважение коллег, получить необходимое на какой-то момент второе высшее, которое в конечном итоге позволило мне пройти последние тридцать лет оставшись в профессии.
Не всем так повезло.
Может быть давно пора мысленно сказать спасибо тому профессору, лично не скажешь, его некролог был во всех СМИ.
Так что с опозданием в десятилетия я понимаю, что благодарна ему, перевернувшему мою профессиональную жизнь.