Дух древнего монашества Ч IX
В продолжении О новом проекте! "Жизнь италийских монахов", Ч I, Ч II, Ч III, Ч IV, Ч V, Ч VI, VII, Ч VIII
Продолжаем путешествие по «Диалогам о житии и чудесах италийский отцов и о вечной жизни души» Папы Римского Григория Великого (ок. 540-604 г.г. В славянской традиции - Григория Двоеслова). Следующее повествование посвящено епископу города Ферент по имени Бонифаций: «муже добродетельном, украшавшем своею жизнью епископскую кафедру». Из текста мы узнаем, что Церковь этого города не блистала роскошью и богатствами, а пребывала в бедности. В этой связи интересен пассаж Григория Великого: «бедность для добрых людей обыкновенно служит охранительницею смирения». Увы, но в наше время, апологетов противоположного взгляда на материальные богатства Церкви христианской более, чем предостаточно. Например, прот. Всеволод Чаплин искренне считает (ещё раз повторюсь, что он далеко не одинок в этой антихристианской апологетике, а скорее выражает общий тренд), что напускное богатство крайне необходимо, чтобы "отражать общественный престиж Церкви" (даже от самого слова «престиж» идет гнилостный душок «духа Маммоны»). Как видим, в древности был иной взгляд. Но вернёмся.
Единственным источником дохода Ферентинской общины был единственный виноградник. Однажды выпал сильный град и побил виноградник. Очень интересна «реакция» святого Бонифация на это бедствие. Когда «...угодник Божий вошел в сад, то воздал всемогущему Господу сердечное благодарение за то, что посетил их скорбию в самой бедности». Далее идет описание чуда Божьего (увеличение вина в сосудах) по молитве святого. «Угодник Божий Бонифаций отправился в виноградник, собрал оставшиеся ветви винограда, отнес в точило и, приказав всем удалиться, сам остался в винограднике с малолетним дитятей, приказал ему сойти в точило и истоптать собранные ветки, которых было весьма немного. Как скоро было выжато из этих веток небольшое количество вина, человек Божий собрал оное своими руками в небольшой сосуд и начал разливать с благословением по всем приготовленным сосудам и бочкам, так что в некоторые сосуды едва досталось вина. Когда таким образом во все сосуды налито было по нескольку вина, епископ повелел пресвитеру тотчас собрать и привести бедных. Как же скоро это было сделано, в точиле оказалось вина столько, что им наполнены были все сосуды, принесенные бедными. После чего, увидев, что нужды всех были достаточно удовлетворены, святой приказал дитяти оставить точило, запер погреб и, укрепив вход в него своею печатью, возвратился домой. На третий день он позвал к себе пресвитера Константина и, совершив молитву, отпер погреб. Оказалось, что все сосуды, в которые было влито им по нескольку капель вина, были теперь переполнены им, так что если бы епископ еще несколько позамедлил своим приходом, то весь пол погреба был бы залит вином. Тогда он строго заповедал пресвитеру никому не говорить об этом чуде, пока будет жив». Святой Бонифаций боялся, что мирская слава и самопиар, столь вожделенный для современных людей, послужит верной погибели его души. «Так подражал он примеру Учителя, Который, наставляя нас Своим примером на путь смирения, заповедал ученикам никому не говорить о чудесах Его, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых (Мф.17,9)».
Далее Григорий Великий размышляет о смысле «сокрытия чудес», совершаемых Богом по молитвам смиренных и святых мужей. Суть его мыслей сводится к тому, что желание «чтобы великие дела оставались неизвестными, есть признак глубокого смирения».
«Случилось однажды, что пресвитер, внук св. Бонифация - Константин, продал своего коня за двенадцать златниц и, положив их в свой ковчежец, отправился на какое-то дело. В это самое время приходят в дом епископа нищие и неотступно просят св. Бонифация подать им что-нибудь в облегчение их бедности». Епископу было нечего им дать. Но вспомнив, что у внука есть деньги за проданного коня, он «отыскал ковчежец, отломал для своей святой цели замок, вынул двенадцать златниц и разделил их, по своему усмотрению, между нищими». Заметьте, «святой цели»! Формально, он их украл, но мотив и цель - покрыли его «преступление». Когда Константин вернулся и узнал о случившемся, он был в ярости и сильном гневе. Он постоянно орал на престарелого епископа и требовал немедленного возвращения денег. «Опечаленный этими оскорбительными возгласами епископ идет в храм Пресвятыя Богородицы и Приснодевы Марии, облачается в священные одежды и, воздев руки к небу, начинает молить Богоматерь, чтобы Она помогла ему укротить безумную раздражительность пресвитера. Вдруг, по окончании молитвы, взглянув на свою одежду, епископ видит, что у него в пазухе двенадцать златниц, так ярко сияющих, как будто бы они были сейчас только отчеканены. Немедленно идет он из церкви к гневному пресвитеру, возвращает деньги, со словами: «Вот тебе твои деньги, но знай, что за скупость не быть тебе здесь епископом по моей смерти!» Из слов святого видно, что пресвитер приготовил эти деньги на случай достижения епископства. Но предсказание святого исполнилось: Константин кончил жизнь в пресвитерском чине».
То есть в этом рассказе мы находим указание на «симонию». Симония (от имени Симона - волхва, который, согласно евангельской истории в «Деяниях Апостолов», просил апостолов продать ему дар распоряжаться «Святым Духом». Симон-волхв желал использовать силу Божью ради увеличения своего имущества, которое пошатнулось из-за принятия Евангелия Самарянами и потому, что чудеса, производимые им, уже не привлекали жителей города. Приговором были слова сказанные Петром от имени Бога: «Серебро твоё да будет в погибель с тобою…») Вот как распространялась в средние века в Западной Европе покупка-продажа церковных должностей или духовного сана. «Грех симонии, или взяточничества, достиг своего апогея в одиннадцатом веке, в то самое время, когда феодальная система была в полном расцвете. История повествует нам, что в то время духовные должности, начиная с престола Петра и кончая малыми положениями блюстителей душ, оценивались определенной суммой и были предметом купли-продажи. Сам римский епископский сан в те времена был настолько подвержен таким печальным действиям, что его результатом стало наличие трех пап: Бенедикта Девятого, Сильвестра Третьего и Григория Шестого, из которых первый восседал в Латеране, второй в Ватикане, третий в соборе Марии. Скандал между этими тремя папами и их приверженцами наконец стал таким ярым и ожесточенным, что итальянцы вынуждены были призвать немецкого короля Генриха Третьего, чтобы тот разрешил спор. На соборе, состоявшемся в 1044 году в Сутри, были изложены доказательства непрекращающейся безнравственности и разврата, а также явной симонии всех трех пап. Кто из них сегодня был бы признан законным преемником престола Петра, мы не знаем. Одно ясно, что все они были одержимы теми же помыслами, как Симон волхв, «который помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян.8:20).
Не могло того быть, чтобы зло, так явно проникшее в верхние слои церкви, не проникло и в низшие слои и не накладывало бы свой отпечаток и на все духовенство. Если епископ думал, что ему должно будет уплатить высокую цену за сан епископства, то он, стремясь избежать больших затрат, поднимал цену за должность стоящим в его распоряжении более низким чинам духовенства… Такое печальное положение открывало двери церкви самым отъявленным мошенникам. Миряне без воспитания или без религии, необразованные грубые варвары покупали себе духовное служение и, таким образом, насилием проникали в ряды духовенства. Едва ли есть необходимость говорить о том, что они принесли с собой разврат, невежество, неверие и суеверие…
До тех пор, пока церковь была бедной, гонимой и поносимой, никто не помышлял пускаться в погоню за церковными санами. Но как только она объединилась с государством, и богатства мира начали стекаться в церковную казну, искушение посвятить себя церковной службе весьма увеличивалось» Источник: Миллер А. История христианской Церкви. Т.1. - С.481-482. На самом деле, симония - весьма живучий порок (в целом, как и любой другой) и нынешней Церкви.
Крайне интересным представляется описание святого Бонифация в отроческом возрасте. Вот что пишет Григорий Великий. «В этом возрасте, когда он еще жил со своею матерью, нередко он возвращался домой то без верхней, то даже без нижней одежды. Ибо, посещая разные дома, как скоро он видел какого-нибудь бедняка неприкрытым, снимал свою одежду и отдавал ему...Мать часто его бранила и выговаривала, что за охота была ему отдавать другим одежду, когда сам беден. Но вот однажды она пошла в свою житницу, где хранился хлеб, заготовленный для годового содержания, и видит, что сын ее всю почти пшеницу роздал бедным. Мать пришла в отчаяние, начала терзаться и плакать, что вот пропал годовой их запас». Юный отрок «повергся пред Богом с молитвою ...и немного спустя пригласил мать снова в житницу. Пшеницы оказалось теперь такое количество, что не было столько и тогда, когда у матери был собран запас на целый год. Мать изумилась, увидев это чудо и, познав, как действенна была молитва отрока, сама с того времени заставляла его раздавать хлеб».
(продолжение следует … )
P/S. Под катом смотрите сканы древних текстов (древнеславянский)
Продолжаем путешествие по «Диалогам о житии и чудесах италийский отцов и о вечной жизни души» Папы Римского Григория Великого (ок. 540-604 г.г. В славянской традиции - Григория Двоеслова). Следующее повествование посвящено епископу города Ферент по имени Бонифаций: «муже добродетельном, украшавшем своею жизнью епископскую кафедру». Из текста мы узнаем, что Церковь этого города не блистала роскошью и богатствами, а пребывала в бедности. В этой связи интересен пассаж Григория Великого: «бедность для добрых людей обыкновенно служит охранительницею смирения». Увы, но в наше время, апологетов противоположного взгляда на материальные богатства Церкви христианской более, чем предостаточно. Например, прот. Всеволод Чаплин искренне считает (ещё раз повторюсь, что он далеко не одинок в этой антихристианской апологетике, а скорее выражает общий тренд), что напускное богатство крайне необходимо, чтобы "отражать общественный престиж Церкви" (даже от самого слова «престиж» идет гнилостный душок «духа Маммоны»). Как видим, в древности был иной взгляд. Но вернёмся.
Единственным источником дохода Ферентинской общины был единственный виноградник. Однажды выпал сильный град и побил виноградник. Очень интересна «реакция» святого Бонифация на это бедствие. Когда «...угодник Божий вошел в сад, то воздал всемогущему Господу сердечное благодарение за то, что посетил их скорбию в самой бедности». Далее идет описание чуда Божьего (увеличение вина в сосудах) по молитве святого. «Угодник Божий Бонифаций отправился в виноградник, собрал оставшиеся ветви винограда, отнес в точило и, приказав всем удалиться, сам остался в винограднике с малолетним дитятей, приказал ему сойти в точило и истоптать собранные ветки, которых было весьма немного. Как скоро было выжато из этих веток небольшое количество вина, человек Божий собрал оное своими руками в небольшой сосуд и начал разливать с благословением по всем приготовленным сосудам и бочкам, так что в некоторые сосуды едва досталось вина. Когда таким образом во все сосуды налито было по нескольку вина, епископ повелел пресвитеру тотчас собрать и привести бедных. Как же скоро это было сделано, в точиле оказалось вина столько, что им наполнены были все сосуды, принесенные бедными. После чего, увидев, что нужды всех были достаточно удовлетворены, святой приказал дитяти оставить точило, запер погреб и, укрепив вход в него своею печатью, возвратился домой. На третий день он позвал к себе пресвитера Константина и, совершив молитву, отпер погреб. Оказалось, что все сосуды, в которые было влито им по нескольку капель вина, были теперь переполнены им, так что если бы епископ еще несколько позамедлил своим приходом, то весь пол погреба был бы залит вином. Тогда он строго заповедал пресвитеру никому не говорить об этом чуде, пока будет жив». Святой Бонифаций боялся, что мирская слава и самопиар, столь вожделенный для современных людей, послужит верной погибели его души. «Так подражал он примеру Учителя, Который, наставляя нас Своим примером на путь смирения, заповедал ученикам никому не говорить о чудесах Его, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых (Мф.17,9)».
Далее Григорий Великий размышляет о смысле «сокрытия чудес», совершаемых Богом по молитвам смиренных и святых мужей. Суть его мыслей сводится к тому, что желание «чтобы великие дела оставались неизвестными, есть признак глубокого смирения».
«Случилось однажды, что пресвитер, внук св. Бонифация - Константин, продал своего коня за двенадцать златниц и, положив их в свой ковчежец, отправился на какое-то дело. В это самое время приходят в дом епископа нищие и неотступно просят св. Бонифация подать им что-нибудь в облегчение их бедности». Епископу было нечего им дать. Но вспомнив, что у внука есть деньги за проданного коня, он «отыскал ковчежец, отломал для своей святой цели замок, вынул двенадцать златниц и разделил их, по своему усмотрению, между нищими». Заметьте, «святой цели»! Формально, он их украл, но мотив и цель - покрыли его «преступление». Когда Константин вернулся и узнал о случившемся, он был в ярости и сильном гневе. Он постоянно орал на престарелого епископа и требовал немедленного возвращения денег. «Опечаленный этими оскорбительными возгласами епископ идет в храм Пресвятыя Богородицы и Приснодевы Марии, облачается в священные одежды и, воздев руки к небу, начинает молить Богоматерь, чтобы Она помогла ему укротить безумную раздражительность пресвитера. Вдруг, по окончании молитвы, взглянув на свою одежду, епископ видит, что у него в пазухе двенадцать златниц, так ярко сияющих, как будто бы они были сейчас только отчеканены. Немедленно идет он из церкви к гневному пресвитеру, возвращает деньги, со словами: «Вот тебе твои деньги, но знай, что за скупость не быть тебе здесь епископом по моей смерти!» Из слов святого видно, что пресвитер приготовил эти деньги на случай достижения епископства. Но предсказание святого исполнилось: Константин кончил жизнь в пресвитерском чине».
То есть в этом рассказе мы находим указание на «симонию». Симония (от имени Симона - волхва, который, согласно евангельской истории в «Деяниях Апостолов», просил апостолов продать ему дар распоряжаться «Святым Духом». Симон-волхв желал использовать силу Божью ради увеличения своего имущества, которое пошатнулось из-за принятия Евангелия Самарянами и потому, что чудеса, производимые им, уже не привлекали жителей города. Приговором были слова сказанные Петром от имени Бога: «Серебро твоё да будет в погибель с тобою…») Вот как распространялась в средние века в Западной Европе покупка-продажа церковных должностей или духовного сана. «Грех симонии, или взяточничества, достиг своего апогея в одиннадцатом веке, в то самое время, когда феодальная система была в полном расцвете. История повествует нам, что в то время духовные должности, начиная с престола Петра и кончая малыми положениями блюстителей душ, оценивались определенной суммой и были предметом купли-продажи. Сам римский епископский сан в те времена был настолько подвержен таким печальным действиям, что его результатом стало наличие трех пап: Бенедикта Девятого, Сильвестра Третьего и Григория Шестого, из которых первый восседал в Латеране, второй в Ватикане, третий в соборе Марии. Скандал между этими тремя папами и их приверженцами наконец стал таким ярым и ожесточенным, что итальянцы вынуждены были призвать немецкого короля Генриха Третьего, чтобы тот разрешил спор. На соборе, состоявшемся в 1044 году в Сутри, были изложены доказательства непрекращающейся безнравственности и разврата, а также явной симонии всех трех пап. Кто из них сегодня был бы признан законным преемником престола Петра, мы не знаем. Одно ясно, что все они были одержимы теми же помыслами, как Симон волхв, «который помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян.8:20).
Не могло того быть, чтобы зло, так явно проникшее в верхние слои церкви, не проникло и в низшие слои и не накладывало бы свой отпечаток и на все духовенство. Если епископ думал, что ему должно будет уплатить высокую цену за сан епископства, то он, стремясь избежать больших затрат, поднимал цену за должность стоящим в его распоряжении более низким чинам духовенства… Такое печальное положение открывало двери церкви самым отъявленным мошенникам. Миряне без воспитания или без религии, необразованные грубые варвары покупали себе духовное служение и, таким образом, насилием проникали в ряды духовенства. Едва ли есть необходимость говорить о том, что они принесли с собой разврат, невежество, неверие и суеверие…
До тех пор, пока церковь была бедной, гонимой и поносимой, никто не помышлял пускаться в погоню за церковными санами. Но как только она объединилась с государством, и богатства мира начали стекаться в церковную казну, искушение посвятить себя церковной службе весьма увеличивалось» Источник: Миллер А. История христианской Церкви. Т.1. - С.481-482. На самом деле, симония - весьма живучий порок (в целом, как и любой другой) и нынешней Церкви.
Крайне интересным представляется описание святого Бонифация в отроческом возрасте. Вот что пишет Григорий Великий. «В этом возрасте, когда он еще жил со своею матерью, нередко он возвращался домой то без верхней, то даже без нижней одежды. Ибо, посещая разные дома, как скоро он видел какого-нибудь бедняка неприкрытым, снимал свою одежду и отдавал ему...Мать часто его бранила и выговаривала, что за охота была ему отдавать другим одежду, когда сам беден. Но вот однажды она пошла в свою житницу, где хранился хлеб, заготовленный для годового содержания, и видит, что сын ее всю почти пшеницу роздал бедным. Мать пришла в отчаяние, начала терзаться и плакать, что вот пропал годовой их запас». Юный отрок «повергся пред Богом с молитвою ...и немного спустя пригласил мать снова в житницу. Пшеницы оказалось теперь такое количество, что не было столько и тогда, когда у матери был собран запас на целый год. Мать изумилась, увидев это чудо и, познав, как действенна была молитва отрока, сама с того времени заставляла его раздавать хлеб».
(продолжение следует … )
P/S. Под катом смотрите сканы древних текстов (древнеславянский)