И всё-таки она охраняется!
Сим постом ваш покорный слуга решил продолжить правовые дискуссии относительно тайны связи и незаконности перлюстрации электронной почты.
Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.
Конституция РФ, ст.23 Продолжать спорить в глубинах комментариев не рационально. И вот почему. "Колеблющихся" мы уже убедили ранее (1, 2, 3), остались лишь самые стойкие оппоненты, которые всё равно не смогут признать свою неправоту. Это люди, которые строют или эксплуатируют информационные системы, предусматривающие нарушение права работников на тайну связи. Разумеется, имея такую работу, невозможно признать, что все эти годы беспардонно нарушал Конституцию, учил других это делать или оправдывал такие нарушения псевдоюридическими рассуждениями. Эти уважаемые оппоненты ни за что не согласятся с моими доводами, даже если будет как в том анекдоте про четырёх раввинов.
Вот почему дискуссию я веду исключительно "на публику". Итак, опровергнем доводы моих оппонентов.
Очередной аргумент уважаемого toparenko сводится к тому, что в действиях сотрудника СБ, просматривающего электронную почту других работников, нет состава преступления из-за отсутствия умысла: "нельзя умышленно ознакомиться с тем, чего быть не должно" - пишет он.
Да, в служебной почте запрещено отправлять личные сообщения. Эквивалентен ли этот запрет отсутствию таких сообщений? Разумеется, нет. Запреты нарушаются. Любой адекватный человек может и должен ожидать нарушения запрета. Особенно если в его обязанности входит выявлять именно такие нарушения.
Напомню читателям совершенно аналогичный случай, дошедший до Верховного суда и ставший без натяжек прецедентом (ссылка, там ближе к концу список). Гражданин оставил в запертом дачном домике бутылку водки с ядом. То, на что он рассчитывал, случилось: вор выпил и отравился. Отравитель был признан виновным, и высшие судебные инстанции подтвердили приговор. Несмотря на однозначный запрет проникновения в жилище, несмотря на совершение потерпевшим противоправных действий (кражи), подсудимый мог ожидать и ожидал этого проникновения. Следовательно, умысел (на причинение вреда здоровью) в его действиях был.
Наши люди пользуются казённой связью в личных целях даже чаще, чем совершают кражи со взломом. Ожидать соблюдения подобного запрета не может ни один здравомыслящий человек. Поэтому в действиях перлюстратора субъективная часть - есть! Он "предвидел возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желал их наступления" (ст.25 УК), поэтому, согласно ч.2 указанной статьи, преступление (нарушение тайны связи) совершено с прямым умыслом.
На практике кроме вышеуказанных рассуждений суду могут быть представлены и иные доказательства умысла. Статистика ранее выявленных нарушений; показания работников, которые неоднократно отправляли в служебной почте личные сообщения и были наказаны за это; должностная инструкция офицера безопасности, предусматривающая подобные инциденты и т.д. - всё это ещё раз доказывает, что подозреваемый сознательно допускал возможность нарушения тайны переписки.
Другой аргумент моего уважаемого оппонента состоит в ссылке на ст.39 УК ("Крайняя необходимость"): "Учитывая, что иным способом, кроме как просмотреть сообщение, невозможно определить данный факт на представителей работодателей действуют обстоятельства, исключающие преступность деяния - а именно п.1 ст.39 УК" - пишет он.
В этом утверждении сразу две логических ошибки.
Во-первых, крайней необходимостью не считаются случаи, когда "был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный" (ч.2 ст.39 УК). Это совершенно естественное положение, с точки зрения здравого смысла. Какой вред причинён в нашем случае? Нарушено право человека, гарантированное Конституцией. Какой вред предотвращён? (Даже не предотвращён, а только может быть предотвращён, если перлюстратору повезёт.) Разглашение коммерческой тайны, нарушение порядка обработки персональных данных, нецелевое использование казённых средств связи - более существенных нарушений тут не выявить.
Сравните: конституционное право с одной стороны и экономический интерес предприятия с другой. Мы же в данной дискуссии исходим из того, что "человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст.2)". Так что налицо причинение несоразмерного вреда "явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности" (ч.2 ст.39 УК).
Во-вторых, другое обязательное условие применимости ч.1 ст.39 - это "опасность не могла быть устранена иными средствами". Подозреваю, что таковых "иных средств" есть несколько, но назову сейчас только одно. Выпускаемая нашей компанией DLP-система имеет основной режим работы автоматический, предотвращая передачу вовне конфиденциальной или иной нежелательной информации без ознакомления с ней человека. Скажете, реклама? Может быть, но иной способ есть. И наши уважаемые клиенты этим способом успешно пользуются. Но наша DLP-система - для тех, у кого стоит задача предотвратить. А если кто-то кое-где у нас порой имеет задачу ознакомиться с перепиской работников, то им остаётся лишь подвергать вольной трактовке цитаты из законов.
На сегодня хватит. Продолжу в другой раз, если моим читателям вообще интересна такая дискуссия. "Может, лучше про реактор?"
Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.
Конституция РФ, ст.23 Продолжать спорить в глубинах комментариев не рационально. И вот почему. "Колеблющихся" мы уже убедили ранее (1, 2, 3), остались лишь самые стойкие оппоненты, которые всё равно не смогут признать свою неправоту. Это люди, которые строют или эксплуатируют информационные системы, предусматривающие нарушение права работников на тайну связи. Разумеется, имея такую работу, невозможно признать, что все эти годы беспардонно нарушал Конституцию, учил других это делать или оправдывал такие нарушения псевдоюридическими рассуждениями. Эти уважаемые оппоненты ни за что не согласятся с моими доводами, даже если будет как в том анекдоте про четырёх раввинов.
Вот почему дискуссию я веду исключительно "на публику". Итак, опровергнем доводы моих оппонентов.
Очередной аргумент уважаемого toparenko сводится к тому, что в действиях сотрудника СБ, просматривающего электронную почту других работников, нет состава преступления из-за отсутствия умысла: "нельзя умышленно ознакомиться с тем, чего быть не должно" - пишет он.
Да, в служебной почте запрещено отправлять личные сообщения. Эквивалентен ли этот запрет отсутствию таких сообщений? Разумеется, нет. Запреты нарушаются. Любой адекватный человек может и должен ожидать нарушения запрета. Особенно если в его обязанности входит выявлять именно такие нарушения.
Напомню читателям совершенно аналогичный случай, дошедший до Верховного суда и ставший без натяжек прецедентом (ссылка, там ближе к концу список). Гражданин оставил в запертом дачном домике бутылку водки с ядом. То, на что он рассчитывал, случилось: вор выпил и отравился. Отравитель был признан виновным, и высшие судебные инстанции подтвердили приговор. Несмотря на однозначный запрет проникновения в жилище, несмотря на совершение потерпевшим противоправных действий (кражи), подсудимый мог ожидать и ожидал этого проникновения. Следовательно, умысел (на причинение вреда здоровью) в его действиях был.
Наши люди пользуются казённой связью в личных целях даже чаще, чем совершают кражи со взломом. Ожидать соблюдения подобного запрета не может ни один здравомыслящий человек. Поэтому в действиях перлюстратора субъективная часть - есть! Он "предвидел возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желал их наступления" (ст.25 УК), поэтому, согласно ч.2 указанной статьи, преступление (нарушение тайны связи) совершено с прямым умыслом.
На практике кроме вышеуказанных рассуждений суду могут быть представлены и иные доказательства умысла. Статистика ранее выявленных нарушений; показания работников, которые неоднократно отправляли в служебной почте личные сообщения и были наказаны за это; должностная инструкция офицера безопасности, предусматривающая подобные инциденты и т.д. - всё это ещё раз доказывает, что подозреваемый сознательно допускал возможность нарушения тайны переписки.
Другой аргумент моего уважаемого оппонента состоит в ссылке на ст.39 УК ("Крайняя необходимость"): "Учитывая, что иным способом, кроме как просмотреть сообщение, невозможно определить данный факт на представителей работодателей действуют обстоятельства, исключающие преступность деяния - а именно п.1 ст.39 УК" - пишет он.
В этом утверждении сразу две логических ошибки.
Во-первых, крайней необходимостью не считаются случаи, когда "был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный" (ч.2 ст.39 УК). Это совершенно естественное положение, с точки зрения здравого смысла. Какой вред причинён в нашем случае? Нарушено право человека, гарантированное Конституцией. Какой вред предотвращён? (Даже не предотвращён, а только может быть предотвращён, если перлюстратору повезёт.) Разглашение коммерческой тайны, нарушение порядка обработки персональных данных, нецелевое использование казённых средств связи - более существенных нарушений тут не выявить.
Сравните: конституционное право с одной стороны и экономический интерес предприятия с другой. Мы же в данной дискуссии исходим из того, что "человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст.2)". Так что налицо причинение несоразмерного вреда "явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности" (ч.2 ст.39 УК).
Во-вторых, другое обязательное условие применимости ч.1 ст.39 - это "опасность не могла быть устранена иными средствами". Подозреваю, что таковых "иных средств" есть несколько, но назову сейчас только одно. Выпускаемая нашей компанией DLP-система имеет основной режим работы автоматический, предотвращая передачу вовне конфиденциальной или иной нежелательной информации без ознакомления с ней человека. Скажете, реклама? Может быть, но иной способ есть. И наши уважаемые клиенты этим способом успешно пользуются. Но наша DLP-система - для тех, у кого стоит задача предотвратить. А если кто-то кое-где у нас порой имеет задачу ознакомиться с перепиской работников, то им остаётся лишь подвергать вольной трактовке цитаты из законов.
На сегодня хватит. Продолжу в другой раз, если моим читателям вообще интересна такая дискуссия. "Может, лучше про реактор?"