Смерть в ДТП: под гусеницами танка?
Первая цифра жертв событий 1941 - 45 годов для СССР появилась практически сразу же после войны. Сталин промолчал: по донесению Генштаба, убитых, умерших от ран и пропавших без вести на поле боя - 7,5 миллиона человек. Как получили вторую цифру? Говорят, сложили объявленные 20 миллионов и цифру названную Сталиным. Приводят и другие цифры потерь: СССР во Второй мировой войне: погибли 41 миллион 979 тысяч человек . Складывается ощущение, что кто то соревнуется в странной игре с названием «кто больше». А мы в таки игры играть не станем. Мы вспомним Виктора Суворова и посмотрим на цифры потерь не с количественной, а с качественной стороны. И получится что легенду я вышибаю из-под ног, как палач вышибает табуретку. Надо иметь жестокое сердце или не иметь его вообще, чтобы работать палачом, тем более - палачом, убивающим национальные святыни великого народа своего собственного народа. Нет ничего страшнее, чем выполнять работу палача. Эту роль я принял на себя добровольно.
Что за легенда? Известный политтехнолог Кунгуров недавно предложил весьма смелую методику оценки числа смертей от так называемой пандемии короновируса. Вот что он пишет: это еще не все. Реальный вклад пандемии в сверхсмертность (если она есть) нужно вычислять по соотношению общей смертности к превышению числа смертей от ОРВИ. Но по итогам года может оказаться, что никакой сверхсмертности нет. Просто апрельский всплеск месячной смертности на 20% будет компенсирован снижением ее на 2% в последующие месяцы. В результате годовые показатели смертности останутся нормативными. Это объясняется тем, что ОРВИ не убивают здоровых людей, а выбивают слабое звено в популяции. Не будь сезона гриппа, старик умер бы в мае от обострения аллергии на пыльцу, в июле от жары или в сентябре от инфаркта. А так он помер от пневмонии в марте в тот самый год, когда ему в любом случае пора было отправляться на кладбище. А мы посмотрим на крайне любопытную табличку опубликованную в 1993 году Российской Академией Наук в труде «Население Советского Союза 1922 - 1991».
Из нее мы увидим, что число умерших по годам в 1920 - 1926 составляло от 6, 2 до 3, 7 миллионов человек, причем отрицательный прирост фиксировался в году когда «официально» бушевала Гражданская война. И что же теперь получается? Население СССР к концу тридцатых - началу и середине сороковых годов изменилось не особенно сильно. А вот ВСЕ потери войны, обозначенные Сталиным, и поделенные на 4 ее года означают, что ежегодно всех потерь было примерно 1, 5 миллиона, не более! Но если применить методику Кунгурова и встать рядом с табуреткой приговоренного на место палача получается что мы будем вынуждены задать много вопросов. На фронте не болеют простудами и ревматизмами. Вот, очень страшный для многих вопрос: сократилось ли за годы войны число «гражданских» ДПТ? А если да - то не были ли они странным (или страшным, это уж кому - как) образом «компенсированными» такими событиями как «погиб под гусеницами танка»? И еще вопрос лишь начинающий, а не завершающий серию: разве не было скажем в «мирной жизни» обвалов зданий? Не гибли в них люди? А если человек не погиб под мирным завалом, а был похоронен под обвалами окопа вызванными бомбой - нам его больше жалко? Или все таки меньше?
Трудно тут рассуждать, но все же - необходимо.
Поддержать наш блог,
imed3, вы можете в любое время переводом по актуальным динамически изменяемым реквизитам опубликованным в конце этого текста.
Что за легенда? Известный политтехнолог Кунгуров недавно предложил весьма смелую методику оценки числа смертей от так называемой пандемии короновируса. Вот что он пишет: это еще не все. Реальный вклад пандемии в сверхсмертность (если она есть) нужно вычислять по соотношению общей смертности к превышению числа смертей от ОРВИ. Но по итогам года может оказаться, что никакой сверхсмертности нет. Просто апрельский всплеск месячной смертности на 20% будет компенсирован снижением ее на 2% в последующие месяцы. В результате годовые показатели смертности останутся нормативными. Это объясняется тем, что ОРВИ не убивают здоровых людей, а выбивают слабое звено в популяции. Не будь сезона гриппа, старик умер бы в мае от обострения аллергии на пыльцу, в июле от жары или в сентябре от инфаркта. А так он помер от пневмонии в марте в тот самый год, когда ему в любом случае пора было отправляться на кладбище. А мы посмотрим на крайне любопытную табличку опубликованную в 1993 году Российской Академией Наук в труде «Население Советского Союза 1922 - 1991».
Из нее мы увидим, что число умерших по годам в 1920 - 1926 составляло от 6, 2 до 3, 7 миллионов человек, причем отрицательный прирост фиксировался в году когда «официально» бушевала Гражданская война. И что же теперь получается? Население СССР к концу тридцатых - началу и середине сороковых годов изменилось не особенно сильно. А вот ВСЕ потери войны, обозначенные Сталиным, и поделенные на 4 ее года означают, что ежегодно всех потерь было примерно 1, 5 миллиона, не более! Но если применить методику Кунгурова и встать рядом с табуреткой приговоренного на место палача получается что мы будем вынуждены задать много вопросов. На фронте не болеют простудами и ревматизмами. Вот, очень страшный для многих вопрос: сократилось ли за годы войны число «гражданских» ДПТ? А если да - то не были ли они странным (или страшным, это уж кому - как) образом «компенсированными» такими событиями как «погиб под гусеницами танка»? И еще вопрос лишь начинающий, а не завершающий серию: разве не было скажем в «мирной жизни» обвалов зданий? Не гибли в них люди? А если человек не погиб под мирным завалом, а был похоронен под обвалами окопа вызванными бомбой - нам его больше жалко? Или все таки меньше?
Трудно тут рассуждать, но все же - необходимо.
Поддержать наш блог,
imed3, вы можете в любое время переводом по актуальным динамически изменяемым реквизитам опубликованным в конце этого текста.