(no subject)
Друг купил-таки книгу: Lang, Francis. Mémoires d’un Médecin de Campagne 1940-1990. Fribourg: Fragnières, 1991. Автор - швейцарский врач, с конца 1950-го по апрель 1951-го лечивший Вальтера Шелленберга. Врач, видимо, настоящий - не отказывался лечить человека с клеймом военного преступника. Очаровался Шелленбергом чуть ли не до неприличия… но я забегаю вперёд, давайте по порядку. В книге всего одна глава про Шелленберга, но в ней виден и очаровывающий всех, кого возможно, Шелленберг, и отношение к немецким «военным преступникам»… и сам автор, конечно.
Давайте с самого-самого начала. Даже американцы, несмотря на все старания, смогли доказательно предъявить Шелленбергу только членство в преступных организациях (НСДАП и СС), и соучастие в расстреле русских из организации "Цеппелин", как любезно расскажет Википедия. Но всё же немного подправим интернет-энциклопедию: Шелленберг организовал "Цеппелин" из советских военнопленных, он не отказывался от этого, сам пишет об этом в своих мемуарах. А американцы формулируют так: в соучастии - виновен, потому что знал о готовящемся расстреле и ничего не сделал. Своя логика в этом есть: если ты знал о готовящемся грабеже, допустим, и не сообщил в полицию - пойдёшь как соучастник, даже если только знал, а к ограбленному дому и не подходил. Однако на том самом процессе, в том самом Нюрнберге, было установлено, что расстреляли цепплелиновцев гестаповцы, решил это Мюллер, давным-давно бывший с Шелленбергом на ножах. Внимание, вопрос: "Кому Шелленберг мог сообщить о готовящейся операции, чтобы предотвратить её? Гитлеру, Гиммлеру, Борману, Кальтенбруннеру? Кому?" О возможном расстреле знали все, кому положено - как Шелленберг мог предотвратить его? В общем, нам совершенно непонятна такая формулировка, хотя и понятно, что надо было придраться хоть к чему-то, чтобы посадить высокопоставленного гитлеровца. Видимо, советские решили, что кто-то должен сидеть за расстрел русских военнопленных, а Мюллера не поймаешь. И это можно понять... но обвинение всё же ни к селу, ни к городу, правда. Так что будем логично считать, что доказанным является только членство в преступных организациях. А когда Шелленберг вступал в них, они никем абсолютно не считались преступными, были обычными государственными. Вступил он в них в 33-34-х годах, когда Гитлер только пришёл к власти и пока ещё даже не перестал соблюдать Версальский мирный договор 1919 года. (Перестанет в 1935-м.) Специально обращаю внимание, что Шелленберг вступил в государственные организации, когда лидер этого государства не насторожил ещё ничем никого. Это, примерно, как если бы коммунистическую партию СССР признали преступной организацией, и человека, вступившего в неё - тоже.
Хотите ещё историю про Шелленберга?Она немного связана с этим самым расстрелом, через Мюллера. В списках тех, кто вместе с Шелленбергом эвакуировался из Берлина в Швецию, был и адъютант Мюллера, Реннау, при этом он же - соглядатай, приставленный Кальтенбруннером следить за Шелленбергом во время организации эвакуации евреев в Швецию. Видимо, Шелленберг очаровывал его по привычке, чтобы чужой подчинённый поменьше докладывал давнему неприятелю, а потом, когда пришло время спасаться, не стал его бросать в разрушаемом Берлине... Чтобы сыграть дружелюбие, надо понять, что подействует на человека, а его понимаешь - как его бросить? Вот так подчинённый Мюллера эвакуировался в Швецию вместе с женой и дочкой. И какое-то время, пока граф Бернадотт не выдал немцев англичанам, существовал на деньги бывшего ведомства Шелленберга.
(Первым Бернадотт выдал Шелленберга, главу разведки англичане запросили раньше. В конце концов выдал всех, включая шведов по рождению. Он же Бернадотт, а не Шелленберг, в самом деле. Евреев спасать - почётнее, чем немцев.)
Ну вот, можно начинать пересказывать главу о Шелленберге. Освободившийся в декабре 1950-го, расплатившийся за членство в неподходящих организациях, Шелленберг возвращается к семье в Швейцарию, возобновляет старые знакомства, и начинает лечение. "Прибыв, Шелленберг вручил мне плёнки микрофильмов, содержащих всю серию документов, подготовленных до его процесса перед Нюрнбергским трибуналом. В них шла речь о свидетельствах в его пользу, исходящих от высоких персон".
Вот так он подготовился, чтобы врач согласился его лечить. Заметим, Швейцария была нейтральной и не пострадала от Гитлера. И вообще никак не пострадала от Шелленберга. "Среди них были свидетельства графа Бернадотта, президента центрального комитета шведского Красного Креста, французского генерала Жиро. Роже Массон (начальник разведки и контрразведки в Швейцарии) составил отчёт на двадцати страницах, в котором подробно описал услуги, оказанные Шелленбергом Швейцарии. Этот текст, написанный в Монт-Пелерен и датированный 10 мая 1948-го, был подтверждён и подписан также и генералом Гизаном (швейцарским главнокомандующим). Бывший президент Конфедерации Жан-Мари Мюзи в коротком отчёте, написанном во Фрибурге 8 мая 1948-го, объяснил акцию по спасению евреев, в которой Шелленберг принимал участие в феврале 1945-го".
В скобках - мои примечания.
"Я спрятал этого таинственного пациента в больнице Билленса. Медперсонал, лечивший его, не знал, кто он такой. Они называли его "мосье из 30 А", номера палаты, которую он занимал.
По вечерам, когда у меня было время, я приходил к нему на час раньше, и мы разговаривали. Он бывал на Балканах и рассказывал мне, что видел в Румынии, Югославии, Чехословакии.
Я его очень уважал. Мы были практически ровесниками, и скоро хорошо узнали друг друга. Шелленберг был ярым католиком, он причащался каждый день".
Видимо, боялся умереть в любой момент, перед смертью причащают обязательно...
"Вальтер Шелленберг был красивым мужчиной, симпатичным, интеллигентным, музыкантом и бывшим адвокатом".
Вот так-то, не только Шанель оценила Шелленберга. Когда мужчина начинает описание мужчины, а не женщины, с его внешности, а не профессии, это... забавно и немного странно. Он и досуг проводил с женой и Шелленбергом. «В кинотеатре Сильвия говорила с Шелленбергом по-английски, а я по-немецки». Потом врач выставит ему счёт на 20 тысяч швейцарских франков, но пока Шелленберг не знает об этом. Пока, несмотря на обезболивающие, общается, мгновенно переключаясь с одного языка на другой.
"Уже отец пятерых детей, он был женат вторым браком на Ирен, молодой польке".
- Бригаденфюрер, вы сошли с ума - делать ребёнка, когда жена приехала к вам в тюрьму, навестить в разбомбленном в пыль Нюрнберге?! Какой ребёнок?!
- Как - какой, обыкновенный, - развёл руками ни на кого непохожий самый молодой генерал рейха. - Вы же всё понимаете, Штирлиц...
Потом швейцарские власти решили, может, выслужиться... и выставили из страны его семью. 20 страниц перечисления заслуг - мало, вот если бы вдвое больше, они бы ещё подумали... Шелленберги переехали в Италию. А когда они опять поехали на лечение в Швейцарию, уже тайно, началось что-то непонятное... Шелленбергу стало сильно хуже, он кричал от боли. Его высадили из поезда и довезли до ближайшей больницы - там итальянские врачи, узнав, кто он такой, отказались его лечить. Притом, что им не нужно было его оперировать, достаточно пустить морфий по вене. И вот теперь-то итальянцы никак, совсем никак, не докажут, что уж они-то были союзниками Гитлера нечаянно. Кто ещё мог бы отказать в уколе обезболивающего кричавшему от боли онкобольному, если не гитлеровец в концлагере? Итальянцы пошли за Гитлером по душевной склонности. Шелленберг не кричал никогда, пока ещё мог сдерживаться, даже когда лицо искажалось от боли - а эти, с позволения сказать, врачи, не смогли, глядя на бывшего гитлеровца, сдержать желание сделать подлость. Ну-ну…
Иренка стала договариваться с другими врачами, повезла умирающего от боли мужа в Турин, к профессору, тот уже взялся лечить, звонил Френсису Лангу, и тот консультировал, никакого "Я понятия не имею, о ком вы говорите!" не было. Спасибо ему. Вот, профессор взялся лечить, консультировался с другим врачом, не на "отвали" работал. Видимо, не за чужие заслуги профессор.
Френсис Ланг пассажем в конце испортил впечатление о себе. Вот он: "Я прибавлю несколько слов об одном из персонажей этой ситуации, погребённом под сенью истории. Речь идёт о доверенном лице Роже Массона, Свене Хиннене. Назначенный телохранителем Шелленберга, он поддерживал с ним слишком сложные отношения. Свен Хиннен сформировал с его супругой, женщиной необыкновенной красоты, совершенно восхитительную пару. Они жили в Лозанне, и Свен Хиннен приезжал с визитом к Шелленбергу в больницу, чтобы убедить его, что всё идёт хорошо. Свен Хинненвнешне проявлял симпатию к Шелленбергу, но в реальности он испытывал к нему большое недоверие. Он признался, что хочет написать книгу с разоблачениями Шелленберга. Однажды я узнал, что он покончил с собой. Его самоубийство, кажется, было связано с проектом этой книги".
Здесь прекрасно всё, начиная с намёка, что жена изменяла Шелленбергу. Его жена, никакой пропаганде никогда не сдававшая мужа - раз, не вышедшая замуж после - два. Можно и три: она уже жила одна с детьми в этой самой Шверйцарии после войны, и последствия были такими, что Шелленберг американцев просил ей помочь, во время процесса, во Дворце правосудия. Затравили Ирене совсем люди, не воевавшие с 1815 года, которым даже Гитлер не мешал быть людьми, а они всё равно нападали на тех, кто послабее.
Ну и... положим, Свен Хиннен в самом деле хотел написать книгу с разоблачениями - если Ирен его любовница, она бросит немедленно того, кто опозорит её детей. А уж последняя фраза - просто шедевр: положим, он собирался написать книгу, и понял, что - никак. Просто передумал писать, какие проблемы? Недостаточно погребёшься под сенью истории?..
В общем, меня всегда учили не доверять слишком эмоциональным текстам - если пихают эмоции, значит, фактов нет. А тут буквально ни одного факта, сплошь домыслы. И домыслы такие, что само собой вспоминается описание, в котором мужчина уделил слишком много внимания внешности другого мужчины, а его профессию назвал в последнюю очередь. Вы много таких мужчин встречали?..
Ну и самый последний штрих. Врач пишет сам, это не в примечаниях от кого-то: после смерти мужа Ирене ещё много раз писала ему - может, потому, что хотела поговорить о муже с симпатизирующим ему человеком, может, старалась поддержать контакт - но он ни разу ей не ответил, потому что не хотел тратить своё время, и вообще ему это было неинтересно.
Швейцарец ревновал… единственное, что мне непонятно - почему он не простил Шелленбергу долг за лечение? Простишь - и он тебе обязан, ты, так сказать, имеешь право ревновать. И к другу, и к жене, и к кому угодно. Шелленберг вот содержал соотечественника, немца - но чужого для него человека. А тут… если ты ревнуешь так, что тебе отказывают вежливость и разум, ты сам выставляешь себя хамом перед читателями, должна же твоя ревность пользу приносить?..
Давайте с самого-самого начала. Даже американцы, несмотря на все старания, смогли доказательно предъявить Шелленбергу только членство в преступных организациях (НСДАП и СС), и соучастие в расстреле русских из организации "Цеппелин", как любезно расскажет Википедия. Но всё же немного подправим интернет-энциклопедию: Шелленберг организовал "Цеппелин" из советских военнопленных, он не отказывался от этого, сам пишет об этом в своих мемуарах. А американцы формулируют так: в соучастии - виновен, потому что знал о готовящемся расстреле и ничего не сделал. Своя логика в этом есть: если ты знал о готовящемся грабеже, допустим, и не сообщил в полицию - пойдёшь как соучастник, даже если только знал, а к ограбленному дому и не подходил. Однако на том самом процессе, в том самом Нюрнберге, было установлено, что расстреляли цепплелиновцев гестаповцы, решил это Мюллер, давным-давно бывший с Шелленбергом на ножах. Внимание, вопрос: "Кому Шелленберг мог сообщить о готовящейся операции, чтобы предотвратить её? Гитлеру, Гиммлеру, Борману, Кальтенбруннеру? Кому?" О возможном расстреле знали все, кому положено - как Шелленберг мог предотвратить его? В общем, нам совершенно непонятна такая формулировка, хотя и понятно, что надо было придраться хоть к чему-то, чтобы посадить высокопоставленного гитлеровца. Видимо, советские решили, что кто-то должен сидеть за расстрел русских военнопленных, а Мюллера не поймаешь. И это можно понять... но обвинение всё же ни к селу, ни к городу, правда. Так что будем логично считать, что доказанным является только членство в преступных организациях. А когда Шелленберг вступал в них, они никем абсолютно не считались преступными, были обычными государственными. Вступил он в них в 33-34-х годах, когда Гитлер только пришёл к власти и пока ещё даже не перестал соблюдать Версальский мирный договор 1919 года. (Перестанет в 1935-м.) Специально обращаю внимание, что Шелленберг вступил в государственные организации, когда лидер этого государства не насторожил ещё ничем никого. Это, примерно, как если бы коммунистическую партию СССР признали преступной организацией, и человека, вступившего в неё - тоже.
Хотите ещё историю про Шелленберга?Она немного связана с этим самым расстрелом, через Мюллера. В списках тех, кто вместе с Шелленбергом эвакуировался из Берлина в Швецию, был и адъютант Мюллера, Реннау, при этом он же - соглядатай, приставленный Кальтенбруннером следить за Шелленбергом во время организации эвакуации евреев в Швецию. Видимо, Шелленберг очаровывал его по привычке, чтобы чужой подчинённый поменьше докладывал давнему неприятелю, а потом, когда пришло время спасаться, не стал его бросать в разрушаемом Берлине... Чтобы сыграть дружелюбие, надо понять, что подействует на человека, а его понимаешь - как его бросить? Вот так подчинённый Мюллера эвакуировался в Швецию вместе с женой и дочкой. И какое-то время, пока граф Бернадотт не выдал немцев англичанам, существовал на деньги бывшего ведомства Шелленберга.
(Первым Бернадотт выдал Шелленберга, главу разведки англичане запросили раньше. В конце концов выдал всех, включая шведов по рождению. Он же Бернадотт, а не Шелленберг, в самом деле. Евреев спасать - почётнее, чем немцев.)
Ну вот, можно начинать пересказывать главу о Шелленберге. Освободившийся в декабре 1950-го, расплатившийся за членство в неподходящих организациях, Шелленберг возвращается к семье в Швейцарию, возобновляет старые знакомства, и начинает лечение. "Прибыв, Шелленберг вручил мне плёнки микрофильмов, содержащих всю серию документов, подготовленных до его процесса перед Нюрнбергским трибуналом. В них шла речь о свидетельствах в его пользу, исходящих от высоких персон".
Вот так он подготовился, чтобы врач согласился его лечить. Заметим, Швейцария была нейтральной и не пострадала от Гитлера. И вообще никак не пострадала от Шелленберга. "Среди них были свидетельства графа Бернадотта, президента центрального комитета шведского Красного Креста, французского генерала Жиро. Роже Массон (начальник разведки и контрразведки в Швейцарии) составил отчёт на двадцати страницах, в котором подробно описал услуги, оказанные Шелленбергом Швейцарии. Этот текст, написанный в Монт-Пелерен и датированный 10 мая 1948-го, был подтверждён и подписан также и генералом Гизаном (швейцарским главнокомандующим). Бывший президент Конфедерации Жан-Мари Мюзи в коротком отчёте, написанном во Фрибурге 8 мая 1948-го, объяснил акцию по спасению евреев, в которой Шелленберг принимал участие в феврале 1945-го".
В скобках - мои примечания.
"Я спрятал этого таинственного пациента в больнице Билленса. Медперсонал, лечивший его, не знал, кто он такой. Они называли его "мосье из 30 А", номера палаты, которую он занимал.
По вечерам, когда у меня было время, я приходил к нему на час раньше, и мы разговаривали. Он бывал на Балканах и рассказывал мне, что видел в Румынии, Югославии, Чехословакии.
Я его очень уважал. Мы были практически ровесниками, и скоро хорошо узнали друг друга. Шелленберг был ярым католиком, он причащался каждый день".
Видимо, боялся умереть в любой момент, перед смертью причащают обязательно...
"Вальтер Шелленберг был красивым мужчиной, симпатичным, интеллигентным, музыкантом и бывшим адвокатом".
Вот так-то, не только Шанель оценила Шелленберга. Когда мужчина начинает описание мужчины, а не женщины, с его внешности, а не профессии, это... забавно и немного странно. Он и досуг проводил с женой и Шелленбергом. «В кинотеатре Сильвия говорила с Шелленбергом по-английски, а я по-немецки». Потом врач выставит ему счёт на 20 тысяч швейцарских франков, но пока Шелленберг не знает об этом. Пока, несмотря на обезболивающие, общается, мгновенно переключаясь с одного языка на другой.
"Уже отец пятерых детей, он был женат вторым браком на Ирен, молодой польке".
- Бригаденфюрер, вы сошли с ума - делать ребёнка, когда жена приехала к вам в тюрьму, навестить в разбомбленном в пыль Нюрнберге?! Какой ребёнок?!
- Как - какой, обыкновенный, - развёл руками ни на кого непохожий самый молодой генерал рейха. - Вы же всё понимаете, Штирлиц...
Потом швейцарские власти решили, может, выслужиться... и выставили из страны его семью. 20 страниц перечисления заслуг - мало, вот если бы вдвое больше, они бы ещё подумали... Шелленберги переехали в Италию. А когда они опять поехали на лечение в Швейцарию, уже тайно, началось что-то непонятное... Шелленбергу стало сильно хуже, он кричал от боли. Его высадили из поезда и довезли до ближайшей больницы - там итальянские врачи, узнав, кто он такой, отказались его лечить. Притом, что им не нужно было его оперировать, достаточно пустить морфий по вене. И вот теперь-то итальянцы никак, совсем никак, не докажут, что уж они-то были союзниками Гитлера нечаянно. Кто ещё мог бы отказать в уколе обезболивающего кричавшему от боли онкобольному, если не гитлеровец в концлагере? Итальянцы пошли за Гитлером по душевной склонности. Шелленберг не кричал никогда, пока ещё мог сдерживаться, даже когда лицо искажалось от боли - а эти, с позволения сказать, врачи, не смогли, глядя на бывшего гитлеровца, сдержать желание сделать подлость. Ну-ну…
Иренка стала договариваться с другими врачами, повезла умирающего от боли мужа в Турин, к профессору, тот уже взялся лечить, звонил Френсису Лангу, и тот консультировал, никакого "Я понятия не имею, о ком вы говорите!" не было. Спасибо ему. Вот, профессор взялся лечить, консультировался с другим врачом, не на "отвали" работал. Видимо, не за чужие заслуги профессор.
Френсис Ланг пассажем в конце испортил впечатление о себе. Вот он: "Я прибавлю несколько слов об одном из персонажей этой ситуации, погребённом под сенью истории. Речь идёт о доверенном лице Роже Массона, Свене Хиннене. Назначенный телохранителем Шелленберга, он поддерживал с ним слишком сложные отношения. Свен Хиннен сформировал с его супругой, женщиной необыкновенной красоты, совершенно восхитительную пару. Они жили в Лозанне, и Свен Хиннен приезжал с визитом к Шелленбергу в больницу, чтобы убедить его, что всё идёт хорошо. Свен Хинненвнешне проявлял симпатию к Шелленбергу, но в реальности он испытывал к нему большое недоверие. Он признался, что хочет написать книгу с разоблачениями Шелленберга. Однажды я узнал, что он покончил с собой. Его самоубийство, кажется, было связано с проектом этой книги".
Здесь прекрасно всё, начиная с намёка, что жена изменяла Шелленбергу. Его жена, никакой пропаганде никогда не сдававшая мужа - раз, не вышедшая замуж после - два. Можно и три: она уже жила одна с детьми в этой самой Шверйцарии после войны, и последствия были такими, что Шелленберг американцев просил ей помочь, во время процесса, во Дворце правосудия. Затравили Ирене совсем люди, не воевавшие с 1815 года, которым даже Гитлер не мешал быть людьми, а они всё равно нападали на тех, кто послабее.
Ну и... положим, Свен Хиннен в самом деле хотел написать книгу с разоблачениями - если Ирен его любовница, она бросит немедленно того, кто опозорит её детей. А уж последняя фраза - просто шедевр: положим, он собирался написать книгу, и понял, что - никак. Просто передумал писать, какие проблемы? Недостаточно погребёшься под сенью истории?..
В общем, меня всегда учили не доверять слишком эмоциональным текстам - если пихают эмоции, значит, фактов нет. А тут буквально ни одного факта, сплошь домыслы. И домыслы такие, что само собой вспоминается описание, в котором мужчина уделил слишком много внимания внешности другого мужчины, а его профессию назвал в последнюю очередь. Вы много таких мужчин встречали?..
Ну и самый последний штрих. Врач пишет сам, это не в примечаниях от кого-то: после смерти мужа Ирене ещё много раз писала ему - может, потому, что хотела поговорить о муже с симпатизирующим ему человеком, может, старалась поддержать контакт - но он ни разу ей не ответил, потому что не хотел тратить своё время, и вообще ему это было неинтересно.
Швейцарец ревновал… единственное, что мне непонятно - почему он не простил Шелленбергу долг за лечение? Простишь - и он тебе обязан, ты, так сказать, имеешь право ревновать. И к другу, и к жене, и к кому угодно. Шелленберг вот содержал соотечественника, немца - но чужого для него человека. А тут… если ты ревнуешь так, что тебе отказывают вежливость и разум, ты сам выставляешь себя хамом перед читателями, должна же твоя ревность пользу приносить?..