Велопрогулка по Альгойским Альпам. Часть вторая, ужасная
Часть первая, прекрасная.
Итак, увидев на велотропе знак кирпич, мы не свернули. К этому времени уже все велосипедисты с дорожек пропали, но мы не придали этому значения, ведь после 16 ч. в Германии действительно все уже разъезжаются в машинах с парковок - домой, на встречу к ужину. У нас была совершенно милая поездка по широкой лесной велодорожке, с легким подъемом в гору. По дороге встретили только коров, которых в долинах становилось всё больше. Они все были очень милые, но их было так много, что уже не хотелось их фотографировать. Та самая милая альпийская идиллия, когда тишина, разнотравье, коровы, колокольчики и очень редкие фермерские дома.
Нам нужно подняться из долины на подобный гребень, только наш чуть повыше.
Несколько настораживало то, что в нашем направлении никто не ехал. "Наверное, все уже разъехались по домам", - подумали мы. Лесная дорога уже давно превратилась в широкую грунтовку и уклон вверх стал ощущаться бодрее. Навстречу нам из-за поворота вышел парень с легким рюкзаком и палкой. "А куда вы идете?", - удивился он. "Нам нужно преодолеть этот перевал. За ним наша машина". "Но там очень сложный подъем. Вам потребуется много мужества". Это всё, что у нас было в качестве предостережения.
То, что подъем будет достаточно сложный, мы ожидали. Но то, что велопути не будет вовсе - нет. После очередного поворота тропы мы увидели Путь - по нему прошел сель. И видимо автор веломаршрута этого не знал. Судя по глыбинам, горный обвал случился 2-4 месяца назад. Хотя в Германии могут и год не расчищать подобные завалы, если это всего лишь пешеходные маршруты. Перед нами была черная тропа для пешеходов, сдобренная камнями-глыбами после селя. Она была проходима, но для пешеходов. Велосипед пришлось нести на плечах. Как бы сказать, ни велосипед, ни я не предназначены для таскания по горам и перешагивания через камни. Если я могла его поднять, я поднимала, если не могла, заволакивала, тащила, отбивая себе при этом все ноги педалями. Было уже плевать.
Самое скверное, что почти кончилась вода. А впереди 400 м набора высоты с железом в качестве утяжелителя. Мы поняли, что не успеваем на ужин к 19 ч., перенесли на 21 ч. Нам казалось, что у нас достаточно сил и идем мы бодро. Но шли мы медленно. Вернее, не шли, карабкались. Были моменты, когда я не могла поднять велосипед выше своего роста и перетащить через камень, тогда останавливалась, ждала Сашу. Нам очень повезло, что никто не шел навстречу и не обрушивал камни. Тишина там была, конечно, идеальная. Внизу только позвякивали колокольчики. Я в голове прокручивала возможность вызова сюда вертолета, если кто-то навернется и себе что-то сломает.
Мы доползли до перевала. Пол-тропы обрушилось и идти над бурным водопадом было довольно стремно. Красиво, конечно, но нервы щекочет. Мы, отодвинув калитку, прошли на очередной участок коровьего выпаса, обернулись, и увидели знак "Осторожно, камнепад!". Кто здесь догадался проложить веломаршрут??
Была надежда, что когда дойдем до перевала, можно будет ехать. Тропинка была, но узкая, протоптанная коровами, проехали мы по ней буквально 200 м и уперлись в следующий подъем, еще 200 м. Тропы нет, есть узкие размытости земли между камнями. Катить велосипед по витиеватым и глубоким бороздам размытого горного грунта нельзя, можно волочить. Я прокляла автора веломаршрута. К этому моменту были отбиты все ноги, устали все руки и плечи.
Что из себя представляют борозды на плато - они глубиной по колено, т.е. я кое-как ставлю ноги в эти узкие размытости грунта и при этом волочу велосипед рядом, по клеверу и камням. Иногда это даже красиво и я останавливаюсь пофотографировать.
Тем временем солнце настойчиво клонилось к закату. "Сейчас будет последний перевал и мы доедем до домика, хютты. Оттуда вниз, судя по маршруту, будет идти асфальтовая дорога". Я за! За асфальтовую дорогу. Я уже хочу, наконец, ехать, а не тискаться между камнями, таща велосипед где-то поверху.
Пересекли еще один забор от коров. Наконец-то появилась тропинка, по которой уже можно было ехать. 21 час, позвонили в ресторан, окончательно отменили ужин. Доехали до хютты. Это была Schwarzwasserhütte на высоте 1620 м. Тогда я этого не знала и лишь наблюдала за вершиной Ифена, что была напротив, и я знала, что она чуть выше 2 км. 22 часа, начались длинные сумерки. Саша исчез в хютте, пошел туда добывать что-то попить и поесть. Я осталась его ждать на лавочке за многочисленными столиками, в окружении наших велосипедов. Мгновенно остыла, одела всё теплое, что было. Это не сильно помогло. Помог кофе, который принес Саша. Апфельшорль, смесь яблочного сока с минеральной водой, залила в бутылочку для воды. В качестве холодного ужина были тирольские копченые колбаски и большие куски хлеба. В хютте слышался радостный смех, там что-то праздновали.
Я грустно смотрела на каменистую дорогу, которая вела от хютты куда-то в сторону, к другому седлу. Здесь не было никакой асфальтовой дороги. Нам предстояло спускать велосипеды далее на руках по гигантской каменной лестнице, по пешеходной красной тропе. Сейчас я понимаю, что самым умным решением было бы остаться ночевать в хютте. Но в отеле были таблетки, которые мне нужно принимать каждый день.
Сумерки превратились в темно-синий бархат. На небе проступили яркие звезды. Было полнолуние. В хютте подсказали, что нужно всего лишь пройти эту каменную лестницу, а потом будет широкая и удобная грунтовка до парковки. Тут выяснилось, что работающий велофонарь у нас всего один и это мой, а Сашин сел. Его это не остановило и со словами:"Я всё отлично вижу", Саша ушел далеко вперед. Иногда я слышала, как он ругается где-то впереди, зацепив велосипедом в почти спустившейся темноте за очередной камень. Он существенно обогнал меня, осторожничающую с велофонариком и с каменными высокими ступенями, и уже придерживал мне в конце спуска очередную калитку от коров.
Наконец-то ровная почва под ногами! Мы спустились в крошечную деревеньку на несколько дворов. Здесь были уличные фонари и Саша предложил сесть на велосипеды и поехать. Я отказалась от этой затеи, поскольку у нас был только один велофонарь на двоих и непонятно какая яма или ветка может нас ждать посреди леса на дороге, а кругом ночь и Альпы. Поэтому мы просто этот час шли пешком. Было даже романтично - горы, еловый лес, полная луна, тишина, иногда нарушаемая звуками зверей.
На парковке наша машина стояла в гордом одиночестве. Все давно разъехались. Время - чуть больше 23 ч. Мы погрузили велосипеды в машину и поехали в отель, до которого было буквально 30 минут.
Приехали к отелю, Саша выгружает первые вещи, относит их в отель и тут я слышу:"У меня весь кроссовок в крови!"
Оставляем велосипеды в машине, захватывая только самое нужное - еду и вещи переодеться. Полночь, село, все спят. Саша исчез в душе. Решил помыться, чтобы понять, где просто грязь, а где кровотечение. Захожу в ванну. Она представляет из себя кадры из фильма про Джеймса Бонда, когда главный герой отмывается после перестрелки. Кровь на полу, в душевой кабине, носок щедро в крови, пол-кроссовка пропитано кровью. Кровотечение повыше щиколотки и не останавливается. Бегом в кровать.
Благо в номере был дополнительно диван и на нем - подушки, которые идеально подходили, чтобы их положить под ногу. Аптечки нет. Ехали всего на полтора дня. Есть только антисептическая брызгалка, порошок стрептоцида, маникюрные ножницы, футболка, банальный лейкопластырь на палец. Стопа опухла и стала сиреневатого оттенка, алая кровь продолжает вытекать тонкой струйкой. Лейкопластырь никак не помогает. Нашли маленькую, но глубокую дырочку повыше щиколотки: пока Саша в темноте тащил велосипед, ударил педалью по ноге и пробил артерию. Т.е. кровь течет полтора часа. В машине кровотечение залило кроссовок и остановилось, а после душа возобновилось.
Ногу задрали на подушку. Саше вручила маленький пакетик с желатиновыми мишками, который обычно ждет всех гостей отеля. Так Саша хотя бы меньше раздавал ценных указаний (рот занят мишками). Разрезала футболку маникюрными ножницами, побрызгала антисептиком, посыпала стрептоцидом, накрыла пластырем и наложила плотную повязку из футболки. Кровь продолжила пропитывать ткань, кровотечение не останавливалось. Мы не знаем насколько это серьезно. Саша звонит в скорую.
Скорая и не собиралась приезжать. Они час продержали Сашу на линии разговорами, чтобы понять, что он не теряет сознание. Ничего полезного не сказали. Посоветовали приезжать самим, несмотря на то, что ногу всё время нужно держать задранной. До пол-третьего ночи я сидела рядом, следила за тем, насколько быстро повязка пропитывается кровью, когда ее нужно сделать слабее, когда - сильнее. Саша то и дело дозванивался до скорой, прося их приехать. Будильник поставили так, чтобы каждые 2 часа просыпаться, проверять повязку и кровотечение.
На утро я решила принести Саша завтрак. Он решительно сказал, что спустится на завтрак сам и вообще не намерен брать больничный и валяться здесь бездарно еще один день. Повязку затянула потуже. Стопа распухла и еле влезла в кроссовок, место удара ныло и отекло. Хорошо, что в отеле был лифт. Саша доковылял до места завтрака. На него молча смотрели все пенсионеры-постояльцы.
После завтрака Саша снова валялся с задранной ногой, смотрел, не сильно ли текла кровь. Скажем так, она просачивалась. Рана и не думала окончательно затягиваться. Мне не нравилось ни это, ни то, что кровь была алого цвета.
Виды вокруг были прекрасные - коровы, альгойские луга, облака, касающиеся земли. По планам мы сегодня должны были бродить здесь по горам, но мы поехали домой.
Для коров на полях оставляют цистерны с водой. Корове достаточно нажать мордой на механизм, подача воды такая же, как на ферме.
Баварцы - сельский набожный народ, поэтому здесь очень часто можно встретить различные религиозные символы и скульптуры.
Бавария входит в число четырех регионов, которые кормят остальные убыточные регионы Германии, а Альгой - самая богатая местность Баварии. Здесь, как и в хорошеньком Шварцвальде, почти невозможно купить жилье. Право покупки - у местных.
Здесь процветают туризм и сельское хозяйство. У всех машины, у многих - сельхозтехника, причем, кажется, своя, а не арендованная. Автобусы ходят скорее для туристов (чтобы они не создавали машинами пробки), чем для местных.
Зимой и летом здесь найдется отдых для всех - для спортивных путешественников, для мам с колясками, для пенсионеров. В зимний и летний сезон постоянно проходят праздники, фестивали и проводят пешеходные экскурсии, изучают травы, наблюдают за звездами, слушают местные легенды и устраивают факельные шествия.
Рана затягивалась долго, то и дело проступала кровь. Через неделю были назначены уроки скалолазания и там, на скалах, открылось небольшое кровотечение. Удивительно, как долго восстанавливался крупный сосуд. Но с тех пор нога больше не беспокоила.
С тех пор на реконструкторских фестивалях и в музеях я тщательно рассматривала защиту щиколоток и могу сказать, что про этот момент мужчины знали всегда. Не знаю, насколько полезными для такого случая могут оказаться высокие велоноски, но, наверное, это лучше, чем ничего.
Теперь благодаря этому опыту и посещению курсов по скалолазанию, я ношу с собой бинты и стерильные компрессы. Кстати, найти обычный марлевый бинт в Германии оказалось непростым делом. Когда я в аптеке спросила простой марлевый бинт, на всякий случай показав его картинку на телефоне, аптекарь осторожно на меня посмотрела и спросила:"Вы с Украины?" "Нет". "Извините". Оказалось, что марлевые бинты в Германии использовались до окончания Второй мировой, сейчас используют стерильные маленькие кусочки марли и сверху - эластичные бинты, буквально чтобы закрепить впитывающую повязку. Для меня, человека, который собирался поступать в Ветеринарную академию, и который выучился на младшую медсестру в Москве, это было открытием.
Кстати, про автора книги с веломаршрутами по Альпам. Надо было внимательнее рассматривать фотографии. Автор не просто так сфотографировался на том же самом перевале, держа велосипед на вытянутых руках над собой. Но это просто фанат тягания велосипеда в горы. Короче, книга заброшена в дальний угол.
Эмоциональное описание этого дня.
Итак, увидев на велотропе знак кирпич, мы не свернули. К этому времени уже все велосипедисты с дорожек пропали, но мы не придали этому значения, ведь после 16 ч. в Германии действительно все уже разъезжаются в машинах с парковок - домой, на встречу к ужину. У нас была совершенно милая поездка по широкой лесной велодорожке, с легким подъемом в гору. По дороге встретили только коров, которых в долинах становилось всё больше. Они все были очень милые, но их было так много, что уже не хотелось их фотографировать. Та самая милая альпийская идиллия, когда тишина, разнотравье, коровы, колокольчики и очень редкие фермерские дома.
Нам нужно подняться из долины на подобный гребень, только наш чуть повыше.
Несколько настораживало то, что в нашем направлении никто не ехал. "Наверное, все уже разъехались по домам", - подумали мы. Лесная дорога уже давно превратилась в широкую грунтовку и уклон вверх стал ощущаться бодрее. Навстречу нам из-за поворота вышел парень с легким рюкзаком и палкой. "А куда вы идете?", - удивился он. "Нам нужно преодолеть этот перевал. За ним наша машина". "Но там очень сложный подъем. Вам потребуется много мужества". Это всё, что у нас было в качестве предостережения.
То, что подъем будет достаточно сложный, мы ожидали. Но то, что велопути не будет вовсе - нет. После очередного поворота тропы мы увидели Путь - по нему прошел сель. И видимо автор веломаршрута этого не знал. Судя по глыбинам, горный обвал случился 2-4 месяца назад. Хотя в Германии могут и год не расчищать подобные завалы, если это всего лишь пешеходные маршруты. Перед нами была черная тропа для пешеходов, сдобренная камнями-глыбами после селя. Она была проходима, но для пешеходов. Велосипед пришлось нести на плечах. Как бы сказать, ни велосипед, ни я не предназначены для таскания по горам и перешагивания через камни. Если я могла его поднять, я поднимала, если не могла, заволакивала, тащила, отбивая себе при этом все ноги педалями. Было уже плевать.
Самое скверное, что почти кончилась вода. А впереди 400 м набора высоты с железом в качестве утяжелителя. Мы поняли, что не успеваем на ужин к 19 ч., перенесли на 21 ч. Нам казалось, что у нас достаточно сил и идем мы бодро. Но шли мы медленно. Вернее, не шли, карабкались. Были моменты, когда я не могла поднять велосипед выше своего роста и перетащить через камень, тогда останавливалась, ждала Сашу. Нам очень повезло, что никто не шел навстречу и не обрушивал камни. Тишина там была, конечно, идеальная. Внизу только позвякивали колокольчики. Я в голове прокручивала возможность вызова сюда вертолета, если кто-то навернется и себе что-то сломает.
Мы доползли до перевала. Пол-тропы обрушилось и идти над бурным водопадом было довольно стремно. Красиво, конечно, но нервы щекочет. Мы, отодвинув калитку, прошли на очередной участок коровьего выпаса, обернулись, и увидели знак "Осторожно, камнепад!". Кто здесь догадался проложить веломаршрут??
Была надежда, что когда дойдем до перевала, можно будет ехать. Тропинка была, но узкая, протоптанная коровами, проехали мы по ней буквально 200 м и уперлись в следующий подъем, еще 200 м. Тропы нет, есть узкие размытости земли между камнями. Катить велосипед по витиеватым и глубоким бороздам размытого горного грунта нельзя, можно волочить. Я прокляла автора веломаршрута. К этому моменту были отбиты все ноги, устали все руки и плечи.
Что из себя представляют борозды на плато - они глубиной по колено, т.е. я кое-как ставлю ноги в эти узкие размытости грунта и при этом волочу велосипед рядом, по клеверу и камням. Иногда это даже красиво и я останавливаюсь пофотографировать.
Тем временем солнце настойчиво клонилось к закату. "Сейчас будет последний перевал и мы доедем до домика, хютты. Оттуда вниз, судя по маршруту, будет идти асфальтовая дорога". Я за! За асфальтовую дорогу. Я уже хочу, наконец, ехать, а не тискаться между камнями, таща велосипед где-то поверху.
Пересекли еще один забор от коров. Наконец-то появилась тропинка, по которой уже можно было ехать. 21 час, позвонили в ресторан, окончательно отменили ужин. Доехали до хютты. Это была Schwarzwasserhütte на высоте 1620 м. Тогда я этого не знала и лишь наблюдала за вершиной Ифена, что была напротив, и я знала, что она чуть выше 2 км. 22 часа, начались длинные сумерки. Саша исчез в хютте, пошел туда добывать что-то попить и поесть. Я осталась его ждать на лавочке за многочисленными столиками, в окружении наших велосипедов. Мгновенно остыла, одела всё теплое, что было. Это не сильно помогло. Помог кофе, который принес Саша. Апфельшорль, смесь яблочного сока с минеральной водой, залила в бутылочку для воды. В качестве холодного ужина были тирольские копченые колбаски и большие куски хлеба. В хютте слышался радостный смех, там что-то праздновали.
Я грустно смотрела на каменистую дорогу, которая вела от хютты куда-то в сторону, к другому седлу. Здесь не было никакой асфальтовой дороги. Нам предстояло спускать велосипеды далее на руках по гигантской каменной лестнице, по пешеходной красной тропе. Сейчас я понимаю, что самым умным решением было бы остаться ночевать в хютте. Но в отеле были таблетки, которые мне нужно принимать каждый день.
Сумерки превратились в темно-синий бархат. На небе проступили яркие звезды. Было полнолуние. В хютте подсказали, что нужно всего лишь пройти эту каменную лестницу, а потом будет широкая и удобная грунтовка до парковки. Тут выяснилось, что работающий велофонарь у нас всего один и это мой, а Сашин сел. Его это не остановило и со словами:"Я всё отлично вижу", Саша ушел далеко вперед. Иногда я слышала, как он ругается где-то впереди, зацепив велосипедом в почти спустившейся темноте за очередной камень. Он существенно обогнал меня, осторожничающую с велофонариком и с каменными высокими ступенями, и уже придерживал мне в конце спуска очередную калитку от коров.
Наконец-то ровная почва под ногами! Мы спустились в крошечную деревеньку на несколько дворов. Здесь были уличные фонари и Саша предложил сесть на велосипеды и поехать. Я отказалась от этой затеи, поскольку у нас был только один велофонарь на двоих и непонятно какая яма или ветка может нас ждать посреди леса на дороге, а кругом ночь и Альпы. Поэтому мы просто этот час шли пешком. Было даже романтично - горы, еловый лес, полная луна, тишина, иногда нарушаемая звуками зверей.
На парковке наша машина стояла в гордом одиночестве. Все давно разъехались. Время - чуть больше 23 ч. Мы погрузили велосипеды в машину и поехали в отель, до которого было буквально 30 минут.
Приехали к отелю, Саша выгружает первые вещи, относит их в отель и тут я слышу:"У меня весь кроссовок в крови!"
Оставляем велосипеды в машине, захватывая только самое нужное - еду и вещи переодеться. Полночь, село, все спят. Саша исчез в душе. Решил помыться, чтобы понять, где просто грязь, а где кровотечение. Захожу в ванну. Она представляет из себя кадры из фильма про Джеймса Бонда, когда главный герой отмывается после перестрелки. Кровь на полу, в душевой кабине, носок щедро в крови, пол-кроссовка пропитано кровью. Кровотечение повыше щиколотки и не останавливается. Бегом в кровать.
Благо в номере был дополнительно диван и на нем - подушки, которые идеально подходили, чтобы их положить под ногу. Аптечки нет. Ехали всего на полтора дня. Есть только антисептическая брызгалка, порошок стрептоцида, маникюрные ножницы, футболка, банальный лейкопластырь на палец. Стопа опухла и стала сиреневатого оттенка, алая кровь продолжает вытекать тонкой струйкой. Лейкопластырь никак не помогает. Нашли маленькую, но глубокую дырочку повыше щиколотки: пока Саша в темноте тащил велосипед, ударил педалью по ноге и пробил артерию. Т.е. кровь течет полтора часа. В машине кровотечение залило кроссовок и остановилось, а после душа возобновилось.
Ногу задрали на подушку. Саше вручила маленький пакетик с желатиновыми мишками, который обычно ждет всех гостей отеля. Так Саша хотя бы меньше раздавал ценных указаний (рот занят мишками). Разрезала футболку маникюрными ножницами, побрызгала антисептиком, посыпала стрептоцидом, накрыла пластырем и наложила плотную повязку из футболки. Кровь продолжила пропитывать ткань, кровотечение не останавливалось. Мы не знаем насколько это серьезно. Саша звонит в скорую.
Скорая и не собиралась приезжать. Они час продержали Сашу на линии разговорами, чтобы понять, что он не теряет сознание. Ничего полезного не сказали. Посоветовали приезжать самим, несмотря на то, что ногу всё время нужно держать задранной. До пол-третьего ночи я сидела рядом, следила за тем, насколько быстро повязка пропитывается кровью, когда ее нужно сделать слабее, когда - сильнее. Саша то и дело дозванивался до скорой, прося их приехать. Будильник поставили так, чтобы каждые 2 часа просыпаться, проверять повязку и кровотечение.
На утро я решила принести Саша завтрак. Он решительно сказал, что спустится на завтрак сам и вообще не намерен брать больничный и валяться здесь бездарно еще один день. Повязку затянула потуже. Стопа распухла и еле влезла в кроссовок, место удара ныло и отекло. Хорошо, что в отеле был лифт. Саша доковылял до места завтрака. На него молча смотрели все пенсионеры-постояльцы.
После завтрака Саша снова валялся с задранной ногой, смотрел, не сильно ли текла кровь. Скажем так, она просачивалась. Рана и не думала окончательно затягиваться. Мне не нравилось ни это, ни то, что кровь была алого цвета.
Виды вокруг были прекрасные - коровы, альгойские луга, облака, касающиеся земли. По планам мы сегодня должны были бродить здесь по горам, но мы поехали домой.
Для коров на полях оставляют цистерны с водой. Корове достаточно нажать мордой на механизм, подача воды такая же, как на ферме.
Баварцы - сельский набожный народ, поэтому здесь очень часто можно встретить различные религиозные символы и скульптуры.
Бавария входит в число четырех регионов, которые кормят остальные убыточные регионы Германии, а Альгой - самая богатая местность Баварии. Здесь, как и в хорошеньком Шварцвальде, почти невозможно купить жилье. Право покупки - у местных.
Здесь процветают туризм и сельское хозяйство. У всех машины, у многих - сельхозтехника, причем, кажется, своя, а не арендованная. Автобусы ходят скорее для туристов (чтобы они не создавали машинами пробки), чем для местных.
Зимой и летом здесь найдется отдых для всех - для спортивных путешественников, для мам с колясками, для пенсионеров. В зимний и летний сезон постоянно проходят праздники, фестивали и проводят пешеходные экскурсии, изучают травы, наблюдают за звездами, слушают местные легенды и устраивают факельные шествия.
Рана затягивалась долго, то и дело проступала кровь. Через неделю были назначены уроки скалолазания и там, на скалах, открылось небольшое кровотечение. Удивительно, как долго восстанавливался крупный сосуд. Но с тех пор нога больше не беспокоила.
С тех пор на реконструкторских фестивалях и в музеях я тщательно рассматривала защиту щиколоток и могу сказать, что про этот момент мужчины знали всегда. Не знаю, насколько полезными для такого случая могут оказаться высокие велоноски, но, наверное, это лучше, чем ничего.
Теперь благодаря этому опыту и посещению курсов по скалолазанию, я ношу с собой бинты и стерильные компрессы. Кстати, найти обычный марлевый бинт в Германии оказалось непростым делом. Когда я в аптеке спросила простой марлевый бинт, на всякий случай показав его картинку на телефоне, аптекарь осторожно на меня посмотрела и спросила:"Вы с Украины?" "Нет". "Извините". Оказалось, что марлевые бинты в Германии использовались до окончания Второй мировой, сейчас используют стерильные маленькие кусочки марли и сверху - эластичные бинты, буквально чтобы закрепить впитывающую повязку. Для меня, человека, который собирался поступать в Ветеринарную академию, и который выучился на младшую медсестру в Москве, это было открытием.
Кстати, про автора книги с веломаршрутами по Альпам. Надо было внимательнее рассматривать фотографии. Автор не просто так сфотографировался на том же самом перевале, держа велосипед на вытянутых руках над собой. Но это просто фанат тягания велосипеда в горы. Короче, книга заброшена в дальний угол.
Эмоциональное описание этого дня.