Маоистский Китай. Как школьники убивали учителей.
16 мая 1966 года, на расширенном заседании Политбюро ЦК компартии Китая обсуждалась новая политическая программа Мао Цзэдуна - в озвученном документе говорилось, что в армии и госаппарате, а также в среде образования и культуры полно контрреволюционеров и ревизионистов, которые стремятся восстановить в КНР капитализм. Мао предлагал начать борьбу с ними, «Великую пролетарскую культурную революцию» - по сути, политическую чистку, которая за следующие десять лет ввергнет страну в хаос, поставит ее на грань гражданской войны, но при этом позволит Великому кормчему вернуться на первые роли в китайской политике тех лет.
Попытка Мао Цзэдуна в конце 1950-х годов в короткий срок превратить в основном еще отсталый аграрный Китай в развитое индустриальное государство - по примеру СССР сталинских времен - привела к ужасным последствиям для страны. Вторую пятилетку, которая началась в 1958 году, Мао назвал «Большим скачком». В рамках новой кампании председатель КНР заявил о необходимости давать стране больше зерновых и в целом удвоить сельскохозяйственное производство всего за год. Также идеей фикс правительства в это время стало увеличение промышленного производства, а главным экономико-идеологическим показателем в этой сфере стала выплавка стали.
Реализовывать поставленные задачи должен был главный трудовой ресурс Китая - крестьяне. Для их мобилизации власти начали создавать народные коммуны, в которых проводилась политика коллективизации хозяйства и радикального обобществления имущества - там даже запрещалось индивидуальное приготовление пищи, готовить могли только на общих кухнях на всех.
Развернутые во время «Большого скачка» многочисленные кампании давали только идеологический, но никак не экономический эффект и напоминали театральные представления. Например, народу прикажут бороться с воробьями, которые вредят посевам, - убитых птиц будут вывозить целыми грузовиками. Однако затем окажется, что они уничтожали еще и гусениц с саранчой, которые расплодились в несметном количестве и нанесли гораздо больший ущерб сельскому хозяйству.
Из-за низкой эффективности труда в коммунах, ошибок в хозяйствовании со стороны центральных и местных властей, а также неблагоприятных погодных условий и активного экспорта продовольствия для получения валюты в Китае разразился чудовищный голод - с 1958 по 1962 год в стране погибло, по разным данным, от 15 до 55 миллионов человек.
Кампания по выплавке стали также полностью провалилась. Необразованных крестьян отрывали от земли и обучали производству металла в кустарных условиях, прямо у себя во дворах в наспех слепленных доменных печах, чтобы достичь намеченных руководством цифр. Однако полученный металл был очень низкого качества и по сути никуда не годился, а вот объемы сельхозпродукции сильно сократились, как и производство почти всех видов товаров, за исключением чугуна и стали - чиновничьи приписки при этом процветали.
Мао Цзэдун имел большую власть в Китае, но даже самодержцы не правят в одиночку - главе государства приходилось оглядываться на других партийных руководителей. Очевидный для всех провал «Большого скачка» больно ударил по его авторитету в партии, что заставило Мао публично взять на себя ответственность за неудачу и уйти с должности председателя КНР в 1959 году, оставив тем не менее за собой пост главы Компартии Китая и главнокомандующего.
Однако, судя по всему, критиковать Мао мог только сам Мао. Вскоре на Лушаньском пленуме ЦК КПК летом 1959 года глава партии сам предложил однопартийцам высказывать мнение о допущенных ошибках. Видимо, это было уловкой для выявления нелояльных. Шокированный положением в родной провинции Хунань министр обороны Пэн Дэхуай написал Мао письмо, где, хотя и сдержанно, говорил о приписках и неверных решениях местных властей, которые боятся гнева Мао, а также предостерег от того, чтобы ставить политические лозунги выше законов экономики.
Мао тут же отреагировал на заседании, назвав Пэн Дэхуая «правым оппортунистом», сняв его с поста и заменив более лояльным генералом Линь Бяо. Теперь критика политики партии приравнивалась к критике самого Мао, а в партийном руководстве с тех пор наметились два лагеря: верных любому слову Великого кормчего с одной стороны и прагматиков с другой, в числе последних был новый председатель КНР Лю Шаоци и будущий идеолог китайских реформ Дэн Сяопин.
К началу 1960-х годов губительные практики «Большого скачка» повсеместно сворачивались усилиями Лю Шаоци, премьера Чжоу Эньлая и Дэн Сяопина. Мао, сохранив в партийной борьбе авторитет и основные рычаги влияния, вынужден был тем не менее выступать с самокритикой, его позиции во власти ослабли, на какое-то время глава КПК отступил на второй план. На этом фоне он устранился от принятия хозяйственных и экономических решений, занимаясь в основном развитием теории марксизма. Однако это был лишь период затишья, когда раненый тигр собирался с силами и готовился к броску.
В мае 1966 года была создана группа по делам «культурной революции» при ЦК КПК, которая следующие несколько лет будет по факту главным органом власти в стране. Ключевыми в ней стали наиболее верные сторонники Мао, которым он мог доверять, в их числе его жена - бывшая шанхайская актриса Цзян Цин, которая во властных амбициях не уступала супругу.
Вскоре Мао заявил, что развитию страны и построению коммунизма сильно мешает бюрократия. Чтобы уничтожить своих соперников в КПК, а также поддерживающих их представителей интеллигенции, руководства предприятий и чиновничества, Мао заявил, что буржуазные элементы просочились в правительство и общественные институты для того, чтобы восстановить в Китае капитализм. Способом устранения таких элементов он называл классовую борьбу и призвал вести «огонь по штабам» - критиковать партийный аппарат в дадзыбао (рукописных стенгазетах), а если потребуется, то и применять силу.
Мао обратился к молодежи за поддержкой: реализовывать его идеи должны были учащиеся и молодые рабочие, которые формировали отряды «хунвейбинов» («красногвардейцев») и «цзаофаней» («бунтарей»). С 1966 школьников отправили на продолжительные «каникулы», длившиеся до 1968 года, а гаокао - традиционные вступительные экзамены в вузы - и вовсе отменили. Старшеклассники, правда, могли продолжать учебу, но их уже привлекли в новую инициативу - громить классовых врагов из среды буржуазной интеллигенции и преподавателей. Многие откликнулись, ведь можно было не учиться и при этом принести пользу партии, государству и любимому вождю.
Школьники
и студенты с цитатниками Мао на демонстрации в Пекине в июне 1966 года.
Хунвейбины устраивали парады, распространяли ставшие знаменитыми на весь мир «Красные книжечки» - цитатники Мао Цзэдуна, врывались в дома «подозреваемых» в нелояльности, а сами школы использовали как места для пыток для тех, от кого не удавалось получить признание сразу. Сам Мао видел в начавшемся хаосе возможность стране омыться кровью врагов и начать строить Китай с чистого листа, так что власть почти не препятствовала действиям хунвейбинов, хотя их жестокость часто остается за гранью понимания.
В стране возобновили практику сеансов публичного «покаяния», где жертву принуждали признать различные преступления перед толпой людей, которые словесно и физически унижали ее, часто прямо на рабочем месте, а иногда на стадионах перед большим скоплением людей. Бойцы «культурной революции» стали отбирать полномочия у местных чиновников и партячеек. Однако оказалось, что способность партийных органов противостоять попыткам хунвейбинов отстранить их от власти была выше, чем представлялось изначально. Тогда Мао для получения полного контроля в регионах предложил создавать на местах альтернативные органы, так называемые «революционные комитеты» - союз армии, партийных служащих и рабочих, взяв за образец Парижскую коммуну.
В целом идея с революционными комитетами оказалась не такой удачной, как предполагалось. В них в основном преобладали представители армии (в шанхайском комитете таких было больше половины), они создавались медленно и с трудом преодолевали сопротивление партийных структур в регионах. К концу 1968 года почти все они возглавлялись военными, а к 1969 году «одно из главных достижений «культурной революции» стало, скорее, бюрократическим придатком местных парткомов.
Внесудебные расправы на какое-то время стали частью повседневной жизни. Так, в «Красном августе» 1966 года, по официальным данным уже 1980-х годов, в Пекине хунвейбинами было убито 1772 человека, в том числе учителей и директоров школ и их близких, разграблено более 33 тысяч домов, а 85 тысяч семей бежали из города. В южном пригороде китайской столицы - Дасине - за один день было убито 325 человек, самому младшему из которых было чуть больше месяца от роду. Людей до смерти забивали и душили, отрезали им головы и затаптывали, а младенцев и маленьких детей ударяли об землю и разрубали на части. Некоторые хунвейбины одной из пекинских школ написали на ее стене кровью убитых преподавателей «Да здравствует красный террор!». При этом реальное количество погибших в «Красном августе» некоторые исследователи, основываясь также на официальных сообщениях, оценивают в 10 тысяч человек.
Банды «красногвардейцев» вошли во вкус и как будто соревновались в жестокости. За период «культурной революции» в провинции Гуанси только по официальным данным были убиты до 150 тысяч человек, причем людей, помимо прочего, варили заживо и подрывали с помощью взрывчатки. Были зафиксированы также сотни случаев каннибализма, притом что голода в регионе не было - мясо и органы убитых раздавали участникам зверств, а дома они могли их приготовить. Некоторые исследователи называют такое поедание людей ритуальным. Массовые убийства происходили по всей стране до 1969 года, когда интенсивность насилия пошла на убыль.
Пострадали не только люди, но и культурные памятники. Еще в середине 1960-х годов пропаганда призывала покончить с «четырьмя пережитками»: устаревшими мышлением, культурой, привычками и обычаями. А во время «культурной революции» расплывчатые призывы побудили вооруженные группы уничтожать архитектурные памятники, рвать на части древние произведения изобразительного искусства и классической литературы, осквернять храмы. Старые кладбища подвергались вандализму: к примеру, из гробницы династии Мин хунвейбины выбросили останки императора Ваньли, правившего в XVII веке, и его супруги, а затем сожгли их.
Кампания по «очищению классовых рядов» затронула около 30 миллионов человек, до полутора миллиона из них погибли в результате репрессий. Людей обвиняли в измене, шпионаже, называли «попутчиками капитализма» и контрреволюционерами. Линчевание, пытки, судебное преследование лишь на основании слухов или подозрений, выбивание признаний, погромы - вот далеко не полный список методов, которые тогда применялись. Дэн Сяопина, который оказался в опале в конце 1960-х, вместе с женой цзаофани публично унизили и избили на митинге в июле 1967 года, а хунвейбины выбросили его сына-студента с третьего этажа здания, из-за чего он остался инвалидом. Лю Шаоци, который до этого формально был главой государства, заставили публично покаяться, к кампании по его очернению привлекли родную дочь, а затем его поместили в тюрьму, где он вскоре и сгинул.
Масштаб репрессий и покушение на честь и достоинство их жертв привели к настоящей эпидемии самоубийств в Китае той поры. Особенно ярко это проявилась в Шанхае, где в некоторые месяцы фиксировались сотни покончивших с собой горожан, а ходить под окнами отдельных жилых высоток было небезопасно - так часто люди прыгали вниз.
Внутренняя борьба между группировками хунвейбинов и цзаофаней была очень ожесточенной, учитывая, что они фактически были предоставлены сами себе и никак не сдерживались центральной властью. Впервые подобное противостояние началось в Шанхае, где был создан первый «революционный комитет». Там еще летом 1966 года появились хунвейбины из школьной и студенческой среды, которые быстро поделились на враждующие и довольно радикальные группировки - помимо того, что практиковали ненависть друг к другу, они стали покушаться на власть городской администрации и совершать нападения на правительственные здания, а рабочая молодежь захватила поезд, который шел в Пекин, чтобы лично передать Мао ее требования к Шанхайскому горкому, которые тот отклонил.
Лояльные Мао столичные лидеры на словах осудили события в Шанхае, но на деле наладили связь с одним из лидеров рабочих Чжан Чуньцяо и передали ему свои инструкции. Впоследствии этот человек станет мэром города и будет одним из участников так называемой Банды четырех - влиятельной группировки во властных структурах, куда войдет и супруга Мао.
Вскоре борьба в среде хунвейбинов и цзаофаней перекинулась на всю страну, что быстро привело фактически к гражданской войне. Сначала столкновения ограничивались массовыми драками и забрасыванием друг друга камнями и кирпичами. Однако уже в июле 1967 года в Ухане противостояние двух группировок привело к боевым действиям - одну из них поддерживали местные военные, а другую - жена Мао Цзян Цин. За несколько дней погибло больше тысячи человек, а не подчинившийся приказам из Пекина местный генерал арестовал нескольких сторонников Мао и под угрозой применения танков не дал премьеру Чжоу Эньлаю приземлиться в аэропорту. Противостояние прекратилось только тогда, когда в Ухань были посланы несколько дивизий.
После этого Цзян Цин, видя отсутствие лояльности у части военных, публично заявила, что в армии могут быть контрреволюционеры, и призвала хунвейбинов и цзаофаней применять оружие - его они получали либо от армейского командования, либо отбирая силой в ходе налетов на склады. Естественно, автоматы, артиллерию и бронетехнику они обращали чаще не против «классовых врагов», а друг против друга. Жертвами этих боев стали от 300 до 500 тысяч человек, миллионы людей были ранены и покалечены.
Во времена голода конца 1950-х годов крестьяне часто бежали в города, где снабжение было лучше, чем в деревнях. Когда ситуация стабилизировалась, председатель Лю Шаоци одобрил выселение части прибывших из городов обратно в сельские районы, таким образом перераспределяя излишнее население сугубо по экономическим соображениям. Однако во время «культурной революции» подобные действия взяли на вооружение сторонники продолжения «классовой борьбы». Мао заявил, что для избавления городской молодежи от «буржуазного мышления» ее следует отправлять в отдаленные сельские районы, чтобы они могли учиться у трудящихся. Соответствующие решения не заставили себя ждать. Образованных молодых людей или студентов вузов и других учебных заведений, а также представителей интеллигенции, не участвовавших в бесчинствах хунвейбинов, по факту отправляли в ссылку - сосланных за время «культурной революции» набралось около 17 миллионов. Вместо получения профессии по специальности и работы по ней на благо страны эти люди занимались физическим трудом сугубо для своего выживания. Среди сосланных были впоследствии знаменитые литераторы и режиссеры, а Дэн Сяопина отправили на тракторный завод в провинции Цзянси, где он четыре года был простым рабочим.
Через репрессии прошел даже нынешний руководитель КНР Си Цзиньпин - ему, сыну арестованного партийного чиновника, было 15 лет, когда его отправили в провинцию Шэньси, где не было никаких условий, так что подростку пришлось жить в пещере. Через несколько месяцев будущий глава государства попытался бежать от «перевоспитания» в Пекин, однако его поймали и отправили в трудовой лагерь, где он рыл канавы, а затем снова на село - так он провел целых семь лет.
Туда же ссылали позже и хунвейбинов, выполнивших свою миссию и теперь уже не нужных Мао, если они были слишком строптивы или замешаны в серьезных преступлениях. Около миллиона шанхайских цзаофаней отправили в сельские районы - по официальной версии, для того, чтобы они могли поделиться «революционным опытом», а некоторых самых радикальных лидеров казнили. Естественно, многие из сосланных не смогли приспособиться к новой жизни и просто умерли от невыносимых условий жизни. Остальным разрешили вернуться лишь в начале 1970-х годов.
В 1969 году Мао предложил завершить «культурную революцию», однако ее активная фаза продолжилась до 1971 года. Репрессии открыли дорогу совершенно новому поколению партийных деятелей. На IX Съезде КПК в 1969 году почти треть делегатов была из армии, увеличилось представительство военных и в ЦК, названный преемником Мао маршал Линь Бяо укрепил свои позиции в противостоянии с гражданскими властями, а главные фигуры первого этапа «культурной революции» отошли на вторые роли.
За месяц до съезда на острове Даманский на реке Уссури, который принадлежал СССР, произошли вооруженные столкновения китайцев с советскими пограничниками - бои продолжались две недели. КНР, с конца 1950-х имевшая с Советским Союзом плохие отношения, готовилась к масштабной войне, поэтому влияние армии на этом фоне могло только расти. Мао вновь почувствовал угрозу своей власти, видя открытый конфликт его сторонников с группировкой Линь Бяо. Мао не мог сразу и открыто выступить против маршала, однако за следующие два года начал постепенно вытеснять лояльных Линь Бяо военных из руководства КПК.
В 1971 году неожиданно была обнародована информация об имевшем место заговоре военных в Шанхае. В их программной декларации под названием «Проект 571» правящие в КНР круги критиковались за искажение идей марксизма-ленинизма, репрессии, некомпетентность и личное обогащение. Утверждалось, что к группе примкнули некоторые высокопоставленные военные и сын Линь Бяо, хотя участие в заговоре самого маршала до сих пор под вопросом. Говорилось, что группа планировала совершить покушение на Мао в Шанхае или на пути обратно в Пекин - планировалось разбомбить с самолетов мост, по которому Мао должен был ехать на своем бронированном поезде. Точно так же планировалось устранить его близких соратников, а остальных арестовать. Когда стало известно о заговоре, самому Линь Бяо с семьей и приближенными, которые понимали, что за ними скоро придут, удалось вылететь в направлении СССР, однако их самолет упал в Монголии при подозрительных обстоятельствах. Все находившиеся на борту погибли.
После гибели Линь Бяо следующие пять лет состояние Мао все ухудшалось, он постепенно отходил от дел, хотя пытался балансировать между «Бандой четырех» и прагматиками премьером Чжоу Эньлаем и Дэн Сяопином - последнего на короткий промежуток времени вернули из опалы, а затем вновь сослали. Чжоу был болен раком и в 1975 году сумел вернуть Дэн Сяопина, добившись его назначения вице-премьером - ему лидер «прагматиков» передавал бразды правления и тот начал восстановление страны. В январе 1976 года Чжоу Эньлай умер, его пост заняла компромиссная фигура - Хуа Гофэн. Акция памяти в честь почившего премьера в апреле в Пекине на площади Тяньаньмэнь переросла в массовый митинг с участием сотен тысяч людей, которые яростно критиковали «культурную революцию», Мао Цзэдуна и «Банду четырех». Армия и полиция ночью убрала стихийно возникший на площади мемориал, что привело к столкновениям с вновь пришедшими на место протестующими. Группировки во власти по-разному стали интерпретировать и использовать инцидент в своих целях, и стало ясно, что со смертью Мао они яростно схлестнутся друг с другом.
В сентябре 1976 года умер Мао Цзэдун. Теперь у «Банды четырех» не было прикрытия в лице авторитета вождя и, заручившись поддержкой армии, казавшийся управляемым Хуа Гофэн арестовал ее членов. «Культурная революция» наконец была остановлена, а самого Хуа всего через два года также фактически отстранит от власти Дэн Сяопин, который повел КНР по тому пути, по которому она идет и сейчас.
«Культурная революция» нанесла ущерб китайской экономике и традиционной культуре, а количество погибших разными исследователями оценивается от сотен тысяч до десятков миллионов. Целое десятилетие в развитии страны было потеряно.
Источник: https://news.tut.by/world/730613.html?c