Москва. Госдума, или как я провел день
Был вчера в Государственной Думе
Как я туда попал? Да очень просто - вышел рано утром из родимой хаты в Орле, предварительно одевшись да покушамши в дорогу, доехал на вокзал, сел в "Ласточку"
4 часа пути, во время которого читал Лавкрафта "Зов Ктулху", 5 минут опоздания, и вот я в Москве-столице, златоглавой, кто в Москве не бывал - тот Москвы не видал, друга я никогда не забуду, ну и так далее.
Доехал до Охотного Ряда, там Москва вступила в праздничную неделю - всюду лавки, скоморохи, менты, киргизы, прочий радостный настрой и даже ледовая горка
Цены, конечно, такие, что у меня глаза вылезали на лоб, проламывая надбровные дуги - все-таки я уже успел избаловаться Орлом с его ценами и качеством продуктов.
Ну, кринка борща, смотреть нечего, как две слезинки ребенка - 250 рублей, это вот как вообще?
Ладно, Москва - не для нищебродов, вроде меня, город. Это известно.
Ну так вот, прошел Манежку, сворачиваю в Георгиевский переулок - в Госдуму много проходных, но для смердов вход в с обратной стороны. Играем, тэк-с сказать, на заднем дворе
Стоят членовозы, черные и мрачные катафалки. Кто просто депутат - тому Форд, кто уже ручкоцеловальный, управитель думского комитета - тому Бэха.
Одиночный митинг, мужичок витиевато вопрошает плакатом - "Единая Россия! Людям кажется, что валютная ипотека - тема ст.159 УК РФ" ("Мошенничество" - прим.автора. Уж ее я знаю, меня ж по ней же в свое время винтили).
Ну, может каким-то людям так и кажется, а мне вот так не кажется - есть главный закон ипотечных займов - они берутся в той валюте, в которой получаешь зарплату.
Кто-то поступал рискованно, брал ипотеку в валюте под маленький процент, в то время как зарплату получал в рублях. Брал, платил существенно меньше рублевых заемщиков, а многие так даже еще и бахвалились собственным умом и скудоумостью иных.
Тут случилась такая вот жопа, рубль рухнул в анус, кто набрал кредитов в валюте - те мгновенно за рублем в анус вослед.
Ну и чего тут мошеннического? Кто кого обманул?
Брал рискованный кредит? Брал. Знал на что шел? Знал. Взрослый человек? Взрослый. Ну вот и не обижайся.
Есть процедура банкротства - встрял ежель с валютным кредитом, то проходи через нее - в тюрьму не посодют, штрафа не выпишут.
Но нет ведь же - хочется и рыбку съесть, и сесть на стыдное, и на велосипеде прокатиться - и все на дармовщинку.
Ясное дело, политику таких вещей говорить нельзя - политик, который избирателям скажет чистую правду, что они сами накосячили, уткнется в конец своей карьеры - и в который раз я возрадываюсь тому, что я не политик, и могу говорить кому угодно и чего угодно.
Так что, господа валютные заемщики - по человечески мне жаль, что пацан к успеху шел, а ему не фортануло, но граждански - много чего властьпредержащим нашим можно вменить, но вот валютную ипотеку не надо.
Б-г завещал идтить дорогою правды и добра - вот и иду.
Ладно, я про Госдуму - подхожу я значит такой, короче, прямо на улице, под семью ветрами КПП, усталые мордовороты вбивают паспорта.
Я ему паспорт, а он мне сразу говорит, что меня пропустить не может - оттого, что я в камуфляже.
А я ведь и правда хожу в камуфляже, уж не придаю особого значения и внимания, привык - удобно, красиво, мужественно и дерзко.
На мне военные бундесверовские штаны, принадлежавшие до меня какому-то немецкому спецназовцу, с бесконечными карманами под фляги, ножи, кремни да ручные гранаты.
Еще я с поезда, с рюкзаком.
Все кругом - с папочками, с дипломатами, в костюмчиках цвета мышиного навозца, а я - ну сущий гайдамак, мечта малолетней, половотерзаемой гимназистки.
Я говорю: - "Командир, у меня брюки с собой-то есть, переодеться - не вопрос. Но переодеваться буду прямо тут, обнажая на пороге Государственной Думы всю спрятанную у меня под штанами мощь и дикость - а тут ведь женщины-вон, дети, слабонервные, социально неустойчивые категории населения...".
Он репу чешет.
- "Ладно," - говорит - "мне-то шо, я человек маленький. Дуй внутрь, там просто еще один кордон - если прицепятся, то сам разбирайся".
Зашел внутрь. Чтобы выписать пропуск - паспорт в узкое окошко с полностью зеркальной поверхностью.
Дурацкое такое чувство - ничего не видишь, твой паспорт где-то там исчез. Может мне в этот самый момент за зеркальным стеклом жопу показывают да страшные гримасы корчат - а я даже и не знаю.
Смотрю в зеркало - как будто сам себе пропуск выписываю. А это форменный бред - я сам с собой и без пропусков договориться способен, по-джентельменски, веря на слово.
Второй кордон - на мои фошистские-немчуровские штаны всем плевать.
Увидели российский паспорт с украинской обложкой, сказали гы-гы - позвали кореша посмотреть. Троллинг оценили.
Внутри до диарейных спазмов все очень предсказуемо - фойе, как в провинциальном театре, гардероб - тетушки со старомодными высокими прическами, как в советских фильмах о бытии коммунистической номенклатуры.
На стене добротная металлическая, гравированная карта России - ее быстро не поменяешь, так то на ней - Крым не наш.
Да-да, в Госдуме я успел увидеть лишь одну карту Россию, и российского Крыма на ней нет.
Футбольный мяч с обратным отсчетом - до чемпионата, Волк Забивака, всё такое, осталось столько-то времени
Куча сувенирных магазинчиков - все эти чернильницы с двуглавыми орлами, фляги с Путиным. Одновременно с этим - детские книжки, цветочный магазин + кактусы в кадках - ну мало ли, вдруг в Госдуме срочно потребуется кому-то посидеть на кактусе или слопать его, в доказательство личной преданности.
Куча стендов с какими-то бесконечными, однообразными кубками - какие-то думские соревнования по шахматам, по стрельбе, по пляжному волейболу.
Атмосфера вопиюще дурацкая.
Ходят всякие известные личности.
Странное такое ощущение - все эти физиономии видел в одной упряжке по телевизору, а тут они вдруг все в реалии, в одной упряжке.
Вот Станислав Говорухин прошел. Вот Захар Прилепин.
Шляются как у себя дома.
Большая часть лиц очень-очень смутно знакома. Скорее всего их тоже где-то как-то видел, по телевизору, на фотографиях - но просто сразу не опознаешь.
А с другой стороны - все эти депутаты удивительно одинаковы - серьезно, на одно лицо, как из одного инкубатора, из под одной наседки.
В большинстве своем - непривлекательные, рыхлые, бесформенные тела. Болезненного, задохнувшегося цвета лица - как еще добротный, но все-таки старый и заплесневелый от дождей кирпич.
Совершенно одинакового вида костюмы, в основном неблагородного голубого оттенка в рубчик, которые никому не идут.
Много шутят, много обращаются друг к другу, но как-то очень уж приторно и по пустому. Изо дня в день.
Много некрасивых женщин.
Грустно такое о женщинах говорить, но что поделать - херовый из меня политик, я уж говорил.
Есть какая-то тоже специально выведенная в инкубаторе номенклатурная порода - угловатые, мешковатые юбки, старушачьи блузки.
Очень распространена еще какая-то местная субпорода - огромные, квадратные, высоченные, широченные бабы. Не толстые, а такие, сплошные жилы - ломовые лошади, буйволицы - косая сажень в плечах, ноги-колоды, борцовские руки, тяжелый подбородок, гидроленные волосы, косолапая боксерская походка.
Идет - земля трясется, невольно отступаешь как от стада обезумевших бизонов.
Сразу видно - такая если надумает принести народное счастье, так обязательно принесет. А не будут счастье брать - вдавит его насильно коленом.
Современная роль депутатов не просто горька - хуже, она позорна.
Госдума напоминает факс в автоматическом режиме - принимает все, что присылают.
Из 450 депутатов, на заседаниях присутствует редко когда больше сотни.
Депутаты сдают однопартийцам свои электронные карточки, оттого при голосованиях присутствующие просто потешно бегают по рядам, и нажимают кнопки.
Ей-богу - ввели бы уже автоматизацию по методу опального олигарха Скуперфильда, работающего на макаронной фабрике - крутится колесико с выступом, и выступ с одинаковой периодичностью нажимает на кнопку.
Честнее было бы, и тогда вообще можно было б не приходить - чего людей гонять зазря.
Люди, которые одарены и во многом успешны - годятся лишь на то, чтобы нажимать по команде кнопки.
И выглядят оттого - душа задохнулась в теле.
Один из безошибочных способов узнать душу места - слушать обрывки чужих разговоров.
Вот проходят мимо мужички, да тетки, вида школьного завуча с двухсотлетним стажем. Что-то разговаривают о каких-то постановлениях, которые пришли в ответ на другие постановления, в корректировку на третьи постановления - какие-то сложные бюрократические конструкции.
А вот заходят в лифт тетка - выше всех на две головы, почти упирается в потолок, и мужичок - похож на наперсточника из 90-ых.
Мужичок увлеченно рассказывает, как именно следует готовить гуся в яблоках. Рассказ - ну сущий Паниковский. Крылышко, ножка - с причмокиваниями.
Тетка кривит нос, говорит, что гусь воняет, мясо черное - мужик с еще большим рвением объясняет, что это уж как приготовить, и продолжает рассказ в подробностях, пока на каком-то из этажей за ними не смыкаются двери.
Какое настроение этого места? Это настроение междусобойного, предсказуемого Совка.
Эдакий НИИ Россиеведения, с прикладным уклоном. Сущие Стругацкие, "Улитка на склоне"
Госдума поражает своей удивительной безвкусицей. Здесь нет ничего от человека, ничего от личности, ничего от индивидуальности.
Боже, строили сперва Совок, потом решили его не строить. Потом выяснилось, что все равно ничего другого никто строить не умеет, и решили вновь построить Совок.
Но разве что строили уже люди, с гораздо более скудной идеологической школой, оттого результат удручающий - Совок, лишенный всего, что делало его переносимым.
Что бы ни хотели донести эти творцы - у них получилось неинтересно.
Можно идти-идти, идти-идти, но все равно - видишь эти бессмертные монструозные люстры, эти непобедимые красные бабушкины паласы - и признаешь свою перед Советским Союзом полную капитуляцию.
Что ж, проигрывать тоже надо уметь. Все дороги приводят лишь вновь на старт.
Стандартные кабинеты, стандартные разговоры, стандартные комплименты. Стандартная напускная дымка глубокой рабочей озабоченности - которая слетает очень быстро, как не было, стоит только хлопнуть по плечу голубого пиджака, на зазвать в буфет.
Это то немногое, что в Госдуме делают с видимым оживлением и интересом - едят.
Тут спецзаказник, спецприемник. Большой зал прозаседавшихся, где жуют хомячки, с капустой в усах.
И еще отдельный буфет, в котором отбоя от посетителей не наблюдается
Ну-ка, взглянем, что едят народные избранники, великие небожители, властители душ, элита страны, ее оплот и основа, уважаемые и умудренные мужи, законодатели и радетели.
Ясные соколы, защитники от западного и заокеанского гнилья, заботливые отцы, верные мужья, почтительные сыны и дочери, возничие духовных скреп.
Сосиски "Путин Папа может". Сок из пакета. (Рекламный слоган - "Пей соки. Не беси природу!").
Сиротливая горстка фунчозы. Задохнувшаяся кучка фасоли.
Ватный московский хлебушек с сальцом.
Одна сосиска - 63 рубля. Вся эта убогонькая трапеза - около 600.
Все народные избранники, могущие легко себе позволить что-то другое, более изысканное, не заморачиваются, тем не менее, и аппетитно уписывают за обе щечки, щурясь как бурундуки.
Господи. Эту страну не победить.
Не победить, потому что нельзя взорвать болото. Потому что можно уехать из Совка, но нельзя Совку уехать из себя.
Думаешь - это грим. А сдираешь вместе с кожей.
Примерил козлиную шкуру, а она приросла.
Мы едины - мы непобедимы.
Только почему-то от того не радостно.
Знаете, хорошо тут у вас, но я пожалуй отойду в сторонку.
...Что было потом? А, да ничего такого, собственно.
Я доехал еще до Общественной палаты, на Миусской площади - видел Шпектора, легендарного бывшего мэра Воркуты, с удивлением узнал, что каким-то сектором по материнству и прочим сопутствующим к сему вопросам ведает Диана Гурцкая.
Еда из Госдумы не пришлась, как и остальное содержимое Госдумы, ни к душе, ни к сердцу, поэтому вечерком я традиционно доехал до "Ханоя", отъел там вкуснейший суп с шиитаке, тофу и лапшой.
Ну а потом вновь на поезд, посреди ночи прибыл в совершенно, опосля огненной Москвы, затрапезный Орел, 20 минут на такси - и я вновь в тихих родных пенатах, где за окном расстилается сюрреально черное поле.
Вот и все.
Сказке конец, кто слушал - молодец.