Подмышкин и таджики. Как бы сказка
По мотивам классики
В некотором царстве, некотором государстве, а говоря конкретнее, в России, жил менеджер. Звали его Лев Абрамович Подмышкин. В молодые годы, лет двадцать тому назад, сумел он устроиться в одну известную и преуспевающую компанию и с тех пор не менял места службы.
Кроме него в это компании служили четыре охранника, шесть менеджеров, два офис-менеджера, четыре топ менеджера, три замдиректора, директор, пиар-директор, номинальный директор… А сколько в коридорах толпилось секретарш и стажеров никто и не считал!
Компания занималась чем-то полезным, но чем конкретно, не знал ни Подмышкин, ни его коллеги, ни даже его начальники. По слухам, контора отмывала чьи-то бабки, но подтвердить или опровергнуть эти слухи естественно никто не мог.
Сам Подмышкин был менеджером по научной работе. Лев Абрамович был ученым -историком, социологом и психологом. Разумеется, это не значит, что он корпел в библиотеках и архивах, проводил опросы или писал нудные тома. Как и большинство нынешних успешных ученых, Лев Абрамович тратил почти все свое рабочее время, заполняя заявки на гранты. Оставшиеся рабочие часы уходили на писание отчетов по полученным грантам. Те, кто хоть раз в жизни заполнял заявку на грант, знает какая это нудная и ответственная работа! А ведь еще надо было посещать различные выставки и презентации, пить кофе с друзьями и переписываться с одноклассниками ВКонтакте! А сколько времени отнимали различные сайты и форумы! Надо были и порнуху посмотреть, и ленивых греков поругать, и над либералами посмеяться, и Израиль поддержать. Словом, к концу рабочего дня (а длился он ровно с 10.00 по 17.00) Лев Абрамович был выжат, как лимон.
Разумеется, такой образ жизни не довел господина Подмышкина до добра. Как-то раз пошел он в баню с друзьями под Новый год, а проснулся на необитаемом острове. Опытные люди говорят, что такое на Руси случается.
Лежал Лев Абрамович в трусах и пиджаке на пляже песчаном, а сверху ласково светило теплое южное солнце.
Сперва, Лев Абрамович подумал, что он приехал на курорт и стал звать румсервис. Понятно, что его сиплые крики остались гласом вопиющего в пустыне. Встал он с песка, повертел головой и пошел обозревать окрестности.
А вид этих самых окрестностей мог порадовать самый требовательный взгляд. Небо - синее. Море - голубое. Песок - желтый. За песком лес зеленый, а в лесу деревья, цветы всякие. Живность бегает, главным образом, кролики и хомяки. В общем, с экологией на острове было все в порядке.
Правда, никакой практической информации из увиденного Подмышкин получить несмог. Из растений он знал только марихуану по рисунку с голландского кофешопа, а по солнцу, или как-то иначе, ориентироваться он не умел. Ведь еще в школе говорил ему кореш Митроха - «География Лёва, пустая наука. Турагенство тебя куда надо само довезет…»
Шел Подмышкин, шел и, в конечном итоге, пришел на тоже самое место, откуда начал свой путь. Остров все-таки. Тут- то Лев Абрамович и забеспокоился. Вынул из кармана пиджака мобильник, стал звонить в милицию, в службу спасения, но роуминг остров не покрывал. Испугался менеджер, стал бегать кругами, костер пытался разжечь, но без жидкости для розжига и спичек этот процесс у него почему-то не пошел.
Как догадывается любезный читатель, на третий день пребывания на острове, наш герой в конец оголодал. «АШАНА» в окрестностях нигде не было, кредитную карту никто не принимал, а фрукты как назло росли высоко, кролики бегали быстро, ну а про рыбу я вообще не говорю - мокрая, вертлявая, скользкая, хуже адвоката!
С голодухи и от отчаяния решил Лев Абрамович заняться медитацией. Слышал он в какой-то телепередаче, что йоги в Индии без еды тысячу лет жить могут. Разделся Подмышкин, сел в позу лотоса и стал медитировать. На шестой час медитации явился к нему Пелевин, в образе бога Шивы и сказал: «Дурак ты Подмышкин. Найди таджика и не парься».
Пришел Лев Абрамович в себя, а слова Шивы, то есть Пелевина все еще в ушах его отзываются. Рухнул он на колени и возблагодарил великого писателя земли русской за мудрый совет и спасение. А затем отправился на поиски таджика.
Долго бродить в поисках инородца Подмышкин не пришлось. Пошел он направо, потом налево, потом вокруг да около, и набрел наш герой на поляну, где под развесистой клюквой (может быть и не клюквой, но ягоды на ветвях точно были красные) спал не один, а целых два таджика! Нагло так спали, громко храпя и суча ногами в дырявых носках.
Лев Абрамович возмутился:
-А ну вставайте, чурки черножопые! Навезли тут вас в Россию, а вы дрыхните на русской земле! Быстро руки в ноги и идите работать, а то ментам сдам!
Проснулись таджики, задергались, да видят, что бежать некуда. А Подмышкин был страшен в гневе, да еще в руки палку взял, чтобы таджиков распихать (рукам же он до них касаться не хотел, поскольку главный санитарный врач страны Онищенко сказал, что от таджиков СПИД подцепить можно).
Вздохнули они, натянули ботинки и взялись на работу. Наловили рыбу, нарвали фрутов-ягод, забили кролика. Возликовал тут Лев Абрамович. Накинулся он на пищу и сожрал все за пять минут. Правда, потом пришлось ему полдня желудком маяться…
С того времени началась для Льва Абрамовича новая жизнь. Таджики эти раньше на стройке работали, и за неделю работы построили менеджеру дачу с террасой и видом на океан. Лежал Подмышкин в гамаке, пил кокосовое молоко, ел устриц и апельсинами закусывал, что ему таджики собирали. Располнел он, загорел, даже стал похож на московского питерца. Снова, стал Лев Абрамович увлекаться медитацией, а потом, когда течение прибило к острову разбухший от воды том «Трудно быть богом», принялся он за чтение:
«Дворянство требует, чтобы мужикам и ремесленному сброду было запрещено показываться в публичных местах и на улицах. Пусть ходят через дворы и по задам. В тех же случаях, когда появление мужика на улице неизбежно, например, при подвозе им хлеба, мяса и вина в благородные дома, пусть имеет специальное разрешение министерства охраны короны»
Тут Льву Абрамовичу пришла в голову мысль:
«А ведь какая тема для гранта пропадает! Это бы подправить, адаптировать к сегодняшнему дню … и … и …. а! «О введение фейс-контроля и VIP-доступа в общественных местах!» Ах, мне бы сейчас домой, в Питер, в офис мой любимый! Ух я бы понаписал! Столько идей ценных в голову пришло!»
Иногда, правда Подмышкин начинал беспокоиться. А вдруг таджики, что живут с ним на острове, это нелегалы? Или еще хуже? Исламисты какие-то? В такие дни, Лев Абрамович хватал палку и проверял у таджиков документы, требуя за эту процедуру дополнительных бананов. Или начинал читать таджикам лекции про феминистскую эмансипацию, рассказывая, что цивилизованным женщинам пристойнее покрывать себя татуировками, ходить в мини-юбках и с кольцами в носу, чем кутаться в какие-то платки и юбки.
Таджики слушали эти лекции сидя на корточках и послушно кивая в такт словам . По-русски они понимали очень неважно.
День шел за днем, месяц шел за месяцем, но только в один прекрасный день раздался с неба механический стрекот и опустился на остров голубой вертолет. Распахнулась дверь, и спрыгнул с вертолета на остров знатный олигарх российский - владелец заводов, газет и пароходов. Огляделся он по сторонам, и вдруг зацепился взглядом за Льва Абрамовича с таджиками.
-А это чьи будут? - спросил олигарх у секретарши.
-Таджики - это таджики, они за вашим островом присматривают, а кто этот толстяк (к тому времени Подмышкин изрядно располнел) я не знаю.
-Безобразие, раздувают штаты - возмутился олигарх поигрывая платиновой зубочисткой, - Господи, 20 лет эту страну кормлю, а все бардак - бардаком… Ты кто? - спросил он обращаясь к Льву Абарамовичу.
-Каждый год, мы с друзьями 31 декабря… - бегло затараторил менеджер, излагаю историю своих бедствий.
- Понятно - прервал честосердечную исповедь небожитель. - Значит так, этого возьмем обратно в Россию. Да, только не в салон. Пусть на лыже летит, не барин. Уцепится за что-нибудь. А таджиков, немедленно депортировать. Почему они не сообщили, что на острове посторонний? Тут я слышал в Узбекистане нашему офицеру по морде в публичном доме заехали, а мы как раз нелегальных таджиков и депортируем. В качестве ответной меры.
Как решил олигарх, так все и произошло. Таджиков депортировали в Таджикистан, а Льва Абармовича, как он был в трусах и пиджаке, привезли в Петербург. Странно, что его многомесячного отсутствия там никто не заметил.
Пришел он в свой офис на Фонтанке, поздоровался со скучающими охранниками, вошел в любимый кабинет, сел в мягкое кресло и принялся трудиться на благо отечества. И только иногда, наблюдая из окна как таджики скалывают с крыш снег лазерными мечами, Лев Абрамович вспоминал свое приключение на необитаемом острове и дивился превратностям человеческой судьбы.