Простих
В третьем часу ночи проснулся от нежного прикосновения. Показалось даже - от поцелуя. И хорошо, что не в губы. Муля проделала это как-то раз, ощущение - незабываемое! Нет, в этот раз она ткнулась носом почему-то в сгиб локтя. Этого хватило, чтобы я проснулся.
Не знаю, зачем она это сделала, но раз проснулся, соскочила с постели и мявкнула. Пришлось встать и пойти сыпануть зачуток корма.
Есть она особо не хотела, но раз проснулся...
Вот только не рад я был пробуждению. Такой сон прервала!
Во сне я сочинил стих.
Красивый.
Муля разбудила аккурат на 8-й - 10-й строках и размышлении, не получится ли полноценный сонет.
Причём стих получался одновременно в двух экземплярах, вполне себе приличном и матерном. И тот, и другой были шикарны. Это я понял уже стоя над мисочкой с кормом.
- Надо бы записать, - подумал я.
Однако спать хотелось неимоверно.
- Но опыт, сын ошибок... - пронеслось в голове.
- Нет, - возразил внутреннему голосу, - опять перебью сон и всё воскресенье насмарку.
Начитался, блин, психиатров. Что они понимают во вдохновении?!..
Всё-таки Муля была права, разбудив меня. Ой, как права!
Потом во сне я раз за разом возвращался к стиху, но кроме первых шести строк во всё более худших вариантах больше ничего не лезло. Добивало то, что у стиха появился мотив - "Шумел камыш". И отвязаться от навязчивого мотивчика было невозможно, а он, зараза, начал всё переделывать под себя:
Опять февраль,
надежды сдулись
и песен больше них... не слыхать.
А музы жопой попой в общем повернулись
к поэту... тра-ля-ля-ля
и что-то там про вашу мать...
Попытка найти (во сне) другой мотивчик, закончилась на "По улице ходила большая крокодила..." и даже хуже
В результате проснулся в семь. Невыспавшийся и раздражённый.
Из всего сочинённого во сне в памяти осталась одна хрень...
Ну почему я не послушался Мулю? Ведь знаю, плохого она не посоветует
Не знаю, зачем она это сделала, но раз проснулся, соскочила с постели и мявкнула. Пришлось встать и пойти сыпануть зачуток корма.
Есть она особо не хотела, но раз проснулся...
Вот только не рад я был пробуждению. Такой сон прервала!
Во сне я сочинил стих.
Красивый.
Муля разбудила аккурат на 8-й - 10-й строках и размышлении, не получится ли полноценный сонет.
Причём стих получался одновременно в двух экземплярах, вполне себе приличном и матерном. И тот, и другой были шикарны. Это я понял уже стоя над мисочкой с кормом.
- Надо бы записать, - подумал я.
Однако спать хотелось неимоверно.
- Но опыт, сын ошибок... - пронеслось в голове.
- Нет, - возразил внутреннему голосу, - опять перебью сон и всё воскресенье насмарку.
Начитался, блин, психиатров. Что они понимают во вдохновении?!..
Всё-таки Муля была права, разбудив меня. Ой, как права!
Потом во сне я раз за разом возвращался к стиху, но кроме первых шести строк во всё более худших вариантах больше ничего не лезло. Добивало то, что у стиха появился мотив - "Шумел камыш". И отвязаться от навязчивого мотивчика было невозможно, а он, зараза, начал всё переделывать под себя:
Опять февраль,
надежды сдулись
и песен больше них... не слыхать.
А музы жопой попой в общем повернулись
к поэту... тра-ля-ля-ля
и что-то там про вашу мать...
Попытка найти (во сне) другой мотивчик, закончилась на "По улице ходила большая крокодила..." и даже хуже
Click to viewВ результате проснулся в семь. Невыспавшийся и раздражённый.
Из всего сочинённого во сне в памяти осталась одна хрень...
Ну почему я не послушался Мулю? Ведь знаю, плохого она не посоветует