Notre-Dame
Я вчера вечером случайно оказался около Нотр-Дам - возвращался домой из Pompidou, а на небе совершенно сюрреалистический, ярко-жёлтый дым. Первая мысль - перформанс. Ну не может же и вправду что-то настолько мощно гореть в центре Парижа. Не средние века, чай. Гадал только - «официальный» перформанс, или какие-то активисты на крышу забрались, откуда их сейчас полиция выгоняет.
А потом я увидел шпиль в огне...
Я не стал оставаться на месте. И сам я не большой любитель коллективных эмоций. И не хотелось давать лишней работы полиции - они, бедные, и так в какой-то безумной спешке отгораживали перметр безопасности, эвакуируя всю эту вавилонскую толпу. Подумалось даже - если это теракт, то логично сейчас ожидать цепочки терактов по всем остальным местам Парижа, откуда полицию стянули в центр города.
Ехал домой - ни читать не мог, ни радио слушать (в «Книжном базаре» Галя Юзефович как раз про «Столпы земли» затянула, о том, какой это прекрасный роман, и как они все вместе строили замечательный собор). Но и с самим собой оставаться не хотелось. Я совершенно не любил ходить внутрь Нотр-Дама, но хочешь-не хочешь, это - кусочек тебя, кусочек твоей жизни, кусочек твоей цивилизации.
Когда я впервые приехал в Париж, greenadine вывела меня на Saint-Michel-Notre-Dame, развернула к Нотр-Даму и торжественно сказала: вот он, Собор Парижской Богоматери. Как всякий воспитанный мальчик, я впечатлился и спросил, как называется вторая башня. Потому что для меня в тот момент «Собор Парижской Богоматери» был только романом Гюго. И фразой из «Напарника».
Наверное, в том же году мы с Наденькой поднялись наверх, на башни. Перед самым закрытием, Солнце уже садилось, где-то на острове играли барабанщики, а я стоял, привалившись к стенке собора, и не мог поверить, что это я, что я здесь и сейчас. sasmok вчера вдруг поняла, что она так и не поднималась ни разу на собор - там всегда были такие толпы туристов, успеется ещё, куда спешить?
Мы совсем недавно разговаривали о сложном выборе во время войны, когда ты можешь спасти пару людей - или одну картину. Вывезти евреев из концлагеря - или спасти Джоконду из огня. О том, как не хочется, чтобы тебе пришлось в этой жизни принимать такое решение. И как здорово, что нашлись люди, за тебя принявшее решение спасти Джоконду, да или тот же самый Нотр-Дам. И я говорил - у меня есть друзья, которым больнее видеть страдающих животных, чем страдающих людей; а у меня то же самое с произведениями искусства. Разрушенный Хорсабад, сгоревший музей, теперь вот Нотр-Дам.
Слов нет. Ком в горле. Ощущение ужасной глупости от необратимости происходящего. Дайте мне Crtl-Z, откатите время на 10 минут, я всё исправлю.
А ещё страшно ждать результатов расследования. Даже хочется, чтобы это оказались какие-то террористы - с ними мы и так уже «воюем». Но ведь вряд ли. Окажется какой-то раздолбай-строитель, забывший выключить обогреватель. И вряд ли его будут звать Жан Дюпон. Я вчера внезапно представил, что этот строитель окажется Васей Петровым, и растянувшиеся на многие годы «шуточки» по поводу «это же ваши нам тут собор сожгли?»
А ночью задумался - интересно, кто страховал этих строителей? Не мы ли? :-)
Ещё вчера мы рассматривали собор (была экскурсия по мостам Парижа), позавчера показывали его друзьям (сложите руки домиком - это готика. чтобы оно не упало, вот здесь у нас должны быть арк-бутаны - сейчас мы обойдём собор и увидим их) и рассказывали, как ему повезло во время второй мировой войны. А на прошлой неделе ездили в Руан, заходили в Руанский собор и вспоминали ужасные фотографии 1944 года - тоже сердце сжимается, когда представляешь себе реакцию живших тогда людей.
А потом я увидел шпиль в огне...
Я не стал оставаться на месте. И сам я не большой любитель коллективных эмоций. И не хотелось давать лишней работы полиции - они, бедные, и так в какой-то безумной спешке отгораживали перметр безопасности, эвакуируя всю эту вавилонскую толпу. Подумалось даже - если это теракт, то логично сейчас ожидать цепочки терактов по всем остальным местам Парижа, откуда полицию стянули в центр города.
Ехал домой - ни читать не мог, ни радио слушать (в «Книжном базаре» Галя Юзефович как раз про «Столпы земли» затянула, о том, какой это прекрасный роман, и как они все вместе строили замечательный собор). Но и с самим собой оставаться не хотелось. Я совершенно не любил ходить внутрь Нотр-Дама, но хочешь-не хочешь, это - кусочек тебя, кусочек твоей жизни, кусочек твоей цивилизации.
Когда я впервые приехал в Париж, greenadine вывела меня на Saint-Michel-Notre-Dame, развернула к Нотр-Даму и торжественно сказала: вот он, Собор Парижской Богоматери. Как всякий воспитанный мальчик, я впечатлился и спросил, как называется вторая башня. Потому что для меня в тот момент «Собор Парижской Богоматери» был только романом Гюго. И фразой из «Напарника».
Наверное, в том же году мы с Наденькой поднялись наверх, на башни. Перед самым закрытием, Солнце уже садилось, где-то на острове играли барабанщики, а я стоял, привалившись к стенке собора, и не мог поверить, что это я, что я здесь и сейчас. sasmok вчера вдруг поняла, что она так и не поднималась ни разу на собор - там всегда были такие толпы туристов, успеется ещё, куда спешить?
Мы совсем недавно разговаривали о сложном выборе во время войны, когда ты можешь спасти пару людей - или одну картину. Вывезти евреев из концлагеря - или спасти Джоконду из огня. О том, как не хочется, чтобы тебе пришлось в этой жизни принимать такое решение. И как здорово, что нашлись люди, за тебя принявшее решение спасти Джоконду, да или тот же самый Нотр-Дам. И я говорил - у меня есть друзья, которым больнее видеть страдающих животных, чем страдающих людей; а у меня то же самое с произведениями искусства. Разрушенный Хорсабад, сгоревший музей, теперь вот Нотр-Дам.
Слов нет. Ком в горле. Ощущение ужасной глупости от необратимости происходящего. Дайте мне Crtl-Z, откатите время на 10 минут, я всё исправлю.
А ещё страшно ждать результатов расследования. Даже хочется, чтобы это оказались какие-то террористы - с ними мы и так уже «воюем». Но ведь вряд ли. Окажется какой-то раздолбай-строитель, забывший выключить обогреватель. И вряд ли его будут звать Жан Дюпон. Я вчера внезапно представил, что этот строитель окажется Васей Петровым, и растянувшиеся на многие годы «шуточки» по поводу «это же ваши нам тут собор сожгли?»
А ночью задумался - интересно, кто страховал этих строителей? Не мы ли? :-)
Ещё вчера мы рассматривали собор (была экскурсия по мостам Парижа), позавчера показывали его друзьям (сложите руки домиком - это готика. чтобы оно не упало, вот здесь у нас должны быть арк-бутаны - сейчас мы обойдём собор и увидим их) и рассказывали, как ему повезло во время второй мировой войны. А на прошлой неделе ездили в Руан, заходили в Руанский собор и вспоминали ужасные фотографии 1944 года - тоже сердце сжимается, когда представляешь себе реакцию живших тогда людей.