Про реальные проблемы избирательной системы и что с этим делать
Про мнимые проблемы выборов - вбросы, карусели, открепительные, допсписки и переписывание протоколов я писал ровно месяц назад. Про реальные - только сейчас руки дошли. Исправляюсь.
Самая большая проблема - отсутствие институтов.
Среди тринадцати членов УИК №79 в центре Москвы не было никакого конфликта интересов, если не считать неопытного молодого человека от СР. Большая часть членов заинтересована ровно в одном - как можно скорее закончить все формальности. Никто не заинтересован в соблюдении закона. В теории, все они должны отстаивать интересы разных структур, ветвей власти, должен быть баланс интересов. На практике - все они подчиненные исполнительной власти.
Та же проблема с полицией, судами, СМИ (большей их частью). Отсюда получается ровно то, что имеем. Кроме наблюдателей от гражданского общества - никто не заинтересован в соблюдении закона. Даже наблюдатели от "системной оппозиции" далеко не всегда обладают нужной мотивацией. А интерес у исполнительной власти к фальсификации выборов прямой. Это и есть причина фальсификаций, а не личная команда Путина или еще кого-то сверху. Таким образом выстроена вся система.
Впрочем, об этом можно говорить бесконечно, так что перехожу к конкретным проблемам наблюдения.
Проблема проверки правильности внесения избирателей в списки избирателей
Наблюдатель не может сверить паспорт избирателя с записью в избирательной книге. Обосновывается это защитой персональных данных, что смешно. На практике это приводит к тому, что по договоренности с членом УИК можно проголосовать за кого угодно, например за мертвых душ и заведомо не ходящих на выборы людей. Хуже, нет никакой возможности убедиться в том, что в допсписок вносят действительно только людей прописанных в районе ответственности УИК. Чисто теоретически, ничто не мешает вписать в допсписок произвольное количество избирателей якобы прописанных на территории участка, но отсутствующих в основных списках. Это дыра.
Что бы эту дыру закрыть, нужно разрешить наблюдателю визуально сверить запись в книге избирателей с паспортом голосующего и прописать суровую процедуру на случай если обнаружено несовпадение.
Проблема организации надомного голосования
Слабо прописана процедура выхода групп для голосования на дому. Если, как это было у меня, три мобильные урны выходят с участка одновременно, то, что бы гарантированно предотвратить нарушения, нужно четыре независимых наблюдателя. Документальной защиты практически никакой нет, т.к. копии реестров, которые можно запросить у председателя и которые он может не дать, легко подменяются постфактум.
Здесь нужно просто обязать председателя перед отправкой мобильной урны производить простую процедуру - выдавать четко заверенные копии реестров надомного голосования всем наблюдателям, а еще лучше - вписывать в увеличенную копию протокола. Там же должно фиксироваться количество бюллетеней выдаваемых в соответствии с ними мобильным группам и должен быть прописан запрет на выдачу избыточного количества бюллетений.
Право на перемещение и допуск наблюдателей
На нашем участке была комната, где оформлялись все документы и происходили все переговоры с ТИКом. Наблюдателей туда не пускали, что, как выяснилось, нарушение, но в законе нет ясного пункта на этот счет. Мотивировалось это тем, что это территория школы, а не УИК. Кроме того, голосование чуть было не начали без нас. Отдельные проблемы с рассадкой: на предложенных нам местах не было видно процесса выдачи бюллетений и работы со списком избирателей.
Такие вещи нужно однозначно прописать. Что УИК обязан к такому-то времени допустить и записать всех наблюдателей. Что наблюдатель должен иметь возможность наблюдать за работой УИК где бы она не производилась.
Сложность соблюдения закона при подсчете голосов
Закон написан таким образом, что при соблюдении его буквы подсчет голосов гарантированно растянется на многие часы. Процедура мягко говоря не оптимальна и очень трудозатратна. С учетом того, что все учавствующие в процессе - обычные люди которым хочется спать, результат понятный. К примеру, у нас не брошурировались списки избирателей после подсчета, т.к. члены УИК боялись несхождения на единицы голосов и повторного пересчета. И, конечно, из-за человеческой ошибки у нас такое расхождение на один голос возникло. По этому поводу мы все приняли участие в уголовном преступлении - фальсификации протокола на один голос. Хотя формально должны были все пересчитывать, т.е. в шесть утра мы должны были начать весь многочасовой пересчет заново, без гарантии отсутствия ошибок.
Такая невозможность соблюдения буквы закона приводит к тому, что переписать результаты после подсчета становится проще простого.
Исправляется это тоже элементарно.
Во-первых, почему в УИК оснащенном компьютером, ксероксом, интернетом и веб камерами нет машинки для подсчета бюллетений? Наличие такой машинки сократило бы подсчет голосов на часы и свело бы вероятность человеческих ошибок к минимуму. Подумайте, почему такие машинки не ставят?
Во-вторых, вполне можно законодательно разрешить погрешность в контрольных соотношениях, скажем, до каких-то долей процента или просто десяти голосов. Почему нет?
В-третьих, саму процедуру можно радикальнейшим образом упростить, если разрешить наблюдателям или членам УИК выборочно проверять результаты подсчета голосов и дать им возможность ветировать итоговый протокол. Тогда можно разрешить параллельный подсчет голосов на многих стадиях. По сути, мы так и делали на участке, что незаконно.
Последняя, но важнейшая проблема - сложность получения копии итогового протокола
По закону каждый наблюдатель имеет право получить заверенную и внесенную в специальный реестр копию протокола со всеми результатами подсчета голосов. Это гарантирует от последующего пересчета голосов без наблюдателя и переписывания результатов в ТИКе. Однако, в законе плохо прописаны гарантии на такое получение и правила заверения такой копии. Всеми правдами и неправдами председатели УИКов пытаются уйти от выдачи такой копии. Или требуют заблаговременного заявления с соответствующим требованием или просто отказываются выдать, или "забывают" поставить один из шести (6!) признаков правильно заверенной копии, на основании чего суды потом отказывают во всех жалобах.
На нашем участке, где УИКу пришлось зафиксировать победу Прохорова, мы не могли получить копию в течении трех часов после завершения подсчета голосов. Председатель тянула время, запиралась в недоступной нам комнате, подолгу говорила с ТИКом по телефону, пыталась всучить пустые копии без заверения и печати и, в последний подход, "забыла" про реестр, в котором мы должны расписаться в получении. При этом, среди шести человек дожидавшихся копии протокола, обо всех нюансах процедуры знал я один, т.е. если бы меня не было, с большой вероятностью наблюдатели были бы обмануты и протокол могли переписать.
Что бы исправить ситуацию достаточно обязать УИК выдавать копии протокола всем наблюдателям и прописать в законе процедуру, вплоть до заверения копии. А если еще и требовать наличия подписи наблюдателей в протоколе, то можно самым существенным образом сократить почву для конфликтов и взаимного недоверия и решить большинство вышеописанных проблем одним махом.
До предела накаленная атмосфера на участке это отдельная проблема. Недоверие между УИКом и наблюдателями нагнетается искусственно и очень серьезно. Не каждый такое выдержит в течении шестнадцати часов.
Парой легких и непринципиальных поправок в закон можно было бы решить массу проблем. В частности, отпала бы необходимость в трех наблюдателях на один УИК, т.е. покрытие участков наблюдением по стране выросло бы радикально.
А ведь есть еще видеозапись - замечательная идея Путина, которую вертикаль совершенно намеренно слила, запретив использование записей в судах и закрыв доступ к архиву видео.
Кстати говоря, практику несправедливых судебных решений по избирательным спорам тоже можно было бы исправить. Достаточно такие жалобы рассматривать судом присяжных. Ведь не нужно быть юристом что бы понимать когда подсчет голосов был честным, а когда были серьезные нарушения.
Ну а выводы? Выводы делайте сами.