[1] Разрушенные комнаты. Монодрама-сверхповесть
В 2006 году чрезвычайно чтимая мною группа Sonic Youth выпустила диск “The Destroyed Room”. Это был сборник их редких и труднодоступных песен. Сам альбом не входит в число моих любимых, но уже в то время я обратил внимание на обложку. Это постановочная фотография современного канадского художника Джеффа Уолла, сделанная им в 1978 году. Как-то мне довелось подержать в руках и виниловую пластинку с этим альбомом, так что разглядывать обложку было еще интереснее. С тех пор она запомнилась мне, но тогда я не знал, почему. Недавно, читая про эту фотографию, я узнал, что автор в своей работе отсылает к картине Делакруа «Смерть Сарданапала», на которой изображенный царь перед самоубийством решает уничтожить все свое имущество, живое и неживое. Фотография Джеффа Уолла показывает женскую комнату, где вместо Сарданапала видно единственную сохранившуюся вещь - статуэтку танцовщицы на комоде, но нам остается только догадываться, какие события привели к такому беспорядку.
Начиная свой новый мемуарный цикл, я хотел бы пояснить его подзаголовок. Что такое монодрама и сверхповесть, и причем они тут. В своей лекции «Введение в монодраму» (1908) выдающийся (и мой любимый) театральный теоретик и драматург Николай Евреинов говорит: Истинным же предметом драматического представления должно быть принято переживание и при этом, в целях облегчения восприятия, переживание одной души, а не нескольких. Отсюда необходимость предпочтения одного «собственно-действующего» нескольким «равно-действующим», другими словами, логичность требования такого «действующего», в котором, как в фокусе, сосредоточивалась бы вся драма, а стало быть и переживания остальных действующих. <...> Здесь важно не то, что они говорят и как говорят, а то, что слышит действующий. Как они выглядят сами по себе, остается скрытым; мы увидим их лишь в том виде, в каком они представляются действующему. Весьма возможно, что последний наделит их атрибутами, которых они не имели бы в наших глазах. По необходимости они предстанут перед нами преображенными.
Идею сверхповести кратко описывает Велимир Хлебников во вступлении к «Зангези»: Сверхповесть, или заповесть, складывается из самостоятельных отрывков, каждый с своим особым богом, особой верой и особым уставом. <…> Она вытесана из разноцветных глыб слова разного строения. Таким образом находится новый вид работы в области речевого дела. Рассказ есть зодчество из слов. Зодчество из «рассказов» есть сверхповесть.
Подобно компиляции записей разных лет группы Sonic Youth мое собрание самостоятельных отрывков описывает события 2001-2012 гг. вплоть до недавних декабрьских дней, которые случайным и удивительным образом окончательно оформили идею этого рассказа.
Продолжение