не все ведь читали...
И так получилось, что мы, только что окончившие факультет, еще не ставшие, по сути дела, специалистами, но очень нахальные и самоуверенные молодые люди, должны были отвечать на вопрос... Ну, примерно так же, как это у Тарковского. Помните, когда этого парня из умирающей деревни вытащили и спросили, умеет ли он лить колокола, и он стоял перед ситуацией: сказать "нет" - значит сдохнуть там, в деревне, а сказать "да" - значит взять на себя то, что он делать не умеет. И вы помните, что когда колокол зазвонил, парень этот опустился в изнеможении и плакал, и сказал: "Проклятый тятька, а ведь тайны не открыл!" Так вот, тайны как делать философию и логику мы не знали, и никто ее не передавал, и, по сути дела, мы жили без учителей, не уважали их и не ценили, поскольку они были малограмотные, и "что изволите?". И взяли на свои плечи ношу, которую нельзя было брать, поскольку плечи-то были никак не развиты. И я так понимаю, что в жизни вообще не знание играет какую-то роль, не умение делать, а только человеческая личная претензия, окаянство, или то, что Высоцкий называл "настоящий буйный".
И вот это вот - то, мне кажется, что нам сегодня, в условиях перестройки и надо восстанавливать прежде всего. Это твердая уверенность, что мы можем это сделать, если захотим. И сделать все, что мы захотим. Если разумно будем хотеть. Я понимаю, что это очень дикая формула, но я призываю вас определять цели очень точно и практично.
И, вроде бы, когда перед нами стояла эта проблема, то решить ее так, как я вам советую и рекомендую, мы, конечно, не могли. Поэтому мы ее решали, по сути дела, в беспредельности, и границ того, что мы можем или не можем никаких не имели и определить не могли.
И я сейчас, просматривая свою жизнь, всегда, как говорил один мой товарищ, очень тепло о себе тогдашнем думаю. Потому что именно вот в этой беспредельности и нерасчетливости, без оценки своих сил и без различения достижимых целей и недостижимых, - в этом, на мой взгляд, и лежит успех всякого вызова.
1989
И вот это вот - то, мне кажется, что нам сегодня, в условиях перестройки и надо восстанавливать прежде всего. Это твердая уверенность, что мы можем это сделать, если захотим. И сделать все, что мы захотим. Если разумно будем хотеть. Я понимаю, что это очень дикая формула, но я призываю вас определять цели очень точно и практично.
И, вроде бы, когда перед нами стояла эта проблема, то решить ее так, как я вам советую и рекомендую, мы, конечно, не могли. Поэтому мы ее решали, по сути дела, в беспредельности, и границ того, что мы можем или не можем никаких не имели и определить не могли.
И я сейчас, просматривая свою жизнь, всегда, как говорил один мой товарищ, очень тепло о себе тогдашнем думаю. Потому что именно вот в этой беспредельности и нерасчетливости, без оценки своих сил и без различения достижимых целей и недостижимых, - в этом, на мой взгляд, и лежит успех всякого вызова.
1989