Рыцарь Копенкин
Перечитываем в очередной раз "Чевенгур". И вот что я вам скажу: я, как читатель, наибольшую радость получаю от общения со Степаном Копенкиным. Конечно, главный герой, альтер эго автора - задумчивый Дванов. Но в нем что-то тревожно-непонятное - как и в самом Платонове: сожительство утопического безумия раннего Платонова и трагической иронии позднего
( Read more... )
Comments 2
И через неё можно увидеть и прочувствовать такое в этой революции, что невозможно передать никакой хроникой, никакими лекциями. Платонов в этом смысле уникален, просто не с кем сравнить.
Для меня это картина жизни людей, которые впервые живут на земле и впервые начинают действовать и думать. То есть до них не было никакой мысли, никакой культуры, они первые и в муках рождают что-то первобытное, странное, уродливое. При этом откуда-то в этот мир попадают чужие непонятные слова и куски непонятных идей.
"- Как такие слова называются, которые непонятны? - скромно спросил Копенкин. - Тернии иль нет?
- Термины, - кратко ответил Дванов. Он в душе любил неведение больше культуры: невежество - чистое поле, где еще может вырасти растение всякого знания, но культура - уже заросшее поле, где соли почвы взяты растениями и где ничего больше не вырастет."
Ну а цитаты... Стоит только начать, и трудно остановиться.
Reply
Reply
Leave a comment