Мениппея по-арканарски (ч.3)
Осталось поговорить об историческом контексте.
Классическая мениппея содержит в себе "ложную фабулу" (события, о которых нам рассказывает рассказчик, один из персонажей), истинную фабулу (которая заметно превосходит ложную по хронологическому охвату; это события, которые на самом деле произошли в той реальности, где действует рассказчик) и исторический контекст (события, которые произошли в том мире, где находится сам читатель). Последний, исторический слой нужен для для дополнительного "сжатия" информации - реальный мир используется, как источник "подгружаемых текстур", что обеспечивает сверхвысокую информационную плотность текста
На самом деле, мета-сюжет был создан Стругацкими в качестве комментария к некой совершенно третьей ситуации.
Казалось бы, с историческим контекстом всё просто - это сюжет про СССР, и это все знают. Но я почему-то завис. Я пытался думать о том, когда в известной Стругацким истории СССР могла сложится ситуация, похожая на отношения между Рэбой, Ируканом и Орденом. И это был тупик.
Ключом для меня, как ни странно это прозвучит, оказалась моя концпеция пяти татиб. Да, это предельно ненаучный подход к изначально безумной концепции мениппеи, но что есть, то есть.
Я расставил персонажей по татибам, и это вдруг мне помогло.
---------------------------------------------
Красная татиба. Румата, Институт экспериментальной истории (ИЭИ). Румата "красный", по факту принадлежности к основной последовательности советской фантастики: первобытный коммунизм - эпоха угнетения (рабовладельческий строй/феодализм/ капитализм) - сакральный СССР (социализм в отдельно взятой стране) - планетарный коммунизм - галактический коммунизм - "после коммунизма". Ненавидит традиционное общество.
Синяя татиба. Ещё не осознала себя, но присутствует в тексте в образе книгочеев, в первую очередь, Будаха. (По факту - если бы книгочеи смогли отрефлексировать свои требования к миру, они говорили бы о свободе совести, а это, прежде всего, синяя татиба.) Будах - умнейший человек своего времени, он уже размышляет о природе общества, в котором живёт. "Мир не может меняться вечно, - возразил Будах, - ибо ничто не вечно, даже перемены… Мы не знаем законов совершенства, но совершенство рано или поздно достигается. Взгляните, например, как устроено наше общество. Как радует глаз эта четкая, геометрически правильная система! Внизу крестьяне и ремесленники, над ними дворянство, затем духовенство и, наконец, король. Как все продумано, какая устойчивость, какой гармонический порядок! Чему еще меняться в этом отточенном кристалле, вышедшем из рук небесного ювелира? Нет зданий прочнее пирамидальных, это вам скажет любой знающий архитектор. - Он поучающе поднял палец. - Зерно, высыпаемое из мешка, не ложится ровным слоем, но образует так называемую коническую пирамиду. Каждое зернышко цепляется за другое, стараясь не скатиться вниз. Так же и человечество. Если оно хочет быть неким целым, люди должны цепляться друг за друга, неизбежно образуя пирамиду". Румата решил, что Будах этим оправдывает существующее неравенство, но он просто не понял, о чём идёт речь (Будах намного умнее Руматы, из песни слова не выкинешь). Будучи мыслителем, Будах сначала формулирует природу феодализма, чтобы затем уже приступить к критике этого умопредставимого объекта с разных сторон. Если дать ему поразмышлять о слабостях и проблемах такого социума, он вполне может набросать принципы более разумного устройства общества, тем более, что у него под боком есть пример Соанской республики, ему есть, с чем сравнивать. Книжники ненавидят жестокость и тиранию, потому что она ограничивает свободу мысли.
Чёрная татиба. Вага Колесо, самый бизнесменистый бизнесмен из всех. Этого точно волнуют только цены на рынке и воля Невидимой Руки. Вага и его ребята ненавидели бы коммунистов, если бы знали, кто это такие.
(Дон Кондор, в своей ипостаси представителя торговой республики и вице-президент Конференции двенадцати негоциантов, и прочая, и прочая, мог бы считаться частично "чёрным" ("бело-чёрным") персонажем, но он не действует в сюжете в этом качестве, и вообще практически не действует. А как коммунар он всё равно "красный".)
Белая татиба. Барон Пампа, старая аристократия, простой люд, и всё то, что в повести названо серостью. В массе своей ненавидят умников, которые много о себе думают, а также рыжих.
Жёлтая татиба. Арканарские репрессии, шпиономания и культ личности короля Пица Шестого - это уже жёлтая. Но в первую очередь, тут будет Орден и его представители - т.н. чёрные, фашисты. Конечно, вождизм монахам приписать сложно; с другой стороны, мы просто ничего не знаем о руководстве Ордена, а главные принципы "нового государства", реализованные в Области Святого Ордена - "слепая вера в непогрешимость законов, беспрекословное оным повиновение, а также неусыпное наблюдение каждого за всеми" - это "жёлтые" идеалы, даже не орденские, а ордынские. Ненавидят бардак, анархию и всяческое беззаконие.
(Арата - гармоничный "красно-жёлтый" персонаж: харизматичный вождь-полководец и борец за освобождение угнетённых в одном лице. Соответственно, ненавидит частный бизнес, Вагу, попов и баронов.)
---------------------------------------------
Дальше всё стало настолько элементарно, что хоть не пиши.
Борис Стругацкий всегда говорил, что дона Рэбу изначально звали Рэбия, и символизировал он понятно кого. Значит, сюжетная основа повести - смерть Сталина (сумасшедшего старого короля-параноика), советская легенда о том, что его убил Берия (Рэба) руками своих агентов-врачей, а также последующая борьба за власть в советском руководстве и уничтожение Берии в ходе переворота, и по обвинению в попытке переворота. Таким образом, действие основной части повести кончается в декабре 53-го (смерть Берии). Так как земляне на этой планете уже 22 года, то все эсторско-арканарские события относятся к истории СССР с 1931 по 1953 год.
Тема Арканара под властью короля Пица Шестого - настолько ощутимо сталинская, что даже я об этом как-то писал. Стишки эти: "Велик и славен, словно вечность, Король, чье имя - Благородство!" Борьба с ируканскими шпионами и со всеми прочими шпионами. Разгром "неправильной" науки. "Багир Киссэнский, обвиненный в помешательстве, граничащим с государственным преступлением, был брошен в застенок и лишь с большим трудом вызволен Руматой и переправлен в метрополию. Обсерватория его сгорела, а уцелевшие ученики разбежались кто куда" - это, кстати, намёк на Пулковское дело. "Лейб-знахарь Тата вместе с пятью другими лейб-знахарями оказался вдруг отравителем, злоумышлявшим по наущению герцога Ируканского против особы короля, под пыткой признался во всем и был повешен на королевской площади" - дело кремлёвских врачей-вредителей.
(Усилием воли вырежем кусок о том, что Ирукан является маркером еврейской темы. Лекарей-отравителей обвиняли в работе на Ирукан. Ируканцы славятся своими носами - "носатый ируканец". Наконец, ируканцы "святого Мику варварам продали". Будах - ируканец. Пашка-иуда с детства играл в "носатого ируканского пирата", да и послали его работать в Ирукан, так что он, очевидно, сам со шнобелем. А зовут его Песах. Всё, всё.)
Румата - прогрессивная интеллигенция (коммунары), с которой Стругацкие ассоциировали себя и своего идеального читателя. Мечтает о возвращении к ленинским идеалам. Под "ленинскими идеалами" коммунар понимает что-то такое: "рубить наотмашь, предавать огню, сбрасывать с дворцовых ступеней на копья и вилы ревущей толпы", потому считает себя "наследником людей огня и железа, не щадивших себя и не дававших пощады во имя великой цели". В общем, насиловать насильников и содомировать содомитов. Ленинская тема вводится и через образ Араты: "восставший народ воздаст тебе все почести, как великому освободителю, и ты будешь добр и мудр - единственный добрый и мудрый человек в твоем королевстве... И хорошо еще будет, если ты успеешь умереть своей смертью и не увидишь появления новых графов и баронов из твоих вчерашних верных бойцов. Так уже бывало, мой славный Арата, и на Земле и на твоей планете". Ленин - самый добрый и мудрый человек на свете, но, к сожалению, в соратниках и последователях у него ходила отъявленная сволочь.
Прогрессивная интеллигенция хочет опереться на либеральную интеллигенцию, которой нужна свобода совести, свобода слова и вообще права. Знаменитый эпизод с мечтами Руматы:
"Презирая и боясь знания, они все-таки неизбежно приходят к поощрению его для того, чтобы удержаться. Рано или поздно им приходится разрешать университеты, научные общества, создавать исследовательские центры, обсерватории, лаборатории, создавать кадры людей мысли и знания, людей, им уже неподконтрольных, людей с совершенно иной психологией... Им нужна новая атмосфера - атмосфера всеобщего и всеобъемлющего познания, пронизанная творческим напряжением, им нужны писатели, художники, композиторы, и серые люди, стоящие у власти, вынуждены идти и на эту уступку. Тот, кто упрямится, будет сметен более хитрыми соперниками в борьбе за власть, но тот, кто делает эту уступку, неизбежно и парадоксально, против своей воли роет тем самым себе могилу".
Это можно истолковать в терминах порождаемых татибами архетипов государственного устройства:
Мечта о том, что коммунисты откажутся от союза со сталинистами, и, вместо этого, создадут альянс с демократами. "Фашисты" уходят в оппозицию и становятся официальными врагами. Всякая там "православная ностальгия" и прочая деревенская плесень просто сметается в чулан, как никому не нужная.
Представим себе идеал братьев Стругацких образца 1960 года - коммунисты проводят последовательную десталинизацию, гуманизацию и демократизацию общества (власть "красных" с опорой на "синих"). "Сталинисты" разгромлены и уходят в непримиримую оппозицию.
Главная надежда коммунаров состоит в воспитании детей в правильном духе, потому что дети хорошие.
"Мальчишка нравился Румате. Воспитание его было поставлено из рук вон плохо, и поэтому он был сообразителен, не жесток, терпеть не мог - надо думать, инстинктивно - дона Рэбу, любил громко распевать разнообразные песенки на слова Цурэна и играть в кораблики. Румата выписывал для него из метрополии книжки с картинками, рассказывал про звездное небо и однажды навсегда покорил мальчика сказкой о летающих кораблях. Для Руматы, редко сталкивавшегося с детьми, десятилетний принц был антиподом всех сословий этой дикой страны. Именно из таких обыкновенных голубоглазых мальчишек, одинаковых во всех сословиях, вырастали потом и зверство, и невежество, и покорность, а ведь в них, в детях, не было никаких следов и задатков этой гадости. Иногда он думал, как здорово было бы, если бы с планеты исчезли все люди старше десяти лет".
И вот тут руководство Института (внутренний круг коммунистической партии) предаёт таких, как Румата, и вместо союза с книгочеями делает ставку на союз с Орденом (спецслужбы, силовые структуры, недобитые "сталинисты"). По татибам, это вариант "Вождя нет, красные сверху, жёлтые под ними, а синие в оппозиции". Иначе говоря, Орден становится проводником политики Института в Эсторской империи.
Рэба (Берия) - олицетворяет органы госбезопасности (Министерство охраны короны) и "шарашки", оборонные проекты (воспоминания отца Кабани о работе на Рэбу). В мениппее ключевым для его образа становится тема переговоров с Вагой Колесом. То есть, в своей ипостаси "главного белого" (у Стругацких - главного серого) Рэба пошёл на контакт с представителями теневой экономики СССР, то есть, тьфу, Арканара и империи. Зачем? Чтобы обмануть Орден. План Берии - прекращение Холодной войны, пока это ещё можно было сделать малой кровью, нейтральная единая Германия, демократическая Европа, отстранение партийных дуболомов от руководства страной, расправа над карательными органами карательными методами, перевод государственной идеологии в "мемориальную фазу" (нет "красным" и "жёлтым", одни "белые" ритуалы почитания предков), возрождение капитализма под руководством госаппарата. Короче, это классический "фашизм" (капитализм минус демократия), он же "китайский вариант". Подобная версия советским общественным сознанием не фиксировалась, но Стругацкие, будучи сверхгениями, достали её из коллективного бессознательного.
Итак, в Арканаре столкнулось три конкурирующих проекта. Несбыточный проект Руматы - союз Института и книгочеев. Проект Араты - союз Института и Ордена, как самой прогрессивной местной силы. Проект Рэбы - союз опирающейся на народ власти (дворян-чиновников и "серых штурмовиков") с теневым бизнесом (молодчиками Ваги Колеса), с целью выхода последнего из тени и осуществления настоящей буржуазной революции. При этом, с точки зрения Ордена (и в рамках существующих договорённостей с доном Гугом), дон Рэба - ренегат. Но по отношению к арканарскому государству Рэба скорее выступает, как патриот, пусть и из корыстных соображений. Из этих же соображений он предлагает Румате тактический союз против общих врагов, но Румата его не понимает. И Румату можно понять, потому что, с точки зрения Руматы, Рэба только что растоптал последние ростки добра, которые ещё оставалось в королевстве, и кровь принца тоже на нём.
Когда в Арканар входят переброшенные по морю отряды боевых монахов под руководством орденских "политруков" и Араты, это была не поддержка переворота Рэбы, а подготовка переворота против Рэбы, который сам внезапно оказался ируканским шпионом. "Взять Рэбу за ухо, подумал он сладостно. Притащить его в застенок. Сказать палачам: "Вот ируканский шпион, переодевшийся нашим славным министром..."".
Тема повести Стругацких, с точки зрения "исторической фабулы"? Крушение фантазий советских коммунаров о более гуманном режиме. Причина? Коммунары поверили партийному руководству, которое их же и предало. Во что поверили? В "тёмную легенду" о Берии, который якобы был виновником всего (единолично организовывал репрессии, манипулировал неадекватным диктатором и разжигал в нём паранойю, а затем сам же его и убил), и в то, что для устранения подобного зла годились любые средства. Почему поверили? Потому что коммунаров с детства воспитывали на образе благородного "Араты Красивого". Вот они и помогли очередным Аратам придти к власти по трупам "фашистов".
Возвращаемся к истинной фабуле. Обратите внимание, что дон Гуг и дон Кондор занимают посты, позволяющие им непосредственно влиять на политику соответствующих государств, Ирукана и Соана. Но о Румате этого никак не скажешь. Почему? Потому что его внедряли на вырост. Пока он, представитель одного из древнейших родов империи, всего лишь гвардейский офицер, охраняющий покои десятилетнего принца и рассказывающий принцу сказки и о звёздах и о летающих кораблях. Во что эти отношения должны были перейти через несколько лет, после смерти старого короля?
Но этому не суждено было сбыться. Было принято другое решение. Дон Гуг договорился с доном Рэбой. Институт договорился с Орденом - ради Эксперимента, естественно. И дон Кондор вынужден был одобрить новую стратегию.
Почему Пашка и Александр Васильевич ничего не сказали Антону? (Если оставить за рамками личную неприязнь Пашки.) Принцип тайны личности гласит, что человеку допустимо врать в трёх случаях. Если речь идёт о его происхождении, в котором он не виноват. Если речь идёт о его поступках и об их необратимых последствиях, о которых он не мог знать. И если речь идёт о его будущем, которое уже нельзя изменить. Если бы Румата узнал, что согласно текущим планам Института юный принц должен умереть, потому что Арканар - это та цена, которую необходимо заплатить за стратегический союз с Орденом, он бы расстроился. Человеку всегда обидно осознавать, что дело его жизни скоро отправится на свалку, потому что наверху выбрали другой вариант развития. Представьте себе, люди работают над каким-то важным Проектом, жилы рвут, и не знают, что у Проекта давно нет будущего. Разве высшая гуманность не требует, чтобы эту информацию от них скрывали, до самого последнего момента? Да, элиты приняли решение о демонтаже Проекта, но зачем об этом сообщать рядовым исполнителям? Они расстроятся, а изменить всё равно ничего будет нельзя.
Как мог бы сказать Румате дон Кондор, "ладно, хорошо, мы тебя успокаивали, говорили тебе неправду. А зачем ты нас слушал?"
Эпилог
Классическая мениппея содержит в себе "ложную фабулу" (события, о которых нам рассказывает рассказчик, один из персонажей), истинную фабулу (которая заметно превосходит ложную по хронологическому охвату; это события, которые на самом деле произошли в той реальности, где действует рассказчик) и исторический контекст (события, которые произошли в том мире, где находится сам читатель). Последний, исторический слой нужен для для дополнительного "сжатия" информации - реальный мир используется, как источник "подгружаемых текстур", что обеспечивает сверхвысокую информационную плотность текста
На самом деле, мета-сюжет был создан Стругацкими в качестве комментария к некой совершенно третьей ситуации.
Казалось бы, с историческим контекстом всё просто - это сюжет про СССР, и это все знают. Но я почему-то завис. Я пытался думать о том, когда в известной Стругацким истории СССР могла сложится ситуация, похожая на отношения между Рэбой, Ируканом и Орденом. И это был тупик.
Ключом для меня, как ни странно это прозвучит, оказалась моя концпеция пяти татиб. Да, это предельно ненаучный подход к изначально безумной концепции мениппеи, но что есть, то есть.
Я расставил персонажей по татибам, и это вдруг мне помогло.
---------------------------------------------
Красная татиба. Румата, Институт экспериментальной истории (ИЭИ). Румата "красный", по факту принадлежности к основной последовательности советской фантастики: первобытный коммунизм - эпоха угнетения (рабовладельческий строй/феодализм/ капитализм) - сакральный СССР (социализм в отдельно взятой стране) - планетарный коммунизм - галактический коммунизм - "после коммунизма". Ненавидит традиционное общество.
Синяя татиба. Ещё не осознала себя, но присутствует в тексте в образе книгочеев, в первую очередь, Будаха. (По факту - если бы книгочеи смогли отрефлексировать свои требования к миру, они говорили бы о свободе совести, а это, прежде всего, синяя татиба.) Будах - умнейший человек своего времени, он уже размышляет о природе общества, в котором живёт. "Мир не может меняться вечно, - возразил Будах, - ибо ничто не вечно, даже перемены… Мы не знаем законов совершенства, но совершенство рано или поздно достигается. Взгляните, например, как устроено наше общество. Как радует глаз эта четкая, геометрически правильная система! Внизу крестьяне и ремесленники, над ними дворянство, затем духовенство и, наконец, король. Как все продумано, какая устойчивость, какой гармонический порядок! Чему еще меняться в этом отточенном кристалле, вышедшем из рук небесного ювелира? Нет зданий прочнее пирамидальных, это вам скажет любой знающий архитектор. - Он поучающе поднял палец. - Зерно, высыпаемое из мешка, не ложится ровным слоем, но образует так называемую коническую пирамиду. Каждое зернышко цепляется за другое, стараясь не скатиться вниз. Так же и человечество. Если оно хочет быть неким целым, люди должны цепляться друг за друга, неизбежно образуя пирамиду". Румата решил, что Будах этим оправдывает существующее неравенство, но он просто не понял, о чём идёт речь (Будах намного умнее Руматы, из песни слова не выкинешь). Будучи мыслителем, Будах сначала формулирует природу феодализма, чтобы затем уже приступить к критике этого умопредставимого объекта с разных сторон. Если дать ему поразмышлять о слабостях и проблемах такого социума, он вполне может набросать принципы более разумного устройства общества, тем более, что у него под боком есть пример Соанской республики, ему есть, с чем сравнивать. Книжники ненавидят жестокость и тиранию, потому что она ограничивает свободу мысли.
Чёрная татиба. Вага Колесо, самый бизнесменистый бизнесмен из всех. Этого точно волнуют только цены на рынке и воля Невидимой Руки. Вага и его ребята ненавидели бы коммунистов, если бы знали, кто это такие.
(Дон Кондор, в своей ипостаси представителя торговой республики и вице-президент Конференции двенадцати негоциантов, и прочая, и прочая, мог бы считаться частично "чёрным" ("бело-чёрным") персонажем, но он не действует в сюжете в этом качестве, и вообще практически не действует. А как коммунар он всё равно "красный".)
Белая татиба. Барон Пампа, старая аристократия, простой люд, и всё то, что в повести названо серостью. В массе своей ненавидят умников, которые много о себе думают, а также рыжих.
Жёлтая татиба. Арканарские репрессии, шпиономания и культ личности короля Пица Шестого - это уже жёлтая. Но в первую очередь, тут будет Орден и его представители - т.н. чёрные, фашисты. Конечно, вождизм монахам приписать сложно; с другой стороны, мы просто ничего не знаем о руководстве Ордена, а главные принципы "нового государства", реализованные в Области Святого Ордена - "слепая вера в непогрешимость законов, беспрекословное оным повиновение, а также неусыпное наблюдение каждого за всеми" - это "жёлтые" идеалы, даже не орденские, а ордынские. Ненавидят бардак, анархию и всяческое беззаконие.
(Арата - гармоничный "красно-жёлтый" персонаж: харизматичный вождь-полководец и борец за освобождение угнетённых в одном лице. Соответственно, ненавидит частный бизнес, Вагу, попов и баронов.)
---------------------------------------------
Дальше всё стало настолько элементарно, что хоть не пиши.
Борис Стругацкий всегда говорил, что дона Рэбу изначально звали Рэбия, и символизировал он понятно кого. Значит, сюжетная основа повести - смерть Сталина (сумасшедшего старого короля-параноика), советская легенда о том, что его убил Берия (Рэба) руками своих агентов-врачей, а также последующая борьба за власть в советском руководстве и уничтожение Берии в ходе переворота, и по обвинению в попытке переворота. Таким образом, действие основной части повести кончается в декабре 53-го (смерть Берии). Так как земляне на этой планете уже 22 года, то все эсторско-арканарские события относятся к истории СССР с 1931 по 1953 год.
Тема Арканара под властью короля Пица Шестого - настолько ощутимо сталинская, что даже я об этом как-то писал. Стишки эти: "Велик и славен, словно вечность, Король, чье имя - Благородство!" Борьба с ируканскими шпионами и со всеми прочими шпионами. Разгром "неправильной" науки. "Багир Киссэнский, обвиненный в помешательстве, граничащим с государственным преступлением, был брошен в застенок и лишь с большим трудом вызволен Руматой и переправлен в метрополию. Обсерватория его сгорела, а уцелевшие ученики разбежались кто куда" - это, кстати, намёк на Пулковское дело. "Лейб-знахарь Тата вместе с пятью другими лейб-знахарями оказался вдруг отравителем, злоумышлявшим по наущению герцога Ируканского против особы короля, под пыткой признался во всем и был повешен на королевской площади" - дело кремлёвских врачей-вредителей.
(Усилием воли вырежем кусок о том, что Ирукан является маркером еврейской темы. Лекарей-отравителей обвиняли в работе на Ирукан. Ируканцы славятся своими носами - "носатый ируканец". Наконец, ируканцы "святого Мику варварам продали". Будах - ируканец. Пашка-иуда с детства играл в "носатого ируканского пирата", да и послали его работать в Ирукан, так что он, очевидно, сам со шнобелем. А зовут его Песах. Всё, всё.)
Румата - прогрессивная интеллигенция (коммунары), с которой Стругацкие ассоциировали себя и своего идеального читателя. Мечтает о возвращении к ленинским идеалам. Под "ленинскими идеалами" коммунар понимает что-то такое: "рубить наотмашь, предавать огню, сбрасывать с дворцовых ступеней на копья и вилы ревущей толпы", потому считает себя "наследником людей огня и железа, не щадивших себя и не дававших пощады во имя великой цели". В общем, насиловать насильников и содомировать содомитов. Ленинская тема вводится и через образ Араты: "восставший народ воздаст тебе все почести, как великому освободителю, и ты будешь добр и мудр - единственный добрый и мудрый человек в твоем королевстве... И хорошо еще будет, если ты успеешь умереть своей смертью и не увидишь появления новых графов и баронов из твоих вчерашних верных бойцов. Так уже бывало, мой славный Арата, и на Земле и на твоей планете". Ленин - самый добрый и мудрый человек на свете, но, к сожалению, в соратниках и последователях у него ходила отъявленная сволочь.
Прогрессивная интеллигенция хочет опереться на либеральную интеллигенцию, которой нужна свобода совести, свобода слова и вообще права. Знаменитый эпизод с мечтами Руматы:
"Презирая и боясь знания, они все-таки неизбежно приходят к поощрению его для того, чтобы удержаться. Рано или поздно им приходится разрешать университеты, научные общества, создавать исследовательские центры, обсерватории, лаборатории, создавать кадры людей мысли и знания, людей, им уже неподконтрольных, людей с совершенно иной психологией... Им нужна новая атмосфера - атмосфера всеобщего и всеобъемлющего познания, пронизанная творческим напряжением, им нужны писатели, художники, композиторы, и серые люди, стоящие у власти, вынуждены идти и на эту уступку. Тот, кто упрямится, будет сметен более хитрыми соперниками в борьбе за власть, но тот, кто делает эту уступку, неизбежно и парадоксально, против своей воли роет тем самым себе могилу".
Это можно истолковать в терминах порождаемых татибами архетипов государственного устройства:
Мечта о том, что коммунисты откажутся от союза со сталинистами, и, вместо этого, создадут альянс с демократами. "Фашисты" уходят в оппозицию и становятся официальными врагами. Всякая там "православная ностальгия" и прочая деревенская плесень просто сметается в чулан, как никому не нужная.
Представим себе идеал братьев Стругацких образца 1960 года - коммунисты проводят последовательную десталинизацию, гуманизацию и демократизацию общества (власть "красных" с опорой на "синих"). "Сталинисты" разгромлены и уходят в непримиримую оппозицию.
Главная надежда коммунаров состоит в воспитании детей в правильном духе, потому что дети хорошие.
"Мальчишка нравился Румате. Воспитание его было поставлено из рук вон плохо, и поэтому он был сообразителен, не жесток, терпеть не мог - надо думать, инстинктивно - дона Рэбу, любил громко распевать разнообразные песенки на слова Цурэна и играть в кораблики. Румата выписывал для него из метрополии книжки с картинками, рассказывал про звездное небо и однажды навсегда покорил мальчика сказкой о летающих кораблях. Для Руматы, редко сталкивавшегося с детьми, десятилетний принц был антиподом всех сословий этой дикой страны. Именно из таких обыкновенных голубоглазых мальчишек, одинаковых во всех сословиях, вырастали потом и зверство, и невежество, и покорность, а ведь в них, в детях, не было никаких следов и задатков этой гадости. Иногда он думал, как здорово было бы, если бы с планеты исчезли все люди старше десяти лет".
И вот тут руководство Института (внутренний круг коммунистической партии) предаёт таких, как Румата, и вместо союза с книгочеями делает ставку на союз с Орденом (спецслужбы, силовые структуры, недобитые "сталинисты"). По татибам, это вариант "Вождя нет, красные сверху, жёлтые под ними, а синие в оппозиции". Иначе говоря, Орден становится проводником политики Института в Эсторской империи.
Рэба (Берия) - олицетворяет органы госбезопасности (Министерство охраны короны) и "шарашки", оборонные проекты (воспоминания отца Кабани о работе на Рэбу). В мениппее ключевым для его образа становится тема переговоров с Вагой Колесом. То есть, в своей ипостаси "главного белого" (у Стругацких - главного серого) Рэба пошёл на контакт с представителями теневой экономики СССР, то есть, тьфу, Арканара и империи. Зачем? Чтобы обмануть Орден. План Берии - прекращение Холодной войны, пока это ещё можно было сделать малой кровью, нейтральная единая Германия, демократическая Европа, отстранение партийных дуболомов от руководства страной, расправа над карательными органами карательными методами, перевод государственной идеологии в "мемориальную фазу" (нет "красным" и "жёлтым", одни "белые" ритуалы почитания предков), возрождение капитализма под руководством госаппарата. Короче, это классический "фашизм" (капитализм минус демократия), он же "китайский вариант". Подобная версия советским общественным сознанием не фиксировалась, но Стругацкие, будучи сверхгениями, достали её из коллективного бессознательного.
Итак, в Арканаре столкнулось три конкурирующих проекта. Несбыточный проект Руматы - союз Института и книгочеев. Проект Араты - союз Института и Ордена, как самой прогрессивной местной силы. Проект Рэбы - союз опирающейся на народ власти (дворян-чиновников и "серых штурмовиков") с теневым бизнесом (молодчиками Ваги Колеса), с целью выхода последнего из тени и осуществления настоящей буржуазной революции. При этом, с точки зрения Ордена (и в рамках существующих договорённостей с доном Гугом), дон Рэба - ренегат. Но по отношению к арканарскому государству Рэба скорее выступает, как патриот, пусть и из корыстных соображений. Из этих же соображений он предлагает Румате тактический союз против общих врагов, но Румата его не понимает. И Румату можно понять, потому что, с точки зрения Руматы, Рэба только что растоптал последние ростки добра, которые ещё оставалось в королевстве, и кровь принца тоже на нём.
Когда в Арканар входят переброшенные по морю отряды боевых монахов под руководством орденских "политруков" и Араты, это была не поддержка переворота Рэбы, а подготовка переворота против Рэбы, который сам внезапно оказался ируканским шпионом. "Взять Рэбу за ухо, подумал он сладостно. Притащить его в застенок. Сказать палачам: "Вот ируканский шпион, переодевшийся нашим славным министром..."".
Тема повести Стругацких, с точки зрения "исторической фабулы"? Крушение фантазий советских коммунаров о более гуманном режиме. Причина? Коммунары поверили партийному руководству, которое их же и предало. Во что поверили? В "тёмную легенду" о Берии, который якобы был виновником всего (единолично организовывал репрессии, манипулировал неадекватным диктатором и разжигал в нём паранойю, а затем сам же его и убил), и в то, что для устранения подобного зла годились любые средства. Почему поверили? Потому что коммунаров с детства воспитывали на образе благородного "Араты Красивого". Вот они и помогли очередным Аратам придти к власти по трупам "фашистов".
Возвращаемся к истинной фабуле. Обратите внимание, что дон Гуг и дон Кондор занимают посты, позволяющие им непосредственно влиять на политику соответствующих государств, Ирукана и Соана. Но о Румате этого никак не скажешь. Почему? Потому что его внедряли на вырост. Пока он, представитель одного из древнейших родов империи, всего лишь гвардейский офицер, охраняющий покои десятилетнего принца и рассказывающий принцу сказки и о звёздах и о летающих кораблях. Во что эти отношения должны были перейти через несколько лет, после смерти старого короля?
Но этому не суждено было сбыться. Было принято другое решение. Дон Гуг договорился с доном Рэбой. Институт договорился с Орденом - ради Эксперимента, естественно. И дон Кондор вынужден был одобрить новую стратегию.
Почему Пашка и Александр Васильевич ничего не сказали Антону? (Если оставить за рамками личную неприязнь Пашки.) Принцип тайны личности гласит, что человеку допустимо врать в трёх случаях. Если речь идёт о его происхождении, в котором он не виноват. Если речь идёт о его поступках и об их необратимых последствиях, о которых он не мог знать. И если речь идёт о его будущем, которое уже нельзя изменить. Если бы Румата узнал, что согласно текущим планам Института юный принц должен умереть, потому что Арканар - это та цена, которую необходимо заплатить за стратегический союз с Орденом, он бы расстроился. Человеку всегда обидно осознавать, что дело его жизни скоро отправится на свалку, потому что наверху выбрали другой вариант развития. Представьте себе, люди работают над каким-то важным Проектом, жилы рвут, и не знают, что у Проекта давно нет будущего. Разве высшая гуманность не требует, чтобы эту информацию от них скрывали, до самого последнего момента? Да, элиты приняли решение о демонтаже Проекта, но зачем об этом сообщать рядовым исполнителям? Они расстроятся, а изменить всё равно ничего будет нельзя.
Как мог бы сказать Румате дон Кондор, "ладно, хорошо, мы тебя успокаивали, говорили тебе неправду. А зачем ты нас слушал?"
Эпилог