Авангард в кривом зеркале.
Это свежий выпуск "Поверх барьеров" на радио Свобода: документальный фильм Би-Би-Си, снят для них Григором Атанесяном, о поддельной коллекции авангардных полотен Л.Закса.
Там всё интервью Г. Атанесяна интересное - вообще об индустрии подделок и о коллекции Закса в частности. Рекомендую прочитать или послушать.
Я приведу только некоторые цитаты.
[...] эта коллекция и Леонид Закс самые успешные по сравнению со всеми их собратьями по этому делу. Потому что им удалось избежать внимания прессы, внимания по-настоящему больших искусствоведов и внимания полиции и других правоохранительных органов - в этом главное отличие.
Им удалось этого избежать благодаря тому, что все делалось достаточно скромно, на скромном уровне относительно, хотя миллионы долларов, фунтов, швейцарских франков в любом случае были заплачены за эти работы, они не претендовали на то, чтобы завоевать, как говорят на английском, "сердца и умы всех людей". Задача была, насколько я понимаю, продать.
В разговоре со мной Закс сказал, что он жалеет, что не продал всю коллекцию сразу, когда он ее получил. Когда он ее получил, от кого, мы не знаем, мы можем верить только его словам.
Он раздал ряд интервью, когда он только начинал. Он объявился вообще в Беларуси в начале 2000-х и рассказывал, что он такой коллекционер-меценат, он хочет этот священный Грааль обнаруженого русского авангарда показывать в Беларуси, хочет, чтобы люди его видели.
Надо проговорить - в коллекции, по его словам, больше 200 масляных картин авангардистов, в том числе очень серьезное собрание "Проунов" Лисицкого. "Проуны" Лисицкого - это очень ценные вещи, которых очень мало, потому что большая часть из них была уничтожена, их во всем мире несколько десятков, в России нет ни одного масляного "Проуна" Лисицкого во всех государственных собраниях, только графика, а у Закса их было несколько, а всего как минимум 200 картин.
Это вызвало энтузиазм у белорусских бюрократов от культуры, они стали проводить выставки. Но, правда, они обходили Национальный художественный музей Беларуси. То есть это были какие-то библиотеки, непрофильные музеи, исторические музеи и так далее. Но туда, где есть все-таки специалисты по авангарду, Закс не шел.
Потом историк Александр Лисов в Витебске дал интервью, в котором сказал, что эта история совершенно фантастическая, она может быть рассчитана только на людей, которые совершенно не знакомы с реалиями Беларуси и белорусской истории.
В коллекции Закса и в анатомии любой поддельной коллекции насколько важна часть создателя и владельца коллекции, настолько же важна и роль искусствоведов, которые писали статьи, подписывали сертификаты и всячески помогали рыночному продвижению, продаже этой коллекции. Часто это искусствоведы с известными именами, серьезными позициями в российских музеях и не только.
[...] Безусловно, искусствоведы тоже ошибаются, есть презумпция невиновности. Но в деле Закса все намного смешнее и проще. Мы стали в рамках этого расследования связываться с ними, я говорил с искусствоведами, которые писали очень хвалебные статьи про коллекцию Закса, в том числе с Антоном Успенским, ведущим сотрудником Русского музея, Татьяной Котович, белорусским искусствоведом, они оба написали по несколько статей, в которых они пересказывали эту совершенно замечательную историю про тетю, которая лечила крестьян в самом конце Второй мировой войны.
Крестьяне из белорусских лесов несли ей картины Лисицкого, Чашника, Суетина, несли картины даже тех художников, которые не работали в Витебске, а просто картины Экстер, например, несли. И вот эти искусствоведы, которые повторяли эти очень смешные вещи, когда я стал с ними связываться и спрашивать: "Откуда вы это знаете? Как вы это проверяли?" Они мне сказали, что мы не проверяли, мы писали это со слов Закса. Он принес нам какие-то документы, что-то там было написано, нам показалась интересной история, мы стали писать.
[...]Беларусь для него закрылась после интервью Лисова, статья о коллекции на "Википедии" была удалена. Он отправился на Запад - в Швейцарию, куда он приехал с этими статьями искусствоведов Котович, Успенского и других, которые повторяли всю эту историю. Коллекция Закса начала продаваться через галерею авангарда в Цюрихе. Покупателям при продаже давали эти самые статьи искусствоведов как подтверждение провенанса.
[...] очень интересная линия защиты, которую выбрал Леонид Исаакович Закс. Потому что мы протестировали две картины из его коллекции, которые смогли получить от несчастных обманутых покупателей в Швейцарии, обе оказались стопроцентными подделками - так гласила научная экспертиза в одной из самых престижных лабораторий в Лондоне, которая много проверяла подделки русского авангарда, имеет базу данных на Попову и других мастеров.
На что мне Закс сказал: "Слушайте, конечно, не мои картины. Все, что я сдал в галерею "Орландо", было идеальным, а что дальше с ними произошло…" То есть он, по сути, имеет в виду, что галерея "Орландо" писала копии с этих картин и их продавала, - звучит совершенно безумно.
Но самое смешное, что картины продавались не только через эту галерею - картины продавались и через другую швейцарскую галерею, через другие источники. Провенанс у этих всех картин один, совершенно несуществующий. Это мнение Леонида Исааковича, наверное, если он уверен, что его картины подлинные, то он имеет право на это мнение. Но очень интересные аргументы приводил.
Я ему рассказал, что исследования экспертов по провенансу полностью разнесли в пух и прах все, что он говорил про историю коллекции, на что у него закончились рациональные аргументы, он сказал: "Слушайте, мне перед смертью родная матушка, честнейший человек, написала это все на бумаге. Кому мне верить - родной маме или каким-то незнакомцам?" Имея в виду экспертов.
Там всё интервью Г. Атанесяна интересное - вообще об индустрии подделок и о коллекции Закса в частности. Рекомендую прочитать или послушать.
Я приведу только некоторые цитаты.
[...] эта коллекция и Леонид Закс самые успешные по сравнению со всеми их собратьями по этому делу. Потому что им удалось избежать внимания прессы, внимания по-настоящему больших искусствоведов и внимания полиции и других правоохранительных органов - в этом главное отличие.
Им удалось этого избежать благодаря тому, что все делалось достаточно скромно, на скромном уровне относительно, хотя миллионы долларов, фунтов, швейцарских франков в любом случае были заплачены за эти работы, они не претендовали на то, чтобы завоевать, как говорят на английском, "сердца и умы всех людей". Задача была, насколько я понимаю, продать.
В разговоре со мной Закс сказал, что он жалеет, что не продал всю коллекцию сразу, когда он ее получил. Когда он ее получил, от кого, мы не знаем, мы можем верить только его словам.
Он раздал ряд интервью, когда он только начинал. Он объявился вообще в Беларуси в начале 2000-х и рассказывал, что он такой коллекционер-меценат, он хочет этот священный Грааль обнаруженого русского авангарда показывать в Беларуси, хочет, чтобы люди его видели.
Надо проговорить - в коллекции, по его словам, больше 200 масляных картин авангардистов, в том числе очень серьезное собрание "Проунов" Лисицкого. "Проуны" Лисицкого - это очень ценные вещи, которых очень мало, потому что большая часть из них была уничтожена, их во всем мире несколько десятков, в России нет ни одного масляного "Проуна" Лисицкого во всех государственных собраниях, только графика, а у Закса их было несколько, а всего как минимум 200 картин.
Это вызвало энтузиазм у белорусских бюрократов от культуры, они стали проводить выставки. Но, правда, они обходили Национальный художественный музей Беларуси. То есть это были какие-то библиотеки, непрофильные музеи, исторические музеи и так далее. Но туда, где есть все-таки специалисты по авангарду, Закс не шел.
Потом историк Александр Лисов в Витебске дал интервью, в котором сказал, что эта история совершенно фантастическая, она может быть рассчитана только на людей, которые совершенно не знакомы с реалиями Беларуси и белорусской истории.
В коллекции Закса и в анатомии любой поддельной коллекции насколько важна часть создателя и владельца коллекции, настолько же важна и роль искусствоведов, которые писали статьи, подписывали сертификаты и всячески помогали рыночному продвижению, продаже этой коллекции. Часто это искусствоведы с известными именами, серьезными позициями в российских музеях и не только.
[...] Безусловно, искусствоведы тоже ошибаются, есть презумпция невиновности. Но в деле Закса все намного смешнее и проще. Мы стали в рамках этого расследования связываться с ними, я говорил с искусствоведами, которые писали очень хвалебные статьи про коллекцию Закса, в том числе с Антоном Успенским, ведущим сотрудником Русского музея, Татьяной Котович, белорусским искусствоведом, они оба написали по несколько статей, в которых они пересказывали эту совершенно замечательную историю про тетю, которая лечила крестьян в самом конце Второй мировой войны.
Крестьяне из белорусских лесов несли ей картины Лисицкого, Чашника, Суетина, несли картины даже тех художников, которые не работали в Витебске, а просто картины Экстер, например, несли. И вот эти искусствоведы, которые повторяли эти очень смешные вещи, когда я стал с ними связываться и спрашивать: "Откуда вы это знаете? Как вы это проверяли?" Они мне сказали, что мы не проверяли, мы писали это со слов Закса. Он принес нам какие-то документы, что-то там было написано, нам показалась интересной история, мы стали писать.
[...]Беларусь для него закрылась после интервью Лисова, статья о коллекции на "Википедии" была удалена. Он отправился на Запад - в Швейцарию, куда он приехал с этими статьями искусствоведов Котович, Успенского и других, которые повторяли всю эту историю. Коллекция Закса начала продаваться через галерею авангарда в Цюрихе. Покупателям при продаже давали эти самые статьи искусствоведов как подтверждение провенанса.
[...] очень интересная линия защиты, которую выбрал Леонид Исаакович Закс. Потому что мы протестировали две картины из его коллекции, которые смогли получить от несчастных обманутых покупателей в Швейцарии, обе оказались стопроцентными подделками - так гласила научная экспертиза в одной из самых престижных лабораторий в Лондоне, которая много проверяла подделки русского авангарда, имеет базу данных на Попову и других мастеров.
На что мне Закс сказал: "Слушайте, конечно, не мои картины. Все, что я сдал в галерею "Орландо", было идеальным, а что дальше с ними произошло…" То есть он, по сути, имеет в виду, что галерея "Орландо" писала копии с этих картин и их продавала, - звучит совершенно безумно.
Но самое смешное, что картины продавались не только через эту галерею - картины продавались и через другую швейцарскую галерею, через другие источники. Провенанс у этих всех картин один, совершенно несуществующий. Это мнение Леонида Исааковича, наверное, если он уверен, что его картины подлинные, то он имеет право на это мнение. Но очень интересные аргументы приводил.
Я ему рассказал, что исследования экспертов по провенансу полностью разнесли в пух и прах все, что он говорил про историю коллекции, на что у него закончились рациональные аргументы, он сказал: "Слушайте, мне перед смертью родная матушка, честнейший человек, написала это все на бумаге. Кому мне верить - родной маме или каким-то незнакомцам?" Имея в виду экспертов.