футурология как способ самосовершенствования
1972 год
комиссия под безграмотным названием «Программа научно-технического прогресса». Под председательством 1-го вице-президента АН В. А. Котельникова. В составе 812 человек, представляющих все мыслимые стороны жизни от почтенных сверхсекретных до презренной гуманитарии.
Всем нам дали срок - два года (как за особенно крупное правонарушение) и приказали к 1974 г. изложить - каждый по своему профилю работы - свое видение будущего на 20-летнюю перспективу. В 1974 г. вся эта информация (сугубо «для служебного пользования») должна была попасть в Госплан, и там плановики за год должны были переработать ее в более краткие и конкретные «Основные направления развития страны на 10-летнюю перспективу».
Уточним, что каждый раз работа эта была сверхплановая, неоплатная (в смысле даровая) и мучительно штурмовая - словом, как на галерах и такая же дружно всеми ненавидимая. Практически это означало вызов в дирекцию и устный приказ изложить к понедельнику, среде, пятнице на четверти, половине или даже целом печатном листе «перспективы» твоего профиля на 20 лет вперед. Все равно, какого - социальной структуры общества, нефтегазовой промышленности или урожая зерновых. Но что значит «перспективы»? О технологическом прогнозировании мало кто слышал. Да это и к лучшему. Попробуй-ка, обрисуй любую «перспективу» в проблемно-целевом ключе (чем я и привлекал к себе публику в своих печатных и устных выступлениях)!
Например, намекни на прогрессирующий развал семьи, тупики в образовании, технологическое отставание, пьянство, «теневую экономику» и прЛучше бы тебе живым на свет не рождаться! Выговор - но самое меньшее, что грозило бы такому автору. Поэтому все тексты были принципиально бесконфликтны и к жанру прогнозирования (равно, как и планирования, программирования, проектирования и т.д.) никакого отношения не имели. Как правило, шел парадный рапорт о достижениях, а в заключение указывалось, что если добавят денег (неизвестно откуда), то достижения будут еще краше. И все же три задания из трех тысяч трех (все три - цековские) заняли совершенно особое положение в моей работе и жизни. И по количеству лет, и по сумме усилий, и по сделанным научным открытиям (безо всяких практических результатов, разумеется). А первое даже - по роли в самой моей жизни.
Второе задание оказалось в конечном счете столь же бесполезным для государства, но очень полезным лично для меня. Правда, в совсем ином смысле. Оно началось в 1976 г. откомандированием меня в распоряжение Сводного отдела Госплана СССР (вместе с еще несколькими десятками сотрудников разных научных учреждений) на предмет изучения состояния пьянства и алкоголизма в стране с выработкой соответствующих рекомендаций «для директивных органов». А закончилось где-то к концу 70-х гг. пространным отчетом «для служебного пользования» на основе целой горы изученных материалов тоже «для служебного пользования». Отчет тут же был положен, как водится по Москве, «в длинный ящик», вряд ли прочитанный (хотя, может быть, и пролистанный бегло, безо всякого внимания и понимания) хоть одним подьячим в госплановском московптском приказе: настолько он был страшен даже в предельно смягченном виде.
Перво-наперво, о чем я узнал из засекреченных материалов, это о том, что у нас в стране (преимущественно в России, на Украине и в Белоруссии) несколько миллионов алкоголиков - тяжело больных людей, полностью равных туберкулезникам в последней стадии болезни или, точнее, периодически полусумасшедших. И втрое больше каждодневных горьких пьяниц, еще не достигших степени алкоголизма, но отравляющих жизнь окружающим в точности так же, как погрязшие в алкогольной зависимости. Что водка дает сотню миллиардов рублей дохода в бюджет, состоящий всего из нескольких сотен миллиардов, так что без нее невозможно свести концы с концами. Но она же, проклятая, дает потом намного больше убытков в виде человеческих жизней, болезней, пожаров, аварий, бесконечных поломок техники (миллион одних только тракторов загоняем в металлолом каждый год!). А главное -масштабы бедствия растут из года в год, как эпидемия: В 70-х годах насчитывалось более двух миллионов алкоголиков, в 80-х, забегая вперед, догоним, что это число подошло к 5 миллионам, в 90-х - к 17,5 миллионам: каждый пятый из и взрослых, каждая пятая семья с ежедневным буйно помешанным!
И это не говоря уже о том, что добросовестно выполненное задание полностью решило алкогольную проблему для меня самого. Сколько было мучении после каждого застолья до второй половины 70-х гг., когда элементарное невежество, как и у десятков миллионов русских, оборачивалось жестоким похмельем, муками мученическими, порой до потери сознания включительно. А прошел походя элементарный ликбез по ходу изучения литературы по предмету задания - и все как рукой сняло. Оказывается, растянуть рюмку водки, коньяка, ликера, полфужера вина можно на целое застолье, оставаясь в легком подпитии и издеваясь над наглецами, требующими «пейдодна» (при необходимости давая им должный отпор обвинением в покушении на мою жизнь).
В сверхплановом порядке, во внеурочное время их из-под палки заставляли даром, как советских колхозников, писать поистине сказочные тексты про то, не знаю про что, о том, не знаю о чем. И так как, естественно, получалась полная ерунда, начальство гневалось и заставляло переписывать заново. Причем иногда по несколько раз! И все равно в результате получалась абракадабра, за которую бывал ругательски изруган сначала писарь, а потом его начальник, который от этого зверел еще больше и сыпал на бедного Макара новые горы шишек.
А что прикажете делать? Технологическое прогнозирование - это вам не игрушки. Там изнеможение в экономической гонке с империализмом, удушающий всех и все бюрократизм, развал семьи, тупик школы, «экологическая зона бедствия», повальное воровство и пьянство, безысходность положения в Афганистане и т. д. - это не злопыхательство, а перспективная проблема, которую надлежит выявить во всех ее неприятных деталях и предложить курс лечения, оптимальное решение. Но какой же врач решится сказать, что у Брежнева - помимо маразма - еше и «неэкономная экономика», «некультурная культура», «идиотская политика» и т. д. без единого просвета. И что надо не клизму ставить, а срочно модернизировать анахроничную и утопичную, выжившую из ума социально-экономическую и политическую систему?
Вся моя жизнь в Институте социологии в 1979-1990 гг., если отбросить привычную текучку, состояла из шести капитальных монографий (не считая вступительного «Окна в будущее») - о которых мы специально говорили выше, и из трех чрезвычайных заданий, одно касательно проблем системы народного образования (1974 г.). Другое касалось стратегии борьбы с алкоголизмом и пьянством (задание ЦК КПСС через Сводный отдел Госплана в 1976-1982 гг.; его формально приняли к сведению, но фактически пренебрегли его выводами, когда рискнули на провальную «алкогольную авантюру» 2-й половины 80-х.). Третье (весна-лето 1984 г.) касалось вопросов, которые сегодня получили общее название «теневая экономика», а в те времена скрывались с тон же сутью под разными другими названиями.
Главное, что я понял в этой разновидности экономики - «пирамида». Это когда где-то возникает дефицит или запрет (без чего «теневая экономика» мгновенно исчезает в «световой»), когда кто-то именно за этот дефицит или запрет вытягивает из тебя лишнюю копейку, на которую тут же набрасывается стая ворон полетом повыше и покруче.
Так что не зря конференцию по «теневой экономике» спустили на тормозах, да еще бумажки от нее на всякий случай спрятали подальше." Источник: И.В.Бестужев-Лада, "Свожу счеты с жизнью. Записки фyтyролоrа о прошедшем и приходящем"
https://jlm-taurus.livejournal.com/104929.html
комиссия под безграмотным названием «Программа научно-технического прогресса». Под председательством 1-го вице-президента АН В. А. Котельникова. В составе 812 человек, представляющих все мыслимые стороны жизни от почтенных сверхсекретных до презренной гуманитарии.
Всем нам дали срок - два года (как за особенно крупное правонарушение) и приказали к 1974 г. изложить - каждый по своему профилю работы - свое видение будущего на 20-летнюю перспективу. В 1974 г. вся эта информация (сугубо «для служебного пользования») должна была попасть в Госплан, и там плановики за год должны были переработать ее в более краткие и конкретные «Основные направления развития страны на 10-летнюю перспективу».
Уточним, что каждый раз работа эта была сверхплановая, неоплатная (в смысле даровая) и мучительно штурмовая - словом, как на галерах и такая же дружно всеми ненавидимая. Практически это означало вызов в дирекцию и устный приказ изложить к понедельнику, среде, пятнице на четверти, половине или даже целом печатном листе «перспективы» твоего профиля на 20 лет вперед. Все равно, какого - социальной структуры общества, нефтегазовой промышленности или урожая зерновых. Но что значит «перспективы»? О технологическом прогнозировании мало кто слышал. Да это и к лучшему. Попробуй-ка, обрисуй любую «перспективу» в проблемно-целевом ключе (чем я и привлекал к себе публику в своих печатных и устных выступлениях)!
Например, намекни на прогрессирующий развал семьи, тупики в образовании, технологическое отставание, пьянство, «теневую экономику» и прЛучше бы тебе живым на свет не рождаться! Выговор - но самое меньшее, что грозило бы такому автору. Поэтому все тексты были принципиально бесконфликтны и к жанру прогнозирования (равно, как и планирования, программирования, проектирования и т.д.) никакого отношения не имели. Как правило, шел парадный рапорт о достижениях, а в заключение указывалось, что если добавят денег (неизвестно откуда), то достижения будут еще краше. И все же три задания из трех тысяч трех (все три - цековские) заняли совершенно особое положение в моей работе и жизни. И по количеству лет, и по сумме усилий, и по сделанным научным открытиям (безо всяких практических результатов, разумеется). А первое даже - по роли в самой моей жизни.
Второе задание оказалось в конечном счете столь же бесполезным для государства, но очень полезным лично для меня. Правда, в совсем ином смысле. Оно началось в 1976 г. откомандированием меня в распоряжение Сводного отдела Госплана СССР (вместе с еще несколькими десятками сотрудников разных научных учреждений) на предмет изучения состояния пьянства и алкоголизма в стране с выработкой соответствующих рекомендаций «для директивных органов». А закончилось где-то к концу 70-х гг. пространным отчетом «для служебного пользования» на основе целой горы изученных материалов тоже «для служебного пользования». Отчет тут же был положен, как водится по Москве, «в длинный ящик», вряд ли прочитанный (хотя, может быть, и пролистанный бегло, безо всякого внимания и понимания) хоть одним подьячим в госплановском московптском приказе: настолько он был страшен даже в предельно смягченном виде.
Перво-наперво, о чем я узнал из засекреченных материалов, это о том, что у нас в стране (преимущественно в России, на Украине и в Белоруссии) несколько миллионов алкоголиков - тяжело больных людей, полностью равных туберкулезникам в последней стадии болезни или, точнее, периодически полусумасшедших. И втрое больше каждодневных горьких пьяниц, еще не достигших степени алкоголизма, но отравляющих жизнь окружающим в точности так же, как погрязшие в алкогольной зависимости. Что водка дает сотню миллиардов рублей дохода в бюджет, состоящий всего из нескольких сотен миллиардов, так что без нее невозможно свести концы с концами. Но она же, проклятая, дает потом намного больше убытков в виде человеческих жизней, болезней, пожаров, аварий, бесконечных поломок техники (миллион одних только тракторов загоняем в металлолом каждый год!). А главное -масштабы бедствия растут из года в год, как эпидемия: В 70-х годах насчитывалось более двух миллионов алкоголиков, в 80-х, забегая вперед, догоним, что это число подошло к 5 миллионам, в 90-х - к 17,5 миллионам: каждый пятый из и взрослых, каждая пятая семья с ежедневным буйно помешанным!
И это не говоря уже о том, что добросовестно выполненное задание полностью решило алкогольную проблему для меня самого. Сколько было мучении после каждого застолья до второй половины 70-х гг., когда элементарное невежество, как и у десятков миллионов русских, оборачивалось жестоким похмельем, муками мученическими, порой до потери сознания включительно. А прошел походя элементарный ликбез по ходу изучения литературы по предмету задания - и все как рукой сняло. Оказывается, растянуть рюмку водки, коньяка, ликера, полфужера вина можно на целое застолье, оставаясь в легком подпитии и издеваясь над наглецами, требующими «пейдодна» (при необходимости давая им должный отпор обвинением в покушении на мою жизнь).
В сверхплановом порядке, во внеурочное время их из-под палки заставляли даром, как советских колхозников, писать поистине сказочные тексты про то, не знаю про что, о том, не знаю о чем. И так как, естественно, получалась полная ерунда, начальство гневалось и заставляло переписывать заново. Причем иногда по несколько раз! И все равно в результате получалась абракадабра, за которую бывал ругательски изруган сначала писарь, а потом его начальник, который от этого зверел еще больше и сыпал на бедного Макара новые горы шишек.
А что прикажете делать? Технологическое прогнозирование - это вам не игрушки. Там изнеможение в экономической гонке с империализмом, удушающий всех и все бюрократизм, развал семьи, тупик школы, «экологическая зона бедствия», повальное воровство и пьянство, безысходность положения в Афганистане и т. д. - это не злопыхательство, а перспективная проблема, которую надлежит выявить во всех ее неприятных деталях и предложить курс лечения, оптимальное решение. Но какой же врач решится сказать, что у Брежнева - помимо маразма - еше и «неэкономная экономика», «некультурная культура», «идиотская политика» и т. д. без единого просвета. И что надо не клизму ставить, а срочно модернизировать анахроничную и утопичную, выжившую из ума социально-экономическую и политическую систему?
Вся моя жизнь в Институте социологии в 1979-1990 гг., если отбросить привычную текучку, состояла из шести капитальных монографий (не считая вступительного «Окна в будущее») - о которых мы специально говорили выше, и из трех чрезвычайных заданий, одно касательно проблем системы народного образования (1974 г.). Другое касалось стратегии борьбы с алкоголизмом и пьянством (задание ЦК КПСС через Сводный отдел Госплана в 1976-1982 гг.; его формально приняли к сведению, но фактически пренебрегли его выводами, когда рискнули на провальную «алкогольную авантюру» 2-й половины 80-х.). Третье (весна-лето 1984 г.) касалось вопросов, которые сегодня получили общее название «теневая экономика», а в те времена скрывались с тон же сутью под разными другими названиями.
Главное, что я понял в этой разновидности экономики - «пирамида». Это когда где-то возникает дефицит или запрет (без чего «теневая экономика» мгновенно исчезает в «световой»), когда кто-то именно за этот дефицит или запрет вытягивает из тебя лишнюю копейку, на которую тут же набрасывается стая ворон полетом повыше и покруче.
Так что не зря конференцию по «теневой экономике» спустили на тормозах, да еще бумажки от нее на всякий случай спрятали подальше." Источник: И.В.Бестужев-Лада, "Свожу счеты с жизнью. Записки фyтyролоrа о прошедшем и приходящем"
https://jlm-taurus.livejournal.com/104929.html