Яд жизни (“Gift”, Deutsches Theater Berlin)
Повезло попасть на юбилейный 100-й показ спектакля Deutsches Theater Berlin "Яд" по пьесе бельгийского драматурга Лот Векеманс. Этой постановке уже 10 лет, но играют ее нечасто, не каждый месяц, из-за большой занятости задействованных в ней актеров и весьма обширного репертуара театра.
Я видела спектакль первый раз в 2013-м, через 10 дней после премьеры, тогда же писала о нем, и через столько лет он, к счастью, хуже не стал, не разболтался, наоборот, взаиможействие актеров в дуэте совершенно фантастическое.
Ульрих Маттес и Дагмар Манцель демонстрируют тот театр, который я люблю больше всего: когда режиссер умер в актерах, а благодаря актерам воскресли на сцене живые люди со своими отличительными чертами и черточками, привычками, жестами, симпатичными или отвратительными.
Даже не знаю, кого больше обожаю из них двоих.
К Маттесу у меня особое отношение. Помимо того, что он невероятно умен и потрясающе образован, обладает широчайшим кругозором и отличным чувством юмора (что является не самым частым немецким достоинством), он интересуется всем происходящим и в мире, и в театре. Он регулярно ходит не только на все премьеры в собственном театре, но и в другие театры, доводилось встречать его и в Schaubühne, и в Berliner Ensemble, готов искренне восхищаться талантливыми коллегами, что тоже весьма редкое качество, особенно для актера (помню, как мы с ним оба наперебой пели дифирамбы Изабель Юппер, когда я упомянула, что специально летала в Гамбург, чтобы посмотреть ее спектакль). Не зря с ним очень дружит Ангела Меркель, этой даме есть из кого выбирать свой круг общения. А еще у него один из самых красивых голосов в немецкоязычном театре и удивительные глаза.
Внешность раньше оказывала Маттесу плохую услугу: если в театре он играл все - от Гамлета до президента фон Вальтера или современных банкиров, то в кино долгие годы ему предлагали исключительно роли злодеев или деструктивных неврастеников, а то и маньяков (наверное, самая знаменитая - Геббельс в "Бункере"). Его глубоко посаженные глаза кажутся со сцены и в кино страшными черными провалами, зловещими бликами тьмы, а на самом деле они совсем не темные, а светло-карие, как поется в одной из песен Леди Гаги, "Johnny Walker eyes", глаза цвета виски "Джонни Уокер", добрые, обогревающие своими лучами, и ни у кого нет такой обаятельной, по-детски светящейся улыбки.
А Дагмар Манцель ему ни в чем не уступает. Внешне она чем-то напоминает Аллу Демидову периода зрелости, но по характеру и актерской индивидуальности совсем иная: живая, непосредственная, не замкнутая и недоступная Снежная Королева, витающая в философских эмпиреях, а открытая, доброжелательная, стоящая обеими ногами на земле "человеческая женщина" (как это удачно сформулировано в "Вассе Железновой"). У Дагмар к тому же великолепный голос, и она регулярно играла в мюзиклах и опереттах, была хороша как в драматических, так и в комических ролях.
Как же прекрасно наблюдать актеров такого уровня, высочайшей пробы, когда каждое движение, каждая интонация, как резец ювелира, позволяющий увидеть красоту драгоценного камня. Пьеса Лот Векеманс неплохая, однако шедевром ее назвать нельзя, и именно эти актеры привносят туда глубину и многозначность, и из бытовой психологической драмы вырастает нечто грандиозное.
Спектакль не только о том, как люди "сначала потеряли ребенка, потом себя, а затем и друг друга", но и о том, каково жить после жизни. Когда, встретившись, легко от вежливой холодности и обмена шутками перейти к драке, желая выплеснуть свою боль. Когда бьешь наотмашь по болевым точкам, не жалея, потому что промахнуться мимо близкого человека невозможно. Когда боишься, чтобы другой прикоснулся к тебе, потому что знаешь, что больше не сможешь его отпустить. Когда нет сил признаться себе, что ежедневно вспоминать любимого человека совсем не означает, что тебе по-прежнему его не хватает. Когда хочешь услышать, что тебя все еще любят, ты все еще нужна, но понимаешь, что уже не в силах стать по-настоящему нужной. Когда губы улыбаются, говоря что-то жизнеутверждающее, глаза почти плачут, а пальцы нервно вздрагивают, пытаясь нащупать хоть что-то в этом мире, что может удержать на грани нервного срыва. Когда не можешь простить другому, что он смог выстроить настоящее и надеется на будущее, а сама каждый день умираешь, возвращаясь в прошлое. Когда надежда призрачна, а реальна только боль.
Не знаю, какую следующую юбилейную дату отметит этот спектакль и отметит ли, но если кому-то посчастливится совпасть с ним временем и местом, то очень советую посмотреть.
P.S. Третий человек на видео - постановщик, известный кино и ТВ-режиссер Кристиан Швохов, который среди прочего снял сериал "Плохие банки", а недавно закончил один из сезонов "The Crown". С артистами этот человек работать умеет, но в этом случае и ему повезло - достались такие актеры, которых можно сравнить с инструментами работы Страдивари.
Я видела спектакль первый раз в 2013-м, через 10 дней после премьеры, тогда же писала о нем, и через столько лет он, к счастью, хуже не стал, не разболтался, наоборот, взаиможействие актеров в дуэте совершенно фантастическое.
Click to viewУльрих Маттес и Дагмар Манцель демонстрируют тот театр, который я люблю больше всего: когда режиссер умер в актерах, а благодаря актерам воскресли на сцене живые люди со своими отличительными чертами и черточками, привычками, жестами, симпатичными или отвратительными.
Даже не знаю, кого больше обожаю из них двоих.
К Маттесу у меня особое отношение. Помимо того, что он невероятно умен и потрясающе образован, обладает широчайшим кругозором и отличным чувством юмора (что является не самым частым немецким достоинством), он интересуется всем происходящим и в мире, и в театре. Он регулярно ходит не только на все премьеры в собственном театре, но и в другие театры, доводилось встречать его и в Schaubühne, и в Berliner Ensemble, готов искренне восхищаться талантливыми коллегами, что тоже весьма редкое качество, особенно для актера (помню, как мы с ним оба наперебой пели дифирамбы Изабель Юппер, когда я упомянула, что специально летала в Гамбург, чтобы посмотреть ее спектакль). Не зря с ним очень дружит Ангела Меркель, этой даме есть из кого выбирать свой круг общения. А еще у него один из самых красивых голосов в немецкоязычном театре и удивительные глаза.
Внешность раньше оказывала Маттесу плохую услугу: если в театре он играл все - от Гамлета до президента фон Вальтера или современных банкиров, то в кино долгие годы ему предлагали исключительно роли злодеев или деструктивных неврастеников, а то и маньяков (наверное, самая знаменитая - Геббельс в "Бункере"). Его глубоко посаженные глаза кажутся со сцены и в кино страшными черными провалами, зловещими бликами тьмы, а на самом деле они совсем не темные, а светло-карие, как поется в одной из песен Леди Гаги, "Johnny Walker eyes", глаза цвета виски "Джонни Уокер", добрые, обогревающие своими лучами, и ни у кого нет такой обаятельной, по-детски светящейся улыбки.
А Дагмар Манцель ему ни в чем не уступает. Внешне она чем-то напоминает Аллу Демидову периода зрелости, но по характеру и актерской индивидуальности совсем иная: живая, непосредственная, не замкнутая и недоступная Снежная Королева, витающая в философских эмпиреях, а открытая, доброжелательная, стоящая обеими ногами на земле "человеческая женщина" (как это удачно сформулировано в "Вассе Железновой"). У Дагмар к тому же великолепный голос, и она регулярно играла в мюзиклах и опереттах, была хороша как в драматических, так и в комических ролях.
Как же прекрасно наблюдать актеров такого уровня, высочайшей пробы, когда каждое движение, каждая интонация, как резец ювелира, позволяющий увидеть красоту драгоценного камня. Пьеса Лот Векеманс неплохая, однако шедевром ее назвать нельзя, и именно эти актеры привносят туда глубину и многозначность, и из бытовой психологической драмы вырастает нечто грандиозное.
Спектакль не только о том, как люди "сначала потеряли ребенка, потом себя, а затем и друг друга", но и о том, каково жить после жизни. Когда, встретившись, легко от вежливой холодности и обмена шутками перейти к драке, желая выплеснуть свою боль. Когда бьешь наотмашь по болевым точкам, не жалея, потому что промахнуться мимо близкого человека невозможно. Когда боишься, чтобы другой прикоснулся к тебе, потому что знаешь, что больше не сможешь его отпустить. Когда нет сил признаться себе, что ежедневно вспоминать любимого человека совсем не означает, что тебе по-прежнему его не хватает. Когда хочешь услышать, что тебя все еще любят, ты все еще нужна, но понимаешь, что уже не в силах стать по-настоящему нужной. Когда губы улыбаются, говоря что-то жизнеутверждающее, глаза почти плачут, а пальцы нервно вздрагивают, пытаясь нащупать хоть что-то в этом мире, что может удержать на грани нервного срыва. Когда не можешь простить другому, что он смог выстроить настоящее и надеется на будущее, а сама каждый день умираешь, возвращаясь в прошлое. Когда надежда призрачна, а реальна только боль.
Не знаю, какую следующую юбилейную дату отметит этот спектакль и отметит ли, но если кому-то посчастливится совпасть с ним временем и местом, то очень советую посмотреть.
P.S. Третий человек на видео - постановщик, известный кино и ТВ-режиссер Кристиан Швохов, который среди прочего снял сериал "Плохие банки", а недавно закончил один из сезонов "The Crown". С артистами этот человек работать умеет, но в этом случае и ему повезло - достались такие актеры, которых можно сравнить с инструментами работы Страдивари.