Застыть в потоке объективного непонимания
О дне, который изменил мою жизнь, не меняя ничего.
Понимаю, выглядит как оксюморон, демонстрирующий псевдооригинальность сочинителя, но по-другому сформулировать не удалось. Ничего не поделаешь, особенности языка. Слово - мешок, под завязку набитый смыслами. И бросаясь этими мешками люди выбирают из них то, что согласно их прежнему опыту является наиболее подходящим в этом самом "здесь и сейчас".
Возможно, теперь следовало бы перейти к повествованию, которое можно было бы назвать "Легенда о волшебной бабушке", но обнаруживаю важным, так сказать, объяснить необъяснимое, то есть то, что говорящий и слушающий вполне могут понимать одинаково, но никогда не смогут договориться о том, как именно они это понимают.
Метафора. Наименее точное описание, наиболее точно передающее смысл. Это напоминает слова известного нейрофизиолога Хьюбела о том, что неизвестно, сможет ли мозг когда-нибудь понять сам себя. В том смысле, что тело - инструмент, а пониманием занимается некая совокупность процессов, происходящих в нейронных сетях головного мозга. И мозг - тоже инструмент. Тот инструмент, с которым происходящие в нём процессы получают возможность продолжать происходить. И вот эти процессы происходят и пытаются понять, как они происходят. И не понимают этого до конца. И обидно до соплей: в тебе что-то происходит, точнее, ты происходишь в себе - непрерывно зарождаешься в коре полушарий, непрерывно изменяешься, генерируешь мысль, являешься мыслью... и не знаешь, откуда эта мысль берётся, как трансмембранная циркуляция ионов калия и натрия превращается в мысль - в тебя, существующего в этой мысли в это самое мгновение.
Отвлёкся немного. Метафоричность метафоры требовала пояснения. Без этого невозможно объяснить необходимость метафоры для описания слова. А без понимания этой необходимости текст в сознании читателя превращается в последовательность слов, связанных между собой, но не связанных со смыслом.
Итак, слово.
Слово - как кусок ткани какого-то цвета, состоящий из множества тонких волокон. И мы не можем увидеть, из чего состоит ткань, мы слышим/читаем только цвет. Бред, правда? Сейчас поясню, о чём речь. Если все волокна серые, мы видим серую ткань. Это, разумеется, пояснений не требовало. А если половина волокон белые, и половина - чёрные? Мы видим серую ткань. А если две трети тёмно серые, а треть - очень светло серые? Мы видим серую ткань. Огромное количество всевозможных вариаций смыслов укладывается в короткую последовательность прозвучавших или написанных знаков.
Мы плетём ткань слов и отдаём её тому, кто нас слушает. И он видит цвет - итоговый цвет. Но не знает, из каких волокон эта ткань состоит - какие мысли, какие переживания, стремления, потери, изыскания привели к тому, что именно сейчас прозвучало именно это слово. Что в этом слове?
Что-то я разошёлся. А предполагалось просто рассказать историю про загадочную бабушку. Но появились сомнения в том, что описание событий даст прочувствовать то состояние, которое привело к словам: "День, который изменил мою жизнь, не меняя ничего". Собственно, и изложенные пояснения не дадут этого прочувствовать, но они дают возможность понять, что за описанием некоего события, существует не только очевидное для слушателя, но и огромный континуум смыслов, среди которых некая комбинация соответствует тому, что подразумевает рассказчик. И если слушатель остаётся равнодушным к повествованию, это не проблема слушателя и не проблема рассказчика - это просто разное восприятие рассказчиком и слушателем оттенков серого в ткани повествования.
А про бабушку я позже расскажу.
Понимаю, выглядит как оксюморон, демонстрирующий псевдооригинальность сочинителя, но по-другому сформулировать не удалось. Ничего не поделаешь, особенности языка. Слово - мешок, под завязку набитый смыслами. И бросаясь этими мешками люди выбирают из них то, что согласно их прежнему опыту является наиболее подходящим в этом самом "здесь и сейчас".
Возможно, теперь следовало бы перейти к повествованию, которое можно было бы назвать "Легенда о волшебной бабушке", но обнаруживаю важным, так сказать, объяснить необъяснимое, то есть то, что говорящий и слушающий вполне могут понимать одинаково, но никогда не смогут договориться о том, как именно они это понимают.
Метафора. Наименее точное описание, наиболее точно передающее смысл. Это напоминает слова известного нейрофизиолога Хьюбела о том, что неизвестно, сможет ли мозг когда-нибудь понять сам себя. В том смысле, что тело - инструмент, а пониманием занимается некая совокупность процессов, происходящих в нейронных сетях головного мозга. И мозг - тоже инструмент. Тот инструмент, с которым происходящие в нём процессы получают возможность продолжать происходить. И вот эти процессы происходят и пытаются понять, как они происходят. И не понимают этого до конца. И обидно до соплей: в тебе что-то происходит, точнее, ты происходишь в себе - непрерывно зарождаешься в коре полушарий, непрерывно изменяешься, генерируешь мысль, являешься мыслью... и не знаешь, откуда эта мысль берётся, как трансмембранная циркуляция ионов калия и натрия превращается в мысль - в тебя, существующего в этой мысли в это самое мгновение.
Отвлёкся немного. Метафоричность метафоры требовала пояснения. Без этого невозможно объяснить необходимость метафоры для описания слова. А без понимания этой необходимости текст в сознании читателя превращается в последовательность слов, связанных между собой, но не связанных со смыслом.
Итак, слово.
Слово - как кусок ткани какого-то цвета, состоящий из множества тонких волокон. И мы не можем увидеть, из чего состоит ткань, мы слышим/читаем только цвет. Бред, правда? Сейчас поясню, о чём речь. Если все волокна серые, мы видим серую ткань. Это, разумеется, пояснений не требовало. А если половина волокон белые, и половина - чёрные? Мы видим серую ткань. А если две трети тёмно серые, а треть - очень светло серые? Мы видим серую ткань. Огромное количество всевозможных вариаций смыслов укладывается в короткую последовательность прозвучавших или написанных знаков.
Мы плетём ткань слов и отдаём её тому, кто нас слушает. И он видит цвет - итоговый цвет. Но не знает, из каких волокон эта ткань состоит - какие мысли, какие переживания, стремления, потери, изыскания привели к тому, что именно сейчас прозвучало именно это слово. Что в этом слове?
Что-то я разошёлся. А предполагалось просто рассказать историю про загадочную бабушку. Но появились сомнения в том, что описание событий даст прочувствовать то состояние, которое привело к словам: "День, который изменил мою жизнь, не меняя ничего". Собственно, и изложенные пояснения не дадут этого прочувствовать, но они дают возможность понять, что за описанием некоего события, существует не только очевидное для слушателя, но и огромный континуум смыслов, среди которых некая комбинация соответствует тому, что подразумевает рассказчик. И если слушатель остаётся равнодушным к повествованию, это не проблема слушателя и не проблема рассказчика - это просто разное восприятие рассказчиком и слушателем оттенков серого в ткани повествования.
А про бабушку я позже расскажу.