Путем зерна… Картина четвертая.
Начало: ( 1); ( 1доп); ( 2); ( 3).
Сказка про Мальчика-с-пальчик, который разбрасывал зернышки, чтобы найти обратную дорогу, продолжается. Только прорастают те семена почему-то все время развесистой клюквой.
Глава 4, §3, §4.
Урожаи зерна достигли уровня 1925-1929 гг. лишь в 1950-1954 гг.
Попробуем проверить это утверждение.
К сожалению, не удалось найти годовые данные за 30-е годы, пригодные для сопоставления с пятидесятыми годами. Дело в том, что в сборниках 30-х годов приводились данные о размерах урожая на корню (биологический урожай), а после возобновления публикации регулярной статистики во второй половине 50-х годов используются данные по фактически собранному урожаю. Но средние величины валового сбора 30-х (за 3-5 лет) были опубликованы в сборниках 50-60-х годов. Кроме того, существует монография А.Г.Белозерцева «Зерновое хозяйство России (1865-1997 гг.)», о которой в предисловии сказано, что «это первая книга в нашей стране, где осуществлена связь времен почти за полуторавековой период».
Итак, урожаи 1925-1929 гг. были превзойдены в 1936-1940 гг., а средний уровень 1950-1954 гг. был выше уровня 1925-1929 гг. на 14,6% и выше уровня 1936-1940 гг. на 8,6%.
Впрочем, уже через страницу автор забывает о своем смелом утверждении, что только к 1950-1954 гг. урожаи наконец выросли, впервые вернувшись к уровню конца 20-х, и оказывается, что: «К 1953 г., времени смерти Сталина, слабость советского сельского хозяйства стала очевидной.»
А для иллюстрации очевидности цитирует Хрущева.
Вот как характеризует положение, сложившееся к этому времени, Н. Хрущев: «Приведу некоторые цифры. В 1940 г. было заготовлено зерна 2225 миллионов пудов, а в 1953 году - лишь 1850 миллионов пудов, то есть меньше на 375 миллионов пудов. В то же время в связи с общим ростом народного хозяйства, значительным увеличением городского населения и ростом реальной заработной платы из года в год увеличивается расход хлебопродуктов. […] Потребность зерна на экспорт увеличивается как по продовольственному зерну, так и по зернофуражным культурам, однако из-за недостатка зерна пришлось экспорт определить на 1954 год в количестве 190 миллионов пудов (3120 тысяч тонн), тогда как потребность в экспорте определялась в размере 293 миллионов пудов (4800 тысяч тонн)»
Из купированной цитаты и авторской подводки к ней вырисовывается и впрямь тягостная ситуация. Зерна меньше, чем до войны, расход хлебопродуктов увеличивается, из-за этого приходится урезать столь необходимый экспорт.
Но впечатление несколько меняется, если развернуть то, что осталось в отточии. А находится на этом месте в записке Н.С.Хрущева в Президиум ЦК КПСС от 22 января 1954 года, например, табличка, по которой мной построен следующий график.
Действительно, рост расходов зерна на снабжение происходил в 1948-1953 гг. быстрее, чем увеличивались заготовки. Но только единожды - в 1953 году - заготовки оказались меньше внутренней потребности на 1,2 млн т, в то время как за 1948-1952 гг. суммарное превышение заготовок над внутренним потреблением составило 35,9 млн т. На экспорт в 1948-1952 гг. было отправлено 17,1 млн т. Таким образом, в распоряжении государства за эти пять лет могло остаться 18,8 млн т. И тем не менее, ситуацию 1953 года Н.С.Хрущев описывает так:
«Этот разрыв, а также расход на экспорт привели к необходимости разбронирования зерна из государственного резерва в количестве 160 миллионов пудов, что является недопустимым.»
Вот так. Использовать 2,6 млн т из 18,8 млн т - недопустимо, при том, что 18,8 млн т - это 60% годовой потребности 1953 года. И вот такие интересные вещи Е.Т.Гайдар не стал рассказывать своим читателям. Слабость сельского хозяйства, мол, и так очевидна. Кстати, не припоминаю откровенности, подобной хрущевской, о размерах разбронирования зерна из государственного резерва в 1991-1992 гг. А из документов удалось найти только распоряжение Правительства РФ от 1 марта 1992 г. № 400-р.
Похоже, что идея недопустимости разбронирования зерна из государственного резерва пустила глубокие корни.
Сказка про Мальчика-с-пальчик, который разбрасывал зернышки, чтобы найти обратную дорогу, продолжается. Только прорастают те семена почему-то все время развесистой клюквой.
Глава 4, §3, §4.
Урожаи зерна достигли уровня 1925-1929 гг. лишь в 1950-1954 гг.
Попробуем проверить это утверждение.
К сожалению, не удалось найти годовые данные за 30-е годы, пригодные для сопоставления с пятидесятыми годами. Дело в том, что в сборниках 30-х годов приводились данные о размерах урожая на корню (биологический урожай), а после возобновления публикации регулярной статистики во второй половине 50-х годов используются данные по фактически собранному урожаю. Но средние величины валового сбора 30-х (за 3-5 лет) были опубликованы в сборниках 50-60-х годов. Кроме того, существует монография А.Г.Белозерцева «Зерновое хозяйство России (1865-1997 гг.)», о которой в предисловии сказано, что «это первая книга в нашей стране, где осуществлена связь времен почти за полуторавековой период».
Итак, урожаи 1925-1929 гг. были превзойдены в 1936-1940 гг., а средний уровень 1950-1954 гг. был выше уровня 1925-1929 гг. на 14,6% и выше уровня 1936-1940 гг. на 8,6%.
Впрочем, уже через страницу автор забывает о своем смелом утверждении, что только к 1950-1954 гг. урожаи наконец выросли, впервые вернувшись к уровню конца 20-х, и оказывается, что: «К 1953 г., времени смерти Сталина, слабость советского сельского хозяйства стала очевидной.»
А для иллюстрации очевидности цитирует Хрущева.
Вот как характеризует положение, сложившееся к этому времени, Н. Хрущев: «Приведу некоторые цифры. В 1940 г. было заготовлено зерна 2225 миллионов пудов, а в 1953 году - лишь 1850 миллионов пудов, то есть меньше на 375 миллионов пудов. В то же время в связи с общим ростом народного хозяйства, значительным увеличением городского населения и ростом реальной заработной платы из года в год увеличивается расход хлебопродуктов. […] Потребность зерна на экспорт увеличивается как по продовольственному зерну, так и по зернофуражным культурам, однако из-за недостатка зерна пришлось экспорт определить на 1954 год в количестве 190 миллионов пудов (3120 тысяч тонн), тогда как потребность в экспорте определялась в размере 293 миллионов пудов (4800 тысяч тонн)»
Из купированной цитаты и авторской подводки к ней вырисовывается и впрямь тягостная ситуация. Зерна меньше, чем до войны, расход хлебопродуктов увеличивается, из-за этого приходится урезать столь необходимый экспорт.
Но впечатление несколько меняется, если развернуть то, что осталось в отточии. А находится на этом месте в записке Н.С.Хрущева в Президиум ЦК КПСС от 22 января 1954 года, например, табличка, по которой мной построен следующий график.
Действительно, рост расходов зерна на снабжение происходил в 1948-1953 гг. быстрее, чем увеличивались заготовки. Но только единожды - в 1953 году - заготовки оказались меньше внутренней потребности на 1,2 млн т, в то время как за 1948-1952 гг. суммарное превышение заготовок над внутренним потреблением составило 35,9 млн т. На экспорт в 1948-1952 гг. было отправлено 17,1 млн т. Таким образом, в распоряжении государства за эти пять лет могло остаться 18,8 млн т. И тем не менее, ситуацию 1953 года Н.С.Хрущев описывает так:
«Этот разрыв, а также расход на экспорт привели к необходимости разбронирования зерна из государственного резерва в количестве 160 миллионов пудов, что является недопустимым.»
Вот так. Использовать 2,6 млн т из 18,8 млн т - недопустимо, при том, что 18,8 млн т - это 60% годовой потребности 1953 года. И вот такие интересные вещи Е.Т.Гайдар не стал рассказывать своим читателям. Слабость сельского хозяйства, мол, и так очевидна. Кстати, не припоминаю откровенности, подобной хрущевской, о размерах разбронирования зерна из государственного резерва в 1991-1992 гг. А из документов удалось найти только распоряжение Правительства РФ от 1 марта 1992 г. № 400-р.
Похоже, что идея недопустимости разбронирования зерна из государственного резерва пустила глубокие корни.